11. 22. 63

Из дневника Стецюк узнал, что грузовик с архивом, по словам двух последних мертвецов, так и остался в Николаеве по адресу: тупик Победы, 18. Стецюк выезжает в Николаев, грузовик стоит на месте: военный номер и мумифицированный труп богатыря-шофёра обеспечили сохранность машины во дворе, полном клумб, старушек и ползающих детей — в течение без малого ста лет. (Впоследствии, правда, выяснилось, что в 1995 году грузовик был принят за памятник шофёрам-фронтовикам, перекрашен и окружён бронзовой цепью.)

Среди интимных излияний полковника-особиста (Бог с ними — все эти куры, трясогузки, да и сам полковник уже давно мертвы[3]) <в дневнике> неожиданно появляются злорадные нотки — полковник знает нечто такое, что переполняет его самодовольством мелкой сошки, разнюхавшей государственную тайну.

ПВО, "Реконструктор", 1990

***

Когда война становится бесконечной, она перестает быть опасной.
Джордж Оруэлл, "1984"

***

— Мама, мне сказали, что я сумасшедшая. — Доченька, и кто же тебе такое сказал? — Мухи, — шепотом ответила дочка.