Марковальдо - 8 Лес - Зима

Итало Кальвино
(перевод с итальянского)

Холод имеет тысячи форм и тысячи способов распространения по миру. По морю он несётся табуном лошадей, на поля налетает стаей саранчи, в городах лезвием ножа разрезает улицы, проникая в щели не отапливаемых домов.
 
В доме Марковальдо тем вечером закончился хворост и вся семья, укутавшись, смотрела то на бледнеющие угли в печи, то на пар, идущий изо рта. Не говорили ни о чём – пар изо рта говорил вместо них: жена выдыхала длинные-длинные, как её вздохи, струи; дети выпускали разновеликие облачка, похожие на мыльные пузыри; Марковальдо прерывисто пыхтел вверх облачками, напоминающими проблески тотчас же исчезающего озарения.

В конце концов Марковальдо решился:

– Пойду за дровами. Кто знает, найду ли... – Он сунул четыре или пять газет между пиджаком и рубашкой для дополнительной защиты от порывов ветра, спрятал под пальто длинную зубастую пилу и ушёл в ночь под долгими, полными надежд взглядами домочадцев, шурша газетами, и с пилой, при каждом шаге выглядывающей из-под отворота пальто.

Легко сказать - найти дрова в городе! Марковальдо направился к скверику, находящемуся между соседними улицами. Не было ни души. Марковальдо изучал одно за другим голые деревья, думая о своей семье, которая ждала его, стуча зубами от холода...

Озябший маленький Микелино читал книгу сказок, взятую в школьной библиотечке. Книга рассказывала о маленьком сыне дровосека, который один пошёл с топором в лес рубить дрова.

– Вот куда нужно идти, – сказал Микелино, – в лес! Там наверняка есть дрова! – он родился и вырос в городе и никогда не видел леса даже издалека.

Сказано - сделано. Договорился с братьями: один взял топор, другой - крюк, третий -  верёвку. Попрощались с матерью и пошли искать лес.

Они проходили по освещённому уличными фонарями городу и не видели ничего, кроме домов: леса нигде не было.

Попадались редкие прохожие, но ребята не решались спросить у них, в какой стороне лес. Так они дошли до края города, где дома заканчивались и улица переходила в автостраду.

По обоим сторонам дороги они, наконец, увидели лес: густые кроны странных деревьев загораживали равнину.

Они имели очень тонкие стволы, ровные и наклонённые. Кроны их были плоские и широкие, причудливой формы и разнообразных цветов. Проехавший мимо автомобиль осветил фарами деревья с их странными ветвями в виде зубной пасты, лиц, сыра, рук, бритв, бутылок, коров и шин, усеянных листвой из букв алфавита.

– Ура-а-а!! – закричал Микелино, – вот он - лес!

Братья смотрели завороженно на то, как луна проглядывала между этими странными тенями:

– Вот это да...

Микелино вспомнил о цели путешествия. Дрова! Срубили деревце в виде жёлтого цветка примулы, разрубили на куски и понесли домой.

...Марковальдо, вернувшись с тощей связкой сырых веток, обнаружил, что печь уже вовсю топилась.

– Где вы это взяли?! – воскликнул он, указывая на обломки рекламного щита, сгоравшего, будучи сделанным из фанеры, очень быстро.

– В лесу! – промолвили дети.

– В каком ещё лесу?

– В том, что вдоль шоссе. Там их полно!

Видя, что всё можно сделать так просто и что им ещё были нужны дрова, много дров, он решился последовать примеру детей.

Марковальдо повернулся и снова вышел из дому, направившись со своей пилой в сторону шоссе...

Инспектор дорожной полиции Астольфо, немного близорукий, ехал этой ночью на своём мотоцикле по служебным надобностям. По правде говоря, ему нужны были бы очки, но он никому об этом не говорил из-за страха перед будущим его карьеры.
В тот вечер донесли о случае повреждения группой злоумышленников рекламных щитов на шоссе. Инспектор Астольфо был направлен на место происшествия для проверки.

По сторонам дороги Астольфо сопровождал лес странных фигур, предостерегающих и жестикулирующих. Он внимательно изучал каждую из них вытаращенными подслеповатыми глазами. И вот, фара мотоцикла неожиданно высветила взобравшегося на щит злоумышленника. Астольфо затормозил:

– Эй! Что вы там делаете? Да, вы! Немедленно слазьте! – но, злоумышленник не двигался и нагло показывал ему язык. Астольфо подошёл ближе и понял, что это реклама сырков, а злодей не настоящий, а нарисованный, облизывающий губы от удовольствия.

– Вот незадача, - с досадой проворчал Астольфо, вновь устремляясь в погоню за блестящей карьерой.

Вскоре в тени другого рекламного щита высветилась унылая и перепуганная физиономия.

– Эй, там, стоять! Не двигаться! – но никто и не думал убегать: это было нарисованное посреди ноги человеческое лицо, страдающее от мозолей: реклама лечебного пластыря.

– Ой, извините, – промямлил Астольфо, возвращаясь к мотоциклу.

На рекламе пилюль от мигрени размещалась огромная голова человека с руками, прижатыми к вискам от боли. И тут свет фары осветил Марковальдо, взобравшегося на самый верх и пытающегося пилой отрезать кусок щита.

Ослеплённый светом, Марковальдо казался совсем маленьким. Он замер от страха, зацепившись за ухо огромной головы, с пилой, распилившей уже половину лба.

Астольфо хорошенько изучил рекламу:

– О, таблетки Стаппа! Какая эффектная реклама! Блестящая идея! Человечек с пилой символизирует мигрень, от которой голова разламывается пополам! Я сразу понял! – И довольный догадкой проследовал дальше.

Всё стихло. Лишь тишина и мороз окутывали окрестности. Марковальдо выдохнул с облегчением, сменил неудобную позу и возобновил работу. Из темноты ночного неба ещё долго доносился приглушённый плач его пилы...