Все как у людей

   

   Настало время объявить о своем решении.
   Как это делается, не знали. Все церемонии со сватовством считались пережитками прошлого, осуждались и подвергались осмеянию как недостойные современной эпохи. 
   Мать Сереги восприняла весть спокойно, с одобрением, как невесты, так и решения. Парню  двадцать шестой год, пора.
   Жили по соседству, отношения хорошие. Выразила озабоченность по поводу затрат на свадьбу, но сообразила, что можно взять кредит и потихоньку рассчитаться. Предложение Сергея обойтись без свадьбы категорически отвергла. Все должно быть как у людей.
   Удивила мать Анны. Всегда спокойная, веселая она вдруг впала в истерику. В буквальном смысле. Дочери девятнадцать, не доучилась. Так молодые с ней и не поговорили. Пришлось вызывать «Скорую», а на переговоры отправить мать Сергея.

   Дату регистрации назначили на конец апреля. Исходили из учебного графика невесты, которая училась на втором курсе института. Серега был заочником и работал.
   Приглашена родня с обеих сторон, друзья Сереги и однокурсники Анны. Публика получилась разношерстная. С одной стороны родня и друзья из местных обитателей шахтерского поселка, с другой студентки порой не понимающие сочного выразительного языка туземцев.
   В вопросах традиций и церемониала Серега был полным профаном, доверив всю эту бестолковщину старшим.

   На него возложили заботы по организации свадебного кортежа. Что было непросто ибо на их улице, к примеру, имелся всего один автомобиль, да и тот довоенного производства трофейный «опель-капитан», послуживший прообразом нашей легендарной «победы». Владелец местный финансовый воротила даже не со всеми здоровался.
   Друзья советовали Сергею плюнуть на эти понты и ехать в ЗАГС как все нормальные люди на автобусе. Но ударить в грязь лицом перед продвинутыми подружками невесты не хотелось. Все должно быть как у людей.
   С Сергеем в одной группе учился водитель первого секретаря райкома. Генка не мог отказать другу, поскольку все контрольные и курсовые работы делали вместе.
   В те времена подъехать к ЗАГСу на машине считалось престижным. А тут черная «волга»! Сергей готов был выскочить из штанов для достижения заветной цели. Он поинтересовался, кто в райкоме выдает путевые листы. Дело в том, что муж тетки невесты был братом заведующей общим отделом райкома. Зацепка оправдалась. Оказалось, что этот отдел и оформляет эксплуатацию транспорта. Сестра мужа тетки была, естественно, приглашена на торжество и согласилась принять участие в его организации, даже рискуя карьерой и поступаясь моральными принципами. Уверяя, что это первый раз. Исключительно из любви к племяннице жены брата.
   Аппетит приходит во время еды. Сергей поинтересовался нельзя ли привлечь к мероприятию весь автопарк, состоящий из трех единиц, день-то выходной. Оказалось, что этот гараж обслуживает еще и райисполком. «Волга» принадлежит первому секретарю, «жигули – универсал ВАЗ-2102» председателю райисполкома, а «ГАЗ-69» заместителю председателя.
   Тетка согласилась – «семь бед, один ответ»!
    Черная «волга», зеленые «жигули» с только что запущенного завода в Тольятти, несомненно, должны были произвести впечатление на самую взыскательную публику. От «ГАЗ-69» пришлось отказаться, потому что на нем ездили на охоту и порвали тент, за  что секретарь грозится забрать машину у заместителя председателя и отдать своему заместителю. Тент обещают с завода через три месяца. Как бы ни было, в настоящий момент он в кортеж не годился.
   Дед Сергея недавно получил ушастого «ЗАЗ-966» с ручным управлением. Стоял он во дворе и использовался для представительских выездов. Раньше инвалидам выдавали мотоколяски,  для которых права были не нужны, поэтому перед выдачей автомобилей дедов собрали на ускоренные курсы, с грехом пополам научили трогаться с места и ехать на первой передаче. Попытались обучить Правилам дорожного движения, но в их головах ничего не держалось. К тому же половина из них были безграмотными. Усвоили только, что у них везде преимущество, поэтому им должны уступать дорогу. После чего стали главным ужасом для других водителей. Дед готов был поставить свой транспорт в колонну брачующихся, но сам за руль сесть не мог. Опыт вождения не позволял. По неотложным делам их с бабкой возил Сергей. Совмещать жениховские и водительские обязанности сочли неуместным. Пришлось просить дружку, которым назначили закадычного друга жениха, Валерку, работающего на ЗИЛ-157. Тот отнекивался, но его убедили, что «Запорожец» в вождении проще, чем его вездеход.
   Таким образом, удалось организовать приличный выезд, какого досель в их окраинном районе города не бывало.

   Задачи по обеспечению продуктами легли на мать Сергея. Она работала продавщицей в «Смешторге» и могла договориться с начальством. Смешторг» торговал не смешными товарами, как многие злословили, а смешанными.
   В поставку алкоголя активно вмешался будущий тесть, тайно владеющий самогонным аппаратом, хоть и отчаянно трусил, в те времена это строго каралось.
   Свадьбу решено было справлять в доме невесты, как более вместительном.

   В назначенный день прибыли автомобили, заранее съехалась молодежь. Посадили на капот «волги» большого пупса, прикрепили кольца, увили лентами так, что ее бы при встрече не опознал родной секретарь. Так же поступили с «жигулями». Выезд получился колоритный. Во главе гордо сверкала черными боками представительская «волга», за ней зеленый «универсал», проще говоря, фургон. И замыкал колонну новенький «запорожец» с гордо выдающимися ушами. Это их отличительная особенность. Прежние «запорожцы» ушей не имели и смотрелись в сравнении с новыми убого. На невесту надели фату, на жениха галстук.
   До центра города ехать двадцать километров, а времени еще оставалось много. Начинающие собираться гости требовали внимания, особенно мужская часть зрелого возраста. Они толклись возле тестя, который им обещающе подмигивал. Видимо удалось утаить часть продукции при передаче жене. Сам был уже навеселе, глазки блестели, в движениях появилась характерная суетливость. Потом женщинам надоело с ними церемониться и всех выгнали на улицу. Погода не по сезону теплая, день солнечный, пусть проветрятся!
   Гостей оказалось больше, чем приглашали. Пришли одноклассники, коллеги по работе, просто соседи. Были и такие, что перед людьми стыдно. Одного по прозвищу «Сакыр» даже пытались прогнать. Больше всех на этом настаивала соседка старенькая Ибрагимиха, доводящаяся ему бабушкой.

- Сакырку надо палкой гоням. У него нет стыдам. Он везде шалтам-болтам, потом людям бедам быват!

   Но он заверил, что будет вести себя прилично. Поверили, а водки не жалко.
   Сгрудились возле машин. Валерку снова одолели сомнения, и он искал себе замену на «запорожец». Безуспешно, ни у кого не было прав, кроме Сакыра. Но тот с утра причастился и был непригоден. Дед отказался наотрез. Да и понятно. Сам он за все время владения этим сокровищем пользовался им исключительно при желании напомнить соседям по улице о своем статусе.

   Делалось это так.
    С утра в субботу дед настраивался на нужный лад. Потом они с бабушкой наряжались.  Дед в шляпе, бабушка в цветастенькой «шалюшке», как она называла шаль. Выходили во двор, где стояла машина. У него не было обеих ног. Укладывал на заднее сиденье трость, потом долго пристраивал протезы и гнездился на тесном сиденье, грузный, едва помещающийся в салоне. Заводить машину во дворе боялся.
   Бабушка открывала ворота, заходила сзади и выталкивала машину со двора. Дед рулил. Ворота закрывались, бабушка садилась на пассажирское сиденье. Водитель собирался с духом, вспоминая вслух последовательность действий при запуске двигателя. Бабушка подсказывала. Дед сердился. Потом вытягивал тросик подсоса и нажимал на акселератор несколько раз. Управление ручное, иногда путал рукоятки и жал не то. Бабушка подсказывала. Дед сердился.
   Наконец двигатель запускался. Дед с победным видом объявлял, что нужно его прогреть и газовал. На звук выбегали соседи, их ровесники и начинали обсуждать представление. Дед ворчал, как будто не это было целью его манипуляций.
   Затем пытался включить передачу. Обороты при закрытом дросселе были большими, передача не включалась. Бабушка советовала убрать подсос. Дед нервничал и опять путал рукоятки.
   Наконец первая передача включалась и дед, предварительно пуганув зевак сигналом, трогался с места, сначала рывками, потом ход выравнивался. Выезжал в сторону околицы и так на первой передаче ехал, степенно приветствуя встречных знакомых, приподнимая шляпу. Выезжал из поселка, разворачивался и так же неспешно возвращался на первой передаче. Бабушка, раскрасневшаяся и довольная, гордо обозревала окрестности, снисходительно поглядывая на подруг, жутко завидовавших и оттого сплетничавших. Потом они друг дружку сдавали и начинались нешуточные разборки. Всю жизнь прожившие на одном месте, все сроднились и жили без секретов, бросаясь на помощь соседям при первой потребности. Что не мешало перемывать кости.
   Подъезжали ко двору, дед глушил мотор. Бабушка выходила, открывала ворота и заталкивала транспорт с помощью соседок на место. Аттракцион заканчивался, обеспечив улицу на неделю темой для пересудов. Еженедельный пробег составлял полтора километра.
   Дед выходил, собирал свои принадлежности, и они шли переодеваться в рабочую одежду. Потом набирали теплую воду и мыли машину, до блеска натирая поверхность кузова. Вечером приглашали соседей и «гуляли». Машина в тесном дворе стояла вплотную к крыльцу, ее обходили, но никто  даже не думал, что ее можно куда-то переставить.
   Однажды при очередном выезде за поселком, неожиданно появился еще один участник движения. Конечно, они не смогли разъехаться, и на деда наехал пьяный велосипедист.  Залетел на капот,  поцарапал лоб об кронштейн стеклоочистителя. Долго его шантажировал, вымогая бутылки. Деду кто-то сказал, что могут отобрать машину, поэтому он никому не говорил о происшествии. Сергею проболтался под большим секретом. Пришлось ждать очередного посещения. После чего дед  стал называть внука не Серегой, а Сергеем и обращаться за советом и помощью.

   Понятно, что с такими навыками ехать в центр города он не мог. Пришлось Валерке осваивать новую технику в движении под руководством деда.
   В переднюю машину посадили невесту с подругами, во вторую жениха с друзьями и тем самым мужем тети, Брониславом, кудрявым ровесником тещи, красавцем и  кумиром молодежи всего района. Он был играющим тренером местной шахтерской футбольной команды и арбитром во всех кулачных разборках. Главным аргументом был фирменный удар с обеих рук.
   Валерка с дедом и бабушкой на «запорожце» веселенького желтого цвета замыкали колонну.
   Ехали шумно с гудками и песнями, разносившимися через открытые окна. За ними увязался на соседском мотоцикле Сакырка. Мотоцикл без глушителя треском оглушил всю округу, водитель пьяный и без царя в голове. Остановились, хотели его урезонить, но тот близко не подъезжал, не обращая внимания на кулак который ему показывал Броня. Поехали дальше, Сакырка не отставал.
    Когда проезжали мимо частного сектора в одном из огородов увидели стоявшую в дачной позе женщину, заслонившую монументальным тылом половину забора. Броня с Виктором, мужем сестры, обеспечившей транспорт, весело засмеялись.

-  Серега, твоя Анна сколько весит, килограммов пятьдесят? Пахать тебе, не перепахать, пока она таких кондиций достигнет.
- Ничего, какие наши годы! Вы же справились. Еще и в чужие огороды наведывались, особенно Броня.
- Но-но-но! Не заговаривайся. Нехорошо осуждать старших. Правда, Виктор?
- Нехорошо брать с них дурной пример, - отозвался его собеседник. Все-таки он был мужем партийного работника.

   В ЗАГСе все было как-то сумбурно и скомкано. Молодыми и их гостями командовала дородная тетя с перевязью через обширные чресла, переставляла их как лошадей в стойле. Никакой торжественностью не пахло, сплошной официоз. По выражению лица было видно, как ей осточертела людская бестолковость. Безуспешно пытаясь расставить всех по порядку, махнула рукой и довела обряд до конца. Деда ей отодвинуть от жениха не удалось. Он прочно занял место рядом с Серегой, упрямо заявив, что это его внук. На фотографии свидетель Валерка выглядывал из-за его плеча.
   Назад молодых посадили в «волгу» вместе и кортеж, сигналя клаксонами и моргая фарами, рванул в обратный путь. Из какой-то подворотни с треском вывернул Сакыр на своем самоваре  и пристроился сзади. Решено было проехать длинным путем, чтобы охватить как можно больше улиц. Сначала Генка пытался сохранить строй, но Валерка на «запорожце» все время отставал, а Сакырка, наоборот, забегал вперед, нарушая торжественность и он, махнув рукой, дал по газам.

   Приехали на место. Молодых встречали приветствиями, поздравляли, чем-то обсыпали, давали кусать хлеб, заставили бить фужеры. Уже изрядно предваривший праздник тесть не выпускал руку Сергея, крепко ее сжимал и пытался вывернуть. Посмотрев на него, Сергей понял, что он демонстрирует хватку, в глазах не то злоба, не то азарт. Разбираться времени не было, сжал ему руку так, что лицо нового родственника исказила гримаса боли, отодвинул его и вдруг увидел, что машины деда нет. Сакырки тоже.
   Заблудиться негде, видимо что-то случилось. Это скомкало процедуру, не хватало дружки и деда, важных участников ритуала.
   Чтобы не терять времени в ожидании напрасно, начали снимать с машин украшения. Прошло не менее получаса, когда заслышался стрекот Сакыркиного мотоцикла. Он, не доезжая метров двадцать, остановился, бросил мотоцикл и кинулся наутек от его хозяина кинувшегося со штакетиной, дабы наказать за несанкционированное использование транспортного средства.
   Потом появился «запорожец», из которого выскочил неожиданно проворно дед и, махая тростью, тоже кинулся к Сакырке. Из-за руля выбрался Валерка с потным лицом и съехавшим на сторону галстуком, от которого участник автопробега кинулся бежать с неподдельным испугом. От долговязого преследователя он не ушел. Два раза врезав Сакырке по шее и пару раз по физиономии, отчаянно ругаясь, Валерка подошел к заднему бамперу и стал его разглядывать. Дед с бабушкой уже возбужденно клохтали возле машины. Свадьба полным составом окружила их, лишь однокурсницы невесты стояли поодаль, с интересом наблюдая происходящее. Щеки невесты пылали от стыда и негодования. Сергей подошел, успокоил девушек, пригласил пройти в дом, заверив, что самое страшное позади, теперь жизнь наладилась и дальше будет еще веселее.

    Сакыр прогневал всех тем, что дурачась, начал вилять перед носом «Запорожца», заставляя нервничать Валерку, который на ходу осваивал ручное управление автомобилем. Жесты и сильные выражения деда и водителя через открытые окна не помогали. Сакырка решил, что это весело. К тому же Валерка доводился ему шурином. Отчасти поэтому, отчасти потому что его брат был соседом родителей невесты, он и решил присутствовать на свадьбе. А присутствовать умел только активно.
   В какой-то момент, когда Валерку сзади подпирал грузовик, мотоцикл оказался перед самым носом и Валерка резко затормозил. Грузовик его настиг. Благо водитель оказался знакомым, повреждение незначительным, поохали и разъехались.

    Наконец всех рассадили по своим местам, началось застолье. После поздравлений, наказов, вручения подарков растянувшихся более чем на час молодых заставили целоваться. Громче всех кричали «Горько!» дед и Сакырка.
   Потом девушки стали разыгрывать заготовленные викторины и надолго завладели вниманием всех гостей, превратив свадьбу, чуть было не скатившуюся в привычное пьяное застолье, в интересное веселое мероприятие.
   Потом взрослые завладели вниманием, много плясали и громко пели.
   Не обошлось без приключений. Одна из девушек с непривычки перепила, ей стало плохо. Вывели на улицу подышать свежим воздухом. Через несколько минут младший брат невесты забежал и сказал, что ее Сакырка повел в пустующий рядом дом своего брата. Валерка мгновенно кинулся вслед, за ним Броня и Виктор. Когда выскочил Сергей, Броня уже держал Сакырку на весу, ухватив за ворот так что у того ноги оторвались от земли и приложил кулак к его физиономии. Предметы были примерно одной величины. Девушки уводили, чуть было не пострадавшую подругу, в дом.
   Сакыр, размазывая кровь из второй раз в этот день разбитого носа, уверял, что увидев человека нуждающегося в помощи  «хотел как лучше». Ему не поверили и прогнали.
   Происшествие повлияло на настроение. Девушки засобирались по домам, молодые проводили их на остановку.
   Возвращались вдвоем. Решили зайти, поблагодарить гостей и идти домой к Сергею, где предстояло жить до получения квартиры, которую Сергей должен получить от завода. Очередь на нее подошла давно, но по закону холостякам до тридцати лет своего жилья не полагалось.
   Прощание получилось неожиданно драматичным. В доме слышались крики явного скандала. Сергей пошел разбираться, Анна осталась на улице.
   Ругались между собой тесть и теща. Тесть к своим сорока пяти годам имеющий славу семейного дебошира дошел до кондиции и, не обращая внимания на увещевания родственников, крыл матом жену, на чем стоит свет. Она была моложе его на восемь лет, поэтому ревновал ко всем столбам. Хорошо хоть остались одни родственники, все позору меньше.
   Сергей стал подходить к нему с увещеваниями, тот схватил со стола графин и запустил им в жену. Опытная теща отпрыгнула в сторону, графин рикошетом задел плечо матери Сергея и, попав в стену, с грохотом разлетелся.
   Сергей в детстве натерпелся от отчима, пока не выгнал его из дома после возвращения того из мест. Впадал в бешенство, даже когда обижали посторонних. А тут родную мать и тещу.  Вот и врезал на встречном курсе тестю так, что тот вылетел из комнаты, пролетел кухню, ударившись головой о стенку, и растянулся под рукомойником во весь почти двухметровый рост. Лежа головой на мусоре из опрокинутого ведра, испуганно смотрел на Сергея, который ждал, когда он встанет.
- Так вот какой у меня зять?!
- Вот такой. Больше ты рук распускать не будешь.

   Мгновенно поумневший тесть предпочел разговор не продолжать. С тех пор в доме не дрался и при нем не сквернословил. Отношения в дальнейшем сложились хорошие.

   На прощание гости желали молодым счастья, говорили, что свадьба была замечательной. Не хуже, чем у людей. Молодые ушли, а новые сваты пошли пересчитывать многочисленные светильники и торшеры. Кроме них и постельного белья в магазинах ничего подходящего не было.

   На следующий день собралась родня для продолжения банкета. «Старики», некоторым не было и сорока, после опохмелки умиротворенно беседовали, разделившись на женскую и мужскую части. Мужчины сидели во дворе под первыми приветливыми лучами весеннего солнышка, покуривали.
   Свадьбу оценили, все удалось, все в меру. Пели, плясали. А что не обошлось без мордобоя, на то она и свадьба.
 
  Молодые с друзьями собрались в город на прогулку. Когда прощались, дед предложил им на майские праздники съездить на озеро Арахлей к своему знакомому.

- Будет вам свадебное путешествие как у людей, заодно и рыбкой разживемся.

    Второго мая с утра пошел снежок, погода грозила испортиться не на шутку. Свадебное путешествие оказалось под угрозой. Сергей все же пошел к деду, живущему недалеко на соседней улице.
   У того праздник не прекращался. Обычно он начинался с Первомая и заканчивался после Дня Победы. В этом году свадьба предварила торжества на неделю.
   Они с другом сидели на кухне и обсуждали вчерашний торжественный вечер, на котором оба присутствовали как ветераны. С некоторых пор это стало их общественной обязанностью. Их сажали на мероприятиях в президиум, и они взирая сверху на молодежь, подвергались чествованиям, терпеливо ожидая, когда все кончится и по завершении начальство заведет их куда-нибудь, где накрыт стол. Дед, не обладая ораторским искусством, обычно важно молчал, а его друг, одноногий дядя Ваня умел блеснуть красноречием под восторженные аплодисменты. Сейчас они как раз под рюмочку обсуждали вчерашнее выступление.

- Привет, Сергей! А где Аня?
- Так я узнать едем или нет. Погода вон портится.
- Эх, молодежь. Нежные вы. Снега испугались. Конечно, едем. Иди за молодухой. Вот  и Ваня с нами поедет.

   Сергей засомневался, что свадебное путешествие в компании с пьяными стариками доставит удовольствие его молодой жене. Но она согласилась. Ей никогда не приходилось бывать на легендарных озерах, про которые много слышала.
   Ехать предстояло в село Преображенка. До него можно было доехать двумя путями. Один короткий через перевал, его предпочитали браконьеры и грибники. Всего шестьдесят километров, но по бездорожью лесовозной дорогой. Для мотоциклов и «запорожца» в сухую погоду вполне годится. «Жигули уже не пройдут, машина нежная.
   Второй путь для туристов и деловых поездок, а также для грузовиков по шоссе под названием Романовский тракт. Это в другую сторону через город и расстояние вдвое больше.
   Сергей года три назад на лесовозе как раз по зимнику возил лес. Деды, вообще, ездили еще в молодости, и какая сейчас дорога понятия не имели.

   После короткого совещания решили ехать короткой дорогой. Быстрее и экономичнее.
   Старики выпросили у бабушки на дорогу две бутылки водки, для рыбаков три и дед еще припрятал по бутылке в унты. Довольные начали рассаживаться. В двухдверную машину поместить такой экипаж не просто. Дед, который всегда ездил на переднем пассажирском сиденье, вынужден был садиться назад, так как у дяди Вани одна нога была деревянная, не гнулась и не помещалась на тесном заднем сиденье.
   Чтобы посадить пассажиров на заднее сиденье нужно положить спинку переднего сиденья и пробираться на место. Затем сиденье поднималось и задние пассажиры  оказывались закупоренными. Первой пробралась Анна, затем кое-как разместился дед.
   На прощанье он выпросил у бабушки еще бутылочку. Только тронулись, как дедам захотелось выпить.

- Ты, Сережа, не отвлекайся, смотри на дорогу, мы и на ходу выпьем, не привыкать.
- Да, по-фронтовому, - добавил дядя Ваня.

   С их слов можно было сделать вывод, что их годами приучали к этому на фронте, хотя Сергей знал, что оба воевали немного, выбыв по ранению в самом начале войны.
   Снег усиливался, Сергей засомневался в надежности предприятия, но деды подняли его на смех. Дядя Ваня умудрился в тесном пространстве развернуться назад, дед, расплескивая, подливал ему в стакан, запах водки в салоне стоял до рези в глазах, вдобавок закурили. Грузный дед размашистыми движениями загнал молодую соседку в угол. Видимость снижалась, обочины сливались с дорогой. Сергей остановился и объявил, что пока не поздно, нужно возвращаться, в такую погоду на лесовозной дороге делать нечего.

- Тогда едем по Романовке!
- Конечно! Там хорошая дорога, часа за три домчим. А то стыд-позор с полдороги возвращаться, - поддержал товарища дядя Ваня.
- Еще чего не хватало! Поживем там денька два, порыбачим, молодые на лыжах походят. Серега с парнями может на охоту сбегать. Там изюбров столько, что людей не боятся.

   Анна никак не могла понять, как это возвращаться, чтобы приехать в тот же пункт назначения. Серега, посмеиваясь, напоминал, что Земля круглая. До нее никак не доходило, что дороги опоясывают горный массив.
  Снег перестал валить, когда выехали за город. Деды развоевались и «фронтовые» стали пропускаться все чаще. Потом они запели песни, да не голосами, а ревом. В зеркало Серега не заметил никакого восторга от этого путешествия на лице жены. Ему даже показалось, что она немного не в себе. Но дедов урезонивать себе дороже. Замечаний они не воспринимали. Даже дед, вообще-то человек не строптивый, в компании с боевым товарищем стал огрызаться и напоминать, что яйца курицу не учат.
   Дорога шла тайгой по просеке. Снег сравнял полотно с обочинами, все сливалось, приходилось держаться середины, чтобы не слететь в кювет, благо встречных машин не было, день выходной. После перевала начались трудности с поиском проезжей части. Дорожники, видимо перед ремонтом насыпали кучи песка то с одной, то с другой стороны. Эти кучи, сливаясь с дорогой, издали были совсем неразличимы, а при приближении нужно было гадать с какой они стороны, чтобы объезжая не угодить в кювет. Деды их не видели – подводило зрение, и «фронтовые». Поэтому не понимали, почему машина виляет, мешая им разливать.

- Сережа, ты едешь на инвалидской машине, у нее везде преимущество. Не виляй, все должны тебе уступать дорогу!
- Я кучи объезжаю, чтоб не врезаться.
- Я же сказал, что преимущество. Нас так учили, неважно кучи или не кучи!

   Спорить не имело смысла. К тому же кучи закончились, тучи стали рассеиваться, видимость улучшилась. Правда засыпанная дорога расслабиться не давала, то и дело колеса срывались юзом.
   В какой-то момент после очередного тоста  дядя Ваня захотел чокнуться с другом. Разворачиваться было неудобно и он, подтягиваясь, схватился за рычаг тормоза, который при ручном управлении расположен между передними сиденьями. Застигнутый врасплох водитель не успел среагировать, машина на скользкой дороге сорвалась в занос, и ее развернуло влево. Перескочив через кювет, «запорожец» остановился в кустах, застряв в глубоком снегу. На голову Сергея сзади свалилась жена. Перепуганные пассажиры пьяными голосами несли какую-то чепуху.
   Выбравшись из машины, Сергей расторопно вытащил стариков, свалив их в сугроб, достал жену. Убедился, что с ней все в порядке, успокоил. Деды барахтались не в состоянии без костылей встать на ноги.
   Ощупав, поднял, дал им подпорки, прислонил к деревьям, объявил, что обошлось без травм, и попросил не мешать. Деды не вняли, тут же стали советовать и вспоминать фронтовые случаи. Если учесть, что дед был ездовым в артиллерийском расчете сорокопяток, а дядя Ваня возницей в обозе, то опыт был неоценим.
   Передний капот, в котором был багажник, не открывался. Пришлось разгребать снег руками, чтобы заглянуть под машину и понять на чем она висит, так как при попытке выехать колеса крутились вхолостую. К тому же не слушались руля, видимо заклинило рулевые тяги.
   Под машиной оказался здоровенный пень, который помял нишу запасного колеса, выступающую вниз, что сыграло положительную роль. Это устройство приняло на себя удар, защитив рулевую трапецию.
   Нужно было доставать инструмент. Сергей стал поднимать машину с помощью откопанного ствола деревца в попытке устранить перекос мешающий открыть капот. Наконец замок расклинило, багажник открылся. В нем у запасливого деда оказалось все. Лом, лопата, кувалда, топор и пила. Главное тонкий, но прочный тридцатиметровый трос, который дед «скоммуниздил» на шахте, когда работал сторожем. А также мешки, приготовленные для рыбы, которые годились как подстилка на мокрый, неприятный снег.
   Серега почувствовал себя уверенно и принялся за дело. Анна рядом собирала прошлогоднюю мерзлую голубику, а деды, пристроившись на поваленной коряге, уже возглашали тосты за славные этапы боевого пути.
   Срубив березку в руку толщиной, вывесил ею как рычагом машину, благо она легкая, и столкнул с пня. Затем залез под нее и понял, что карманом запаски прижало рулевую тягу.  Домкратом сдвинул карман на место, освободил тягу, которая даже не погнулась, и руль стал вращаться свободно. Полдела сделано. Оставалось перетащить машину через кювет на дорогу. Деды в этом деле не помощники. Пригодился армейский и водительский опыт.
   Расставил пассажиров в обе стороны на дороге, на случай неожиданного появления транспорта во избежание аварии, намереваясь перегородить ее, чтобы зацепиться тросом за дерево на противоположной стороне. Втайне надеялся на этот случай. Если бы появилась любая машина, было бы несложно вытащить «запорожца».
   Затем начал наматывать с помощью лома прицепленный к машине трос на дерево. Машина по сантиметру начала подвигаться. Скользкая поверхность сейчас играла на руку Сергею. Кора с дерева тоже облезла, теперь по гладкой мерзлой древесине трос двигался как по блоку.
   Деды ликовали, а молодая жена смотрела на героя с нескрываемым восхищением, вознаграждая и вдохновляя.
   Через полчаса собрав инструмент в багажник, похлопав в знак благодарности по стволу загубленного дерева, Сергей сел за руль, проехал для пробы метров двести, убедился в исправности машины и вернулся за пассажирами.
   После загрузки забрал все бутылки у дедов, отдав их на хранение жене. Запретил им дергаться в машине, чтоб опять не натворили дел, и поехал по маршруту.
   Лишенные развлечений и удовольствий, пригревшиеся после мороза деды быстро захрапели, веселя молодежь. Один из них тоненько взвизгивал, а второй храпел солидно и басисто. Правда, угар в машине стоял непередаваемый. Закусывали они луком, вдобавок накурили. Пришлось Сергею открыть свое окно, к которому сзади  через спинку сиденья тянулась Анна, прижимаясь в его голове. Неудобно, но приятно.

   В село въехали часа в два. Дедов разбудить не удалось. Пришлось спрашивать у прохожих, где живет их приятель. Женщина сказала, что  вон в том доме, где ворота открыты, туда сейчас все собираются. Очень удивилась, как это в городе уже все узнали и так быстро приехали.

   О чем узнали, не поняли, но видели, что во дворе указанного дома оживление. Что-то в нем было необычное для праздничного дня. Куражу не было заметно. Сергей подумал, что уже передрались, наверное. Сейчас фаза перед замирением, потом опять загудят. Обычно так и бывало на деревенских пьянках, знал не понаслышке. Остановились у ворот, Сергей растолкал дедов. Те, увидев, что приехали, возликовали.

- Тише, отцы, что-то у них неладное, веселья нет.
- Сейчас мы их развеселим! Аня давай сюда бутылки. Это снадобье кого хошь в чувство приведет.

   Вывалились из машины, похватали палки и стали требовать, чтобы хозяин выходил встречать фронтовых друзей. Люди на них смотрели с недоумением и осуждением. Сергей понял, что в доме приключилось что-то серьезное.
   Одна из бабушек попросила урезонить крикунов, не до веселья, в доме покойник. Сергей сказал это дедам, те притихли.
   Потом вышла заплаканная хозяйка и пригласила в дом. Прошли на кухню мимо закрытых дверей горницы. За столом сидел заплаканный дед, ровесник гостей. Перед ним стояла бутылка и закуска.

- Здорово, Петр! В недобрый час ты приехал. Садитесь, наливайте, выпьем не чокаясь. То мы с тобой не чокаясь за товарищей наших пили, а сегодня за сына моего родного выпьем. Скрась мое горе, ночевать в тепляке будете, места всем хватит.
- Да что случилось?
- А вон он висит в горнице. Утром встали, а он висит. В гости он ко мне на праздники приехал. И вот что учудил. Такое горе. Ждем теперь милицию из города. Утресь позвонили еще, все не едут.

   Вошла хозяйская дочь с подносом закуски. Сергей, глядя на побледневшую жену, понял, что ей надо на воздух, извинился и они вышли.

- Вот тебе и путешествие!
- Веди их, едем домой, я здесь не останусь.

   Сергей зашел, когда деды принялись за очередную бутылку. Они успокаивали хозяина, тот просил остаться, чтобы скрасить его горе.

- Места не нахожу. И водка одному в глотку не лезет. Мужики пошли могилку копать, земля мерзлая, работы на два дня. Пожоги класть придется. Он час горит и только на штык земля оттаивает. А я один, хоть самому в петлю.

   Кое-как удалось втолковать дедам, что они здесь не к месту. Долго прощались, обнимались, но, в конце концов удалось все же усадить их в машину.
   Настроение было хуже некуда, Анна сзади плакала, деды разливали и не чокались. Потом уснули и вновь завели свой концерт. В середине пути один из них вспомнил, что не взяли рыбу. Погоревал и уснул снова.

   Когда приехали домой уже стемнело. Сергей завез Анну, ей пришлось перелезать через стариков, которые не реагировали ни на что. Сколько ими за это путешествие было выпито, Сергей не знал.   Потом повез деда, выгрузил его, привычно взвалил стокилограммовую тушу на спину и сдал сокрушающейся бабушке на руки, положив на кровать. Та, причитая, стала расстегивать протезы, чтобы уложить деда на ночлег. Он мычал и выкрикивал команды.

- Тпрууу, стоять! Орудие к бою!
- Вези, Сережа, Ивана. Петя сейчас покомандует, потом споет и уснет.

   Дядя Ваня жил в соседнем поселке района. Весил он примерно как дед, но возни с ним было больше. Во-первых, крыльцо высокое, во-вторых, негнущаяся нога за все цеплялась. Да еще его бабка оказалась скандальной, на кровать не пустила, приказала уложить возле порога, а вместо благодарности набросилась на Сергея как на собутыльника. Спросила где рыба.

   На обратном пути заехал к деду, поставил машину и радостно пошел домой отдыхать после утомительного свадебного путешествия.