Требую право на любовь или Фантазерка. Глава 15

       Утром меня выпустили из моей тюрьмы. Но завтракала я все еще в своей камере. Лейла не сразу ушла, поставив поднос на столик, присела на второе кресло и проговорила:
- Айша позволила тебе выйти из комнаты. Но если ты обещаешь вести себя хорошо. – Выжидательно уставилась на меня. Интересно, а что они вкладывают в понятие «хорошо»? Не кусаться, не драться, не сбегать, взрослым не грубить, быть покорной и делать все, что мне скажут? Но выбора у меня нет. Торчать взаперти уже сил нет. Поэтому киваю головой. А там разберемся. И поднос после завтрака я отнесла вниз уже сама. Но лучше бы не выходила. Поняла, что кроме Лейлы со мной вообще никто не желает общаться. А Зуля обходила меня десятой дорогой. Поэтому мне компанию составил только Шерхан. И еще Халил не спускал с меня своих черных глаз. Я старалась не обращать на него внимания, сидела спокойно в беседке и никого не трогала. Гладила по голове Шерхана, ждала, что еще принесет мне этот день. Так и коротала время до обеда. Вынужденное безделье напрягало. За работой всегда время идет быстрее. И я ушла в свою камеру, прихватив ведро и половую тряпку. На обед не пошла. А когда за мной пришла Лейла, сказала, что кушать я не хочу. Но она все равно принесла мне хлеб, сыр и молоко. Я вспомнила о ней добрым словом, когда покончила с уборкой и поняла, какая голодная после хорошей физической нагрузки. Во двор больше не пошла. Осталась в комнате, в которой после уборки стало легче дышать. И дело не в том, что там до этого было грязно или пыльно. Вовсе нет. Скажу вам, справедливости ради, я не обнаружила ни пылинки. Айша содержала дом в полном порядке. Но комната перестала быть мне чужой. На ужин я решила все же спуститься к народу.

Когда я пришла, там уже были Айша и Лейла. Я поздоровалась (вежливо!) и присела на свое место. На то, которое мне показали в самый первый день моего пребывания в этом доме. На столе стояла отварная картошка, по которой растекалось таявшее сливочное масло, а сверху аппетитно была рассыпана рубленая зелень. В другом большом блюде дымилось тушеное мясо. В ажурных мисках из переплетенных тоненьких прутиков лежали овощи и фрукты. В корзинке с белой салфеткой – большие куски домашнего хлеба. В стеклянном графине – компот. В глиняном – молоко. Свадьбу можно играть. Но не мою! Я не успела еще ничего положить в свою тарелку, как в кухню вошли Зульфия и….Татьяна. У меня перехватило дыхание! Голову снова затмила ярость. Почему-то мне казалось, что ее в доме уже нет. Что ей тут еще делать, если за мной она больше не следит и по мозгам своими уговорами мне не ездит? Но она была тут и нагло уселась напротив меня. Правда, в глаза мне не смотрела. Сидела под моим взглядом, словно проглотила палку. Я призвала всю свою выдержку, чтобы не показывать свой гнев. И, возможно, все бы обошлось, если бы эта дура, вдруг, не посмотрела на меня и спросила:
- Ксюша, как ты?
Я метнула взгляд на Зулю. Она смотрела на меня распахнутыми от страха глазами. Этот взгляд девочки удержал меня от каких-либо действий. Да и под замок опять не хотелось. Я сделала вид, что ничего не слышала, положила себе картошинку в тарелку, потом в рот, начала жевать, хотя от злости вкуса пищи не чувствовала. Уловила на себе взгляды Айши – строгий, Лейлы – тревожный. Но моя бывшая «закадычная» подруга не унималась:
- Надеюсь, ты успокоилась, пока сидела одна? И уже не злишься?
Я молчала. Теперь все взгляды переместились на Таньку. И испуганные, и строгие, и тревожные. Я чувствовала, как мой разум потихоньку затуманивает гнев. Но держалась, как могла. Татьяна замолкла на какое-то время. Вероятно, взгляды сыграли свою роль. Но это надо знать Татьяну так долго, как знала ее я. Когда она чувствовала защиту, ее несло. Никогда не упускала возможности спровоцировать людей, если знала, что ей за это ничего не будет. Поэтому я, не желая скандала, решила не продолжать ужин и вернуться к себе в комнату. Но следующая же фраза поменяла мои планы. Видя, что я ухожу от конфликта, Танька язвительно сказала:
- Ты привыкнешь, и тебе здесь понравится…Анзор сделает тебя любимой женой…
Все! Этого мне хватило! Я схватила железную миску с фруктами и с размаху швырнула в Таньку через весь стол.
- Гадина! Это из-за тебя я здесь! Ты виновата во всем. – Мой крик больше похож на ласковый шепот с интимной хрипотцой. Хватаю вторую миску – с овощами – и со всех сил запускаю в том же направлении. Единственное, что успевает сделать Танька, это закрыть голову руками. А жаль. Хотелось бы увидеть на ее лице синяки! Да побольше! И я кидаюсь вокруг длинного стола в ее направлении. Никто не помешает мне сейчас размазать ее по полу! Айша громко кричит на своем языке. Меня это не останавливает. Тормозит только огромная волосатая рука, которая хватает меня в нескольких сантиметрах от Танькиных волос. Тормозит и сносит в сторону. Я почти заваливаюсь на эту руку, но вторая такая же хватает меня поперек тела и выносит из столовой. Я пытаюсь вырваться, и не только потому, что хочу вернуться в столовую и все же поставить бывшей подружке пару фингалов под ее выпуклые глаза. А еще потому, что эти руки очень больно стиснули меня. Вырваться не получилось. Я пнула несколько раз ногами куда попало. Видимо, куда-то все же попало. Потому что хозяин рук взвыл и, открыв дверь в мою комнату, швырнул меня на кровать. Я повернулась посмотреть, кто мой мучитель. Конечно, это был Халил. Волосатая горилла! Услышала, как в замке повернулся ключ. Бессильно повалилась на подушку, молотя ее кулаками. Вот хотела же быть хорошей! Не трогала никого и не собиралась. Вывела, зараза. Видеть ее не могу, как представлю, сколько дней она доносила обо всем, что я планировала. Недаром мне тогда Мурат сказал: «Не приводи подругу». Знал? И не сказал. Не предупредил…тоже предатель! И как дальше жить? От осознания одиночества я разревелась. Да, я не Штирлиц, и не привыкла жить в окружении врагов. Тем более, когда считаешь врага своей лучшей подругой. Проревела до самого позднего вечера. Выбившись из сил, уснула прямо на мокрой от слез подушке, как была в платье. Лейла не пришла, не открыла, не отвела в душ. Боится, что на нее накинусь?

Сижу под замком. Утром Лейла все же пришла. Я не повернулась даже. Лежала на кровати и не реагировала. Даже если она боится, что я бешеная и покусаю ее, пусть видит, что мне все равно. У меня болела голова от долгих слез вечером и тревожного, прерывистого сна ночью. Глаза опухли, и тоже побаливали. К завтраку я не притронулась. Хватит! Наелась вчера. На полжизни вперед. Оставшись одна, я постаралась уснуть. В голове и на душе было пусто. Даже собственные мысли меня боялись и не вылезали из своих темных углов моего сознания. Уснуть все же удалось.

Разбудил меня звук ключа в двери. Тихо вошла Лейла. Сначала прошла к столику. Я на нее не смотрела, понимала это по ее шагам. Потом шаги двинулись в мою сторону, и я почувствовала, как она присела рядом на кровать, а затем дотронулась до моего плеча. Я отпрянула, отодвинулась еще дальше к стене. Почему она не оставит меня в покое? А потом я услышала ее тихий голос:
- Я помогу тебе.
Не веря своим ушам, я повернула к ней лицо.
- Что?
- Я помогу тебе сбежать.
Я села на кровати, уставилась на нее неверящим взглядом.
- Айша прислала? Проверяете? Вы же сами видели, что она спровоцировала меня, – это я про Таньку, надеюсь, Лейла поймет.
- Видели, - Она поняла! – И видели, что ты старалась сдержаться. Но меня никто не присылал. Я помогу тебе. А Татьяна с утра уехала. Халил в аэропорт повез. Больше тебя злить не будет.
Про Таньку новость приятная. Но верить с разбегу Лейле я не собиралась. Слишком много гадостей и предательств на меня свалилось в этом доме. Подожду кидаться ей на грудь. Поэтому ничего не отвечаю. Снова укладываюсь на кровать и отворачиваюсь к стене. Лейла посидела еще немного, потом встала и ушла. Я покосилась на столик. Подноса не было. Стояла тарелка с сыром, чуреками и овощами. Рядом лежало большое красное яблоко. Остаток дня я провела в комнате. Хотя дверь, насколько я поняла, Лейла на ключ не закрыла. Просто не хотела спускаться вниз и видеть всех этих людей. Они страшно мне надоели! В голове стояли слова Лейлы «Я помогу тебе», но верить им я не спешила.

Вечером она снова явилась. Спросила:
- На ужин спустишься?
Я отрицательно покачала головой.
- Пойдем, Тани больше здесь нет. Уехала. Я прошелестела:
- Я помню. – Горло все так же болело.
- Пойдешь?
- Нет.
- Послушай, тебе нужно хорошо кушать. Добираться до города придется пешком. Я расскажу, куда идти. Но ты не должна садиться в машины. Здесь это небезопасно.
Я покосилась на нее, не понимая, серьезно она говорит или нет. Может, она заняла место Таньки. Только та прямо спрашивала, а эта вот таким – обходным маневром. Поэтому верить в ее слова не спешила.
- Будешь идти параллельно трассе, но на нее не выходи. Пока до города не доберешься, с людьми не заговаривай, особенно с мужчинами. А то Мурат сказал, что ты к овчарам чуть не ушла. Сумасшедшая… - Она посмотрела на меня с упреком. Потом сказала:
- А вообще, я хотела бы быть похожей на тебя… – Вот это признание. У меня появилась последовательница? Научу плохому, Анзор скажет «спасибо» или нет? Тьфу! Что это я о нем вспомнила, на ночь глядя. Как бы не заявился на мою голову. Лейла продолжала:
- Тогда у меня все по-другому было бы. И Анзора не потеряла бы…
- Еще не поздно, - я хотела поддержать ее. Сама не знаю, с какой стати. Просто пожалела ее, забывая при этом, что в данной ситуации жалеть надо себя.  Но ее слова запали в душу. Неужели она такая прекрасная актриса? Вряд ли. Актрисы умеют крутить мужчинами. А она – нет. Ладно, выводы пока не делаем. Подождем.

Ждать пришлось не долго. Поздно вечером снова открылась дверь, и Лейла внесла в комнату большой пакет. Вытряхнула содержимое на кровать. Я узнала джинсы, в которых путешествовала по горам в прошлый свой побег. Только, вместо мужского свитера, там лежала футболка с неярким принтом, легкая куртка из плащевки и кроссовки на толстой подошве. Еще был небольшой пакетик. Я заглянула в него. Там оказалось нижнее белье. Я узнала комплекты, которые лежали в шкафу в бывшей моей комнате. Привет от Анзора. Сдержалась, чтобы ехидно не улыбнуться. Смотрела на все эти вещи, но руками не трогала. Лейла тихо сказала:
- Примерь, может не подойдет. Куртка и футболка - Зули, джемпер и кроссовки – мои. Джинсы – твои. Вернее, не твои, а мужские, и, судя по размеру, принадлежали Мурату.
Я постаралась перевести тему:
- Зуля тоже знает?
- Нет, - она покачала головой.
- А куртки и футболки не хватится?
Лейла улыбнулась.
- Ей Анзор так много всего накупил, что она и не знает, сколько у нее вещей. Футболка еще с биркой. Она ее не надевала ни разу. Не переживай, не хватится!
Она сложила все вещи обратно в пакет, задвинула его под кровать. Объяснила:
- В шкафу может Айша найти. Мало ли, что ей понадобится там.
А я все недоверчиво наблюдала за Лейлой. К чему такие перемены. Спрошу прямо:
- Зачем ты это делаешь – помогаешь мне?
Она ответила не сразу, сидела, думала. Затем серьезно сказала:
- Нравишься ты мне. И жалко тебя. А еще, хочу, чтобы была подальше от моего мужа.
А вот в последнее я поверила сразу! Даже если первое и второе – вранье, то ради этого она сделает все. Даже отправит меня на край света пешком.
Утром Лейла заявилась ни свет ни заря, бессовестно растолкала меня и сказала:
- Собирайся!
- Куда, не поняла я, - бежать?
Лейла посмотрела на меня, как на полоумную:
- Нет! В старую комнату пойдешь. Татьяны там больше нет.
- А здесь остаться нельзя? – Мне уже эта комната больше нравилась.
- Нельзя. Это мужская половина.
- Но держать меня тут три дня вам это не мешало.
- Да как ты не поймешь! Оттуда сбежать легче. Собирайся!
- Да? – Я, не веря ей, покачала головой. Я дважды сбегала и даже не подозревала, что из комнаты это сделать легче всего…Подкоп? Подлет?
- Потом расскажу. Но поверь, оттуда ты уйдешь сегодня ночью!
Эта новость сдула меня с кровати. Я похватала свои немногие пожитки и бегом отправилась в комнату, которую с самого начала делали с Танькой.
Я честно пыталась узнать у Лейлы, каким образом я уйду. Но она делала страшные глаза и уходила от ответа. Причем, в прямом смысле. Сбегала. До вечера я еле дожила. Не понимала, что меня ждет. Но очень хотела, чтобы побыстрее. После ужина Лейла шепнула:
- В два часа ночи жди меня.
- Хорошо. – Теперь только бы дождаться двух часов ночи и не лопнуть от любопытства.

       А стрелки на часах словно замедлились. Ползли еле-еле мне на зло! Я уже и лежала на кровати, и сидела в кресле, и стояла на балконе, вернее висела на перилах. Потом все это по второму и третьему кругу. Наконец, без пяти два, вошла Лейла. Прижала палец к губам. Призывая не шуметь. А  я и не собиралась. Она поманила меня за собой, я пошла.  Каких пор я ей так начала доверять, не знаю. Она спустилась на первый этаж, но не пошла к выходу, а повернула за лестницу. Там была задняя дверь. Она открыла ее своим ключом и вышла за дом. Я последовала за ней на улицу. Там, у стены стояла…недлинная, но широкая лестница. Лейла взяла ее за один конец, показала мне на другой. Я подняла лестницу, и мы двинулись обратно в дом. Я - первая, Лейла – за мной. Стараясь производить меньше шума, я повернула на лестницу, чуть прошла и вдруг присела от раздавшегося стука. Это Лейла не вписалась в поворот и врезалась в стену, перепугалась, выпустила из рук лестницу. Я еле удержала ее в своих руках и прошипела:
- Держи! Сейчас упадет и всех перебудит! – Лейла снова схватилась за второй конец. Я выдохнула. Снова двинулась вверх по ступеням. Помня про узкие повороты, мы проходили их очень аккуратно, помогая друг другу. Со стороны это, наверное, смотрелось очень забавно. Но нам было не до веселья. Наконец, мы втащила лестницу в мою комнату, и Лейла закрыла дверь. Обе выдохнули. Отдышавшись, я поинтересовалась:
- Что дальше? Куда я должна залезть по этой лестнице?
Лейла, не говоря ни слова, открыла окно, которое было со стороны холма. Отодвинула в сторону занавеску. Объяснила:
- От окна до стены ты доберешься по этой лестнице. Потом сброшу ее вниз. А со стены спрыгнешь – там не высоко.
Я смотрела на нее округлившимися глазами.
- А нельзя просто выйти через калитку….ну или через дверь в хозяйственной постройке?
- Нельзя, к сожалению. В калитку охрана не выпустит. А ключ от двери в кладовой теперь тоже у охраны. После твоего побега. Да и по двору теперь просто так не пройдешь, сразу увидят. Так что только так, - она указала на лестницу. – Ты бежать хочешь, или замуж за Анзора пойдешь?
Этот аргумент отмел все вопросы, даже если они у меня еще оставались. Я бросилась помогать Лейле. Вдвоем мы перекинули лестницу через промежуток между домом и каменным ограждением. Потом я переодевалась в джинсы, кроссовки, футболку и куртку, а Лейла подробно рассказывала, куда мне идти, и какие ориентиры мне помогут не заблудиться. Вновь напомнила, чтобы я сторонилась людей, пока не доберусь до города. Я повторяла за ней важные моменты, стараясь их запомнить. Когда я была готова, Лейла осмотрела меня. Подошла к шкафу, вытащила оттуда мою сумку. Протянула мне. Я привычно перекинула длинный ремень через голову, устраивая ее на своем правом боку. Заглянула в сумку, нашла паспорт и кошелек. Открыла его, пересчитала деньги. Негусто. Я же в тот злополучный вечер так и не получила плату за выступление. Лейла достала из кармана небольшой сверток, протянула его мне. А еще сунула несколько свернутых купюр. Я даже протестовать не стала. Деньги мне нужны были на тот же автобус до родного города. Пока я укладывала сверток и деньги в сумку, Лейла быстро вышла из комнаты и вернулась с небольшой, пластиковой бутылкой воды. А я бы снова забыла! Отправила воду в сумку. Постояли друг напротив друга. Лейла выключила в комнате свет, сказала:
- Пора. Только осторожнее. Не спеши.
- А утром что ты всем скажешь?
- Скажу, что ты опять капризничаешь и не открываешь дверь. Придумаю что-нибудь.
Полезно иногда быть капризной. И я осторожно забралась на подоконник, потом опустилась на четвереньки и поползла по лестнице. На секунду глянула вниз. Упаду, не разобьюсь, но сломаю себе что-нибудь точно. Оглянулась. В темном проеме окна увидела Лейлу, которая держала лестницу обеими руками. Широко расставив колени, я осторожно передвигалась по боковым стойкам лестницы. Сумка повисла вниз, мешая мне двигаться. Хорошо, что она не тяжелая. Я остановилась, перекинула ее на спину. Стало удобнее. Снова двинулась, преодолевая остаток пути. Не спешила. Спешка могла мне дорого обойтись. Но все же добралась до другого конца, который прочно лежал на каменной ограде. Переползла на широкую поверхность ограждения. Глянула на противоположную сторону. В свете неполной луны, увидела, что земля не так уж и высоко. Села на холодную поверхность, свесила ноги. Посидела немного, собирая всю свою храбрость. Снова оглянулась. Лейла помахала мне рукой и закрыла окно. Я оттолкнулась руками и спрыгнула на землю. Мне показалось, что я летела вечность. Но приземлилась на четвереньки. Сумка мягко шлепнула меня по боку. Не ушиблась и не убилась. Поднялась, всматриваясь в темноту. Вспомнила инструкции Лейлы и быстрым шагом рванула в нужном направлении. Оглядываться на дом за спиной не стала.