Глава 10. Целители

Глава 10. Целители.

Прошло ещё несколько дней. Обстановка на работе в те дни выдалась на редкость спокойной, но вид у Штольца всё равно был болезненный, это было заметно. Пильникова охала сочувственно и говорила, что его кто-то сглазил. Было ещё целых два месяца до увольнения Журбы. На этот раз Владимир Яковлевич проникся участием, и уговорил его съездить к хорошему своему знакомому, – деду-знахарю. Дед этот пользовался известностью, практиковал лечение травами.
Штольц устал от взвинченного своего состояния, не очень поверил в чудодейственные лечебные способности народного лекаря, но выбирать не приходилось, он готов был уцепиться даже за соломинку. Журба – опытный, многое повидавший в жизни человек, просто так, ради красного словца, сотрясать воздух не будет. Знает, о чем говорит, всегда дело предлагает. Опять оживилась надежда на избавление от мучительного состояния. Да и попытка – не пытка.

Вспомнилась Штольцу повесть писателя Владимира Маканина «Предтеча» о талантливом самородке, народном врачевателе Якушкине, помогавшем природным даром своим людям избавляться от недугов. Очень подробно и убедительно в книге описаны были творимые им чудеса исцелений. И дед этот – Журбы знакомец, а вдруг и он обладает чудодейственными способностями?.. Травами лечит… В травах ведь, если досконально изучить их свойства, и использовать умело, огромная живительная сила содержится!
В качестве служебного транспорта использовал Штольц собственный автомобиль «Жигули». Лекарь жил в пригородном селе, в районном центре, в получасе езды от города. Журба более двадцати лет отработал начальником районного узла связи в этом сельском районе, на малой своей Родине, имел обширные знакомства среди земляков  и не терял связей с ними.

 Штольц управлял автомобилем, а он сидел рядом на переднем сиденье, рассказывал, не умолкая о лекарских успехах знахаря-травника. Говорил увлечённо и не подозревал, что историями этими сильно раздражает Штольца и вызывает в восприятии неприятные болезненные ассоциации. Штольц старался не вникать в смысл его слов, крепился изо всех сил и в мыслях страстно желал, чтобы он, наконец, замолчал. Сказать ему прямо об этом не решался – недостойно как-то это будет выглядеть! Ведь Журба сам вызвался помочь ему...

Навстречу на большой скорости приближался грузовик с углём, горкой нагруженным в кузове. Жигули Штольца вот-вот должны были с ним разминуться. Грузовик подбросило на попавшейся под его колеса рытвине, он подпрыгнул, из кузова выпал кусок угля размером с кулак. Ничего нельзя было поделать, кусок летел навстречу прямо в лобовое стекло, в ту его часть, за которой сидел Журба. У Штольца промелькнуло в голове, что сейчас случится ужасное, стекло не выдержит и камень угодит Журбе прямо в лицо. Он вцепился в руль, рванул автомобиль на середину освобождавшейся за грузовиком пустынной дороги и не успел затормозить. Раздался громкий хлопок, в глаза ударил яркий свет, Журба дёрнулся в сторону, вниз…
Стекло не разлетелось в клочья и даже не треснуло. Угольный комок скользнул по нему, ударил по стойке кабины и разлетелся мелкими кусочками.

Они не успели испугаться. Всё произошло в несколько мгновений и повезло очень, что стекло выдержало скользящий удар и не разбилось. А Штольц чуть позже подумал про себя, что кусок угля этот пришёлся кстати. Журба, наверное, пережил всё-таки запоздалый страх, сидел с сосредоточенным лицом и всю оставшуюся дорогу молчал.
Лекарь жил в небольшом домике на окраине села. В комнате вместе с хозяином за столом сидели двое мужчин. Штольцу показалось сначала, что они пьянствовали, но нет, – пили они чай.  «Дед» оказался крепким, здоровым мужиком, встретил их приветливо, перебросился несколькими словами с Журбой и сосредоточил внимание своё на Штольце. Окинул его пытливым ищущим взглядом и, не дожидаясь, когда Штольц начнет рассказывать о хворях своих, сам уверенно стал их перечислять. Проявил удивительную осведомлённость. Штольцу ничего не оставалось, как поддакивать и на полу-утверждения, полу-вопросы лишь согласно кивать головой. Чувствовал он себя неважно, вслушивался в себя, был скован, зажат изнутри и ощущение, что он не здоров, угнетало, мешало дышать свободно, полной грудью, причиняло навязчивую душевную боль.

Мужик перестал перечислять его симптомы, подошёл к потрескивающей дровами печи, снял с горячей плиты чайник, наполнил стакан жидкостью, по виду похожей на чай и протянул Штольцу со словами
– А ну-ка, хлебни, попробуй этот настой. Должно полегчать…
Жидкость была не очень горячей, источала стойкий аромат степных, неведомых трав, была терпкой и приятной на вкус. Штольц опустошил размеренно, не торопясь целый стакан, осмотрелся попутно в комнате, и показалось ему, что этот же настой потягивали из своих стаканов сидевшие за столом мужики.
По телу разливалось приятное тепло, расслабляло, изгоняло зажатость, наполняло бодростью и энергией. Его отпускало. Штольц воспарил духом, преобразился на глазах, повеселел. Ответил пристально наблюдавшему за ним лекарю
– А ведь действительно, полегче стало!..
– Ну вот! Лекарь полностью был удовлетворён эффектом, который настой оказал на Штольца. Потом решил

- Дам я тебе сбор особых трав. Будешь дома настой готовить. Попьёшь недельки три… Всю твою хворь как рукой снимет!
И Штольц, как будто бы заново родившийся, обновлённый чудеснейшим образом, ему поверил.
В последующие дни использовал траву строго по рецепту, прописанному народным лекарем. Убеждал себя, что помогает травяной чай, хотя точно чувствовал, что того, первозданного эффекта в комнатушке у лекаря, напиток не даёт. Настраивал себя, что постепенно, со временем эффект усилится. А что ему еще оставалось…

Журба уволился с предприятия, уехал, но рядом была бухгалтер Пильникова. Наблюдала за ним, видела, что «не в своей тарелке» находится её шеф, переживала за Штольца, посматривала на него сочувственно и вот, опять не выдержала и уговорила, заставила Штольца вновь обследоваться у серьёзных врачей. И такое чувство у Штольца было, что все лучшие врачи в городе – хорошие её знакомые. При этом сама Надежда Васильевна не знала что такое – больничные листы, и никогда не болела.
– Виктор Васильевич, ну что вы всё о работе да о работе? Не пропадёт работа без вас! И времена не изменятся в лучшую сторону. Займитесь, наконец, здоровьем своим основательно. Медицина сейчас очень многое может. Вас очень опытный врач обследует на аппарате УЗИ. Сердечко ваше проверит. Я договорилась.
Отказываться было глупо. Уже было и время ему назначено на завтрашний день, и инструктаж тут же провела Пильникова: – за сколько часов до обследования нельзя принимать пищу, и какое полотенце нужно взять с собой.

Опытному врачу было лет тридцать. Звали его Нугманов Кайрат. Штольц видел его впервые, а Кайрат, оказывается, был у него на приёме по поводу установки телефона, был о нем наслышан и вспомнил как быстро и без проволочек, год назад, установили ему связисты телефон на квартире. Штольц не удивился. Его знал весь город. Должность такая… Работа Городской телефонной сети на виду у горожан, у тех, кто телефон имеет, и тех, кто – нет.
В помещении УЗИ царила темнота. Врач сосредоточенно работал. Чувствовалось, что прекрасно владеет он сложным медицинским оборудованием. Произносил вслух параметры сердца, которые ни о чем Штольцу не говорили, потом что-то обнаружил и тут же сообщил, что перегородка какая-то внутри сердца тонковатая, и что это не очень хорошо, но, в общем-то, не страшно. В целом состоянием сердца Штольца он остался доволен, затем переместился ниже в область живота и продолжил обследование.

Штольцу лезли в голову разные мысли. Он подумал почему-то, что похож Кайрат не на врача, а на инженера. Только инженер работает с техникой из бесчувственных материалов, а врач – с живым, очень чутким человеческим организмом.
И точно так же, как инженер, радуется, когда обнаружит причину повреждения в работающей со сбоями, или полностью отказавшей технике, обрадовался вдруг, чему-то Кайрат. Он выявил что-то, произнёс неразборчивое слово, и по тону, с каким он это слово произнёс, понял Штольц, что возможно то, что врач обнаружил – и есть причина его неустойчивого, муторного состояния.
Он сжался, напрягся весь и с тревогой ждал разъяснений врача, как приговор.
Время остановилось, Кайрат не торопился, теперь уже молча продолжал работать. И вот – закончил обследование. В руках его оказался рентгеновский снимок. Оказывается, обследуя другие, жизненно важные внутренние органы Штольца, обнаружил он камень в желчном пузыре. Огромный, как он сказал, камень! И вынес вердикт

– Камень этот, скорее всего, и есть причина ваших бед!
Штольц стал задавать вопросы. И оказалось, что может этот камень и на сердце влиять, и вызывать ту боль, которую периодически чувствовал Штольц в солнечном сплетении во время приступов, и даже – если он закупорит какие-то протоки, – плохо может для Штольца это кончиться.
Врач не подумал о том, что Штольц ранимый, очень впечатлительный человек с чуткой душой, и буквально ошарашил его. Сказал, что не надо тянуть, и желательно как можно скорее лечь на операцию??! И на операции этой будут врачи не с камнем что-то делать, а вместе с этим проклятым камнем полностью удалят желчный пузырь.
Штольц держался. Всё-таки он не осмыслил ещё новость до конца. Врач уловил в его голосе тревожные нотки и стал успокаивать

– Не бойтесь! Операция не займёт много времени. У нас в больнице появилось новое, современное оборудование, которое позволяет удалить желчный пузырь путём минимального оперативного вмешательства с помощью специального зонда. Врач наш Акопов недавно вернулся из за границы. Он прошёл хорошую стажировку и уже две недели эту операцию делает. Можно сказать – вам повезло. Это совсем не дедовские методы. Мы вас пропустим без очереди. Дня через три снова, не то, что ходить – бегать будете!
Штольц чётко улавливал каждое слово, а соображал – не очень. Обещал подумать. В принципе, всё что надо, он услышал. Пора было уходить.
Врач напугал Штольца. Он пережил сильное потрясение. Посещение больницы связывал с надеждой, что уточнят врачи диагноз – ведь не особая какая-то из ряда вон выходящая хворь у него. Миллионы людей живут на земле. То, что беспокоит его, это реакция организма на нервные перегрузки, на ухудшающуюся экономическую обстановку, на возраставшую неуверенность в завтрашнем дне и на общую неопределённость. Сколько людей находилось, и находятся в таких же, и в гораздо худших условиях. И ведь – справляются с этим.

Ну, потерял устойчивость, стал более чувствительным организм Штольца на происходящее вокруг. Не он первый такой и не он последний. Опыт по этой части у врачей наработан должен быть огромный. И методы лечения явно наработаны. Пусть вникнут! Наверняка есть лекарства, процедуры какие-то... Пусть помогут справиться! А тут, – вердикт – извольте Виктор Васильевич, соглашайтесь на операцию! Удалим из нутра вашего орган, жить вам мешающий. Ничего страшного! Ну, придётся отказать себе кое в чём. Диету специальную, к примеру, постоянно соблюдать.
Врач говорил об этом спокойно. Ну да, это же не лично его касалось. А Штольц убеждён, что пузырь этот желчный не просто так человеку природа дала. И если удалить его, то станет человек не очень физически полноценным. Он категорически не был готов жертвовать пусть даже второстепенной частью организма. И самое главное – не был уверен, что появившийся непонятно отчего злополучный камень внутри является действительной причиной хандры, которую он переживал.

И ещё: почему сразу – резать? Почему удалять? Читал он мимоходом где-то, что есть и другие методы удаления камней без оперативного вмешательства.
Лучше бы не ходил он на это УЗИ. Меньше знаешь – лучше спишь. Только усилилось в результате внутреннее беспокойство. Опять обострились его чувства и все равно, через некоторое время он как-то свыкся со своим состоянием, приспособился жить с ним, питал надежду, что, может быть, как-то всё само собой рассосётся.
А вот камень на снимке рентгеновском он видел отчётливо, и что-то с ним надо было делать. У Штольца буквально появился внутренний враг. И побороть его надо было без ножа, без оперативного вмешательства.

Медицина в Республике, в соответствии с новыми веяниями осваивала бизнес-процессы. Появились коммерческие платные медицинские услуги. Газеты пестрели зазывной рекламой, и если ей верить, – излечивалось коммерческими врачами практически всё.
Конечно, Штольц стал обращать внимание на подобные объявления и вскоре нашёл то, что его интересовало. По выходным дням из соседнего города Петропавловска приезжала в Синегорск группа врачей. Арендовали они  подходящее помещение, развёртывали диагностическое оборудование, принимали и обследовали пациентов, тут же ставили диагноз, и тут же назначали лечение своими же особыми лекарствами.
На этот раз Штольцу никто не советовал. Сам решил. Записался к заезжим врачам на приём.
Естественно, пришлось потерпеть в очереди. Потом он рассказал обо всём, что его беспокоит миловидной женщине-врачу, и со снимком УЗИ из больницы ознакомил. Врач особо не расспрашивала, предложила раздеться до пояса, затем прикладывала к различным местам торса специальный зонд, несколько минут, и всё поглядывала на монитор диагностического прибора.

Штольц тоже поглядывал на этот прибор и с некоторым разочарованием обнаружил, что это – обыкновенный компьютер. Для неискушённых пациентов обладал компьютер, наверное, верхом диагностических возможностей, но только не для Штольца. Он все-таки работал в отрасли, широко использующей современнейшую электронную технику, и имел о тестовых компьютерных программах некоторое представление.
 Но видимо медицинская компьютерная программа была действительно сверхчувствительной. Конечно же, на принтере она подтвердила и отпечатала всё, о чем он перед обследованием рассказал врачу. И в довесок ко всему этому, выявил компьютер, что заражён он… – кишечной палочкой?!!
Услышал эту новость Штольц, удивился очень и чуть со стыда не сгорел. Откуда?! – Гигиену соблюдает неукоснительно! Питается дома! Жена – аккуратистка, прекрасно готовит и для приготовления пищи использует только качественные продукты. И вообще, – что же это за программа такая в компьютере?  – ну, прямо сверхвыдающаяся! Простым прикосновением к коже торса человека, в районе спины, груди и живота, обнаруживает даже, без анализов соответствующих… – кишечную палочку!!! Слава богу, глистов не обнаружила! Как-то не очень серьёзно всё это…

Он ещё не до конца осмыслил известие об очередной напасти, а врач протягивала ему уже пачку пакетиков наполненных крошечными белыми гранулами. Были они похожи друг на друга и отличались лишь пронумерованными пакетами и тем, что надо было перед едой рассасывать эти гранулы из пакетов, в разных количествах, под языком.
Это был метод лечения фитотерапией. Гранулы успокаивали нервы, растворяли камни во внутренних органах. Штольц не удержался и спросил
– А как же с палочкой?
Оказывается, её они тоже уничтожают…
Хватило гранул как раз на две недели. Штольц путался в комбинациях комплексного их применения, но добросовестно, три раза в день перед едой растворял гранулы под языком. Убеждал себя, что лекарство обязательно должно помочь, и для надёжности лечения, чтобы закрепить эффект, в очередной выходной день записался на приём и выкупил очередную порцию гранул.

Спустя месяц, признаков улучшения своего состояния не обнаружил и в третий раз явился на консультацию. Напрасно время потерял. Врачей на месте не оказалось. Больше в Синегорск они не приезжали. И подумал Штольц, что, наверное, вылечили они в городе всех больных, вот только ему как-то не повезло.
Нервное напряжение не спадало, он по-прежнему, чувствовал себя не в своей тарелке, крепился изо всех сил и продолжал работать.

Прошло ещё немного времени, и вот, однажды, пришла к нему на приём очередная посетительница и по обыкновению начала излагать причины, по которым телефон ей жизненно необходим.
Обычная история. Она – мать-одиночка. Воспитывает троих детей. Живёт в частном доме. У многих соседей телефон есть, а вот у неё…
Штольц глядел на неё молча и слушал. Женщина вызывала симпатию. Говорит грамотно, ухожена, стройная и по восточному, красивая. Ну, совсем не скажешь по виду, что многодетная мать!

Она продолжала говорить, сообщила о себе, что врач по профессии, открыла частную фирму и лечит различные недуги с помощью особого прибора, которых в Казахстане всего два или три, и по удачному стечению обстоятельств, один из этих уникальных приборов достался ей. Полагается только на себя. Семью надо кормить, поэтому крутится как белка в колесе, и большую часть времени пропадает на работе. Дети остаются дома одни, их надо контролировать постоянно. Как тут без телефона…
Штольц проявил интерес, и оказалось, что прибор генерирует световое излучение высокой интенсивности, так и называется – «искусственное солнце», что по характеристикам, и по воздействию на организм человека, почти эквивалентен солнечному излучению. Лучи эти несут в себе мощный оздоровительный эффект и излечивают многие болезни.
Штольц был выходцем с юга, любил солнце. Тепла и света солнечного очень не хватало ему в Северном Казахстане. Солнечный день для Штольца – это всегда радость. А тут оказалось, что в числе прочих болезней лечит солнечный прибор и остеохондроз. Он тут же вспомнил слова врача спецполиклиники Букина, что эта напасть очень коварна, и может быть причиной пугающей его боли, от горла через левую часть груди к пояснице, особенно докучавшей в последнее время.

Утопающий хватается за соломинку. Конечно же, Штольц рассказал о своей проблеме врачу, и она тут же уверенно пообещала, что уж ему-то лечение «искусственным солнцем» точно пойдёт на пользу. Добавила также, что угнетённое состояние, страхи, нервное неослабевающее напряжение тоже являются следствием, если остеохондроз возник в районе шейных позвонков и у основания черепа.
Лечение само шло навстречу Штольцу. Врач протянула визитку и сказала, что готова принять его в любое удобное время. Звали врача – Гюльшат.
Конечно, хотя было это очень трудно из-за технических сложностей, пообещал Штольц установить ей домашний телефон, и некоторое время спустя, выполнил своё обещание. Гюльшат в долгу не осталась и интенсивно принялась его лечить.
Первый раз действие прибора испытал Штольц в тесной комнатке-кабинете, арендованной врачом в построенном три года назад административном здании разорившегося впоследствии строительного треста, нынче используемого как Деловой центр.

Сеанс длился пять минут. Ответвляющийся от компактного прибора шланг со специальной насадкой на конце излучал пучок ослепительного света и тепло, в принципе, соизмеримое с теплом солнечного луча. Гюльшат водила лучом этим по частям тела, где мог притаиться тот самый проклятый остеохондроз, – по груди, по шее, по затылку и по голове. Тепло, поначалу приятное, набирало мощь, превращалось в жар, прогревало освещаемые места до такой степени, что казалось, растопит, выжжет все отложения солей без остатка на подвижных частях штольцевского скелета.
Штольц любил баню. С удовольствием, до изнеможения истязал себя до седьмого пота берёзовым веником в парной. Искусственное солнце оказывало примерно такое же тепловое воздействие, но в отличие от веника, было оно сухим и действовало точечно на места, которые определяла врач, и не паром, а энергией солнца, пусть, даже искусственного. Штольц терпел героически, не просил пощады, опасался, конечно, что получит ожоги, но к счастью, этого не случалось. И чем сильнее был жар, тем больше верил Штольц, что сумеет он избавить свой измучившийся организм от накопившихся вредных солей, провоцирующих невроз. Казалось ему даже, что он физически ощущает, как плавится что-то там у него внутри. Героически терпел «экзекуцию» Штольц, а что ему ещё оставалось делать…

«Искусственное солнце» хорошо было разрекламировано и пользовалось у горожан спросом. Гюльшат выезжала на дом к больным с тяжёлыми заболеваниями и лечила их солнечной терапией. Солнце, оно ведь благотворно воздействует на всё живое, активизирует защитные свойства организма, наполняет его позитивной энергией.
Штольцу Гюльшат назначила десять сеансов. Бывало, приезжал на автомашине за ней он к дому, где на квартире у очередного немощного пациента проводила она лечение, забирал её вместе с компактным драгоценным прибором, привозил к себе домой и получал свою, очередную порцию жара. А потом, после окончания сеанса увозил к себе врача в свою квартиру родственник очередного пациента. Модной коммерческой медициной промышляла Гюльшат. Крутилась, как белка в колесе…
Невроз… Именно этим словом обозначила Гюльшат его угнетённое состояние. И так как пребывал в этом состоянии Штольц уже довольно долго, уточнила диагноз: – «хронический невроз». Это было уже серьёзно, а значит, и усилия по его искоренению должны быть комплексными.
Оказалось, что рука об руку с ней работает народная целительница, и она тоже лечит неврозы своими, нетрадиционными методами. Так познакомился Штольц с экстрасенсом Таней.

Возрастом Таня оказалась лет тридцати, выглядела странновато, была тощей и долговязой как каланча, обладала хорошо подвешенным языком. Она доходчивыми словами разъяснила Штольцу что такое чакры, третий глаз и другие энергетические каналы тела, сообщила о наличии энергетического поля у каждого человека. Рассказала, что поле это обладает защитными свойствами и оберегает человека от отрицательных внешних воздействий, что оно может быть нарушено, повреждено. И тогда, через пробитые бреши отрицательная энергия от других людей, или просто накопившаяся в атмосфере из-за негативных событий, происходивших вокруг и в целом – на земном шаре, проникает в организм и вызывает болезни.
Оказалось, что обнаружила Таня в себе необыкновенные способности, что ладони её рук чувствуют энергетическое поле, к тому же – излучают особое тепло и чудеснейшим образом восстанавливают защитные свойства, приводят поле в первозданное состояние. Она тут же обследовала энергетическое поле Штольца в области головы, осталась недовольна его состоянием и обнадёжила, что в случае, если Штольц согласится, то она всё восстановит, на что потребуется десять-двенадцать сеансов.

Штольц согласился. Решил, что попытка – не пытка, и хуже от этого не будет.
Экстрасенс проявила уважение. Попросила назначить время и сказала, что сможет сама приходить к нему на работу, и сеансы восстановительные свои проведёт прямо в кабинете.
На время сеанса секретарь приёмной никого в кабинет не впускала. Особых приготовлений не требовалось. Экстрасенс снимала пальто, растирала с мороза ладони, чтобы согрелись они и получили прилив энергии. Штольц садился на стул лицом к окну, закрывал глаза, и Таня ладонями колдовала вокруг его головы. И всё спрашивала
– Виктор Васильевич, почувствовали тепло? Почувствовали?..
Получалось, что целительная энергия из её ладоней должна была проявиться именно в виде тепла. Штольц сосредотачивался, концентрировал внимание до такой степени, что кожа на голове становилась сверхчувствительной. Он ощущал даже шевеление воздуха под ладонями экстрасенса, но тепла не чувствовал. Она приближала ладони, касалась случайно кончиков его волос и опять спрашивала
– А  сейчас?.. Чувствуете?..

Штольц был весь – внимание, тоже очень хотел ощутить тепло её рук. В какой-то момент начинало казаться ему, что, наконец, энергия начала в него проникать, и он неуверенно подтверждал
– Да... да… кажется, чувствую…
А ещё эффект от целительного тепла её рук определяла Таня по цвету, который видел он перед собой сидя с закрытыми глазами. Цвет должен был быть розовым или красным. Когда день был ясный, солнечный, то и цвет через окно, через закрытые веки его, бил в глаза – красный. Когда день был пасмурный, цвет мог быть даже чёрным, но чтобы не обидеть Таню, Штольц всё равно говорил, что видит цвет не очень красный, а скорее всего – розовый. Все-таки  очень деликатным человеком он был по складу характера…
И всё-таки пользу от экстрасенса он получил. Однажды рассказал ей о камне в желчном пузыре, о том, что надо, наверное, всё-таки соглашаться на операцию, и тут же Таня категорически рассоветовала это делать. Оказывается, бабушка передала ей рецепт, который гарантированно избавляет организм человека от каменной напасти.

Рецепт был прост. Надо было взять измельчённую морковь, смешать с изюмом в равных пропорциях и томить смесь нужное время в чугунной посуде на медленном огне. Затем, из распарившейся массы выжать сок и употреблять его перед едой. Сок этот размягчит камни до консистенции, которая сама из организма и выйдет.
Дома, вместе с женой Штольц выполнил всё по рецепту. Самым тяжёлым в процессе приготовления снадобья оказалось выдавливание сока. Но он постарался, и сока набралось в достаточном количестве. Процесс изгнания камня начался.
Сеансы экстрасенса Тани закончились. С Гюльшат Штольц тоже распрощался. Солнцем, даже если оно искусственное, злоупотреблять нельзя.
Особого облегчения после лечения экзотическими методами Штольц не почувствовал, но он как-то приспособился жить со своим неврозом, боролся с ним своими методами. Под любым предлогом старался сократить приёмы по личным вопросам, а то и вовсе их отменял, старался не засиживаться в кабинете и больше времени проводил на улице.

Телефонная сеть разветвлена по всему городу. Штольц ходил вдоль воздушных линий связи, оценивал их состояние, наблюдал, как работают на сети монтёры и кабельщики. Иногда подходил, беседовал с ними, делал замечания, давал советы, отвечал на их вопросы. Чаще, проходил мимо, избегая встреч, старался, чтобы не заметили его работники. Чувствовал он себя по-прежнему нездоровым, но держался, и по внешнему виду определить его реальное состояние было трудно. И всё-таки…
Однажды встретилась ему бывшая связистка. Она работала в Областном предприятии связи, а потом, когда раскрылись широкие возможности для предпринимательства, раскрыла тайну свою сотрудницам, что обладает способностями экстрасенса и может исцелять болезни. А так как грешно талант зарывать в землю – уволилась и официально стала народной целительницей Марфой.
И вот, Марфа шла навстречу, встретилась с ним взглядом, узнала и приветливо улыбнулась. Штольц замедлил шаг, чтобы поздороваться и перекинуться из вежливости парой слов. А Марфа в ответ на приветствие огорошила словами
– Виктор Васильевич, что-то у вас нездоровый вид…

Ну как было не открыться ей? Штольц кратко рассказал о злополучном камне, о приглашении на операцию, об отваре из моркови и изюма, рекомендованном как верное средство, которое поможет избежать хирургического вмешательства...
Он старался изложить то, что его мучает лаконично и сжато и заметил вдруг, что взгляд Марфы поразительно изменился, стал холодным и жёстким. Она отступила на шаг и взглядом этим как рентгеном просвечивала его насквозь.
Так показалось Штольцу, а Марфа на полном серьёзе вдруг сказала
– Виктор Васильевич, я вижу, действительно, камень есть. Но он уже не опасен, он превратился в мягкий сгусток и скоро растворится совсем. Поверьте! Не берите в голову! Я знаю, о чем говорю!

И Штольц ей поверил. Как-то сразу ему стало легче. А ведь действительно, с некоторых пор давящая, ноющая боль в солнечном сплетении перестала его беспокоить.
Прошло ещё немного времени, и Штольц знал уже твёрдо – никакого  камня в желчном пузыре у него нет. Так был уверен, что для подтверждения не требовалось ему никакого УЗИ. Он просто забыл, про камень, как будто его никогда и не было. И, слава богу! Одной головной болью стало меньше…