Вид из окна

Когда я жила в Саратове, три из четырёх окон нашей новой, недавно построенной квартиры выходили на Волгу. И я долго думала, что Волга - это волга. Совсем даже не имя собственное, а все, что можно назвать "дикой водой". Будь то река, море или океан. Хотя кроме рек я ничего тогда ещё не видела. Но все они были волги.
Летом Волга была голубая. По ней проплывали груженые баржи, теплоходы и катера. Осенью она серела. И серел противоположный берег. Зимой становилась вся белой. Особо смотреть было не на что. Белый, недвижимый горизонт будто. Другой берег сливался с моей волгой. А весной этот горизонт начинал движение. А какие были рассветы. Это была единственная радость холодным школьным утром. Я снимала закаты на папин "Киев".
И мне казалось, что это навсегда. И что у всех так. Везде.
Но следующая квартира, куда я переехала будучи уже третьекурсницей, меня удивила. Волги не была. Никакой. Мои два окна и балкон выходили вообще на противоположную от Волги сторону. На дорогу. По которой ездили, как мне казалось, камазы, а может даже белазы, бетономешалки и огромные подъёмные краны, громко грохоча под окнами и днем, и ночью. Но было все же небольшое счастье в виде большой горы. Такой, что лёжа на диване на пятом этаже квартиры я её видела. Она была. И тоже меняла свои наряды, как моя волга. Летом она была зелёная. В невидимых глазу людях, гуляющих по ней, в парапланах, птицах. Так же серела осенью и белела зимой, покрывалась лыжниками и зацветала весной. С друзьями мы разводили на ней костры, жарили сосиски, фотографировались. Или просто гуляли. С неё открывался вид на половину города (вторая половина была за ней) и Волгу.
И мне казалось, что это навсегда. И что у всех так. Везде.
Но сложилось так, что в окна следующей квартиры ломились деревья, закрывая весь свет и кричали вороны-москвички, пугая и заставляя вздрагивать. Потом, уже в совсем другие окна - шумело сразу шесть автострад, закатанных в бетон и тысячи нервно спешащих куда-то машин. Потом - шумели поезда и электрички, от которых на окна оседала жирная копоть, летом шёл нестерпимый запах бензобазы и ещё нескольких заводов понедалеку.
И вот сейчас - в моих окнах вся серость города, окна двух других домов, шум трех дорог, скорых и пожарных. Газон только отходит от грязного весеннего снега и начинает зеленеть. Деревья ещё совсем молодые  и стоят на вечном ветру как незваные гости. Ветер. Серое небо. Кирпич, бетон, вымощеные улицы, серый газон в собачьих делах. Смотреть не на что.
Меньше всего мне хочется, чтобы это было навсегда.