Реальная магия

Зубы у него не болели, так как были вставные.


    Дмитрий Петрович, служащий жилищной конторы, всегда обедал в этом кафе. Сегодня, отработав половину рабочего дня, он направился туда же, урча себе под нос «Ламбаду». Хорошо тут: народа мало, уютно, чисто и опрятно, обслуживает симпатичная официантка Милочка, но самое главное – здесь вкусно готовят.


- Да…, угодили, - умилялся Петрович, покончив с борщом и приступив к бифштексу. – Повар на все сто!
Такую вкуснятину и в ресторане не откушаешь!


    Но внезапно разноцветный и счастливый мир Петровича стал чёрный… Кусая ржаную горбушку, он услышал хруст и ощутил сильнейшую боль в челюсти. Петрович вынул изо рта половинку отколовшегося зуба, отодвинул тарелку и отправился на службу. Нужно как-то продержаться ещё четыре часа.


- Ладно бы орехи грыз, а то от куска хлеба сломался, – жаловался коллегам Петрович, показывая осколок зуба. Сердобольные сослуживцы, глядя на его мучения, стали наперебой давать советы от зубной боли. Не надеясь на свою память, он записал их на листочке бумаги.


    Придя домой, Петрович принял две обезболивающие таблетки и стал полоскать зубы солевым раствором с йодом. Этот способ был записан под номером один. Боль утихала на пятнадцать минут, а затем начиналась с ещё большей силой.


Поняв бесполезность этой затеи, он перешёл ко второму способу. Измельчив на тёрке лук и выжав из него сок, Петрович намочил в нём ватный тампон и, положив на больной зуб, стал с надеждой ждать результата. Боль не унималась…


    Пришла с работы жена и, увидев его в таком плачевном состоянии, посоветовала:
- Приложи лёд к щеке и полощи настойкой из коры дуба. Боль утихнет, а утром к врачу!


    Глупая женщина! Если бы она знала что означает для него поход к стоматологу.
После того памятного дня, когда у него изуверским способом вырвали коренной зуб, он зарёкся за километр обходить зубной кабинет. Вот как это было…


- Валюша, посмотри сюда, - сказала Нина Ивановна, вглядываясь в раскрытый рот Петровича.
- Ах, какой ужас! Вот что бывает, когда игнорируют нас, врачей, - деланно ахнула Валюша.
- Такой симпатичный мужчина, а за зубами не следите. Стыдно…, лечить уже поздно.
Будем удалять, - распорядилась Нина Ивановна, постукивая пинцетом по больному зубу.


    Петровичу сделали обезболивающий укол и попросили подождать в коридоре. Минут через пятнадцать он уже сидел в кресле и со страхом рассматривал многочисленные медицинские инструменты, которые блестели на столе. Свет слепил глаза, и он неожиданно вспомнил камеру пыток из какого-то военного фильма. Там тоже был яркий свет и похожие инструменты.


    Петрович закрыл глаза и приготовился к худшему. Сначала было неприятно, но боли не было. Зуб крутили, расшатывали и, наконец, раздался треск.
-  Сломали окончательно, - догадался Петрович. Его бросило в жар.
- Придётся потерпеть. А вы как думали? Сами виноваты. Нечего было запускать. Сейчас корень удалим и всё на этом, - надоедливо успокаивала его Валюша.


    Врачи резали десну, долго ковыряли, чем-то поддевали, пытаясь вытащить корень, но безрезультатно.
- Первый раз такой корень встречаю… витой что ли? – рассуждала Нина Ивановна.
По тому как врачи суетятся и нервничают, Петрович понял, что у них пошло что-то не так.


- Придётся удалять по частям, давай долото, - сказала Нина Ивановна.
Валюша держала и направляла долото, а Нина Ивановна дубасила по нему молотком. Потом они опять тащили корень, потом опять долбили…


    Челюсть Петровича дёргалась, а в мозгах эхом отдавались тупые удары. Скоро в ушах зашумело и он потерял сознание.
-  Да он ещё и слабонервный! Вот такие хилые мужчины у нас пошли! - водя перед носом тампоном с нашатырём, стыдила его Валюша.


    Нина Ивановна нажала рычаг и откинула спинку кресла. Петрович оказался в горизонтальном положении. 
- Так будет удобнее. Сейчас только проволоку проденем под корень и продолжим.
Валюша ловко ухватила голову Петровича, а Нина Ивановна стала тащить двумя руками за проволоку. Бледный, истерзанный, весь в крови и липкий от пота, Петрович имел только одно желание – поскорее удрать из кабинета. Хвалёная анестезия уже не помогала.


- Вы отдохните, а мы через пять минут придём, - сказали врачи и скрылись за дверью.
- Пошли с кем-то советоваться. Нужно смываться, - мелькнуло в туманной голове Петровича. Он встал и хотел уже бежать, но услышал предательский звук закрываемого замка. Дверь заперли на ключ. Петрович с надеждой выглянул в окно, но прыгать с третьего этажа не решился: было опасно.


    Через пять минут врачи пришли и привели с собой мужчину с мощными волосатыми ручищами.
- Глеб Сергеевич, - представился он, разглядывая больного.
- Если сейчас не удастся удалить, то отправим вас в больницу на операцию, - обрадовала Нина Ивановна.


    Две женщины держали тело и голову Петровича, а Глеб Сергеевич, намотав проволоку на карандаш, стал вытаскивать непослушный корень.
- Уф, - и у всех одновременно вырвался победный выдох облегчения.


    Петровичу сделали какой-то укол, и он, немного успокоившись, сидел в коридоре, согревая щеку носовым платком. Переваривая события последнего часа, он почему-то вспомнил имя стоматолога Альфреда Саутвика, изобретателя электрического стула.
- Всё логично… изобрести такой стул мог только стоматолог.


- И после такой катавасии, ты посылаешь меня к врачу? Они ухайдакают меня в момент! Лучше умереть от этих мучений, чем под пытками лекарей-садистов, - возражал жене Петрович.


    За стеной комнаты, где он жил с женой, была спальня тёщи. Она, узнав о его несчастье, посмотрела на опухшую щеку и сказала:
-  Поможет только заговор. Я знаю такой, и, если хочешь, буду читать его этой ночью.
Петрович не верил в эту чепуху, считая народную магию глупыми поверьями тёмных людей, но почему-то сказал:
- Делайте что хотите, лишь бы не болело.


    А зуб ноет всё сильнее и сильнее…, стреляет прямо в мозг. Петрович положил на зуб пасту из чеснока и лука, выпил таблетку и прилёг на диван, надеясь заснуть. Из-за стены доносилось неясное и монотонное бормотание тёщи:
-  Четыре сестры да братья Захарий да Макарий, сёстры Дарья да Марья, сестра Ульяна, они говорили, чтобы у раба Божьего Дмитрия щёки не опухли, зубы не болели…


    Утром жена, видя, что Петрович спит сладким сном и не собирается просыпаться, позвонила к нему на работу и оформила отгул. Он спал до двенадцати и, проснувшись, безмерно удивился: зуб не болел.
- Чудеса, да и только!
Настроение резко взлетело. Петрович сходил в магазин, купил коробку конфет, подарил тёще, чмокнул её и замурлыкал «Ламбаду».


    Дмитрий Петрович сейчас на пенсии; скоро ему будет семьдесят; зубы у него сгнили и наполовину поломались, но что удивительно, не болят!