Кожевников жевал

Кожевников жевал жужелицу живьём
Желваки его ходили туда-сюда
Словно локти женщины, стирающей мужнины носки в тазике вручную, натужно
Жужелица жевалась... жевалась... жевалась ... и разжевалась
Разжёванная жужелица перестала жеваться
(Она же уже разжёвана Кожевниковым живьём)
Жужелица начала стекать по пищеводу в нутро Кожевникова
Метя попасть желательно в желудок Кожевникова
А не быть зажатой между (извините) входом в рожу
И (извините миллион раз) жеппой
Сам Кожевников, хотя и жевал до этого живьём жужелицу
Не был готов, не желал пока ещё, не жаждал
Может попозже бы и пожелал
И не было готово его нутро
Разжеванная жужелица же была готова
Не в смысле приготовлена в ходе готовки
А в смысле пора скользить по пищеводу
Кожевников с ужасом обнаружил расстегнутую на животе на тужурке
рыжую пуговку
Бежать куда-нибудь и лежать там?
В Ужгород, Торжок или Кыржополь?
К безбрежному океану?
"Держи Баженова на дирижабле, Лужин" 
Нужно ли было это Кожевникову?
Но он выжал из себя эту жуткую, безжалостную фразу
Жёстко  и кровожадно или нежно, - это не важно!
Нужно лишь торжественно и куражась
Женя Кожевников, женись в пижаме, не менжуйся и не мандражируй!