Букет - 3. Глава 3. 2030

Из транса меня вывел звонок Сергея. Радостно-возбужденным, хоть и несколько монотонным, как у всех программистов, кажется, голосом, он сообщил о новой замечательной функции плейлистов в очередной серии новых смартфонов, - встроенным поисковиком песен по ассоциациям. А заодно поинтересовался, когда мы сможем увидеться. Наверное, это действительно здорово, - музыку я люблю, а многие, особенно старые мелодии, не зная точного названия, найти весьма затруднительно. И встретиться семьями - идея неплохая. В отличие от большинства продвинутых молодых людей, Серж и Дэви ещё не полностью погрузились в мир технологий, и удовольствие от живой компании им не чуждо. Момент надо ловить. Но сейчас я смогла лишь слабо отразить его эмоции, согласившись на встречу и презентацию новинки, не вникая в суть.

Смешно - Дэви порой немного ревнует меня к Сергею. Подумать смешно. Серёжа для меня - старинный друг, чуть ли ни с детского сада, - и только. Как брат. Был короткий период ухаживания в начальных классах, но затем наши с ним вкусы благополучно разошлись одновременно, а вот дружба осталась. Я вышла за Дэвида, Сергей женился на его сестре Миле - рыжеволосой эмансипе с кафедры микробиологии. В отличие от многих рыжеволосых,  Мила не отличалась противным высокомерием, хотя имела для него много причин. Их пятилетняя Лиза посещала детский сад, не доставляла особых хлопот, и, что самое замечательное - была самым обыкновенным, нормальным ребёнком, без придыхания вундеркидства (по нашим временам - своеобразный раритет). И ещё - она не была единственной темой разговоров с Милой, плюс вечным живым вопросом-упреком: "А вы когда соберётесь?"
Мои яйцеклетки пребывали в лёгком шоке от окружающего мира и меня самой, поэтому не торопились на взлёт, а я не предпринимала никаких искусственных мер ни для прямого, ни для обратного действия. Пусть всё идёт своим чередом. Пока что мне настолько достаточно (если можно так выразиться) моих учеников из особой школы, что я вовсе не кажусь себе бездетной. Даже на каникулах, как сейчас. К тому же у меня есть братец, Станислав.

Положив трубку, я осмотрелась по сторонам,  вспомнила, где я, и который теперь час. Естественно, большая стрелка стилизованных под старину ходиков уже указывала на девять, а я все сидела в громоздком "гостевом кресле", обитом синтетическим бежевым плюшем, и накрытом пледом под "небеленый мех". Кресло, в мое отсутствие, обожали занимать и Дэвид, и Сергей, но плед был мой, и только мой! Меня злило, если они, развалясь в кресле, стягивали его, протирали своими не слишком стерильными джинсами, и, по-возможности, при них я стремилась убрать его подальше, бросив на кресло плотную жаккардовую накидушку.
Экран ноутбука на журнальном столике уже погас - я больше не вчитывалась в бесконечные старые записи и ссылки, на стихи и рассказы; в длиннющую откровенную переписку. Вопреки собственным принципам, я силилась понять их, - и, конечно, в очередной раз озарение стукнуло меня по голове так, что я не помнила причины. Я плакала, не замечая слез; меня передергивало от лишних побочных знаний. Желая разузнать о матери и писательнице (да и тётушка была не так проста), - я невольно вламывалась в собствнное прошлое, - а оно шло вразрез с нынешними моими убеждениями, - так, что мне хотелось кричать, читая, а порой, и вовсе не жить дальше. Что касаемо Станислава, - я тоже предпочла бы не видеть его прошлого воплощения. Оно было единственным, зато каким!Для меня впечатлений от этого знания хватило с избытком.

Вернувшись, я стараюсь забыть, что видела, но получается не всегда. Порой забывается как раз настоящее. Вот и живу в некоем межмирье.
А сейчас надо встать, поглядеть на себя в зеркало - убедиться, что взгляд мой не слишком напоминает героиню американского триллера про зомби, переключить ноут на блог "Стандарты и привлекательность", прочитать и ответить на новые комментарии. Да, и ещё перевести Стасу пятьдесят тысяч. Немало, но я обещала. Надеюсь, ему хватит надолго.

Клацанье поворачивающегося в замке ключа застало меня за привычным и невинным занятием.
- Привет! - Дэвид взглянул на меня подкупающе бесхитростно. Несмотря на позднее возвращение, его соломенно-рыжие кудри были в идеальном порядке, черная ветровка "Reebok" выглядела, словно с подиума, а улыбка - как реклама стоматологической клиники. - Соскучилась? Все своим блогом занимаешься...
Я мгновенно почувствовала себя предательницей родины, притворяющейся патриоткой.
- Да нет, я выходила гулять, - неопределенно пробормотала я. - Но, да, соскучилась.
- Скоро я напишу заявление на отпуск. Съездим куда-нибудь, а то ты всё одна.
Он еще чувствует себя виноватым, с ума сойти! По идее, я должна бы запрыгать от радости, повиснуть у него на шее, расцеловать... Почему я не могу так? Вместо этого я вежливо улыбнулась и вспомнила:
- Кстати, на выходных к нам собираются Сергей с Милой. Звонил сегодня. Можно и по набережной пройтись вместе, раз погода не пляжная. Лошадей заказать на пару часов - если друзья захотят, конечно.
- Здорово! - искренне обрадовался Дэвид. - А потом все же слетаем в Анталью... или в Крым. Куда захочешь. Вдвоем...
Я отвела глаза от слишком нежного взгляда. Мне не хотелось в Анталью или Крым. Если бы уж куда поехать... туда, где не столь жарко, зато много старинных замков, развалин, тайн. Я бы жадно слушала надоевшие всем легенды экскурсовода, с трепетом вбирая в себя возбуждающий аромат древних историй. Но Дэви умрёт со скуки. К тому же, такие путешествия нам не по карману, наверное...
- Конечно. Иди, кушай, там плов с курицей.
- Ты моя радость!
С кухни зашумело водой, загрохотало посудой, послышался гул микроволновки. Я, вздохнув с облегчением, словно непойманный вор, закрыла ноутбук, и побрела в спальню. Там я перевела брату обещанную сумму, не преминув добавить в сообщении, что делаю это в последний раз. Собственно, я каждый раз его в этом убеждала... Несколько сообщений в месанжерах не требовали срочного ответа. Стас надеялся, что я не забыла разговор (о, я могу, я забывчивая!) - но теперь он уже в курсе, что нет. Тётушка интересовалась моим самочувствием (отлично), нет ли вестей от матери (нет), приглашала посидеть в кафе, если мне одиноко (нет, не одиноко, но идея хорошая). Кафе "Кот ученый" было выкуплено матерью и тетушкой в совместное владение, когда обе честно признались себе, что медицины на их век хватило сполна. Рядом находился реабилитационно-образовательный комплекс "Разноцветный мир". Кафе сотрудничало с центром, обеспечивая работников и участников горячими завтраками, обедами и полдниками,  но точно так же там мог подкрепиться любой прохожий, а по вечерам в нем открывался небольшой уютный бар с танцплощадкой. Никаких заказных мероприятий (кроме праздников "Разноцветного мира", конечно), "Ученый кот" не проводил - ни свадеб, ни юбилеев. Шумным компаниям там было бы мало места, и мало алкоголя - пиво и водку в баре не держали, крепкие напитки могли налить лишь по особому знакомству. Вечером туда забредали уставшие интеллектуалы, чтобы спокойно почитать философские труды или беллетристику онлайн в одиночестве, под музыку Дассена, с бокалом "Мартини" или "Шардоне"; да парочки, желающие, чтобы им никто не мешал.
Вопрос тётушки о матери был риторическим. Если бы она появилась в городе - непременно заглянула бы в "Кот учёный", свое любимое детище. Она могла возникуть совсем неожиданно, словно и впрямь пользовалась метлой для своих перемещений. В детстве я называла её "летучая мама", тогда мы обе хохотали. Название родилось совсем из другого - маленькой я обожала свою резиновую летучую мышь, которой довелось и спать со мной в кровати, и плавать в ванне, и испытать на себе силу моих молочных зубов. Слово "мышь" было тогда недоступно для меня - я произносила: "летучая мыша". Любовно, нараспев. Однажды, когда мать долго отсутствовала, а затем влетела в дом, как на крыльях, - я как раз играла "летучей мышей", - я обняла ее, и сказала: "Летучая... мама!"
На самом деле, "летучесть" матери объяснялось всего-навсего ее характером - внезапностью решений, любовью к переменам, отвращением к любого рода обещаниям, объяснениям, отчетам, комментариям своих действий. Надо сказать, в последнем пункте я очень ее понимаю... Зачастую люди хотят от тебя рассказа о каком-то, яйца выеденного не стоящем, пятиминутном происшествии. Зато, чтобы объяснить его - потребуется не меньше часа, иначе будет непонятно. Это так скучно, что лучше просто не упоминать мелочей, не заводить разговоров...
Мимолетно вздохнув о матери, я проглядела остальные сообщения. Пара смешных картинок от Милы, "Приветкакдела" - от Катерины, сестры Сергея, обозначенной в месанжере "Китти". Несколько деловых предложений, которые я не удаляю, оставляя на "когданибудьпрочту", заранее зная, что никогда до них не доберусь, разве уж совсем буду помирать от тоски. И, разумеется, сердечки от Дэви. Я закусила губу, посмотрев на них. Ну, сколько можно слать их мне, почему не надоест? А главное - почему они не вызывают у меня никаких эмоций, кроме лёгкой досады по поводу лишнего телодвижения - пометить как прочитанные сообщения, чтобы оповещения не маячили?
Я тихонько, чтобы не быть перехваченной возле входа, прокралась в ванную. Заперев дверь, я уже не волновалась - теперь я могла плескаться там, сколько душе угодно, намыливаясь гелем для душа с блёстками и ароматом мандарина. Нежно-изумрудный кафель, темно-зеленый с черными дельфинами пушистый коврик, и шторка с тем же рисунком, любовно выбранные мною - были призваны успокаивать мою душу после звонков Стаса, сообщений всяких "З.", и тому подобного. Надо сказать, это действовало - создавало ощущение привычной безопасности, чего-то незыблемого и относительно постоянного, - и могло измениться только по моей воле.


http://proza.ru/2021/04/24/33