Где ты, Анджей?

Посвящаю моим одноклассницам по городку юности Борне-Сулиново.
По этому моему рассказу написала киносценарий.(извиняюсь,сайт Проза ру исправляет на свой лад польский текст)
             ****************

Ну и повезло ей! Хотя, смотря с какой стороны посмотреть. И посмотрела она на это самое своё везение с другой стороны. С той самой, с какой в её-то сорок четыре года и смотреть-то незачем.

Ещё вчера, распланировав свой июльский отпуск чуть ли не по дням и по часам, уверенная, что всё так и будет, она, Марина, носившая после развода с мужем свою девичью фамилию Иволгина, сотрудница Брестского института использования природных ресурсов и экологии, укладываясь вечером спать, не сомневалась, что всё так и будет. Что завтра ей не придётся вставать рано и торопиться на работу. И что в этом «завтра» можно поваляться  в постели с книжкой до одиннадцати, нет, до обеда, а уж потом заняться уборкой квартиры: мытьём окон, стиркой гардин, перестановкой. Чтобы дня через два со спокойной совестью уехать в Питер навестить семью дочери.

Утро первого отпускного дня встретило её дождём. Этот дождь ещё ночью был ливнем, а сейчас лениво постукивал по стеклу, словно напоминая Марине, что он так здорово вписался в её сегодняшний день. Спешить никуда не надо. Лежи себе  в тепле, уюте и почитывай книжицу. Она бы так и сделала, но в тот момент, когда её рука нащупала под подушкой любимую Донцову, в прихожей раздался  телефонный звонок.

Домашний телефон звонил громко и надрывно, словно крича своему сотовому собрату: «Вот видишь, я тоже нужен нашей Мариночке!'» Но сама Марина видно так не считала. Она закрыла уши ладонями, повернувшись лицом к подушке, и отняла их только тогда, когда с прикроватной тумбочки поступила команда : «Марина, вам звонят, ответьте, пожалуйста!»

Это сотовый  взял эстафету у домашнего, видно действительно она сегодня хорошо расслабилась, раз забыла о главном- отключить телефоны. Делать нечего, придётся ответить. И кому  она нужна в это дождливое утро? Безнадёжно ответив : «Алё!»- она, ещё не взглянув на номер, уже поняла, кто звонит. Приторно-тёплые нотки в  таких знакомом приветствии, как: «Доброе утро, Марина Викторовна!» - мог произносить только один человек на свете -её начальник.

-Не разбудил вас? Вы уж извините, что беспокою, но это очень срочно! Вы не могли бы выручить нас?- закончил он на одном дыхании, как будто совершенно не сомневался в том, что она не откажет.

Марина уже вылезла из-под одеяла и сидя на тахте, пыталась засунуть ноги в тапочки. Но тапочки почему-то ускользали от ступней ног то вперёд, то в бок. А потом и вовсе оказались под  тахтой.

- Как выручить?!.. Кого выручить?!.. У меня же с сегодняшнего дня законный отпуск! – бурно отреагировала она и, подойдя босиком к  окну, поёжилась, глядя как со стекла медленно стекают капли дождя.

-Понимаешь,- начальник уже перешёл на « ты», что не предвещало ничего хорошего,- из Минска пришёл факс, что с нашего отдела нужен один представитель на симпозиум, посвящённый проблеме глобального потепления.

-Ну так пошлите Цвирко или Герасимову! - заупрямилась Марина. Они по Глобальному потеплению работают уже как полгода.

-Не могу. Цвирко завтра едет в Москву  на конференцию. А Герасимова через день ложится в больницу. Кстати, симпозиум этот будет проходить в Польше, в Варшаве. Нужно срочно ответить  Минску и забронировать номер в гостинице. Так что собирайся! Через час жду в отделе, потом и поговорим.

Он всё уже решил за неё, Марину Иволгину, эколога с почти двадцатилетним стажем, а может ещё и не решил. Ведь послать сотрудника в Варшаву- это не в Пинск на семинар « Таянье льдов -результат глобального потепления».

Надо же, сколько лет она не была в Варшаве? Да лет 15, наверное! Живёт, можно сказать рядом, а вот посетить её любимое Старо Място в последние годы никак не получалось…

На работе, собрав все необходимые документы, оформив визу, она, всё ещё не веря такому везению, быстро привела свою квартиру в порядок, позвонила дочери в Питер и сказала, что задержится немного –приедет чуть позже, у неё неожиданная командировка в Варшаву...
                ***

Поезд отправлялся ночью. Проходя по шумному перрону, она вдруг вспомнила, как много лет назад, когда она была ещё школьницей, отца-военнослужащего направили служить в Польшу.

Контингент  войск бывшего Советского Союза размещался и в некоторых странах Европы. И вот такой же дождливой ночью они с матерью впервые садились на Варшавский поезд. Только тогда перрон не напоминал большой муравейник. И когда они шли к поезду, по асфальту отчётливо стучали каблучки мамы. Сейчас же люди большим потоком перемещались по всем площадкам и переходам, а шум был такой, что  казалось, сейчас -день. И дождь, всё ещё не перестающий,  вносил некую сумятицу в привокзальную толчею, отражаясь холодными островками луж на асфальте под яркими фонарями.

Марина уже заходила в вагон, когда за спиной  вдруг услышала: «Andzej!..Gdzie jestes, Andrzej?» (Где ты,Анджей?) От этого крика она  остановилась, загораживая собой проход, а потом , когда ещё несколько раз там, на перроне,  в темноте позвали какого-то Анджея, она и вовсе отошла в глубину тамбура, завораживающе разглядывая видимое ей пространство.

Потом, когда через несколько минут она уже сидела в купе, сама себе удивилась- что это с ней произошло? Ну, понятно- опять память о детстве, вернее о юности. О том, что однажды легло на душу каким-то только ей понятным упрёком. И видно не отпускало до сих пор. Под стук колёс вагона она пыталась вспомнить  «харцера Анджея»- так Марина называла польского паренька, встреча с которым ей запомнилась на долгие-долгие годы…

Познакомились они в одном лицее небольшого польского городка Щецинек, куда класс Марины- школы Северной Группы войск пригласили на какой-то молодёжный праздник.

Как и следуя традициям таких мероприятий, в начале праздника шла концертная часть. И Марина тоже была занята в ней. Имея небольшое музыкальное образование, она на этом концерте играла « Лунную санату» Бетховина.

Потом была дискотека.

И вот тогда появился он, Анджей. Анджей пригласил её на танец и больше от Марины не отходил. Всю дискотеку они протанцевали вместе. А когда были небольшие паузы для разговоров, то Анджей просил её об одном, чтобы она дала ему свой адрес.

Сегодня, когда ритм у людей совсем иной, когда адрес может быть и электронным, смешно думать, что в самом понятии- дать адрес, есть что-то неестественное. Но тогда, в начале 80-ых для тех, кто находился в воинском контингенте за пределами Союза, адресом была полевая почта с номером. И иностранцам писать на этот самый номер полевой почты не разрешалось. А на старый союзный  адрес офицер мог и не вернуться.

Марина пыталась это объяснить Анджею, но он никак не мог её понять:
- Nic ne rozumiem (ничего не понимаю), ты-естчь, -повторял он грустно, искажая русские слова--Ты естчь, а написать тебе nie mozna( нельзя)?-недоумевал он, и уговаривая опять и опять дать ему её адрес.

Марина  терпеливо объясняла ему, что её адрес-в Союзе, но сейчас её отец служит здесь, в Польше, а на полевую почту полякам писать нельзя!..

Но он не понимал её или не хотел понять!..
Тогда Марина попросила Анджея   оставить ей его адрес.

Автобус с её классом уже медленно выруливал из лицеистского дворика, когда вслед за ним, размахивая  руками и что-то крича, побежал Анджей. Удивлённые провожающие и те, кто ехал в автобусе тоже стали кричать и махать руками. Автобус остановился, и Анджей, в открытую дверь быстро передал для Марины открытку. Открытку бережно передали «адресату» с двумя косичками.

- Napisz do mnie!..Напиши мне!- крикнул он, и соскочил с автобусной ступеньки. Марина взяла переданную ей открытку  и долго махала ею Анджею в окно, ещё бежавшему вслед за автобусом. Потом, когда Анджей пропал из вида, посмотрела на открытку. На ней был изображён Щецинек, городок, в котором жил Анджей. А на обратной её стороне был написала  адрес.:
 Szczecinek-78-400, ul. Kopernika, 210, Andzej Kowaks.

Открытку она сохранила на память, но так ни разу не написала. Потом, когда ей приходилось бывать в Польше, память об Анджее словно оживала заново. Опять она вспоминала бегущего за автобусом  юношу, его просьбу написать. Бурные студенческие годы, потом нагрянула  Перестройка. А у них- их Солидарность, их Свобода- хочешь, поезжай  на Запад, хочешь- на Восток…
                ***

Раннее Варшавское утро встретило её точно таким же дождём, что провожал её из Бреста. Словно природа решила внести свои поправки перед международным симпозиумом по проблеме глобального потепления: "Нет никакого потепления, есть исключение из правил. И не стоит обращать на это внимание!"

Краковское предместье в Варшаве она нашла быстро. Номер в гостинице был двухместным. В нём уже заселилась кареглазая рыжеволосая украинка Влада, приехавшая  из Киева ещё накануне. Она уже успела зарегистрироваться на симпозиуме, получив бейджик, и сидела в номере в ожидании, когда подъедут остальные  её земляки. Но и Марине она искренне обрадовалась.

Отложив в сторону ноутбук, с удовольствием согласилась стать гидом, проводив Марину в центральный офис для  регистрации на симпозиуме. После  оформления и получения бейджика, что теперь Марина –полноправный участник международного мероприятия, женщины зашли  в ресторан перекусить.

Бурно общаясь и делясь информацией о себе, обменялись на всякий случай телефонами. Потом Влада пошла встречать прибывших коллег, а Марина, зайдя в номер и взяв зонтик, решила пройтись по знакомым улицам...

Польская речь - яркая, с несвойственными белорусскому языку частыми восклицаниями, ударением  на предпоследний слог и «пшеканьем», поначалу резала слух. Марина улыбнулась, вспомнив, как долго, даже учась уже в старших классах, не могла привыкнуть к тому, что старики и дети тоже разговаривают  на польском языке.

А гарнизон их,  носивший странное название Борне-Сулиново, хоть и находился среди густого старого леса, всё-таки общением с поляками обделён не был. Русские-из  Zwiazeka Radzieckawa (Советского Союза) были желанными гостями у гостеприимных поляков. Вот только её история с Анджеем...


И вдруг Марина подумала о том, что сейчас у неё отпуск. А что, если  ей после симпозиума поехать в тот самый городок на север Польши, где когда-то она познакомилась с Анджеем? Просто пройтись по улицам и позволить себе хоть на несколько часов вернуться в юность.

Марина поразилась своему такому порыву, но ещё больше была удивлена и озадачена, когда вдруг обнаружила себя стоящую внутри железнодорожного вокзала.

И тут ей  в голову пришло уж совсем несерьёзное решение. Решение, словно солнечная мысль в такую ненастную погоду. Такая живая и захватывающая мысль. А что если послать к чёрту этот международный симпозиум и прямо сейчас уехать в Щецинек? И уже не сомневаясь ни на секунду в принятом решении, словно давно исподволь готовила себя к такому поступку, она  бросилась искать необходимый ей вокзал.

Определившись с вокзалом и взяв билет до Щецинека, набрала номер украинки Влады-надо было как-то объяснить ситуацию. Но ситуация была до абсурда глупой и чтобы избежать ненужных вопросов, Марина сказала, что встретила знакомую из Бреста- тоже участницу симпозиума и что сегодня ночевать в номере она не будет.

Потом она ещё чуть больше часа просидела на вокзале в ожидании электрички. Да, она совсем  забыла, что в Польше есть одна странная особенность. Железнодорожный транспорт здесь редко ходит по расписанию, что создаёт кучу неудобств  для пассажиров. Но никто с этим ничего поделать не может. Сами поляки к этому привыкли и никак на это уже не реагируют.

Всю дорогу она просмотрела в окно. Дождь уже закончился, и глаза радовал солнечный пейзаж за окном вагона. Приехав в Щецинек, она с удивлением заметила, что железнодорожный вокзал из красного кирпича, совершенно не изменился. Даже лепнина наверху была точно такая же, как и во время её детства. Да и сам Щецинек  тоже почти не изменился.

Старые вязы вдоль дорог по-прежнему украшали эту окраину небольшого городка. А в центре его красовались трёхэтажные  домики тоже из красного кирпича, нисколько не постаревшие и не обветшавшие. Наоборот, в них добавилось что-то современное, что хорошо вписалось в неторопливый ритм северного городка.

Чуть больше 10 километров отсюда находится её Борне. Бывший немецкий гарнизон с суровым старым названием Гросс Борн. Как-то в одной газете прочитала, что теперь её городок юности,где она заканчивала школу  стал базой отдыха для поляков . И не удивительно- места там красивые с озером Пила, окаймлённым со всех сторон устремлёнными в небо соснами...

Марина медленно прошлась по городу, пока её взгляд не поймал название знакомой улицы. Улица Коперника. И номер нужного дома тоже быстро нашёлся.

Но остановившись у забора с ажурной калиткой ,она вдруг словно очнулась от того состояния невесомости, в котором  пребывала с того самого момента, когда решилась на эту странную поездку. Со стороны посмотреть- она, Марина Иволгина- сорока четырёх лет отроду, эколог по образованию, приехавшая на такое важное мероприятие в Варшаву- решать судьбу  жителей планеты Земля, вдруг всё бросает и едет чёрте знает куда, поддавшись можно сказать сиюминутному настроению. Своим поступком она не только сорвала свою командировку, но и неизвестно ещё с какими ощущениями она отсюда  уедет. Интересно, что она скажет начальнику? Как объяснит целому отделу, куда её занесло вместо международного симпозиума?..

Но уже в следующую минуту думать об этом она перестала, т. к. железная ажурная калитка открылась и пожилая женщина, появившаяся за ней, улыбчиво заглянула ей в глаза и спросила:
- Co pani  sobie zyczy ? (вы что-то хотите?)

Марина поздоровалась с пани, а затем спросила, не подскажет ли пани, не здесь ли живёт Анджей Ковакс?

– Сhcia;a by jego zobaczy;!(мне хочется бы увидеть его)-добавила она, видя что пани удивлённо вскинула брови и с особым любопытством посмотрела на неё. И уже ответила Марине почти -русски:

- Не, Анджей здесь не живе, Анджей живе у  Гданьску. И словно спохватившись, стала приглашать Марину  в дом.

Пройдя небольшой холл первого этажа, пани увлекла её по винтообразной лестнице на второй этаж. Поднимаясь по дубовой лестнице вслед за ней, Марина обратила  внимание, что вся  стена была увешана фотографиями. С них на неё глядел красивый, улыбчивый, как и пани-мужчина. Вот он ещё юноша в матроской форме, а вот он на корабле-морской офицер, а вот –на яхте с белоснежными парусами. И название у яхты- « Марыля». Странно...

Пожилая женщина оказалась матерью  Анджея. А сам Анджей давно живёт в Гданске, т.к. профессию свою связал с морем. Пани звали Ядвигой.

- Czy napije pani herbaty ?(хотите чаю?)-спросила пани Ядя Марину.

Марина с удовольствием  приняла приглашение попить чаю и достала из сумочки пару шоколадок, о которых она, уже было, совсем забыла, в Бресте купила наспех, и вот пригодились.

За чаем Марина рассказала пани Ядвиги, что когда-то она немного знала Анджея, но тогда они были ещё школьниками. Уходя от неё, она положила на стол свою визитку. К номерам телефона и рабочему факсу-на обратной стороне визитки написала свой адрес. Надо же когда-то исправлять ошибки молодости...

Когда пани несколько удивлённо посмотрела на её визитку, Марина объяснила ей, что когда-то в юности Анджей очень просил её адрес. Но тогда были другие времена. Потом была Перестройка и только теперь она может дать Анджею свой адрес.

Не важно, напишет он ей теперь или когда-либо, просто она вдруг вспомнила о нём , случайно находясь в Польше, и приехала сюда, куда её юношеская память иногда возвращается..
                ***

Купив билет на «почёнг поспешный»- скорую электричку, она всю дорогу вспоминала маленький городок , куда так стремительно занесли её мысли, её давняя романтичная история. Вспоминала пани Ядвигу, её загадочную улыбку и белоснежную яхту с надписью  «Марыля» с красавцем Анджеем на борту...

Да, устроила она себе  отпуск с командировкой одновременно! Даже 20-летней девчонке в голову бы такое не пришло. Ведь уже год, как она- бабушка и в Питер надо ехать навестить семью дочери. Нет, никогда она эту историю никому не расскажет, даже дочери. Это её личная маленькая  тайна такая.

В Варшаве был уже поздний вечер, когда Марина вышла из вагона. Оказавшись в номере, она обнаружила, что Влады ещё нет. Наверное, та уже полностью была занята в мероприятиях, связанных с симпозиумом.

Марина приняла душ, потом, спустившись в бар  и заказав себе чашечку кофе, вдруг поняла, что очень хочет домой.

Не усталость, а какое-то чувство самодостаточности, что вот она-44-летняя дама сделала что-то для себя. Нет, не для этого огромного мира, а всё-таки для себя, импонировало ей. Поэтому она сейчас закажет ещё одну чашечку этого удивительно вкусно приготовленного кофе и уедет домой.

В железнодорожной кассе билеты были только на утренний поезд. Выйдя на привокзальную площадь, она быстро нашла стоянку маршруток. Но в направлении к Тересполю, приграничному городку шла маршрутка только до Бялой Подляски. «Но ничего», -подумала Марина,-оставшиеся двадцать километров она найдёт на чём подъехать.

Уже глубокой ночью она вышла у  Бялой Подляски.

Маршрутка свернула направо, а Марина осталась одна. Впереди в сладком сне спал городок Бяла Подляска. Марина уже хотела подойти поближе к этому небольшому польскому местечку и отсидеться где-нибудь до раннего утра, как вдруг все огни городка в один миг погасли, даже придорожные фонари больше не освещали дорогу. И только яркая вывеска: «Банк»  на высокой каменной башеньке с круглыми огромными часами была  освещена мощной подсветкой. «Мистика какая-то»- подумала Марина, и словно в подтверждении этой её мысли, вдруг  на башеньке громко раздался звон  невидимого колокола...

Под его монотонные удары стрелки на часах вдруг стали быстро вращаться в обратную сторону. Всё это произошло так неожиданно, что Марина немного испугалась и спустилась с обочины дороги вниз, где от трав шёл ночной аромат свежести, а сухой треск кузнечиков мог бы успокоить слегка растрёпанные нервы.

Над её головой сиял огромный купол чёрного неба, усыпанный яркими звёздами. Машин на дороге не наблюдалось. Но спустившись вниз, в поисках места, где можно присесть, она вдруг с ужасом поняла, что зашла в болото. Ноги одна за другой провалились в какую-то трясину. И  пока она искала, как ей выбраться из неё, брюки  почти по колено были безнадёжно испачканы грязью. Когда, наконец, она поднялась на твёрдую асфальтированную поверхность трассы и оценила всю нелепость своего поступка, то смех, переходящий в хохот «оживил» в памяти все её похождения за последние сутки. Да уж, своих брестских болот ей мало! Для того, чтобы перепачкаться болотной грязью, нужно было ехать за границу.

Вот в таком виде и застал её  дальнобойщик Марек. Поляк пан Марек, исколесивший всю Европу и Россию, а потому  видел в жизни всякое. Как и подобает истинному дальнобойщику, остановился, чтобы спросить, не нужна ли пани помощь? Помощь Марине была нужна как никогда за эти последние  часы. И она с благодарностью её приняла.

Пан Марек вышел из салона кабины, подождал пока она переоденется, благо, что додумалась взять с собой сменную одежду и обувь. Потом поинтересовавшись,  куда она направляется, угостил её бутербродами.

И наливая из термоса горячий кофе, с сочувствием и жалостью произнёс: "Ах, глупая, глупая пани!.."

Эти последние 20 километров до границы они доехали быстро. Уже в Тересполе, простившись с гостеприимным паном Мареком, она успела купить билет на отходящий поезд и, пройдя таможню, уже через час подходила к подъезду своего дома.

Было раннее утро, но соседи уже спешили по своим делам.

Заглянув в почтовый ящик и увидев, что он пуст, Марина медленно поднялась на свой пятый этаж. И только переступив порог своей квартиры, она вдруг ощутила сумасшедшую усталость, но глянув на себя в зеркало, улыбнулась: вид у неё был как после школьного похода на природу. И лицо посвежело, и глаза светились изнутри каким-то загадочным светом.  Да уж, ради такого блеска стоило пропустить международный симпозиум и залезть в европейское болото!

Вынув шпильки из взъерошенной причёски и встряхнув длинными густыми волосами, она уже было направилась в ванную, когда в дверь позвонили. Кто бы это мог быть в такую рань?- недоумевала Марина.

На работе вроде не знают ещё о её приезде. Если бы это была дочь, то она  заранее бы сообщила.

В дверь позвонили ещё раз-не требовательно, а как-то коротко-выжидательно...

Когда Марина открыла всё-таки дверь, то сначала увидела огромный букет красных роз, потом широкую сияющую улыбку и, наконец, удивительно знакомые глаза... Анджея.

Она сначала застыла в изумлении, потом  ахнула, приглашая его в свою квартиру.

И пропуская его через порог, глядя, как он смущённо смотрит на её отражение в зеркале, она вдруг вспомнила...   пани Ядвигу, чёрное небо, усыпанное звёздами, стрелки часов на старой башне, стремительно летящие назад и слова дальнобойщика Марека: «Ах, глупая, глупая пани! Глупая!..»

Рассказ написан по имевшим место событиям... В киносценарии сохранена только сюжетная линия.

                Минск-Борне-Сулиново.
фото георгина сделано в городке Борне-Сулиновово в октябре 2014г

P.S  Спасибо пану Stanis;aw Zajdler,что нашел меня на просторах интернета и как оказалось, это его мамы адрес(почти)-я указала в рассказе, она жила на ул.Коперника в Щецинике...Так бывает...) когда иногда твоя память возвращает  туда, где прошла часть твоей юности.