Свидания на старом кладбище

Отрывок из повести "Первый день совершеннолетия"

"То ли дождик, то ли снег,
 То ли слёзы, то ли смех -
 Всё смешалось,
 будто бы во сне..."*

____________________________________________


Опять сидели в тёмном переулке напротив Наташиного дома под липой. Я рассказал ей о нашей поездке, выбросив «лишнее». Она говорила, что сдаёт выпускные экзамены на «хорошо» и «отлично». У меня слипались глаза – завтра с утра на работу.
«Когда же мы встретимся?» – спросил я, зевая. Она, будто ждала этого вопроса, ответила оживлённо, будто новое свидание обещало что-нибудь новое.
- В среду на кладбище, на нашей скамеечке. Не забыл ещё?
- Нет, как будто.
- В девять.
Я поцеловал её губы. Зачем?... Больше я ей ничего не сказал… Долго плёлся домой по ночным переулкам, освещённым сонными фонарями. Сам собой, в такт шагам, сочинился стих – на мелодию одной английской песни, спокойной, как покачивание волнами на море, когда вокруг полный штиль…

Где-то и когда-то с тобой
Рядом с тобой мы сидели.
И в тишине ночной
Целовались и в глаза
смотрели.

И светила нежно нам луна,
И облака в небе плыли.
Рядом только ты была одна,
Лишь только ты одна
в целом мире.

Плыло всё вокруг волшебным сном.
Брели мы заколдованным садом.
Говорили мы о том, о сём.
И ты мне была
так рада!

Призраки иль туман?...
Юность зарёю светала.
Шёл я, любовью пьян,
И ветром меня
качало.

Моя душа была смятена дурацкой неудовлетворённостью собой… Дом родной был закрыт изнутри. Семья мирно спала. Я перелез через крышу сарая, спрыгнул во двор и тихонько прокрался к своей койке в узкой нашей на двоих с бабулей комнатёнке. Так тихо, что и верный друг мой – бабушка – не проснулась. Дорвался до кровати – словно попал в рай. «А та блондиночка, видно по глазам, опытная», - подумал я, засыпая.
Вот, пожалуй, и все впечатления от 18 июня 1972 года, дня моей жизни, который никогда больше не повторится.

21 июня

21 июня в 20-50 в каменные ворота старого Троицкого кладбища вошёл худощавый шатэнистый юноша в красной рубашке, слегка расклешённых брюках тёмно-зелёного цвета, в чуть припылённых узких ботинках. Запущенное кладбище было подобно лесу, в котором легко затеряться. Юноша сел возле одной из могил и взялся что-то вырезать ножом на скамейке. Минут через десять с другой стороны на старое кладбище пришла невысокая девушка в красных брючках и розовой блузе. У неё – миловидное лицо, загадочные зеленоватые глаза… Это была она.
«Что ты вырезаешь?» - спросила она. Я вырезал даты рождения и смерти нашей любви, но не дал определённого ответа. «А кто принёс эту розу?» - спросила она о принесённом мною цветке.
Мы молча обнялись… Старое кладбище шелестело не только листвой, но и шёпотом влюблённых – их с каждым часом среди могил и крестов становилось всё больше. Не у нас одних здесь было своё укромное место. А в сумерках здесь будет и вовсе не протолкнуться – всюду парочки, шёпот, смех, звуки поцелуев, «охи-вздохи»…
Лучи умирающего солнца из последних сил просверливали кроны деревьев. Грустный свет дрожал на крестах и могильных плитах. С фотографий печально взирали ушедшие в лучший мир люди, когда-то такие же живые, как мы, некоторые совсем юные…
Оставив этот таинственный островок посреди городской суеты, мы пошли с ней околачиваться по улицам. Говорили о том, что нравится, а что нет, перечислили массу предметов. Выходило так: что нравится ей – то не нравится мне, и наоборот.
Солнце зашло. Улицы были пустынны. Мы опять прошли мимо Троицкого кладбища, где кто-то смеялся за кустами, пришли к её дому...

Примечания.
*Строки из песни "Если ты словечко скажешь мне" - чрезвычайно популярной и любимой среди советской молодёжи в начале 70-х годов прошлого века. Музыка - Бориса Савельева, стихи - Михаила Пляцковского.

На снимке 2019 года - современный вид на Троицкое кладбище... Все деревья на нём теперь подчистую выпилены, таинственная сень кладбищенская напрочь исчезла, в результате чего могилы и кресты банально, как во полюшке колхозном, заросли высокой трын-травой, и сей древний уголок Опочки навсегда утратил  своё прежнее очарование.
К настоящему времени остались сохранными лишь кирпичные врата кладбищенские и часть круговой ограды из кустарника.