Обреченная. Наперекор судьбе. Глава 31. Больница

Но затишье оказалось временным.

– Ну что ж, все так живут, – горестно вздыхала Марина, и понимала, что пока ей остается лишь одно – терпеть и ждать.

Не зря же говорят в народе:

– Бьет – значит, любит.

Может, если бы не любил, давно бы выгнал ее вместе с ребенком. А он ничего для них не жалеет, балует и ее, и Мишу, задаривает подарками.

У них была бы самая счастливая семья в мире, если бы не периодические вспышки гнева супруга. Особенно злым, мрачнее тучи, он приходил от родителей – каждую субботу муж навещал папу с мамой.

– Представляю, что ему там на меня наговаривают, – думала Марина. – Хорошего уж точно не скажут. А если он поделился с ними своими сомнениями, мне не позавидуешь…

В тот день вечером муж опять пришел от родителей. По его мрачному лицу Марина сразу поняла, что его накрутили, и он злой, как черт.

– Ну, все, готовься, жена, – тихо сказала себе Марина, внутренне сжавшись, и приготовившись к самому ужасному.

– Тварь, какая же ты тварь, – твердил он, когда она упала, а он молотил ее ногами в офицерских ботинках. Он бил ее с холодной и злой настойчивостью, и никак не мог остановиться.

Может быть, ему стало бы легче, если бы она заплакала, молила о пощаде. Но Марина молча терпела, пока внутри что-то не хрустнуло, и она не потеряла сознание от боли.

Муж сам позвонил в «скорую помощь». В больнице сразу же сделали рентген и диагностировали перелом двух ребер.

Оставив сына в приемной, он бегал по коридорам, раздавая врачам конверты, коньяк и конфеты. Казалось, что ему действительно очень больно за нее, и он искренне переживает.

– Пожалуйста, Иван Иванович, сделайте все, чтобы моя жена поправилась, – умоляющим, плачущим тоном заботливого супруга просил он лечащего врача.

– Да не волнуйтесь Вы так, все будет в порядке с Вашей женой, – обнадежил его седой доктор в белом халате, не забыв взять и положить в оттопыренный карман халатика заранее приготовленный конверт.

– Наверное, правду говорят, что садисты с виду – самые приятные и благовоспитанные люди, – горькие мысли вертелись в голове у Марины.

– Воплощенная добродетельная забота и любовь. И доброжелательность.

Нужно было еще хорошенько подумать, что сказать врачам. Муж ее ни о чем не просил, она сама приняла решение. Для всех будет лучше, если она скажет, что неудачно упала с лестницы.

В больнице пришлось пролежать целый месяц, пока не срослись ребра.

Возможно, после этого случая муж боялся сам себя, но теперь сторонился Марину, спал один в зале, оставив им с малышом спальню. Он был неизменно вежлив с ней и холоден с сыном.

Марина долго думала и много читала, что нельзя жить с садистом. Она теперь знала, что они никогда не останавливаются. В следующий раз может произойти все, что угодно.

В субботу муж пришел в хорошем расположении духа, принес Мишеньке радиоуправляемый вертолет, научил пользоваться игрушкой и пультом, поиграл с ним, дожидаясь, пока Марина накроет на стол.

Сегодня она приготовила запеканку из цветной капусты и пожарила мясо по-французски в духовке. Мясо получилось отменным – с хрустящей корочкой из тающего во рту сыра.

– Володя, можно с тобой поговорить? – осторожно спросила Марина, налив мужу чашку его любимого желтого китайского чая после вкусного ужина.

– Была-не-была, – решила она про себя, – хуже все равно уже быть не может. Нужно готовить почву, а не жевать сопли.

– Если ты никогда не сможешь меня простить и не сможешь признать ребенка по-настоящему, может быть, нам стоит развестись? – как можно мягче и как можно спокойнее произнесла она, стараясь не сбиться.

Она боялась показать, какой ужас сама испытывает от своих собственных слов.

Слово «развод» привело его в бешенство. Он вскочил из-за стола, опрокинув стул, и возмущенно спросил:

– Ты что, опозорить меня на весь мир хочешь? Мало мне того, что за нашей спиной все шепчутся?

Тут же поняв, что опять погорячился, и новая ссора до добра не доведет, он постарался успокоиться, и спросил почти мягко и ласково:

– Опять бредовая идея пришла в твою больную голову? Я столько лет пытался найти общий язык с родителями. Сколько я выдержал, когда они узнали, что мы встречаемся! Что они скажут сейчас?

– Какая разница, что кто скажет? – спросила Марина. – Ты со мной не спишь, приходишь злой. Каково мне, что я-то чувствую? Я тоже живой человек…

– Никого не касается, что ты думаешь, и что ты чувствуешь, – отчеканил муж.

– У меня есть обязательства перед обществом, перед армией, перед родителями. В нашей семье никто никогда не разводился!

Он поднял и резко задвинул стул, показывая, что дальнейшая дискуссия недопустима.

– И не забывай, что у тебя за душой ни копейки! Разговор окончен.

Он поставил точку своим уходом, оставив Марину сидеть на кухне и думать в одиночестве.

Выхода не было – он никогда не даст ей уйти. Его абсолютно все устраивало – безответная сирота, за которую не заступится ни один человек в мире, ее ребенок, которого можно безнаказанно шпынять и издеваться над ним, зная, что никто не встанет на его защиту.

Марина постоянно ходила и плакала, ей стало казаться, что вместо крови в ее венах текут слезы.

Она всё чаще думала о самоубийстве – но что тогда будет с маленьким Мишенькой?

Умные люди-психологи писали в газетах, что нельзя терпеть побои ни в коем случае.

– Ударил один раз – ударит и другой! Искалечит или убьет! Не терпите! – советовали они с высоты своего богатого жизненного опыта.

Книга на Литрес