Вкусы

Вкусы вызывают грызню? Сломали челюсть и зубы? Бегите отсюда в никуда, навсегда. Ходите туда да сюда. Какой конец? Страда! Следуй за темой на самое дно, не требуй снисхождения. Вот ошейник и сафари для решения. Отвесить храбрости? Держи выкидыш! Стихают вопросы, ноги босы, абсурдные опросы, налетают осы, возрастают спросы. Падают колоссы, апофеозы, метаморфозы, слёзы на морозе. Оградку сломала лошадка, воплощение упадка, в тетрадке догадка, лихорадка довела до припадка, после зарядки походка шатка, печати опечатка, опустела кроватка, грядка досталась беспорядку, вещают гладко и сладко, риторика-акробатка, взятка и посадка, беспорядки без оглядки. Безысходность выпрямила осанку. Строят здание отчаяния, но даже здесь разворованы материалы. За решёткой? Не те, кто надо, те кто надо и прочие по окладу! Досада и преграда. Приближение распада и потерянная награда. Звуки выстроили симфонию, сонату и видно в них близость конца. Утрата. Контрасты слишком глазасты, цветасты, ушасты, носасты. Разделение на касты. Домогательство власти, кровавые страсти. Стены кишками украсьте! Себя-то обезопасьте в вестибюле пасти! Тайны прячутся по теням, освети фонарём. Солнечное затмение. Новый покрой, герой, марафет и билет. Рагу и винегрет. Кому доверили готовить обед? Цирк! Под куполом крик, брожение клик, испорчен чистовик. Старик отправляется в ледник. Поёт хор горемык, теряется материк, ломается ночник, каждый двулик, поник шутник, двойник пишет дневник, найден души тайник. Стихия – смесь силы и неразумности, вовсе не ласковый ветерок или огонёк. Хрустят дровишки. Довольны? Едва! Молва не трезва, бестелесна, мертва, но воскресает как опавшая листва в новой листве. Правда крива. Новая трава в волшебстве шутовства. Сотни сорняков ругаются и бездельничают в торжества. Аплодисменты большинства незнающих родства. Права заканчиваются у рва.