Сто дней после детства

Целое, образ - свет и тепло, манящая размытость и уютно обволакивающая туманность, сила притяжения. Пионерка в школьной форме с баяном на коленках, мальчик, на коленях собирающий деревянную ракету, проселочные дороги, лес - зимний, весенний, летний, мокрый асфальт, новостройки и ветхозаветное жилье, едва заметные буйки, яркие катамараны и темно-влажные лодки на берегу.
Символы, знаки, приметы. Красные плакаты, газоны и вазоны, троллейбусы, автобусы и трамваи. Понятные, привычные, известные. Людская толпа, взгляды, одежда. Все это образует образ целого, эпохи, времени, когда ты был вовлечен в жизнь органично, без рефлексии и тягостных раздумий. Садик, двор, школа, институт. Общение, игры, соревнования и учеба. Само собой, отделяя одно от другого, но без потери целого - так устроена жизнь, ступени, круги, восхождение.
После садика школа, а после школы институт или армия, а там и работа недалече. Семья, дети, заботы, взрослость.
В детстве игрушки и сладости,  которые по молодости не комильфо - попроще и побольше, хлеб, мясо, картошка. Короткие штанишки и вообще, фривольность нарядов - детство и девочки, а темное и строгое на попозже. Шалости, баловство, розыгрыши против больших задач. Двойки, тройки, пятерки - зарплата, премия, прогрессивка, пионерлагерь - санаторий и школьная форма против лабораторного халата или строительной робы.

Поскорей расквитаться - еще бы, когда каждый взросляк-пожиляк мог сколько угодно лечить голову, давать советы и требовать послушания, шпынять или запрещать. Режим, сончас, форма и прическа, хочешь не хочешь нужно прерывать игру на глупый обед или уроки, прекращать ночное чтение, ибо это глазной ужос, блюсти противную гигиену под страхом сверления зубов, предъявлять перед уходом начищенные башмаки, отутюженный галстук и брюки стрелками. Корпеть правописание, отвечать таблицу умножения даже на собственном дне рождения, демонстрировать родительским знакомым навыки скорочтения, наличие идиотских пятерок в дневнике, победы в школьных конкурсах или успехи в освоении шахматных дебютов. Тоска и скучища.
Поэтому истово хотелось перешагнуть туда, где тебя уважают без всяких исключений, не рулят временем, не занудствуют над ошибками, не страдают неудачами и где открываются большие перспективы. Бары, танцы, дискотеки. Книжки про это, картины про это и рассказы про это. И где само это искрит и  пенится, манит, волнует и не дает заснуть, но уже можно, уже близко, не запрещено и не стыдно, открыто.
Можно не спать ночами, самому выбирать куда идти, когда возвращаться, с кем дружить и что читать. Попробовать себя в спорте и музыке без надзора, суровой педагогики или уничижительной оценки сверху.
Свобода - именно так понималась свобода. Делать то, что тебе по душе, а не то, что велят старшие. Самому распоряжаться временем, телом и словами - без пригляда и оглядки. Где вместо указаний, распоряжений и приказов, вежливо просят, предлагают и договариваются, где отсутствует страх наказания, строгий взгляд и угроза запрета удовольствий, где признается твое право и отдельность, мнение и желания.
Уважение вместо унижения и добровольность вместо принуждения. Равенство прав и доступ к запретным плодам, а безопасность, состояние здоровья и материальное содержание вопрос второй.
По молодости какие страхи - чтоб не дразнили маменьким сынком, увальнем, трусом или девочкой. Признавали за своего, считались и уважали, а может даже побаивались. Чтобы не смеялись за спиной, не отворачивались как от прокаженного, почитали за личность и признавали реальную самостоятельность.

Драки, гитара, атлетика. Карьеры, озера, вылазки. Танцы и объятия, выпивка и открытое курение, деньги в кармане, куча друзей и пара девушек под прицелом.
Получил в полной мере, и первое, и второе и третье с десятым. Быстро подрос. В седьмом закурил, но к десятому бросил. В шестнадцать все выровнялось. Учеба и спорт, книги и музыка, друзья и девчонки. Все сам, без надзора или подозрений.
Хорошая успеваемость - плевое дело, нужно только взяться самому. Не отлынивать, а контролировать. Сегодня спросили - пару недель свободен, неважно по геометрии, напрягись, поправь, заставь учителя поверить, и пойдет как по маслу. Нелады с физикой, соберись, спроси умников, помучайся с неделю, глядишь, парус раскроется. И как только взял время под контроль, жизнь расцвела.
Взрослые отстали совершенно - нет повода для переживаний, учится хорошо, занимается спортом,много читает, увлекается "сложной" музыкой, какие вопросы. Мало под контроль, появились планы - не детские ответы на строгие вопрошания, а собственные, пригодные к воплощению. Подтянуться на одной руке, выжать сто тридцать, поднять аттестат до четырех с половиной, а все, что мешает исполнению - задвинуть наподальше. Табак, дурные пьянки в кустах, нелепое топтание в Огороде или бесконечное хождение по дворам. Аккуратность и педантизм, режим и график. Не без досадных срывов, конечно, но исключения лишь подтверждают правило.
Взлетел. Зауважали.

Когда мы начали расходится - я и время, не внутреннее конечно, наружное - окончательно году в восемнадцатом, а с чего началось - ухода-развода или раньше, потери лаборатории, а может еще раньше, первый брак, разворот в заботы.
Никогда не складывалось с салонами, ни с одним. Такие и сякие, интеллигентные и не очень, научные, музыкальные, начальственные. Не прирастал. Поначалу нормально, интересно, полезно и духоподъемно, но постепенно, а иногда скачкообразно, обрыв. Не мое, не так и не то. Столько усилий потрачено на вход, и на тебе, прощай, Гульсары.
Школьные, институтские, андеграунд и культы, голография или нелинейная оптика, предприниматели и директора заводов, административные, юридические или начальственные тусовки. Сколько их было, и все мимо. Сколько людей называлось друзьями, близкими, братьями - без счету. Отличники и двоечники, ботаники и хулиганы, боксеры и культы, математики, физики, ансамбли, фарцовщики. Юристы всех мастей, бизнесмены от маленьких до великих, чиновники, депутаты. Медики, преподаватели, риэлторы, писатели, режиссеры и журналисты.

И от бабушки ушел, и от дедушки. Никакого постоянного мы, единого коллектива или группы. Временные. Кто-то оставался в статусе "свой", кто-то - ни рыба, ни мясо, кто-то становился чужим. Всерьез чужим, истово и обоюдно, чего не скажешь о своих - никакой истовости, пафоса или концерта. Свой, и ладно - не нужно долго объяснять, убеждать или наезжать, все проще и дышится легче. И если до черты, все симпатии на стороне своих, но обязательно до черты. До предела, после которого невозможно закрывать глаза на мелочи или прощать пустяки - прав, ибо свой. И даже после черты, но уже без симпатии - моральный долг.
Но бывало иначе. Случалось нечто такое, что опровергало свойский статус целиком - казалось бы, ничтожная мелочь, наплевать и забыть, ан нет, всерьез и навсегда. Деталь, которая неопровержимо, неустранимо и непререкаемо доказывала чужесть того, кто минуту назад был роднее брата.
Украденное в магазине украшение - выйдя она похвасталась, а у меня случился полный обрыв и совершенный облом, хотя история вполне обыкновенная. Или  друг, который кинул на очень небольшие деньги - глупо, неумело, по-детски, хуже, уперся - врал, молотил нелепость на нелепости и быстро свалил. Сумма ничтожная, отдал бы сам по первой просьбе, намеку или просто так, но вранье и упертость закрыли путь к отступлению. Воспользовался, и дружба долой.

Манипуляция исчерпывает близость на раз, преднамеренный обман, подстава или коварство, и когда в изумленном мозгу всплывает подобная оценка, дружба испаряется. Рычаг. На самом деле не было изначально, однако выглядело как-будто есть. Отрицающий императив факт, где ты не цель, а средство.
Безотзывная навязчивость, неистребимая бестактность и вообще, все, что подвергает достоинство испытанию - ущемляет или унижает. Раз, два, десять, а потом ищи свищи, аванс исчерпан и доверие ушло на минус, хотя протокол пристойности остался нетронутым - прохладная вежливость.

Разумеется, это люди, сообщества, компании или группы, собутыльники, одноклассники или участники общего дела - работы или отдыха, ситуации или происшествия, а когда дело касается целой эпохи, все иначе. Жизнь, которая складывалась как натуральная, состоящая из твердой, зримой и вещной привычности-подручности, знакомых ритуалов, на зубок отыгранных протоколов, родных символов и отшлифованных временем маневров, отошла, отодвинулась, а на свободное место хлынул внезапный поток - цифровая среда, где смещены акценты и востребованы иные навыки, где прошлые заслуги нужно уметь правильно подать, а если нет, смириться с тем, что их никто не видит. Принять иные правила, ходы, фигуры, стиль, дизайн, освоить алгоритмы, в конце концов, научиться тыкать пальцем в противно плоский, склизкий экранчик. Короче, поменять привычки и переставить горизонты.
Но есть что-то, что не лезет совершенно, что возвращает к полудетскому состоянию, из которого хочется поскорей вырваться. Униженность. Новая среда унижает не столько сложностью алгоритмов или навязчивостью сервисов, сколько тотальной неотвратимостью и полнейшей технократической бездушностью. Там правит робот, искусственный интеллект - присваивает статус, двигает рейтинг, обещает монетизацию или забвение. Более того, полностью игнорируя твое мнение, опыт, культуру или душевное состояние, принуждает к какой-то дикой, нелепой, обидной, хуже, человеконенавистнической невраждебности. За такое раньше морду били, а ныне ничего не объяснишь и не поспоришь. Отнимает работу, усаживает в карантин, начисляет налоги, штрафует, лезет во все дыры и подслушивает. Лишает контроля над временем, пространством и жизнью в целом. И этому не видно конца, напротив, начало начал, хуже того - не спрятаться, не скрыться.
Но ведь полжизни - да какой пол, почти всю, потратил на то, чтобы взять собственную жизнь под контроль, сделать своей в самом существенном - время и пространство, близкое и далекое, важное и второстепенное. Все оттуда, учеба и спорт, семья и заработки, инженерия и юриспруденция. Пьянка и трезвость, здоровье и болячки, ценности и табу.
И что, прикажете снова в бой или уже навечно поселиться у разбитого корыта, поскольку отвертеться - сохранить былое в неприкосновенности, не получится.

Быть или не быть?

***

Кому признаться, я - другой, и не отсюда, и чужой, случайный путник, пленник, враг, судьбой наказанный изгой, но факты говорят иначе - благополучен, признан, значим, покуда суть да дело свой - куда желать, кого ты хочешь наказать, ткнуть носом в мелочность, свою особость показать или пенять за лицемерие эпохе. Принять иные правила, ходы, фигуры, стиль, дизайн, освоить алгоритм, короче, поменять привычки - забыть про статус, прежние приличья, попробовать себя в игре, среде, другом обличье. Непросто - знаю, досадно, муторно, несносно - пошли бы к черту, нет - свалю, не будь потеря велика - уйти, помилуйте, куда - в несолоно хлебавши, воды набравши в рот, в безвременно пропавши, не бросив вызова, увольте, сия дорога не моя, хотя моя уже быть может - нет, все же, не моя, уж лучше жить с побитой рожей, чем цацей с дымом без огня.