Скорый из прошлого. Глава 4. 3. Чем не Лейкербад?

       Подставляя предвечернему солнцу и без того загорелую спину, Игнат Васильевич готов был наполнить хрустальные бокалы коньяком или вином в огромной, прямоугольной формы, беседке. Тем временем Роза Григорьевна придирчиво посматривала на стол с разнообразными закусками: ей уж очень хотелось угодить потенциальному зятю. Ну а у Любавы — именины сердца. Она мягко прохаживалась возле цветочных клумб и с трудом скрывала бурный восторг. Мама успела ей услужливо шепнуть, что их желанный гость влюблён в неё по уши и намерен предложить выйти за него замуж.

       Максим предстал перед ними во всей молодецкой красе: не зря несколько дней назад Людмила Егоровна старательно приодела его по блату за мамины деньги. На крепкой фигуре щегольски смотрелись голубые шорты классического покроя и белая рубашка с коротким рукавами. Обут был в светлые топсайдеры. Естественно, без носков. На правой руке — культовые электронные часы «Монтана». Он специально взглянул на них:

       — Извините, пожалуйста. Заставил ждать. А ваш дом, конечно, сказка. Примерно такой же и у моих родителей. К сожалению, без бассейна.

       — Без бассейна невозможно в несносную  жару, —  благодушно откликнулся Игнат Васильевич. — А пока — голод не тётка, пирожка не поднесёт. Усаживаемся поудобнее.

       Хозяин дачи вдохновенно произнёс тост. Естественно, за приятную и желанную встречу. Закусывая коньяк швейцарским сыром, он поинтересовался:

       — Максим, помнишь разговор в скором поезде? Решил очно учиться или же работать и учиться? Престижный экономический институт есть здесь же, в Речовске. Что скажешь?

       — Склоняюсь к тому, что лучше всего учиться заочно. Только вот надо с трудоустройством определиться. Город — огромный, предприятий полно. Если вы не возражаете, я с понедельника займусь предварительно поиском подходящей работы. Желательно, чтобы она была сродни будущей специализации. Скорее всего, в экономике и финансах. Ведь рано или поздно предстоит занять выгодную профессиональную нишу.

       — Зрелое рассуждение!

       — Игнаша, договаривай без аллегорий, что ты там надумал, — Роза Григорьевна азартно направляла разговор в нужное русло в то время, как Любава не смела глаз поднять. Большие перемены в её девичьей жизни совсем скоро могли оказаться живой реальностью, и стоило ей взглянуть на Максима или даже мечтательно подумать о нём, как сердце неудержимо наполнялось пьянящей истомой.

       — А что тут может быть непонятного? — откликнулся Игнатий Васильевич. — Комиссионная торговля непродовольственными товарами в моих руках. Не скрою, позарез нужны предприимчивые молодые специалисты, которым можно всецело доверять. В сфере торговли, не секрет, кучкуются нередко всякие проходимцы, но не о них речь. Для начала ты мог бы поработать комиссионером. И не в рядовом магазинчике, а в отделе закупок и продаж всего областного управления. Руководит отделом мой давний приятель. Гарантирована всяческая поддержка с его стороны. За месяц-полтора без проблем вникнешь в суть дела, а затем займёшься самостоятельной работой. Быстрый карьерный рост гарантирован. Как ты на это смотришь?

       — Неожиданное решение. Мне нравится. Не устаю вас благодарить.

       — Я ожидал услышать такой ответ. Жить сможешь в этом доме до и после, как я убеждён, неминуемой свадьбы. Поэтому без промедления оформляйся на работу. Недели две-три отдохни — никого волновать не будет, что ты отсутствуешь на рабочем месте. С оформлением можно было бы не торопиться, но ведь для поступления в институт тебе скоро потребуется соответствующая справка с места работы. С липовой-то нет смысла связываться по пустякам.

       — Игнат Васильевич, полностью воспользуюсь бесценными советами. В таком случае, мне следует встать и на военный, и на партийный учёт. Может быть, заодно завтра же решить и эти вопросы?

       — Правильно. Военкому я сам с утречка звякну, чтобы его подопечные не задавали лишних вопросов. И с постановкой на партийный учёт нет никакого смысла медлить. А в родных краях снимешься с учёта задним числом. Леонид Артёмович поспособствует.

       — Да, так и поступлю. Я оставлю вас на несколько минут. Я мигом.

       Максим исчез в доме, а Роза Григорьевна искренно умилилась:

       — Золотой парень, золотой, не завертень... И умный, и красивый...   
   
       Она тут же любовно упрекнула без пяти минут законного супруга:

       — Игнаша, ты о нас  с Любавой не забывай. Вы с Максимом увлеклись разговором, но сказал ты обо всём кратко и по делу. Восхищаюсь тобой!

       — Похвала принята с глубоким удовлетворением. Изнываю от жары. Всё-таки сейчас пойдём купаться, а потом продолжим застолье.

       — Мама, я не буду купаться, хотя мне тоже жарко, — беспомощно запротестовала Любава.

       — Не вздумай перечить, доченька. Для твоего блага стараюсь.

       — Тогда только в закрытом купальнике, а не в бикини.

       — Нет, нет и нет!

       — Мне стыдно.

       — Игнаша, почему она упрямится? Ведь примеряла — совершенная красавица. Пусть Максим увидит, как говорится, товар лицом.

       — Мама, я разве вещь?!

       — Я же сказала в хорошем смысле.

       Игнат Васильевич примирительно заметил:

       — Любава, ничего страшного нет в том, что возникнешь перед Максимом в бикини. Ты красивая девушка, а ведь он твой жених. Поверь на слово, что ничем не огорчишь его, если выполнишь просьбу мамы. В нашем городе откровенный раздельный купальник — не такая уж заморская вещь. Ты ведь хорошо Виолетту знаешь?

       — Конечно. Жена коммерческого директора швейного объединения.

       — Так вот Виолетта этой весной проявила незаурядную торговую смекалку. В нашу страну подобные купальники не импортируют по причине крайнего консерватизма власть имущих и архаичных моральных принципов. В экспериментальном цехе Виолетта организовала шитьё бикини из отличной лайкры. В первую очередь, для своих знакомых и их дочерей. И твоей маме вручила их с добрый десяток. И для тебя тоже. Симпатичные изделия получились. В самый раз и для таких прелестных девушек, как ты, Любава, и для женщин с идеальной фигурой, такой, как у мамы. Зачем же тебе быть белой вороной?

       — Хорошо. Вы меня убедили.
      
       Возвратился Максим с подарками, и Любава вдруг настолько осмелела, что сама поцеловала его в щёку. «Мисс Диор» — её любимые французские духи. Игнатий Васильевич тоже остался доволен: всем одеколонам предпочитал советско-французский «Ожён». Роза Григорьевна звонко чмокнула будущего зятя в другую щёку — за духи «Климат от Ланком».

       Тем временем Максим приподнял подарочную коробку, перевязанную красной атласной лентой:

       — От родителей подарок. Сервиз «Мадонна». Германская Демократическая Республика.

       — Я именно о нём и мечтала, — обрадовалась Роза Григорьевна. — Неужели полный набор?!

       — Да, Роза Григорьевна. Столовая, кофейная и чайная посуда на двенадцать персон.

       — Чудесный подарок! Изящная роспись, изображения полуобнажённых девушек, позолота и перламутр. Я такой изумительный фарфор видела у знакомых в гостях, но всё было недосуг самой обзавестись уникальным сервизом. Спасибо твоим щедрым родителям!

       — Надеюсь, что конфеты тоже понравятся, —  Максим эффектно поставил плетёную соломенную корзинку на стол и снял с неё салфетку.

       — Шикарные конфеты! — Роза Григорьевна удовлетворённо ахнула, заглянув в корзинку. — Я и Любава обожаем и «Трюфеля», и «Мишку на Севере», и «Белочку». Спасибо, дорогой Максим, тебе и твоим добропорядочным папе и маме. Да, сегодня повод выпить у нас есть и не один, но Игнат Васильевич резонно предложил освежиться в бассейне. Ты не против, Максим?

       — Жарко. Самое время выкупаться.

       — Тогда мы с Любавушкой пошли переодеваться.

       Не ожидая их, Игнат Васильевич и Максим тут же разделись до плавок и с удовольствием проплыли туда-сюда по всей его двадцатиметровой длине.

       — Я вижу, что ты отличный пловец, —  Игнат Васильевич решил немного передохнуть. — Специально занимался плаванием?

       — Самоучка. Лучшим был на районных соревнованиях. А плавать люблю. В таком бассейне — одно удовольствие. Шикарное сооружение. И, видимо, дорогостоящее?

       — Один раз живём. Я его быстренько построил, чтобы другим не завидовать. Толковые специалисты соорудили бассейн грамотно и с хорошей скидкой. Качество воды идеальное, а обслуживание за их счёт по «левой» договорённости. В накладе не остаются. Беспрепятственный доступ в сеть комиссионных магазинов.

       — Отличный стимул!

       — Навариваются крупно на перепродаже дефицитных вещей. Мне не жалко, на всех хватит. Если в нашей системе по-умному работать, то можно загребать деньги лопатой. Словом, Клондайк. Золотая жила для предприимчивого человека. Когда начнёшь работать комиссионером, то быстро почувствуешь приятный запах больших денег. Официальная зарплата комиссионера — с воробьиный скок, но, как я понял, ты не намерен по жизни бедствовать?

       — Разумеется, Игнат Васильевич!

       — Как-нибудь подробно растолкую тебе, каким образом можно хорошо навариваться. Договорились?

       — Конечно, договорились. Своего рода начальная школа на пути в большой мир экономики и финансов. Как раз то, что мне нужно.

       — Да, Максим, да. Только вот куда запропастился прекрасный пол? Впрочем, я догадываюсь. Любава тебя стесняется, а мама настаивает, чтобы она показалась перед тобой непременно в бикини. Маму можно понять, но я думаю, что ты в Любаву ещё в скором влюбился.

       — Вы угадали. Любовь с первого взгляда.

       — Чтобы она вспыхнула в твоём сердце, Роза Григорьевна ещё тогда, в купе, приодела дочь в лосины. Говорю без иронии. Любава, действительно, девушка фигуристая, с выразительной красотой. Но ты постарайся ничем не огорчить прежде всего будущую тёщу. Советую как мужчина мужчине: до свадьбы — ни-ни с Любавой. Чин по чину выдать дочь замуж — устойчивое амплуа Розы Григорьевны. И всегда помни: смертельный приговор самому себе — перечить ей по какому-либо поводу, даже пустячному.

       — Игнат Васильевич, опрометчивые поступки совершать я не намерен.

       — Себя вспомнил. Тёща меня и мою невесту готова была убить, когда нас за месяц до свадьбы застукала в постели. Понятно, не убила, но  возненавидела и развела, в конце концов.

       — Ничего себе!

       — Любава мне отныне, как дочь родная. Намерен завещать ей всё, как говорится, движимое и недвижимое имущество. Носи Любаву на руках.

       — Обещаю, Игнат Григорьевич! А что это за оригинальный плот тут, в углу бассейна? Зачем он?

       — Не буду опережать события. Если кратко — «тлетворное влияние» Запада. Роза Григорьевна с удовольствием пояснит. А вот и наши красавицы...

       Максим не мог поверить своим глазам. К бассейну приближались две обольстительные нимфы. Обе — в дерзких бикини. Всей почти обнаженной фигурой и вальяжной походкой Роза Григорьевна поразительно напомнила ему восхитительную Людмилу Егоровну во время прогулок по песчаному озёрному берегу. Разительное сходство тут же навело его на лукавую мысль, что за такой прелестной женщиной, ухоженной и счастливой, имеет полное право приударить не только Игнатий Васильевич, но и всякий, кто неравнодушен к прекрасному полу.

       Рядом шла дочь. Без пяти минут его невеста. Её физическая красота была совершенной.

       Любава первой приблизилась к ступеням, ведущим в бассейн, и Максим поспешил ей навстречу, подал руку и услышал ласковое:

       — Спасибо, милый Максим...

       Она поплыла кролем легко и красиво. Да, надо каким-то образом ускорить регистрацию брака. Осторожно, без ненужных подозрений. Любава — ещё больший соблазн, чем несравненная Людмила Егоровна.
               
       — Жара невыносимая, и я предлагаю продолжить застолье, не покидая бассейн, — предложила неугомонная Роза Григорьевна, удовлетворёно отметив, что Максим залюбовался её дочерью. И надо им на свадьбу непременно подарить квартиру. Будет Любава хозяюшкой в дому — оладушкой в меду.
               
        Шустро выбравшись из воды, Роза Григорьевна энергично продефилировала к столу за питьём и закусками и возвратилась с широким подносом, который аккуратно поставила на самый край бассейна. Пей и ешь — не хочу. Бокалы с алкоголем, чёрная икра в персональных вазочках, нарезка швейцарского сыра и прочее, прочее. Игнат Васильевич тут же переместил плот в центр бассейна и переставил на него поднос.

       — Максим, я должна тебе сообщить, что в позапрошлом году Игнатий Васильевич свозил меня и Любаву на знаменитый курорт с термальной водой в швейцарских Альпах. Догадайся, какой курорт. Вторая буква — «е», пятая — та же.

       — Роза Григорьевна, слишком много подсказок прозвучало, — засмеялся Максим. — Конечно, Лейкербад.

       — Поразительно! Я уверена, что подсказки здесь не при чём. Эрудиция высшего класса. Обещай, что в свободное от работы и учёбы время ты не будешь отказывать мне в решении кроссвордов.

       — С радостью обещаю. 

       — Так вот на курорте огромный поднос находился прямо в бассейне. А еды всякой на нём — не пересказать. И перед каждым отдыхающим — индивидуальный поднос с завтраком и шампанским. Словом, восторг невообразимый. Я теперь и здесь, в домашнем бассейне, люблю поблаженствовать с бокалом, пусть не шампанского, но приличного коньяка. Пора выпить, но нужен тост.

       — Если не возражаете, я скажу несколько слов? — Максим вопросительно взглянул на будущую тёщу.

       — Конечно, говори, наш дорогой гость. Ах, даже и не гость...

       — Совершенно верно, Роза Григорьевна. Чувствую себя, как дома и как в доброй и чуткой семье. Благодарен судьбе, что повезло встретиться с вами, казалось бы, совершенно случайно в купе скорого поезда. Потом промелькнули две недели в домашнем уюте, где я часто вспоминал о вас, можно сказать, грустил. Прошло несколько часов, как приехал сюда. Вижу, я воочию убеждаюсь, что я вам дорог, а вы дороги мне. Игнат Васильевич дал несколько ценных советов, которыми я обязательно воспользуюсь. Вы, Роза Григорьевна, внимательны ко мне, словно родная мама. А ты, Любава, ты удивительной красоты девушка, в которую невозможно было не влюбиться...

       — Браво! — восхитилась Роза Григорьевна. — Прекрасные слова о моей бесценной дочери прозвучали, как признание ей в любви. Любава, поблагодарим Максима нежными поцелуями в обе щёки.

       Любава несколько смутилась, но вслед за мамой аккуратно переместилась к желанному жениху и застенчиво чмокнула в щёку.

       Весёлый звяк хрустальными бокалами. Один, другой, третий. Закусывали энергично, словно три дня не ели. И снова звякали, выпивали, закусывали. Поднос был опустошён, и Роза Григорьевна предложила, наконец-то, выбраться из бассейна:

      — Освежились славно, как в Лейкербаде побывали. Игнат Васильевич поможет мне накрыть в беседке стол под горячее блюдо, а ты, Любавушка,  прогуляйся с Максимом по дачному саду. Ты ведь не только на нашей с тобой даче, но и здесь с любовью ухаживаешь за удивительными цветами. Пожалуйста, расскажи о них Максиму.

       Продолжение: http://proza.ru/2021/04/16/1147