часть 1. Русские корни из Углича

Нынешние жители планета земля,  и те, у кого было настоящее детство без интернета, с играми в Индейцев, со стрелами и луками, и  молодежь, которая слово лук, воспринимает как некий овощ, а иного значения просто  незнает. К сожалению ни  чем кроме  поиска в интернете  не интересуются.
Никакой высокой мечты в пресловутом общественном сознании не бродит, никакого полета мятежной мысли через ледяные бесконечности враждебного космоса не наблюдается. Ничего такого. Ну да, летает там эта Международная космическая станция с горем пополам, скотчем подпоясанная, а для чего, зачем, какие - такие они там эксперименты ставят - черт их разберет.

Нету   какого-то щемящего душу ожидания, предвкушения скорых, непонятно каких, но определенно небывалых свершений тоже нету. И не только у нас, вообще везде. Не стоят ракеты на старте, не выходят отважные астронавты на орбиту. Да и никто не хочет уже быть астронавтами-то. Дети слово "бластер" не знают. Андронный   коллайдер чего там? Вот то-то же.
А роботы. Робот-пылесос видели?  В моем представлении это Арнольд Шварценеггер на пике формы, у которого на левой руке кисть снимается, и ставятся на нее там всяческие насадки - для пола или же, скажем, для мягкой мебели. А  на  правой - не снимается кисть и ей он кого угодно порвать может, если соответственную команду на пульте пальчиком нажмешь.
Двадцать лет прошло, и на тебе, пожалуйста – супер - дискотеки восьмидесятых и повальная ностальгия по пломбиру и настоящей колбасе из мяса, по счастливому детству без интернета и по вот этому вот томатному соку из стеклянных конусов, и чтобы еще рядом общественная тарелочка с мокрой солью стояла - солить эту жижу, для пущего вкуса. Не такого я ждал от двадцать первого века.
Да, все мы ожидали, что - то такое, что  дыхание захватывает от скорости и интеллекта. Но во многом мечты наши так и остались мечтами. Как это бывает всегда.
Но рядом с нами есть еще оазисы, где люди живут без интернета, а иногда и без телевизора. Печки топят обычными дровами и обогревают свой дом  одной печкой, на которой можно в тепле и поспать, и приготовить то, что в обычной квартире городской  много проблем порождает.  Да и результат совершенно иной. Вот, к примеру, пироги, помнится бабушка Антонина Петровна пекла их не каждый день, а  когда дед Василий Николаевич  удачно в Москве свои фуражки и шапки  оптовикам сдал, появлялись деньги и конечно продукты Московские. Особенно нас дед не баловал, да оно и понятно, народу много, а  он один. Но бабушка  иногда нас баловала и такими  вкусностями. Которые я с тех пор и не встречал. Вот, например, безе. Мама моя, тогда на часовом заводе работала, вот оттуда и приносила чертежную кальку. На этой кальке, бабушка  в русской печи пекла безе. Мы с Володей, помогали, как могли, даже  взбивали белки от яиц. Но самое неповторимое – это был торт «Наполеон». Как она, наша Антонина Петровна  умудрялась его сделать почти из ничего, до сих пор удивляюсь. Торт  делался большим. Так как  ждали гостей. А гости у нас были только близкие родственники, сестры бабушки Антонины с дочерьми и муж  одной из них, Василий Ефремович. Дочери были разного возраста Таня, та школу заканчивала, Рита, была тихой и необщительной, а Светлана, это была наша сообщница. По затеям, ведь были мы все  почти одного возраста, Я - Вячеслав, Володя и Света.  Когда  чай был выпит, торт доеден, а взрослые начинали свои разговоры, мы трое уходили в большую комнату, которая служила нам в обычные дни столовой, и там начинались  развлечения. А взрослые, как им и положено  обменивались  за столом  мнениями.
Дядя Витя, Виктор Петрович, был директором школы, Сергей Петрович, бухгалтером, Вот они  и заводили беседы до полночи, а мы, порой  уставши от проказ,  засыпали за печкой в маленькой комнате, все вместе, до утра.
Это было именно золотое время. Все были  или очень молоды годами или  молоды душой. Все надеялись, что жизнь послевоенная наладится, и все у нас будет прекрасно. Почти так  оно и вышло. Таня - стала учительницей, уехала на Дальний Восток, там стала заслуженным  учителем. Виктор Петрович - стал заслуженным учителем и его знала вся Ярославская область. А не только Углич. Вова, Владимир Васильевич, супер мастером по вычислительной технике, на Климовском заводеКСПЗ. Он по всей стране ремонтировал тегдашние, первые вычислительные центры. Маргарита и Света, выучились на бухгалтеров.
...К любым трудам вскипает рвенье
И на круги своя спешит;
Прозренья свет иль страх презренья
Готовит вновь нам провиденье,
Где звёздный час всегда – мгновенье,
Что пылью славы прочь летит...
       Посиделки эти   обычно были по субботам. Когда  были праздники приходили брат и сестра  деда Василия Николаевича, Александр Николаевич и Мария Николаевна. Средний брат Евгений Васильевич, в те годы жил по распределению в Минской области, работал ветеринарным врачом.
В зимние дни, порой утро начиналось  не с кофе, а с того что дед, с лопатой, лез на чердак. А уже из окна, чердака, начинал раскапывать стены дома и вход во двор. Снегу в те послевоенные годы было очень  много.  А когда наступала весна, по улице Батрацкой.  Текли полноводные ручьи и уходили в конце улицы, прямо  в Волгу.
Был снег. Не чудо из чудес,
Он начал сыпать до рассвета.
Скрипел под грузом белый лес,
И не выдерживали ветки.
Неделя правильной зимы
Неплохо освежает память.
На кухне свет боялся тьмы.
И быстро под светильник падал,
Как дождь в знакомый водосток.
Талант свой греть и освещать нас,
Не распылял. Крошил на стол
Частицы и на пол досчатый.
Летом, все родственники обычно собирались на набережной,  порой  там удавалось, что - то купить в пароходном ресторане, у меня это получалось  на паход,  за паченьем. В переводе на Русский - на пароход, за печеньем.
В погожие летние  дни вся компания  отправлялась на речку Улейму.  Там на одеялах и покрывалах разворачивался пир. А мы собирали землянику и купались в теплой и  неглубокой  Улейме.
Пусть ночь темна в своих оттенках,
Но утро лучше темноты,
И солнца яркий свет по утру,
Нам дарит  новые  мечты.
Да,    утро -  это просто  счастье.
Как  бесконечный блюза трек,
То золотистый,  то   звенящий  -
Рождённый   призраком   в ночи.

Обычно в июне, бабушка и дед  уводили нас в поход до Мышкина. Дорога туда была уложена  камнем, а шли мы по обочине, по песку. Делали  остановки. Главный фотограф  Владимир, заснимал все этапы этих путешествий. Теперь по прошествии  почти семидесяти   лет,  внуки  задают вопрос, а что на автобусе проехать не возможно было?  Зачем  вы пешком ходили?  Ну - во-первых, автобусов  там не было вообще. Обратно - же,  мы возвращались уже по Волге на пассажирском катере Москвич. Они тогда были единственным видом  внутрирайонного  транспорта.
Это теперь  почти везде ходят маршрутки , автобусы, туристов возят и по дорогам и по Волге. Но в те далекие ранние пятидесятые, были для всех пешими. Только в Москву - ходил поезд.
Вот такой была наша жизнь в те далекие 50- е годы. Все было иначе. Жизнь конечно была не радужной и безоблачной. Взрослые трудились и довольно упорно. А что бы создать какой то праздник в той жизни,  старшие старательно изобретали простые и доступные мероприятия. Такие, что бы  была возможность отдохнуть. Пообщаться с природой и родственниками. Родственникам, в повседневной жизни отводилось самое первре место. Ведь только благодаря этой  связке, все они, наши старшие , выжили. И подняли на ноги детей и внуков.