Одессит

Памяти Олега Иосифовича *ГУБАРЯ
посвящается

С Олегом Иосифовичем я долгое время не была знакома лично, к глубокому моему сожалению, наша первая и она же последняя встреча состоялась после продолжительного виртуального знакомства в одной из социальных сетей.
Конечно, я, как и все одесситы, была наслышана об этом удивительном человеке, но что может сказать о человеке официальные источники, кроме короткой справки: «Олег Иосифович Губарь — прозаик, журналист, поэт, автор книг по истории Одессы. Почётный гражданин Одессы»?
Всю жизнь Олег Иосифович отважно отстаивал интересы города и одесситов.
Не прогнулся ни перед кем, не боялся никого и ничего.
Надо сказать, что судьба Олега Иосифовича не баловала. Со здоровьем у него были серьёзные проблемы. Онкологическое заболевание подорвало и без того хрупкий организм известного историка-краеведа Одессы. Но нрав и разнообразная деятельность Олега Иосифовича были таковы, что не было места унынию и отчаянию. Весёлый и общительный, он с большой симпатией относился к людям.

Моё виртуальное знакомство с Олегом Иосифовичем Губарем началось с моей несусветной наглости. Конечно, я знала, что Губарь известный краевед, прозаик и публицист и что им написано много интересных исторических книг об Одессе. Но так, как я сама баловалась написанием прозы, то в одну из бессонных ночей, заметив, что Олег Иосифович в Сети, набралась храбрости и попросила его почитать кое-что из моих рассказов.
— Олег Иосифович, добрый день. Извините, за вопрос: Вы сейчас очень заняты? У Вас для меня найдётся несколько минуточек?
— Спрашивайте.
— Я на днях накропала рассказ. И вот, я нуждаюсь в критике! Мне очень ценно Ваше мнение, как человека, любящего наш город. Может, Вы окажете мне такую любезность и прочтёте мой рассказ. Он короткий и много времени у Вас не займёт. Вы человек, с чувством юмора и любящий сермяжную правду говорить прямо «в лоб» может, соизволите покритиковать меня? Я не волшебник, я только учусь...
В ответ было продолжительное молчание.
— Ой, Олег Иосифович, Вы здесь?
— Я выходил. Пишу левой. Скользко. Правую руку зашиб. Я не литературный критик. Это **Голубовскому надо показать.
— Как это Вас угораздило! Сильно болит?
— Бывало и хуже.
— Солнышко моё, Вы понимаете, я Голубовскому показывать не могу. Там такое знаете-ли... не всем покажешь... Может, глянете всё-таки... А вдруг Вам понравится? Там про Одессу.
— Я не эксперт в таких вопросах.
— А и не надо быть экспертом, если читатель читает книгу — она ему либо нравится, либо нет... Пожалуйста, вдруг Вам понравится... Может быть, это Вас развлечёт и у Вас даже рука болеть меньше станет... И потом, вдруг Вы ещё будете гордиться в будущем знакомством со мной? Ну, а вдруг?!
— Ок. Убедили. Я не специалист, но, на мой взгляд, это не рассказ, а резюме повести или романа.
— Олег Иосифович, я неправильно выразилась, это не рассказ. Это эссе. Я умею писать пока только эссе. Да дело не в этом, как Вам общее впечатление? Вам хоть было интересно читать? Я не обижусь, говорите сермяжную правду, как она есть, мне это будет полезно.
— Скорее созвучно.
— Для меня это лучшая похвала. Олег Иосифович, спасибо большое, что уделили мне время и извините, что такая настырная. Выздоравливайте и не ходите в такую погоду по улицам — скользко ведь. Лучше сядьте в кресло с Хурмочкой, выпейте чего-нибудь для сугрева и иронизируйте, как умеете только Вы.
— «Он постарается»)))

Спустя несколько дней.
— Олег Иосифович, как Вы себя чувствуете?
— Ушиб ещё сильно болит? Или стало полегче? К врачам обращались?
— Более-менее. Болит, но не остро, правда, спать мешает))) Заметной опухоли нет, то есть, нет перелома. Ушиб, растяжение. Заживет. По врачам сейчас ходить — себе дороже )))
— А я сейчас читаю Ваш пост (хотя какой это пост, это художественный рассказ) о мудизме... шедеврально... только Вы один можете так классно обрисовать ситуацию...
— Та ладно )))
— Да не ладно, а таки-да серьёзно. Представляю себе, как Вы умеете опустить какого-то урода ниже плинтуса. Это, наверное, что-то!
— Бывает )))
— Фантастика этот Ваш свежий текст! Продолжаю читать...
— На здоровье ))

И вот осенью случилось чудо — я воочию увидела Губаря и даже побеседовала с ним лично.
...Олега Иосифовича с друзьями часто можно было встретить в Одессе в одном из винных погребков.
А у меня было своё любимое заведение на Соборке в кафе «Бутербродная». И, как ни странно, но встретились мы с ним именно там в этом кафе. Тёплая погода позволяла расположиться посетителям за столиками на летней площадке кафе.
Заказывая стопку водки и бутерброд, я заметила вошедшую мужскую компанию. У стойки остановился худощавый бородатый мужчина, он опирался на палочку. Всмотревшись, я узнала Олега Иосифовича. От такой неожиданной встречи я, не сдержав радости, выпалила скороговоркой:
— Олег Иосифович, мое Вам почтение!
Губарь недоумённо оглянулся вокруг и, заметив меня, видно было, что не признал.
— Олег Иосифович, это я, Оля Булава — я у Вас в друзьях в Сети и, помните, это я Вас нахально заставляла читать мои опусы...
И тут произошло нечто! Губарь приветливо улыбнулся своими добрыми глазами, галантно склонился и поцеловал мне руку. Он и его знакомые пригласили меня в свою компанию за столик.
Дальнейшее описание нашего разговора с Губарем будет несколько сумбурным, так как впоследствии реальная беседа переплелась в моих воспоминаниях с нашей последующей перепиской, поэтому здесь мы перескакиваем с одной темы на другую:
— Не позволяйте тем, кого мы научили мыться — учить нас культуре. Не позволяйте тем, кто родил фашизм, инквизицию — учить нас человеколюбию. Не позволяйте тем, кто венчает геев в Храмах — учить нас человеческим ценностям.
— Стараюсь не позволять, — ответил он мне.
Вспомнив День рождения А.С. Пушкина мы обменялись шутками:
— Удачи! Слава нам! Слава Пушкину на Приморском бульваре! Зарапортовалась с этим «слава»...
— Ничего страшного, — сразу понял мой намёк Губарь.
И тут я решила пофилософствовать:
— С развитием склероза как-то само собой забывается всё плохое. Постепенно теряя зубы, понимаешь, что в жизни главное не еда. Когда смотришь на старушек, от которых когда-то мужчины был без ума, сознаёшь, что не стоит слишком зацикливаться на женщинах. Боль в суставах приводит к пониманию, что нет в жизни причин бегать и суетиться. А прогрессирующая потеря слуха всё чаще заставляет многозначительно помалкивать... Вот так с возрастом и приходит то, что окружающие называют мудростью.
— Вот да. — Это было его любимое выражение одобрения.
А ещё помню, пожаловалась, мол, нудно живём, эмоции скудны и тоска зелёная... поплакалась ему «в жилетку». «Сочувствую, скукотища», — согласился он со мной.
Время от времени наши разговоры переходили в политическое русло:
— Клоунада, конечно, ещё та! А всё-таки вздохнулось полегче.
— Поживем, — увидим. Но наплачемся мы с этой клоунадой, ох, и наплачемся, — как в воду глядел.
Да, конечно, очень часто наши разговоры носили не слишком-то серьёзный характер. У Олега Иосифовича есть рыжая кошка по кличке Хурма, а у меня котик Машка. Советовалась с ним о кошачьих делах.
— Олег, у меня вопрос такой щепетильный. У меня вырос котик, скоро холода, он привык делать свои дела во дворе. А лоток ставить ему неохота, как Вы думаете, эти благородные животные в состоянии проситься по нужде...
— Трудно сказать. Есть такие, что просятся. Но гарантировать нельзя.
Губарь поделился воспоминаниями о жизни в лесу, где он провёл больше месяца той осенью 2019 года. Отправился туда по грибы и кошку Хурму прихватил с собой.
— А как Хурма пережила переезд? Кошечки они ведь не любят расставаться с насиженным местом.
— В лесу провожу месяц, а иногда и больше. Это единственная возможность поддержания тонуса. Физически нелегко, а когда идут грибы — еще труднее, много сил уходит на переработку. Для Хурмы передислокация, конечно, стресс, но она уже несколько лет подряд ездит с нами не только в лес за 400 км, но и, скажем, весной в Рыбаковку. Адаптируется и ведет совсем другой образ жизни, проявляется охотничий инстинкт.
Я, будучи максималисткой, всё-таки сворачивала разговор опять на тяжёлые для многих людей темы.
— Олег Иосифович, а если серьёзно, вот как Вы считаете, нам уже надо бояться детей, которые выросли на этой варварской идеологии?
— Бояться вообще ничего не надо. А опасаться кое-кого — да.
— А я вот боюсь, что это НАВСЕГДА. Что ничего изменить не удастся. Да и кому здесь за это браться? Богатыри не мы...
— Нельзя на этом замыкаться. Делай, что должно, далее по тексту. Жизнь продолжается. Люди и в куда более тяжелых обстоятельствах жили и приближали будущее. Застрелиться теперь, что ли?
— Хотя меня мучают смутные сомнения. Дело ведь ещё в том, что да, конечно, я знаю, что во времена Великой Отечественной мальчишки прибавляли себе года, чтобы уйти на фронт, дух такой был, душа широкая, открытая. А сейчас, где такие люди? Бабло всё решает. Выродимся в самом деле в каких-то недочеловеков.
— Это слишком широкое обобщение. Вокруг меня много прекрасных людей из другого поколения. Морок развеется. Грешно отчаиваться. Величина добра и зла на весах истории в принципе — это константа. Как сказал поэт, качнувшись вправо, качнется влево. И прекратите крутить в своей несчастной головушке одну и ту же пластинку, тогда всё постепенно наладится. Иначе кончится скверно.
В тот вечер мы любезно расстались. И я была уверена, что такие счастливые встречи ещё состоятся.

Иногда я посылала ему в «личку» какое-нибудь шутливое поздравление и картинка с бутылкой вина прилагалась. На что он неизменно подыгрывал мне: «Беру», — писал он мне в ответ.
В конце 2020 года новоявленными следопытами начались раскопки на Приморском бульваре, и я не упустила возможности расспросить об этом Олега Иосифовича, он отнесся к этому со свойственным ему сарказмом.
— Олег Иосифович, стесняюсь спросить, а что ищут на Приморском бульваре? Его перекопали. В Сети люди пишут, что ищут коцюбеевку... какую-то... или Ольвию — короче, ничего не понятно.
— Да плюньте. Пусть себе дрочат... Как говорится, нечего собаке делать, так она яйца лижет. Пусть коцюбеевцы варятся в собственном соку. Им скандал нужен, а мы подыгрывать не должны.
Да, Губарь был безмерно предан городу. И на все идиотские измышления новоявленных историков отвечал предельно коротко и ясно.
— Вы очень хотите жить в коцюбеевке? Я хочу жить в Одессе.
С присущим ему юмором Олег Иосифович иронизировал по поводу коронавируса.
— Авось, ковидла вымерзнет при таком морозе.
Зима выдалась в этом году снежная и морозная.

Перед самым Новым 2021 годом Олег Иосифович и сам заболел этим вирусом. Долго находился в больнице, тяжело переболел. Одесситы носили ему передачи, собирались компаниями под окном его палаты. Через три недели его выписали домой. Все его друзья, близкие ему люди и просто почитатели его таланта вздохнули с облегчением. «Пронесло», — подумали все мы. И расслабились.
Всё так же шутил и иронизировал Олег Иосифович, поднимал нам всем настроение. И каждый день, заходя на его страничку, в Интернете мы смеялись и спорили, вступали в полемику.
Помнится, как-то утром он вывесил такой пост: «Попрошу всех выйти из Интернета, мне надо побыть одному». Все, кто был в этот час в Сети, дружно смеялись и писали забавные тексты в ответ.

Радость от его возвращения была недолгой. Он написал обращение: «Друзья, вынужден покинуть вас ненадолго. Надо вернуться в больницу. Ничего серьёзного, в профилактических целях...»
Я написала ему в тот день:
— Олег Иосифович! Доброе утро. В какую больницу Вы возвращаетесь можно узнать? Ответьте, пожалуйста, если можно.
— В областную. Только не вздумайте туда проникнуть. Карантин, и вообще мне надо находиться в изоляции и как можно меньше двигаться. А общаться ни с кем не надо совсем. Полный покой и изоляция + лечение, понятно? Без обид.))
— Понятно, Олег Иосифович. Что-то Вы так всё пугающе описали. Конечно, нужен покой и всё такое. А вдруг Вы без общения в такой полной изоляции впадёте в депрессняк? Какой хоть там этаж, где к Вам хоть под окошком можно было постоять и докричаться?
— Это я-то? Ну не впал же я в депрессию ни в реанимации, ни в пульмонологии...
— Да мы все знаем, что Вы мужественный человек. Просто, это как обухом по голове. Все так было успокоились, что вот, мол, Вы опять дома... а тут на тебе... Выздоравливайте, Олег Иосифович, а то без Вас здесь совсем уж тоскливо.
— Ок)), — это был его последний ответ мне.

И мы все замерли в ожидании. Почему-то нам казалось, что это ненадолго, что он обязательно выкарабкается и на этот раз. Ведь он много раз побеждал смертельный приговор врачей.
Я написала Наташе Евстратовой, его жене. Спросила, что можно принести вкусненького для него. Наташа ответила, что у него катастрофическая нехватка белка, и нужны морепродукты, орехи.
— Дыши друг, дыши! — просил его на своей странице Евгений Голубовский.
— Дышите, Олег Иосифович, — вторили ему тысячи страниц его друзей и знакомых из разных уголков Земли.
Потом пришла весть, что Олега Иосифовича перевели в реанимацию. Не зная об этом, я позвонила поздно вечером Наташе и тихим голосом она сказала, что сейчас находится рядом с ним.
На следующее утро, открыв Интернет, я прочла у нее сообщение: «Губарь умер. Всё».
И потом прочла фразу одного знакомого: «Я прошёлся по улицам, поговорил с людьми. Молдаванка скорбит». Это случилось 19 марта 2021 года.
20 марта состоялась церемония прощания с Олегом Иосифовичем в ***Преображенском парке возле Мемориала Первым Одесситам.

«Сиротство» — именно это слово определило настроение всех присутствующих одесситов, пришедших почтить память и проводить в последний путь Олега Иосифовича Губаря.
В Преображенский парк есть два пути: один через центральный вход со стороны Привоза и второй со стороны улицы Водопроводной. Одесситы шли непрерывным людским потоком. Многие пришли заранее. Я тоже пришла за час до начала церемонии.

В детстве я иногда играла в этом парке, тогда он назывался парк им. Ильича. После ему вернули старое название. О Преображенском парке разговор особый. На самом деле это Первое христианское кладбище Одессы. Для Олега Иосифовича Губаря добиться создания в этом парке Мемориала Первым одесситам стало главной целью жизни. Долгие годы он продвигал эту идею и его открытие одно из важных событий в его жизни. «Потому что если бы не эти люди, имена которых вы видите, то ничего бы не было! Не было бы нас с вами, не было бы одесского характера, одесского юмора, одесской литературной и художественной школы, даже, наверное, не было бы государства Израиль. Теперь каждый день города будет начинаться здесь с нашего преклонения перед этими людьми, которые оставили нам Одессу», — отметил Олег Губарь.
Теперь одесситы и гости города могут прочитать на стенах мемориала 97 имен одесситов, среди которых градоначальники, архитекторы, врачи, руководители порта и артисты. Мемориал украшен теневым навесом, узор которого сформирован из букв пяти алфавитов — кириллицы, латиницы, греческого, иудейского и арабского — и трех символов вероисповедания — крест, полумесяц и звезда Давида. Внутри навеса спрятан питьевой фонтанчик, а рядом растет пирамидальный дуб.

Накануне, 19 апреля лил, не переставая дождь, а в день прощания с Олегом Иосифовичем светило яркое солнце, и небо было безоблачным. Я прошлась по парку в ожидании. И удивилась изменениям: парк сохранил свою нелюдимость и не располагал к прогулкам, возле Мемориала подметали территорию, наводили чистоту. В восстановленной церкви собралось много прихожан. Невдалеке поставлен Крест и большой, как глыба, камень с высеченной полустёртой надписью старославянскими буквами. Я старалась прочесть, но так и не смогла полностью понять начертанное.

К одиннадцати часам на церемонии прощания собралось уже много людей, совершенно разных по возрасту. Мне бросилась в глаза молодая девушка, с церебральным параличом, она несла букет тюльпанов, ей было тяжело ступать, но она шла... шла попрощаться с Олегом Иосифовичем.
И у всех были одинаково растерянные лица и потухшие глаза, а в тихих голосах можно было услышать одну и ту же фразу: «Мы осиротели». Пришедшие люди подходили к друг другу, ища знакомых.
Мне были слышны обрывки их разговоров:
— ...ну, всё, мы остались одни. Больше нас некому отстаивать. Ни нас, ни город.
— ...я не знал его лично, но мы были знакомы через Интернет, переписывались, подолгу разговаривали.
Да, надо сказать, пришло много одесситов, которые не были знакомы лично с Олегом Иосифовичем, но читали его книги, смотрели его выступления и передачи по телевидению или общались с ним виртуально посредством Интернета.
— ...ребята, давайте сегодня без ругани, Олег этого бы не одобрил...
Я всматривалась в лица, и меня не покидало чувство, что я это уже где-то видела. Да, видела. 3 мая 2014 года на Куликовом поле. Такое же чувство безысходности и отчаяния, когда уже всё свершилось... и закончилось ночью 2 мая там же на Куликовом поле. Казалось бы, к чему эти параллели? Не в них дело. В общности людей, в общем горе, в потере близкого по духу человека.

...Слышна была спокойная красивая мелодия. Началась траурная церемония. Длинная шеренга людей выстроилась к Мемориалу, попрощаться, возложить цветы, выразить сочувствие родственникам Олега Иосифовича. Многие не смогли сдержать слёз, слышны были глухие всхлипы и горестных вздохи.
67 лет Олегу Иосифовичу — это слишком рано для того, чтобы прощаться навеки с дорогими людьми, любимым городом.

Я возвращалась домой, и хоть траурных флагов не наблюдалось, траур витал в воздухе, несмотря на солнечный день. Включив компьютер, войдя во Всемирную паутину, я прочла тысячи и тысячи соболезнований из разных городов и стран.


Вместо послесловия.

Да, слишком шапочным было наше знакомство с Олегом Губарем. Поэтому не обессудьте. Мне очень нравилось каждый день читать Олега Иосифовича, смеяться его шуткам, заряжаться от него позитивом. Мне очень его не хватает.
И я бы очень хотела, чтобы мой рассказ не заканчивался на грустной ноте.
Наташа, жена Олега Иосифовича, опубликовала его записку, обращенную к ней: «А ты живи так, как жила со мной. Просто нельзя дотронуться. Но я где-то рядом, здесь неподалеку...»
Вот и мне, как и другим одесситам и знакомым Олега Иосифовича Губаря, хочется верить, что таки да, он где-то здесь рядом... неподалеку...
Так и случилось, пусть здесь на бренной земле мы не увидим его характерную походку, но память о нём жива. Люди снова и снова публикуют на странице Олега Иосифовича, и на своих аккаунтах его воспоминания об Одессе, о жизни, о жизненном и творческом пути, делятся воспоминаниями о своих с ним встречах и беседах. Никто не упоминает о Губаре в прошедшем времени.
— ...какое  это счастье быть в друзьях у Олега Иосифовича. Скучаю... — так пишут в «ленте» Сети.
К 10 апреля в День освобождения Одессы от фашистов, Олег Иосифович обещал всем нам спеть под гитару самую главную песню. «Если не получится к 10-му, спою ко второму мая... в День Победы спою обязательно... Преображусь, модифицируюсь, прорасту, а сделаю», — обратился он к нам из больницы.
И спел.
— ...хриплю после ковидлы, так что извините, — во вступительном слове перед исполнением сказал Олег Губарь.
У невероятного количества людей обнаружились видеозаписи песен в исполнении Олега Иосифовича. И мы будем слышать его голос всегда, не только в День Победы.
...Он где-то рядом... здесь... неподалёку...

16 апреля 2021 г.


________________________________
*Олег Иосифович Губарь (16 ноября 1953, Одесса — 19 марта 2021, Одесса) — прозаик, журналист, поэт, автор книг по истории Одессы. Почётный гражданин Одессы. Член бюро историко-краеведческой секции «Одессика» Одесского Дома учёных; президиума Одесского отделения Украинского общества охраны памятников истории и культуры; историко-топонимической и парковой комиссий Одесского горисполкома. Почётный член Всемирного клуба одесситов. Почётный член Европейского интерклуба «Дом Де Рибаса». Автор многих книг; публикации в журналах Украины, России, Германии, Израиля. Умер 19 марта 2021 года в Одесской городской больнице от осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией.
**Евгений Михайлович Голубовский (род. 5 декабря 1936, Одесса) — украинский журналист и культуролог. Редактор газеты «Всемирные одесские новости», зам.редактора альманаха «Дерибасовская-Ришельевская», вице-президент Всемирного клуба одесситов, составитель, комментатор, автор предисловий более чем двадцати книг, таких, как «Венок Ахматовой», «Венок Пастернаку», «Венок Мандельштаму», трехтомник В.Жаботинского, «Облако» Ю.Олеши, сборников А.Фиолетова, В.Инбер, Н.Крандиевской, В.Пяста и др.
***Старое христианское кладбище в Одессе (другие названия — Первое христианское кладбище, Преображенское кладбище) — комплекс кладбищ в городе Одесса, существовавший с момента основания города по начало 1930-х годов, когда он был уничтожен вместе со всеми памятниками и могилами. На территории кладбища был разбит парк культуры и отдыха — «Парк Ильича» (впоследствии «Парк Преображенский») и зоопарк. Захоронения на кладбище проводились до второй половины 1880-х годов, затем были запрещены из-за отсутствия места; выдающиеся личности, по специальному разрешению, и ближайшие родственники уже захороненных хоронились вплоть до уничтожения кладбища в 1930-х годах. На кладбище было захоронено около 200 тысяч человек, включая первостроителей и первых жителей Одессы.