О терпении монаха

(из Великого Зерцала)

У старца монах молодой воровал,
Когда находился на трапезе тот,
С корнями кусты для себя вырывал,
И брал он всё то, чем делился народ.

Таскал он и свечи, и ладан с кадил,
Плоды рукоделья, остатки просфор,
Но старец за кражи его не судил,
И стыд потерял молодой рясофор.

А братии старец говаривал так:
«Я верю, что мне помогает сосед,
Татьба же его для меня лишь пустяк,
Она не приносит существенных бед.

Спасает от лености этот монах,
Меня понуждая к большому труду,
И время своё провожу я в делах,
В спокойствии тела ведь я пропаду».

Дивились монахи смиренным словам,
В душе осуждая грабителя грех,
А тот и не думал покаяться сам,
К делам лихоимства не видя помех.

Но вот, оказавшись на смертном одре,
Смиренный монах подозвал наглеца:
«Я вижу себя на высокой горе, –
Сказал он, смахнувши слезинку с лица, –

Я в Царство Небесное скоро пойду,
Твоими руками его я достиг,
Ты крал у меня, понуждая к труду,
Позволь же к рукам приложиться на миг».

И руки у вора монах лобызал,
А тот к покаянию тут же пришёл,
Принёс он провизию в трапезный зал
И стал бескорыстно трудиться, как вол.