Рабочее утро Матвея

Рабочее утро
 
Утро было тихим и теплым. Матвей выкатил из сарайчика мотоцикл. Оглянулся посмотреть на жену Марину, которая стояла на пороге их маленького домика. Маленькая, светловолосая, аккуратненькая Марина  держала в руках маленькую сумочку.
- С пустыми руками не отпусти, - подумал Матвей.
И знал Матвей, что его всегда пригласят к столу, в любом доме, куда он заедет, и он не откажется от угощения, которое предложат, но всегда и свое ставит на стол. Чаще всего это были огурчики с красной смородиной, или маленькие помидорчики и в соку томатном, которые готовила Марина. Но до чего все было хорошо приготовлено.
- Сейчас возьму, не волнуйся, - сказал приветливо Матвей.
Он стряхнул с мотоцикла невидимую соринку, протер фару, снял с коляски черный чехол, свернул его и аккуратно сложил на дно. Как только послышалось шуршание чехла, из конуры выбрался длинноногий пес Клык. Хотя и был пес добродушным с виду, но порядок знал четко, слушался только хозяина, а к остальным относился безразлично, а вот чужакам клыки показывал грозно. А в лесу гонялся за зайцами как гончая натренированная.
- Что это с Клыком? – спросила Марина мужа. – Смотри, спотыкается.
Но пес не только спотыкался, но тихонько скулил. Но как-то тихо, словно у него что-то болело.
- Дома его что ли оставить? - спросил Марину Матвей.
- Не останется он, сам знаешь, побежит следом, будет бежать, по тебя не найдет, - ответила Марина.
- Да, его знаю. Может быть, и самому не ехать?
- Смотри. И дома дел хватает. Дни хорошие. И дом достраивать нужно, все почти готово, не все нам в этих клетушках ютится.
Конечно, Матвею хотелось  достроить дом, который он начал строить после того, как в пожаре сгорел тоже новый дом, который он не один год возводил. Старался, старался, и все сначала. Уже не то настроение было, делать туже работу во второй раз.
- Нет, поеду, обещал люстру повесить Софье. Молодая, но обживается, хочет уют в квартирке навести. Кто ей еще поможет?
- Так я ей еще и пирожков положу, - засуетилась Марина, - Молода, да не будет ей здесь женихов.
- Отчего это? – удивился Матвей.
- Рыженькая, таких не сразу замечают. Всем красоток подавай, белокурых. Или черненьких, но с характером. А она добрая и простоватая, правда, суетливая. Характера мало.
Пока Марина вынесла пирожки в салфетке, а Матвей прохаживался по двору, пес лежал у мотоцикла тихо. Но как только Матвей опять подошел к мотоциклу, то пес стал выть громко и протяжно. И когда уже нужно было залезать в коляску, поставил на нее ноги, но запрыгивать не собирался.
- Ты мне тут без капризов, - прикрикнул Матвей.
И пес запрыгнул в коляску и затих. Теперь предстояло проехать по дороге к станции. Дорога петляла мимо кривых сосенок, солнце светило сквозь длинные иглы и ложилось желтыми и тонкими полосками  на дорогу.
Дорога была короткой, но всегда нравилась Матвею. Любил он тишину, лес хорошо знал и любил. Грибником был удачливым, но вот рыбаком никаким. Сколько его не звали посидеть с удочкой, но он выбирал прогулки по лесу. Тишину слушал, тропки все знал, только пес гонялся за невидимым зверем. Марина в лес с Матвеем не ходила, хозяйством занималась. Была она для Матвея второй женой, с ней он нашел покой в семье, уют и доброту, которой ему раньше не хватало, а может, и не было той доброты, которой ему всегда хотелось.
- Опять завыл, - сказал сердито Матвей, глядя на пса. – Что с ним сегодня? Потерпи, скоро будем на месте.