Требую право на любовь или Фантазерка. Глава 11

       Тот день тянулся невыносимо. Под вечер от нервного напряжения у меня клацали зубы. Глядя на меня, можно было подумать, что я снова хочу кого-то покусать. Я уговаривала себя не спешить. Дождаться, пока все уснут. Решила уходить под утро, часа в три. Как же плохо без мобильного телефона! Ну, просто как без рук. На стене в нашей комнате висели большие часы. В ночной тишине они громко тикали, отсчитывая секунды. Но в ту ночь мне казалось, что стрелка движется слишком медленно. Я лежала лицом вверх и ждала, прислушиваясь к звукам в доме. Но они, в основном, доносились со двора. Пение цикад. Негромкие разговоры между охранниками. Их шаги по плитке двора. Плеск фонтана. А в комнате - несильное похрапывание Татьяны и тиканье часов. Больше никаких звуков не было. Уже совсем поздно я услышала лай собаки где-то вдалеке. Завтра ночью меня здесь не будет. Звуки будут, а меня – нет. Эта мысль заставляла дрожать всем телом.

       Около половины третьего я не выдержала. Села на кровати, стараясь производить, как можно меньше шума. Но у Таньки всегда был крепкий сон. Я тихо встала. В свете луны начала одеваться. Потом достала из шкафа свою сумку. Хорошо, что у нее длинный ремень. Перекинула ее через голову, повесила на правый бок. Татьяна завозилась, повернулась на другой бок. Я аж присела от страха, что сейчас она откроет глаза. И что я ей скажу? Но подруга засопела еще громче. Я постояла несколько секунд, потом пошла к двери. Выйдя из комнаты, опять остановилась, прислушалась. Тишина. Двинулась к лестнице, потом к входной двери. Она слегка заскрипела, когда я ее открывала. Мне этот звук показался громче разорвавшейся рядом бомбы. Подумала, что его услышали все, даже в самых дальних уголках дома и за его окрестностями. Но в доме стояла та же тишина и никто с факелами и вилами за мной не бежал. Я проскользнула наружу. Теплый ветерок тут же бросился играть с моими волосами, которые я собрала в конский хвост. Я быстро спустилась по ступеням крыльца, юркнула в тень, где мы разговаривали с Муратом. Снова подумала, хорошо, что он не дежурит сегодня.  Огляделась из своего укрытия. Босым ногам стало  прохладно. Туфли я не надела. Во-первых, босыми ногами тише ступать по полу. Во-вторых, в хозяйственном домике, на полке меня ждали сапоги. Во дворе стояла такая же тишина, как и во всем доме. За исключением цикад. Я двинулась к спасительной двери. Из-за домика охраны ко мне выбежал Шерхан. Я присела, погладила его по большой голове. Шепнула:
- Тихо, Шерхан. Не выдавай меня, пожалуйста. – Почувствовала на щеке мокрый мягкий язык. – Вот и молодец! – Я поднялась и продолжила свой путь. Больше всего я боялась, что дверь со стороны двора окажется закрытой. Вот какой-нибудь «чудила» взял и именно сегодня ее запер. И уволок ключ с собой. Что тогда? Ответа у меня не было. Поэтому, когда дверь под моей рукой легко открылась, я облегченно выдохнула. Бесшумно проскользнула внутрь помещения. Прислушалась. Справа доносилось мерное «хруп-хруп-хруп». Темно, хоть глаз коли. Но включу сейчас свет, и его обязательно увидит охранник. Пойдет проверять, кто тут посреди ночи бродит. И все! Прощай свобода. А завтра приедет Анзор. И еще неизвестно, что придумает, пакостник! Поэтому я в полной темноте шарила по полке, куда в прошлый раз положила пакет с одеждой. Его не было. Меня прошиб холодный пот. Стало трудно дышать. В платье и босиком я далеко по лесу не уйду. Остановилась, постаралась успокоиться. Глаза уже привыкли к темноте, и я поняла, что искала не на той полке. Подняла руку чуть выше и сразу же наткнулась на пакет. Вытащила его, нащупала внутри джинсовую ткань и мягкий, вязанный свитер. Внизу, на полу, нашарила сапоги. Они стояли там, куда я их поставила. Мысленно сказала: «Спасибо тебе, Муратик! Ты не хотел, но помог мне! Хотелось бы, чтобы у меня был такой брат, пусть и младший» Взяв пакет с одеждой и сапоги в одну руку, я потянулась другой к стеллажу, где должен быть ключ от двери наружу. Провела по деревянной поверхности, наткнулась пальцами на кусочек металла. Ключ был на месте! Я уже хорошо видела в кромешной тьме. Или мне так казалось от напряжения. Но я смогла вставить ключ в широкую замочную скважину и  повернула его два раза. Дверь поддалась сразу. Сама стала открываться, освобождая мне путь на свободу. Я положила ключ обратно на стеллаж и шагнула навстречу прохладному ветру.

Но сначала мне нужно было сменить платье на более подходящую для дальних походов по лесу одежду. Свидетелем этого была только луна, но она вряд ли кому расскажет. Мужские джинсы не очень удобные. В бедрах – очень облегают, а в талии – висят мешком. Ничего, удержатся, не свалятся. Свитер наоборот, очень мягкий, в меру длинный. Немного широковат, но это даже лучше. Зато не сковывает движений. И сапоги. С ними все значительно хуже. Они хлюпают на ногах, потому что большие размера на два. Сюда бы шерстяные носки. Но где же их взять. Интересно, как бы  это выглядело, зайди я сейчас к Мурату и потребуй к сапогам толстые носки. Не будем капризничать. Все равно удобнее, чем в туфлях. Платье я сунула обратно в пакет, и закинула его в темный проем двери. Вновь перекинула ремень сумки через голову, вешая ее накрест, и быстрым шагом направилась к темнеющему вдали лесу. Это заняло чуть больше времени, чем мне казалось ту памятную ночь. Понятное дело, что тогда я ехала верхом на Красоте. А сейчас топаю своими ножками, еле справляясь с хлюпающими сапогами. Дойдя до кромки леса, я зачем-то оглянулась. Сама не понимаю, что я хотела увидеть за своей спиной. Но я обернулась и увидела одинокий свет. В доме, на третьем этаже горело единственное окно. И я знала, кто его зажег. В душе не дрогнуло ничего. Я развернулась и решительно вошла под защиту деревьев. Лес поглотил меня сразу. Я остановилась, прислушиваясь. Слышен был только какой-то шорох. Но я быстро поняла, что это шуршат молоденькие листья, которые тревожит ночной ветер. За каждым деревом мне мерещились зловещие тени. Хотя больше я сейчас боялась людей. Не всех, а тех, кто остался там, в доме, откуда я пришла. Чтобы привыкнуть к звукам и темноте, я постояла еще какое-то время. Потом осторожно, не спеша, двинулась вперед, подгоняемая первобытным страхом.

Рассвет меня застал уже высоко на сопке. Переходя от дерева к дереву, я продвигалась все дальше  в лес и все выше по склону холма. Сначала далеко у горизонта появился просвет. Тьма посерела и начала отступать. Лилово-розовая полоса ширилась, отвоевывая у темного неба все больше пространства. На ее фоне небольшие облака казались сиреневыми. Небо белело на глазах. Но я не могла долго любоваться рассветом. Нужно было уйти от дома Айши, как можно дальше. И все же, когда первые лучи солнца осветили мою спину, я обернулась и застыла в восторге. Жаль, что приходится встречать такой прекрасный рассвет в таких непростых обстоятельствах. А вот если бы сидеть сейчас вон на том поваленном дереве, прижавшись к теплому, любимому плечу, и радоваться, глядя на восходящий желтый диск, который еще пока не слепил глаз. Небо уже приобрело ярко голубой цвет, а облака на горизонте стали нежно-белыми. Я смотрела на это великолепие несколько минут. Потом продолжила свое восхождение. Над головой скрипели и стонали старые деревья. Лучики солнца пронизали лес. Налетел несильный ветер, верхушки деревьев заколыхались и тревожно зашумели над моей головой. Их стон усилился. Но все, что казалось пугающим во тьме ночи, сейчас стало мирным и привычным. И мне очень нравилось идти по мягкой от старых листьев земле. Они делали шаги беззвучными. А кругом от тишины не осталось и следа. Лес наполнился пением птиц. После ночного безмолвия, оно оглушало, наполняло душу радостью, отгоняло страхи и неуверенность в себе. Под эти трели легче было шагать вверх. Хотя ноги уже ощутимо устали. Я нашла поваленный ствол, покрытый мягким мхом, и присела на него. Знаете, о чем я тогда пожалела? Что не взяла с собой хотя бы маленькую бутылочку воды. Бесполезная зарядка для телефона, который остался у Мурата, я взяла, а воду нет. Пить еще не хотелось, но ведь мой путь только начался. Сквозь деревья я уже не могла рассмотреть дом Айши. Слава Богу, я оставила его далеко за спиной и надеялась никогда больше не увидеть. Единственное теплое воспоминания у меня сохранилось о Мурате. А вот тот факт, что я оставила там свою подругу, меня не волновал. Ей ничего плохого не сделают. Отправят домой первым же рейсом, и уже завтра она будет в университете, сидеть на лекциях и слушать Птицу Феникс. При воспоминании об университете, о той простой и понятной жизни, которой я жила до появления Анзора, у меня защипало в носу. Я встала с поваленного дерева и с новой силой стала карабкаться вверх по склону. Кончится он когда-нибудь или нет?

Я уже с трудом переставляла ноги, когда, наконец, вышла на ровную поверхность. Передо мной простирался луг, заросший травой, которая доходила мне до колена. Надо же! Только середина апреля, а тут такая обильная трава. Она перекатывалась волнами под напором ветра, и казалось, что я попала в зеленое море. Идти стало легче. Перестали так ныть от напряжения ноги и спина. А мне-то казалось, что я в хорошей физической форме. Гордилась тем, что дважды в неделю посещала спортзал. Но оказалось, или мои нагрузки там были сильно облегчены, либо я не со всей серьезностью подходила к процессу тренировки. Сейчас, шагая по летнему лугу, я чувствовала, как от долгого напряжения у меня противно дрожат ноги. Но останавливаться я не собиралась. Каждая минута дорога. Много бы сейчас отдала, чтобы узнать, который час. Но по солнцу я время определять не умела. В одном я была уверена, что мое исчезновение уже обнаружили. Эта мысль гнала меня вперед. Очень хотелось пить. В следующий раз, когда буду сбегать, обязательно возьму с собой бутылку воды. Хотя, о чем это я? Не придется мне никогда больше бегать. Вот выйду к людям, попрошу помощи. Они мне обязательно помогут! Я много слышала о том, что на Кавказе живут очень гостеприимные и добрые люди. Они помогают даже незнакомцам, если их об этом просят. А потом я доберусь до родительского дома и забуду об Анзоре, как о страшном сне. Что будет с учебой? Я не задумывалась. Скорее всего, меня отчислят за прогулы. Ведь то, что меня похитил извращенец и увез на край света, для деканата уважительной причиной не является. Думать о таком далеком будущем я пока не готова. Подумаю об этом потом. Ха! Прямо, как Скарлет О’Хара. Кстати, моя любимая героиня, моего любимого романа! Сколько раз я представляла себя на ее месте. Правда, не все ее методы мне нравились. Но сила характера! Это да! Мне бы такая не помешала! Поглощенная своими мыслями, я вдруг остановилась, прислушалась. Где-то недалеко журчал ручеек. Или это глюки, как в пустыне? Мираж, только слуховой. Отвернулась от ветра, вся превратилась в слух. Точно! Вон там что-то булькает. Я рванула в сторону звука. Но ничего, кроме наваленных в кучу камней, покрытых зеленым мхом, сначала не увидела. Пришлось наклониться и пошарить в траве руками, медленно продвигаясь вперед. Вскоре одной ногой я по щиколотку провалилась в небольшой ручей. Он был настолько спрятан в густой осоке, что сразу его и не увидишь. Я присела, подождала, пока успокоится муть, поднятая моей ногой. Набрала в ладони прозрачную воду и медленно потянула ее губами в рот. Вода была настолько холодной, что у меня сразу заломило зубы. А-а-а! Я вспомнила про свое горло, вечную ангину. Напиться сразу не выйдет. Я зачерпывала ладонью ледяную воду, набирала ее в рот, некоторое время ждала, пока она согреется там и только потом глотала. А вода была очень вкусная! Я очень долго сидела в тех кустах у горного ручейка. От сидения на корточках у меня скоро заныли ноги. Никогда не понимала, как люди умудряются находиться в таком положении, и чувствуют себя вполне комфортно. Не выдержав, я опустилась на колени. Джинсы сразу же пропитались холодной влагой. Но нужно было идти дальше. Время не ждало, утекая прямо сквозь пальцы. Я с сожалением поднялась и снова вышла на луг. Двинулась дальше, прислушиваясь к ноющим пяткам, сапоги сильно терли, свободно болтаясь на моих ногах. Вот только кровавых мозолей мне не хватало. Я села на траву, сняла один сапог. Да, на пятке уже красовался пузырик, грозя перерасти в болючий мозоль. И тогда я уже никуда не дойду. Я обернулась в поисках чего-то подходящего. Увидела небольшой лопушок круглой формы. Он с одной стороны был гладкий и холодный, а с другой – мягкий и шелковистый. Я нарвала несколько таких лопушков и сунула их в нос сапога. Тоже самое я проделала и со вторым. Потом сорвала еще два лопушка, Обернула ими свои многострадальные пятки и вновь засунула ноги в сапоги. Стало комфортнее. Нужно было встать идти дальше, но я не смогла себя заставить. Подняла голову и посмотрела на синее небо, на котором не было ни облачка. Повалилась на спину, уходя под защиту высокой травы. Раскинула руки и ноги, ощущая божественное облегчение. Закрыла глаза. Бессонная ночь давала о себе знать. Я быстро стала погружаться в сон. Звуки леса и птиц умолкли.

Я не знаю, сколько времени я спала. Может несколько минут, а может часов. Когда я открыла глаза, солнце было прямо посередине неба и жгло немилосердно. По щеке полз какой-то жук, или паучок. Я резко перевернулась на бок, скинув ладонью нарушителя моего покоя. Потерла щеку, встала, потопала ногами, утрамбовывая лопушки в сапогах, и двинулась дальше. Я  отдохнула, и мое настроение немного улучшилось. Идти стало легче. Все чаще стали встречаться густые кустарники и небольшие деревца. Вероятно, скоро снова появится лес. На одном таком молоденьком деревце я увидела мелки цветочки. Это кавказская алыча. Она зацветает одна из первых после зимы и пахнет просто невероятно! Потом вместо этих бело-розовых цветочков появятся ягодки. Мы с папой собирали алычу каждое лето. А мама варила из нее потрясающее варенье и компоты, добавляя яблоки, сливу, абрикосы. Я остановилась около кустика и вдохнула аромат цветения. Боже, какой запах! Век бы стояла и нюхала. Но время поджимает. Уже полдня прошло, а к людям я пока не вышла. Ночью в лесу находиться я не хотела. Боялась! И я побрела дальше. Вскоре действительно луг закончился, и я снова вошла в лес. Там было намного прохладнее, чем на открытом пространстве и солнце не жгло мне  голову. Под защитой высоких деревьев я пошла быстрее, ощущая, как земля стала уходить вниз. Начался спуск. Он становился все круче. Порой, мне приходилось перебегать от дерева к дереву, спрыгивать с больших, обросших коричневым мхом камней. Дважды я поскальзывалась и больно падала на пятую точку. Поднималась, морщилась, терла свои бедные ягодицы и продолжала путь, пока не остановилась на краю высокой отвесной каменной стены. Я стояла у самого обрыва, покрытом коричневыми прошлогодними листьями, а земля резко уходила вниз метра на четыре или даже пять. Слегка закружилась голова. У меня всегда был страх высоты, а сейчас еще и от неожиданности. Я попятилась назад от края, боясь свалиться вниз на огромные камни. Оглянулась в поисках обхода. Но сколько видели глаза, был обрыв. Тогда я двинулась вдоль него. Где-то же он должен закончиться. Шла долго, уже отчаявшись и подумывая вернуться на тот луг, который оставила за спиной. Но упрямо продолжала шагать по верху каменной стены. Земля слегка пошла под уклон, потом сильнее и еще сильнее. Остаток пути я просто съехала на пятой точке прямо к подножью скалы, сгребая под себя гнилые, мокрые листья. И попала в огромную ледяную лужу. Джинсы сзади снова стали мокрыми, но теперь еще и грязными. Плевать. Доберусь до цивилизации, выстираю. Главное, передо мной снова ровная поверхность, но теперь я поняла, что нужно быть очень осторожной, если не хочу расплющиться на камнях и остаться тут навеки. Но еще долго пришлось идти, чавкая грязью, смешанной с водой. Сапоги стали мокрыми и очень тяжелыми. Хорошо, что уклон выровнялся и дальше я пошла по земле, которая не уходила ни вверх, ни вниз. Впереди замаячил яркий свет. Нет, это не значит, что в лесу, среди деревьев, было темно. Просто я поняла, что лес скоро закончится, и я выйду на открытую местность.