Человек на рубеже

        Я выходил к панораме небосвода. Вселенная открывалась навстречу в безмерности своей. В её глубинах сияло бесчисленное количество светил. Ежесекундно небосвод исходил вспышками метеоритов. Они будто приветствовали мой приход. Я стал улавливать смысловые ритмы. Это явилась Музыка, меня заметив. Вечно странствующая, она часто являлась мне со звёзд. «Как человек, ты ищешь свою потаённую страну. Входи в неё. Эта страна – вселенских тел, и их законов, принципиальности жизни и загадок смерти. Всё, чего ещё не коснулся человек», – говорила мне Музыка Вселенной. Я хорошо понимал её язык.
         Тогда я спросил у Музыки Вселенной, послав ей Слово от себя: «Как мне разгадать Великое Таинство Конца?»
         Музыка мне отвечала хором звёзд: «Сколько было таких, игравших, и никто не дошёл до Великого Таинства, никто не находил истину его».
        «Я не простой игрок – волшебный. И мне реально стать кем-то, или чем-то. Реально умереть и возродиться вновь», – сказал я Музыке Вселенной.
       «Но хватит ли сил человеческих у тебя отринуть ужас бездный, хватит ли смелости зазвёздно полюбить?» –  шло мне возражение с небес.
       «Я готов всё узнать и отыграть, – отвечал я Музыке. – Я готов не размыслить, не обернуться, не предать».
        «Тебя ожидает вечный ход, – ответствовали в ритмах звёзды. – И будут там тропы во внеземелье и будут дороги в никуда. И много раз придётся задать вопрос, не получив ответ. И столько же раз умереть, не полюбив. И только безумие способно на эту авантюру».
         «Я готов всё отринуть, всё забыть – и про себя, и про людей», – ответил я искренно, не сомневаясь.
         «Тогда внимай: твои герои уже пошли вперёд. Тебе лишь надо, как можно их искусней отыграть».
          Мне оставалось сделать к звёздам последний шаг.

          Ракета – вот кто должен был увести моё прикованное к земле тело. Это было одухотворённое создание, готовое летать как можно далеко. Шесть блоков её набирали первую космическую за 12 минут
          Корабль – вот кто должен был открыть мне глубину пространства. Я мог выбирать из любой фигуры – Шар, Конус, Птица, и Овал – то, что было в принципиальной основе каждого из кораблей. Все фигуры были приемлема для моего ухода. Но ныне я выбрал Овал – кабину легендарного Союза.

         Отправляясь в поход во Вселенную, я приглашал с собой Музыку – это был первый спутник мой. О, сколько холодных, бездных дней мы с ней отчаивались вместе! И сколько магии я взял у неё – и ей владел.
         Второй мой спутник – Слово. И это Слово от меня. Только оно облекло мои мечты и мысли в плоть. Слово мне открывало Вселенную. Мы давно говорили с ней на общем языке.
         Третья моя ипостась – Любопытство. Я уходил с Земли узнавать о тайнах сокровенных. И Любопытство вело меня в глубины.
          Созерцание – четвёртый исходный образ для меня. Вселенная всё создала, Человек лишь  явился созерцать. И это – основа познания его.
          Пятый мой друг – Прикосновение. Именно в прикосновениях признаются все тела.  Прикосновение раскрывает объятия, с него начинается долгожданное обладание, достижение мечты.
         Шестой мой неотъемлемый друг – Приключение.  Ибо я человек – уходящий, ищущий,  творящий. Ибо я человек, бросающий вызов всем мирам.
         Мой седьмой друг, самый лучистый – мои Грёзы. О, сколько чудес они мне принесли, сколько дорог открыли, сколько дали мне пищи для ума!

          Я уходил во Вселенную в своей магической игре. Жаждая звёзды, я мог реально воплощаться в образы, которые боготворил. И ныне я начинал играть в Уходящего с Земли.
          Наш экипаж одевали в скафандры, защищающих многослойной оболочкой от враждебности извне.  Облачённые, с плещущей грустью Музыкой, мы направлялись на свой старт.
          Людей на Земле я касался в последний раз. Верная Музыка сопровождала меня гласом «Надолго, от Земли». И это была её, умиротворяющая мысль.
         И когда наш экипаж ехал в автобусе, в выжженной степи, когда рапортовали Председателю, когда прощались перед лифтом с теми, кто нам дорог – всё это были действия земные, которые всё дальше нас отрешали от Земли.
         И вот мы оказывались на вершине башни обслуживания. Здесь нас ожидал открытый люк. Эта вершина тоже была земная, а люди внизу на площадке стали маленькими, как будто не мы, а они преображались на Земле. Так наступал наш окончательный разрыв.
         «Обведи же, обведи глазами этот небосвод, – сказало моё Слово, – ныне ты видишь его  в последний раз. Коснись глазами его неизъяснимой голубизны – это будет последний поцелуй твоей планеты. Опусти глаза вниз – видишь, она держит тебя в объятиях своих – и выпускает на волю твою плоть».
          А когда мы легли и зафиксировались  в ложементах, зазвучали иные ноты. В них я услышал поступь крадущегося зверя. Вот он пришёл и замер его шаг и затаилось дыхание перед прыжком.
           Все семеро моих друзей воображённых были во мне, со мной, вокруг меня. Грёзы вселенские были впереди, они моё тело повели.  Любопытство открывало дверь, а   Приключение шло со мной  за руку.
           И в это время ко мне сошёл Певец. Музыка позвала его со звёзд. Певец запел – и это был рассказ о том, что нас ожидает в Великой Пустоте. Он доверительно повествовал, что жизнь – принципиальная загадка, разгадка которой вне Земли, а я откровенно ему исповедовал  свой страх перед прыжком.  Я отдавал ему Слово-ключ, а он распахивал Вселенную передо мной. Так я в словах  раскрывал перед Певцом все скорби и слабости свои.
           И ударил о землю мощный столб огня. Пирамиды дыма взлетели вокруг моей ракеты. Рёв, ярость, гром – это было от зверя моего. Он уже бросился и взлетел в своём прыжке.
           В этом рёве и громе растворился голос моего откровенного Певца. А вместо него вышли бросающие вызов ноты. Рёв ракеты немного смолк и гулом ушёл куда-то вниз. Ракета, слегка раскачиваясь и отчаянно вибрируя, пленяла нас всё жёстче. По колебаниям чувствовалось, что это неистовое существо.
           Мы слушали голос Музыки, откровения её:  Вот отработала первая ступень – и всё качнулось. Вот отделилась толчком вторая, затем мягко включилась третья, и нас ещё плотнее вжало в ложементы.
           Ракета пленила нас – и управляла нами. Последняя ступень её гудела всё звонче, в изнеможении набирая последние метры скорости. Мы поднимались всё выше и уходили всё дальше от людей.
           Вдруг мощный удар в спину – это отсёкся двигатель и ракета отделилась, а корабль родился, и вместе с ним во Вселенной объявились мы. Музыка отпустила моё тело – я оказался от планеты свободен, невесом.

           Мы обрели способность звездоплавания – и это стало наше первое отречение от Земли. Потеряв свой вес, я почувствовал себя существом не зависящим от людей.  Я сразу вошёл в иллюзия полёта: Тело моё как будто летело вверх ногами, и мне исключалось понятие сторон. Мир внеземной выходил откровенно со всеми невероятностями его. Однако вскоре эта иллюзия прошла и я ждал прихода новых ощущений..
          Я посмотрел в иллюминатор и рефлекторно удивился: облака почему-то были подо мной.  Между тем мы плавно плыли по орбите.
           Я ждал своего первого соприкосновения с иным. Не спеша, мы подходили к Станции – Корабль наш наделённый интеллектом, самостоятельно шёл к цели, мы только контролировали его. На экране совмещались прицелы, был виден надвигающийся конус.
           Наконец, мы почувствовали массу – иную и свою. Соприкосновение произошло. Штырь вошёл в конус, сработали защёлки, затем стяжки. Мы стали единым телом, обрели свою суть в едином существе.
          Корабль со Станцией встретились, как две планеты. Мы будто высадились на неведомый нам мир.
           Когда мы вплыли в Станцию – то сразу попали в объятия друзей.  Это была искренняя встреча. Ведь во Вселенной, кроме нас, людей больше не было нигде – на каждого здесь приходилась бездна пустоты.
          После волнующей встречи с космонавтами-друзьями, я подлетел  к большому иллюминатору и внимательно в него всмотрелся. Первый раз я почувствовал Вселенную во всей истине её: это было Великое Дыхание извне, это была кровь иная, уже проникавшая в мою.

          Адаптировавшись за несколько дней к невесомости, я стал словно бесплотный дух. Здесь, на земной орбите, исчезала одна из принципиальных констант пространства – гравитация. Как следствие, в корне менялся Я и Мир. Верх, низ, близко и далеко постоянно менялись в этом мире. Тяжёлое и лёгкое вдруг становились равноценными друг другу. И чтобы жить в таком мире, моё тело, инстинктивно меняло свою суть.

           Войдя во Вселенную, мыслью своей я выслал ей Слово от себя: «Вот я явился пред тобой в одиночестве своём и жаждаю твоих магических прикосновений». На это Вселенная молча открыла мне свои глубины. А я с Любопытством вошёл в её безмерность. Самое благодатное зрелище в этой безмерности была Земля. Она находилась рядом, живее всех, красивее всех. А далее, вся Вселенная представлялась  мёртвым градом.
           Я шёл под дланями Земли. Это была моя Обитель, мой Сад, мой Кров. Она всегда меня ждала. Не будь её, мне бы не к кому было возвращаться.
           Я увидел творца, планету – живописца, поэта и певца. А я оказался восхищённым почитателем всех её талантов.   Больше всего Земля сотворила облаков. То они представлялись пуховым одеялом, то маленькими шариками, разбросанные там и сям, то некими полосками, оставшимися от гигантской кисти.
         Я созерцал грандиозные молнии длиной до 2000 км, я видел молнии, бьющие  вниз и вверх – а Музыка это переводила в звуки, сокрушавшие пространство.  Я созерцал Её магические прикосновения: цвета оживали, играли для меня. И это были  неуловимые оттенки синевы.
         Проплывая подо мной, Земля предлагала свои грандиозные картины: тень порождалась светом, а тьма наполняла всё пространство. Иногда тень Земли сливалась с бездной тьмы. Иногда по облакам лёгкой музыкой  пробегала волна теней.
         Я видел, как Космос встречается с Землёй. И это была ещё одна удивительная картина от Неё.. Чёрное переходило в синее, и далее, через бесчисленное число оттенков – в  голубые и белые цвета. Только мой глаз был способен увидеть эту гамму, её тончайшие оттенки.

         Любопытство вело меня далее по своей тропе. Мы проводили эксперименты принципиальные для жизни: как долго мог пребывать во Вселенной человек? Как поведут себя в невесомости птицы, рыбы, пчёлы?
         Всего более мы удивлялись простой воде: здесь, в невесомости, она вела себя, как живое  существо. Шарики её постоянно меняли форму, при соприкосновении могли сливаться, либо не сливаться, а то и убегать.

          Порой я чувствовал, что нахожусь в преддверии Любви: где-то здесь таилась её тайна. Не её ли загадки мне нашёптывали звёзды? Не её ли разгадки я видел на этой планете ветров и ураганов?
          Самые тёплые прикосновения мои  были от Корабля, и Станции, ибо они являлись надёжной защитой и уютным домом для меня.  Корабль выводил  меня из состояния смертности моей, а Станция была моим форпостом вне Земли.
         Между тем интенсивными упражнениями я ежедневно нагружал тело – оно не должно было забывать гравитацию Земли.
 
         Тогда звуки Музыки сказали: «Приключение – вот главное, что привело тебя сюда. А знаешь ли, что такое Приключение в межзвездье? Это когда идёт вселенская игра – либо твоя со смертью по разумениям твоим, либо смерти с тобой по правилам её. Смотри, вот первая её метаморфоза». И мы увидели первый вселенский феномен. Впереди нас плыла гигантская змея. Её тело было  зелёно-розовых оттенков и цветов, а извивалась она  на сотни км вдаль. Сегменты этого создания состояли из вертикальных столбов света, во множестве бьющих с поверхности земли. Наша Станция неумолимо нагоняла это существо. Мы с Любопытством ждали, что же сейчас произойдёт?!
        И когда мы догнали эту фантомную змею, то беззвучно ворвались в её плоть. В первый миг моё тело рефлекторно замерло – оно и желало, и боялось прикосновения с чужим. Однако с нами ничего не происходило. Наша Станция спокойно проходила сквозь пылавшую и пульсирующую  плоть. Мы ожидали каких-то звуков и прикосновений, но нас по-прежнему окружало одно безмолвие, никто нашу станцию не атаковал. И это было единственное, что нам сообщалось пустотой. Так мы прошли сквозь таинство полярного сияния  Земли.
          Затем Музыка сказала: «Это испытание ты прошёл. Но оно лишь предтеча того, что я приготовила тебе». И она ещё таинственнее зазвучала крадущимися аккордами – и я вошёл во второе Приключение своим существом. Внезапно мы ощутили два удара по станции, вслед за тем услышали шипение воздуха из пробоины, одновременно в иллюминаторе мы заметили уходящий в кувырках Прогресс. Наш грузовик вышел из-под контроля и ударил по станции, пробив её обшивку.
         Теперь наша жизнь зависела от нас же. Мы действовали без паники, и максимально собранно и быстро. Давление на станции  падало, но время на опережение у нас было. Быстро разъединив все коммуникации, мы блокировали истекающий воздухом модуль, однако Прогрессом были повреждены и солнечные батареи – и это оказалась по настоящему тяжёлая проблема. Вскоре на станции отключился энергоблок и наступала тьма и  тишина.               
          Именно в этот момент с нами что-то принципиальное произошло.  Давление на «Мире» стабилизировалось, и у нас наготове был спасательный «Союз». Но Музыка – вот кто открыл одну из самых странных тайн. Это была Высшая Музыка  – и мы ощутили её плоть. Станция обесточилась – на ней не стало света, и не работал ни единый механизм. В это время она шла над ночной стороной Земли – только далёкие звёзды сияли в этой черни. Мы погружались в вечное состояние Вселенной – Чернь и Тишину. Это была безусловная Чернь и засасывающая Тишина – они напали на нас, они пленяли нас, они грозили нас убить. И это стало критической фазой для всех нас.
         Человек в пространстве всегда будет одинок – вот что поняли мы в эти мгновения полёта.   Без паники, задействовав весь свой интеллект, мы оживляли Станцию – и выиграли свою битву с Тишиной. Наша Станция ожила – опять вспыхнул свет, заработали её агрегаты, и далее  полился её бесконечный саундтрек.

            Тогда Музыка нам сказала: «Я знаю то высшее, зачем вы сюда пришли – потрогать бесконечность, услышать её ритм, нырнуть в её глубины. Но только с моей магией вы сможете бесконечность покорить. И это будет Высшее Приключение, которое я посылаю вам».
           Снова нас Музыка вела с собой. Звуки её поведали, какие смерти возможны человеку в бездне бездн. Она же философски выписывала, какая перспектива свободы нам открывается в этой Великой Пустоте.
         . Через задние люки мы вплыли в свои скафандры, и загерметизировали их. Затем стравили давление, открыли дверь на выход. Остатки воздуха выметали из шлюза искрящуюся пыль.  Сначала в лицо нам брызнуло солнцем, и вслед за этим открылась Панорама Мира. Мы находились в резком контрасте меж замкнутым объёмом и беспредельной Пустотой.  Мы выходили в Великую Свободу, о которой  никто не ведал на Земле. Эта свобода оказалась  абсолютна, безгранична. Можно было поплыть в любые дали, можно было изведать любые чудеса. И это всё позволяло наше тело.
           Однако, как смертные, мы были ограничены везде. Мы либо фиксировали себя на поверхности станции, чтобы с неё не улететь, либо на реактивном ранце удалялись не далее ста метров от неё.
           На чёрном фоне Земля казалась миром далёким и без жизни. И мы опять почувствовали Тишину. Явился ещё один её оттенок  –  Великое Молчание.  Это зазвучала музыка в музыке – всё рассказавшей о себе. В ней мы слышали тайные звуки своих тел: биение сердца, пульсирование в артериях крови.
           Я увидел воочию, что Вселенная одинакова во всех направлениях пространства. Мы оказались в гигантской сфере, описанной вокруг
          Великая Свобода нас преображала. Пространство и Время открыли таинства свои. Но нам никому не хотелось об этом говорить. Магия наша боялась изойти словами. Мы вновь  вернулись на станцию – мы хотели остаться просто людьми, и Станцию эту признавали нашим домом..

          Поход в межзвездье завершался. Через пол года лёта, мы. попрощались со Станцией и заняли свои места в Союзе. Корабль расстыковался, я смотрел на наш орбитаьный дом сл стороны. Там оставалась лучшая часть моего существа.
          Двигатель отрабатывал, Корабль с грохотом разделялся на отсеки, и малая часть его, спускаемый аппарат, освобождался от всего. Под нужным углом  он ориентировался, стабилизировался навстречу воздушному потоку тепловым экраном – и мы врывались в атмосферу.
           Вместе с перегрузками на нас бросались сильнейшие рывки и слышались громкие хлопки – так происходило гашение скорости, и последующий ввод парашютных систем. Наконец, мы с восторгом  осознали, что плывём под гудящим куполом парашюта. Возле поверхности на нашем аппарате сработали  пороховые двигатели, и мы приняли заключительный удар. Так произошло наше  соприкосновение с землёй. Командир отстрелил стренги парашюта, и спускаемый аппарат окончательно остановился на земле. Вскоре вверху открылся люк – и на нас обрушивался аромат Земли. Запахи её цветов, её людей, чудеснейшие, забытые нами ароматы.
         Я вернулся к своей планете, я разгадывал последнюю тайну о Земле: истинно, со времён первобытных, так волшебно пахла эта планета из планет.