Человеческая природа. Нравы. 2. Пат и Паташонок

      В детстве у  Кати было много подруг, но  была и одна, самая близкая.  В школе  их звали Пат и Паташонок.  Катя была самой высокой в классе, а  Аля самой маленькой.
 Они  жили в одном дворе, учились в одном классе, сидели за одной партой. Вместе ходили в школу и из школы, доверяли друг другу свои самые заветные  секреты. Были как сёстры.  А когда выросли,  произошла странная вещь: вдруг оказалось, что  они  разные люди.
       Мать  Али  работала продавщицей в небольшом продуктовом магазинчике, который стоял рядом со  школой, напротив  их двора.  И весь двор покупал у неё продукты. Это была немолодая грузная  башкирка, дочь репрессированного муллы. Ходила она медленно, переваливаясь с одного бока на другой.
       А отец был на инвалидности после травмы головы. Иногда, когда предоставлялась возможность,  работал некоторое время  завхозом  в каком-нибудь учреждении. Но долго не задерживался.
      Но раньше у него была  совсем другая жизнь.
 В молодости он был  популярным артистом татарского театра и был женат на бойкой русской красавице Тоне, но родня их развела.  Им не нравилось, что жена у него русская. Женили его на этой  уже  немолодой женщине, башкирке,  и его жизнь  дала трещину. 
      Он всё не мог  забыть  свою Тоню и потому пил. Как напьётся, гнал жену с детьми из дома и  кричал на весь двор: «Тоня, Тоня! .  .» А  им приходилось ночевать у соседей. Жена терпеливо  переносила эти припадки. Куда ей было деваться? Да и замуж она  вряд ли бы вышла, если бы этот случай не подвернулся. Кто бы её взял уже немолодую, толстую и неповоротливую? Всю домашнюю работу она заставляла делать дочерей, говорила, мне уже 50 лет, мне трудно нагибаться. И они, две десятилетние девочки, изо всех сил драили деревянные полы в сенях и в квартире. А мать их постоянно ругала и делала замечания. Но они любили мать и отца.
      Когда  родители возвращались домой, моя подруга со своей  сестрой, издали, завидев  их,  во весь опор  мчались  им навстречу, широко расставив руки, с криками: «Аттакаем, аннакаем! Аттакаем, аннакаем!. . .».  Они кидались им на шею, висли на  матери, а отец  стоял рядом и смущённо улыбался. Умер он как-то неожиданно. Возвращаясь тёмной безлунною ночью, упал в траншею, выкопанную прямо  у ворот  нашего  двора.
      Жена долго хранила пепельницу с окурком его папиросы и начатую им пачку «Беломора», спрятав их на полке  за книгами. По улице еле передвигалась, вся её полная фигура, лицо выражали глубочайшую скорбь. Не знаю, было это искренним  чувством или напускным.
      Когда подросли, подруга стала затягивать   Катю в разные компании, при этом говорила: « Я одна идти боюсь.  Ты мне подруга или нет? Ты настоящая подруга?  Или ты предательница и бросишь меня в трудную минуту?».  Катя была настолько наивна, что  ей становилось стыдно за себя, и она шла вместе  с  Алей. 
 Из-за  Али она много раз попадала в неприятные истории,  из которых с трудом выпутывалась.
 Когда, наконец,  Аля собралась выходить замуж, позвала  Катю в свидетели. Позвала, назвала дату регистрации и пропала.  Катя не знала, что  и думать. К тому времени  она была уже замужем и жила  в  другом  районе города. И поэтому  они редко виделись.
        Через несколько месяцев после свадьбы, Аля вдруг пришла к  Кате на работу.  Громко, надрывно плакала, просила прощения. Свидетелем на её свадьбе была её  подруга по медучилищу Миляуша. Аля сказала сердито, с упрёком: «Вот, ты не пришла. Пришлось Милку попросить!». 
 На что  Катя ей ответила:  «А куда  надо было приходить?  Ты ведь мне адрес Загса не сказала». Да и на свадьбу не позвала.  Катя  поняла, что  мать Али  и вся её родня не захотели, чтобы свидетелем была русская. А на  Катиной свадьбе свидетелем была  Аля. 
 Больше  Катя ни с кем  так близко не дружила. Были у неё только приятельские отношения. Про настоящую дружбу им рассказывали в школе,  она читала о такой дружбе в книжках, но видно такой дружбы не бывает. Или бывает, но очень редко.
 2012г.