Сила поэзии, или первый успех

 
Вот если вошёл в новый коллектив, то лучше сразу себя показать, конечно если повезёт! Хотя, везение и умение, как два брата – акробата - один кетмень, другой - лопата.

А если не повезло, или пролетел косяк, то – всё… - хоть бронзовой краской мажься, один чёрт, - в глазах начальства, будешь чёрненьким или сереньким. Я это проходил, и не хило запомнил:

Помню первый день в армии; а служил я в авиационном полку:
Попадаю в ангар, а там…!!! Матерь божья, в ангаре стоит истребитель - перехватчик ЯК – 28 П. При виде этого аппарата, у меня дух застрял и всё перехватил.

Ну, думаю, больше чем подметать полы под этой красотой, мне ничего не светит. ШМАС (школа младших авиационных специалистов) я же не заканчивал. Прям напрямую, с гражданки попал в полк. И кто мне позволит даже близко подойти, к этому творению конструкторской мысли, за двадцать пять миллионов рублей, хотя бы на расстояние вытянутой руки.

Однако, в первый день моего пребывания в вооружённых силах, мне повезло:

Подзывает меня мой командир – начальник группы ст. лейтенант, и приказывает подойти к самолёту. А, в армии, командиры ничего не просят от подчинённых, а только приказывают. Во всех армиях мира так положено.

Подхожу, как на ватных ногах. И прям к самому «пузу» истребителя. Даже касаюсь рукой! Смотрю – заклёпка там у них не высверливается. Вся крутится, но покидать своё привычное место, данное при рождении на заводе - изготовителе, не хочет.

А, дело в том, что, бывший токарь ушёл на – дембель, и всё для меня стало ясно. Так -  вот, думаю, почему меня взяли в полк без ШМАСа. Я же до армии, три года токарил. Работал не на заводе, а в гараже.

А в гаражах работа токаря, чрезвычайно разнообразна. Сегодня нужно одно, а завтра – другое. Если что не знаешь, то давали время, до тех пор, пока не сделаешь, и никто тебя не подгонял. Шикарные были условия работы. Особенно для самообразования.

Конечно обращался к более опытным токарюгам, и те с гордостью делились своими «секретами».

Беру в руки инструмент – дрель со сверлом, и вижу, что сверло совсем не заправлено. Затачиваю сверло, скажу, что для меня это было плёвое дело. И через секунду заклёпка покидает своё привычное место. Мало того, - меняю её.

Мужики – командиры групп, подходят и похлопывают меня по плечу - далеко пойдёшь… Выясняется, что они битый час бились с этой злосчастной заклёпкой.

Так и прослужил два года. Какой бы не был «залёт» - всё прощалось. Последние пол – года даже исполнял обязанности начальника группы.

После службы в армии занимался полётами на дельтаплане. И вот попадает к нам в группу работник милиции – участковый по нескольким сёлам – молодой лейтенант, но любитель полетать. А мы всех принимали, и девушек тоже. Лишь бы родственная душа была.

Разговорились, с представителем власти на периферии. Рассказывал о трудностях работы: - несколько деревень в округе, - только вертолёт проедет - кругом болота. А работать надо. Но в первый день показал себя, я же рассказал ему свою историю из армии, - вот он и поделился своей:

Поступает сигнал, - ограбили ночью сельпо. А сельпо, по - современному – это деревенский супермаркет. Там было всё: мыло возле шила, хлеб возле маргарина, масло там - где сало, сало возле масла, масло – там, где уксус, уксус там, где водка, а трусы – панталоны, - вперемежку со шваброй, а швабра в углу за печкой, но не продаётся, поскольку - инвентарь. Короче, – в чистом виде демократия.

По протоколу - украли вино ШАРДОНЕ. Давай делать обход, всех опрашивать. Только фиг вам, - вигвам нарисовался. Кто ж из сельских сдаст своих… Идет дальше, работать то надо, тем более первое происшествие, надо показать себя…

Проходит один двор, второй, и т.д.
Вдруг слышится мощный мужской хор:

«Шардоне, ты моё шардоне – э,
потому что я с севера, что ли,
потому что я с севера, что ли».

 Заходит в сарай, а там… полно баклажек с вином - типа шардоне, и амбре, однотипного названия.   

Вот зря поэтов пинают за ненадобность. Вот зря считают бездельниками и не нужными обществу. Вот зря не хотят, некоторые видеть в стихах прямую практическую пользу...

Вон - как быстро, и без напрягов, мой партнёр по полётам, а по должности участковый, раскрыл своё первое дело.

А всё благодаря поэту Лермонтову: Гладь, когда жил, - сто пятьдесят лет назад, писал стихи, в честном поединке погиб, а память о себе оставил навсегда, да ещё и участковому помог практически.

 А первый успех, как я и прописывал выше – дорогого стоит.