Сокровища Московии 1

1.Полёт Горгулий

Мне, Жаку Жоржорету, не посчастливилось родиться в те времена, когда надуваемые ветром паруса испанских галеонов уносило к берегам нового континента. И хотя я явился на свет в Наварре, под сводами замка, в каминной зале которого охраняли тишину старинные рыцарские  доспехи, а со стены на меня смотрел мой предок, восседающий  на вздыбленной лошади в полном облачении тамплиера, героические времена крестовых походив давно минули. И всё же мне повезло, что матушка моя была испанка, вышедшая по любви за моего отца-француза, чей прапрадед чудом не оказался на костре по прихоти Филиппа красивого, хотя и лишился богатств, завоёванных в Святой Земле. С детства я свободно читал по-испански,французски, а позже овладел и овладел латынью и польским. На книжных полках нашей фамильной библиотеки теснились фолианты, раскрывая которые я оказывался во временах, ускользнувших от меня вместе со своими фантастическими приключениям и несметными сокровищами в трюмах кораблей.Я вчитывался в строки биографа Эрнана Кортеса  "Франсиско Лопеса де Гомары" и мне казалось, что вместе с конкистадорами я окунаю руки в груды ацтекского золота. Я с головой уходил в воспоминания монаха-доминиканца Бартоломео де Лас Касосса  и мне мерещилось, как Атауальпа отдаёт приказание наполнить комнату своего узилища золотом и как люди Франсиско Писарро переплавляют инкских идолов в увесистые слитки.
 Наш замок стоял на берегу пенящегося о камни моря, когда-то от скалистого берега, куда я что не день сбегал по каменным ступеням, чтобы смотреть в манящую даль, тот самый мой предок в обществе портрета которого я проводил столько времени, сидя у камина , глядя в огонь и воображая корчащихся в пламени рыцарей ордена, - отплывали тамплиеры, чтобы вначале достигнуть Кипра, а затем ступить на Святую землю. Я воображал себя одним из них, ощущая , как солёный морской ветер холодит лицо, шевелит волосы на моей голове, играет складками белого плаща с красным, остроконечным  крестом на груди.
 Мои мечты о рыцарских подвигах не в малой мере могли воплотиться, когда совсем молодым я вступил в войско Генриха Наваррского, уверовав в учение Кальвина, стал гугенотом, и , когда Мария Медичи устроила нам, протестантам, ловушку с женитьбой Генриха IV на католичке Марго из рода Валуа, я был среди свиты будущего короля Франции, входящего под своды Нотр Дам де Пари. Я составлял частицу втекающей в это бодающее пиками шпилей вместилище торжественных песнопений  под приглядом крылатых горгулий на фасаде. И мне казалось-эти клыкасто-когтистые уродины уродины совавшись с насиженных фронтонов, шуршали надо мною своими перепончатыми крыльями.
  Они продолжили свой неистовый полёт в ночь, когда потекла кровь гугенотов из под меченных белыми крестами дверей, выброшенное из окна истерзанное шпагами тело адмирала Колиньи рухнуло на мостовую, и мне пришлось спасаться бегством и укрываться в своём фамильном замке. Тогда-то, блуждая по побережью, я оказался в Гамбурге и услышал от тебя, Анджей, о далёкой Московии.