Роман с ангелом Глава 09

Роман с ангелом Глава 09

Леночка не помнила, сколько дней провела под дверью реанимации. Она ругала себя за поведение с дочкой, кляла работу, заботы и всю свою бестолковую жизнь. А у двери дома столкнулась с соседкой, всучившей ей свежий номер газеты, треща о чем-то совершенно не важном в ее состоянии.
Лишь войдя в квартиру, остолбенела, увидав на первой полосе «СпидИнфо» собственный портрет!
Фотография предваряла статью «Возмездие не только свыше», анонсированную как журналистское расследование на актуальную тему качества пищевых продуктов.
Начиналась она с печальной статистики накрывшей город волны смертей от паленого алкоголя.
В связи с большим общественным резонансом журналисты провели собственное расследование, в котором раскрыли преступную схему распространения паленого алкоголя в торговой сети, а также происхождение наводнившего город некачественного спирта.
Леночка с великим, затмившим даже ее горе изумлением прочитала, что ключевой фигурой в этой преступной схеме является она со своим сожителем, организатором преступного бутлегерского бизнеса иностранным гражданином Руматой!
Журналисты выяснили, что вместо качественного этилового спирта жулики используют технический, производимый в гидролизном цехе на территории бывшего НПО. Раскрыли счета Руматы в банках США и Европы, на которые поступают кровавые деньги за здоровье и жизнь российских граждан…
Достаточно было и про втянутую в преступный бизнес заведующую лабораторией сертификации пищевых продуктов. Про ее моральный облик матери, не пожалевшей ради барышей даже собственную малолетнюю дочь!

Леночка физически не могла дочитать эту ахинею. Она разразилась рыданиями, не то от злости, не то обиды, что даже перед дверью реанимации не испытала столь сильных эмоций, как перед этой жалкой газетенкой!
Но ее порыв вывести борзописцев на чистую воду окончился крахом.
— Вы уволены, — без лишних формальностей сообщили ей в «Ингерланде», первом месте, куда она обратилась в поисках правды.
— Но это же все ложь! Наша лаборатория даже спиртным не занимается!
— Это не имеет значения. «Ингерланд» — солидная фирма и серьезно относится к своей репутации. Сожалею, но сотрудники с подобным имиджем нам не подходят.
— Мы не раскрываем источников нашей информации, — тараторила бойкая дама из «СпидИнфо» в телефонной трубке, — все подобные вопросы можете решать через суд!

Но было и еще одно, больно уколовшее Леночку, — имя Руматы рядом с трагедией ее дочери. То, что ей самой и в голову бы не пришло… но теперь сидело в сознании, требуя разъяснений!

Румата торчал где-то в недрах своего агрегата, но сразу выскочил, только она вошла, со словами:
— А я тебя давно жду! Ты уже читала?! Что там с Алинкой?!
— Плохо, — отчиталась Леночка. — Где Рензер? Хочу от него тоже узнать, что вы тут делаете.
— Рензер в Сан-Франциско, пытается с американцами договариваться.
— О чем?
— Видимо, о «новой истории», мире без войн и преград… — пожал плечами Румата. — Каждый живет своей утопией…
— Про твои счета за бугром — это правда?
— Правда! — рассмеялся Румата. — Есть счета, там что-то от «Виста-манагент» перепало, еще грозились грант определить... Только они не мои, а Стэндфордского фонда. И что-то получить оттуда я смогу лишь после смены гражданства, которого, кстати, у меня нет.
— И что еще в той статье такого, чего я о тебе не знаю?
Румата лишь тяжело вздохнул и направился к столу.
— Я тут в редакцию ходил, помнишь мои статьи? Опять снес кое-что для публикации… Редактор меня узнал! Чудный старик, поговорили… Жаловался, что подписки нет, журнал в убытке, поддерживают только ходовой прессой. «СпидИнфо» тоже они издают! Так что вот, — он предъявил Леночке ксерокопированный лист. — Это конверт, в котором пришли материалы для этого «журналистского расследования». Ничего не узнаёшь?
Леночка не верила своим глазам! На штемпеле конверта ясно читались данные российско-шведского предприятия «Ингерланд»!
— Так что я о тебе тоже волнуюсь… жду, — усмехнулся Румата ее изумлению.
— А им-то это зачем?! — лепетала шокированная Елена. — Это же такой удар по репутации… по имиджу… Зачем самим себе гадить?
— А что ты знаешь об их имидже? Видимо, они не только им зарабатывают!
— Я у них больше не работаю.
— И правильно, и не переживай! Ты просто оказалась под рукой. Это другая война. Постарайся больше об этом не думать. Все уже кончилось. Вот предписание, нас закрывают. Не сегодня завтра прибудет следственная группа, все здесь опечатают…

Его попытки успокоить бесили Леночку еще больше. Бесило его вечно отрешенное спокойствие, полное бесчувствие болвана, будто его самого это не касалось!
— Но послушай же! — взмолилась она перед этим бездушием. — Алинка умирает! И если я узнаю, что из-за тебя, я же тебя загрызу, разорву, всю душу выну!
— Из-за меня?! — удивился Румата. — Почему из-за меня?
— Ну что ты там говорил про организмы в двух измерениях, эволюцию как форму адаптации, горизонт событий…
— А, ты про это! — усмехнулся Румата. — Что ты, Леночка! Меня, может, порой и заносит в буддизм, я могу порассуждать об эволюции с позиции бессмертия астрального тела… Но к нашей работе это никакого отношения не имеет! С чего тебе это на ум пришло?
— А что я должна думать?! Ты статью читал? Какая в городе волна смертности пошла, только вы тут с Рензером заработали?!
— Нет, Леночка, мы с Рензером, может, и влезаем куда не надо, может даже, и карму себе изрядно подпортили, но, сколько попугая ни облучай, у бегемота перья не вырастут! Если мы о кармических связях, астрале — тут лишь прямое кровное родство значение имеет, Рензеры тебе в пример! В эти поля лишь я вхожу, и неси я угрозу роду человеческому, мор бы начался совсем в другом месте! Ты же знаешь, здесь у меня родни нет!
— Алинка — твоя дочь! Ты можешь понять, что твоя дочь при смерти?!
— Алина?.. — обалдел Румата. — А почему не сказала?!
— Да, Алина! А как тебе, такому чурбану, скажешь?! Толку-то? Что ты за отец?! Все надеялась, может, поумнеешь, да теперь уж все равно. И не рассказывай мне снова, что ничего за горизонтом изменить нельзя, что ты ничего не можешь…
— Еще не знаю, может, и могу, — перебил ее Румата. — Тебе сейчас, наверно, лучше побыть с ней? А я тут разберусь, обещаю!
Елена и сама была рада поскорее убраться отсюда, даже не представляя, кого еще может так ненавидеть, как этого бессердечного урода!
— Не переживай, все будет хорошо! — услышала она на прощанье.

Это была их последняя встреча.
Ночью сторож сообщил об искрении в здании гидролизного цеха.
Пожар возник по халатности из-за оставленного без присмотра работающего оборудования. По той же причине никто не пострадал.

Утром Алинка вышла из комы, и к ней пустили маму.
— Что ж ты напилась-то так, доченька! — сквозь слезы бормотала Леночка, теребя руку дочери.
— Да, мам, мне хватило, в жизни больше не притронусь к стакану! — пыталась шутить та. — А дядя Румата к нам вернулся?
— Нет. А почему ты спрашиваешь?
— А он мне тут снился, как-то странно, будто ангел!
— Нет, Алинка, он уехал. Ты же знаешь, он вечно где-то, весь в работе.

Сгоревший гидролизный цех больше не восстанавливали, через несколько лет эта территория попала в программу благоустройства городской территории, и его снесли, возведя рядом торговый центр. А на месте последнего пристанища прототипов боевых советских лазеров разбили сквер с аллеей и скамейками.

Сюда, как и прежде, приходит Елена, теперь принося лишь с пшено голубям.
Она любит помечтать на любимой скамейке, пытаясь представить, где он сейчас. Покормить птиц, нашептывая новости из своей и Алинкиной жизни, или говорит с ним, как в прежние годы, воскрешая в мыслях его голос:
— И куда теперь? Еще дальше?! — спрашивала она его когда-то.
— Нет! Я бы хотел туда, где нет несчастных людей, — отшутился Румата. — Это в восемнадцатом веке один издатель посулил большие деньги известному мореплавателю за то, чтобы тот подробно изложил для читателей, чем жизнь дикарей отличается от жизни цивилизованных людей, — пояснял он на ее недоумение. — Ну, тот и изложил… И начал свой труд словами: «За годы моих странствий среди дикарей я не видел несчастных людей. Несчастных и обездоленных сразу встречаешь, лишь вернувшись в границы цивилизации». И конечно, его не напечатали! Для тогдашнего цивилизованного общества этот труд показался бы слишком радикальным.
— Но все равно будущее за цивилизацией! — пожимала плечами Леночка.
— Думаешь, у цивилизации есть будущее? — усомнился Румата.

А иногда она просто разглядывает небо, в поиске ответа на единственный и вечный вопрос: каково это было — встретить ангела?

Вад. Пан.
2016–2021 гг.