Песни рода Прутковых о грибах. Часть 3

Полное название:
Песни рода Прутковых о грибах. Часть 3. Владлен Тимофеевич Прутков.

Дорогие читатели, в этой части публикую песни о грибах Владлена Тимофеевича Пруткова.
Как уже упоминал, мне привелось стать обладателем семейного архива рода Прутковых, а именно той ветви, которая произрастает от Уара Козьмича - младшего сына действительного статского советника Козьмы Петровича Пруткова (годы жизни: 1803-1863). У.К. Прутков (1854-1940) имел сына Тимофея (1894-1968), сын которого Владлен (1957-2020) и оставил перед своей кончиной мне архив с завещанием опубликовать его постепенно, что придется ко времени, вкусу соотечественников и по своему разумению. Поскольку я и сам люблю тихую охоту, и потомки Козьмы Петровича (в этой семье они себя называли "Уваровичи") уважали сбор грибов, то и публикую для начала материалы, к этому предмету относящиеся.
Истории о создании песен составлены мною по текстам мемуаров и рассказам В.Т. Пруткова, комментарии - мои.

Содержание:
1. Русский трюфель
2. Там, где гриб растёт
3. Что тебе снится, рыжик сосновый?
4. Вологодская роща
5. Миллион рыжиков
6. Жил на свете грибничок


Русский трюфель

(на музыку Марка Фрадкина)

К дубраве той за мелколесьем (1)
За белым трюфелем хожу (2)
Там под вечерним поднебесьем
На мошек рыженьких гляжу (3).

Под кроной липы и лещины (4)
Подстилку палкой шевелю (5),
Деревьев глажу пуповины (6),
Пока грибок не зацеплю.

Тогда обшарю почву нежно (7)
Вокруг ребристого ствола,
Чтоб трюфелёчками прилежно
Набить корзину добела (8).

Не издаёт он запах туфель,
Как перигорский корнеплод (9),
И пахнет нежно русский трюфель (10),
Как будто душу отдаёт.

1960

История стихотворения.
В конце августа или начале сентября Владлен Прутков со своим отцом Тимофеем Уваровичем обычно выбирался по трюфели. Была у них неподалёку от села Никольского заветная дубрава в урочище Кабанятник с разными широколиственными деревьями – липой, вязом, ясенем, – с лещиной, калиной и крушиной в подлеске. Привелось и мне с гостеприимным Владленом Тимофеевичем бывать в этом месте.
Красива среднерусская дубрава во всякое время года! Ранней весной она трогательна лимонными баранчиками на опушке, красными пушистыми пучками цветущего сочевичника, лилово-синими медуницами, запахом лесных фиалок и сухой пыльцы орешника. В среднюю весну дубрава издалека представляется челом матери-земли с густыми локонами голых деревьев, с жемчугами блестящих черемух, раскиданных по копне волос, с диадемой цветущего тёрна, опоясывающего опушку и отдающего из белизны розовым. И поздней весной хороша дубрава – щекотно журчит пением одних птиц, грохочет без неприятности пением других и вся так пышет юной жизнью, так насыщенно зелена, что подобной свежей зелени уже во весь год не сыщешь. Осенью, в листопад, какая-то томная красота опоясывает деревья, и все хороши, и каждое по отдельности – цветами кроны, рисунком коры, тускнеющими переливами опавших листьев. Но особенно возбуждают осенью краски черёмухи. Яркими языками переливчатого пламени вырывается она из месива желтеющих крон, издалека приметна, и как походя не слущить с её кисточек черную горсть сладких душистых вяжущих ягод, хоть и придётся потом пучком пожухлой травы оттирать ладони от красного прилипчивого сока.
В такое время, а то и до листопада, бывали мы за трюфелями в заветную дубраву. Где-то уже успевали похозяйничать кабаны, но и нам перепадало этих земляных грибов-картофелин. После одного из таких походов, когда трюфелей мы взяли мало, не больше дюжины, а промокли и продрогли под мелкой осенней моросью хорошенько, Владлен Тимофеевич, вывалив в чашу жареных маслят с луком и разлив по рюмкам семейную одоевскую настойку, утешил:
– Давай-ка, Саша, я тебе свой старый стих про трюфели прочитаю.
– Его и спеть можно, – добавил он, трогая гитару.
– Ну, нет, после третьей. С холодной утробой сердце поэзию не принимает, – проворчал я.
Так и порешили. А уж потом спел хозяин «Русского трюфеля» на знакомый всем мотив, и другие песни вместе пели, и расстройство от неудачной грибной охоты развеялось.

Комментарий:
1 – в лесах с участием дуба белому трюфелю самое место, как, впрочем, и в сосново-широколиственных лесах;
2 – имеется ввиду русский, или троицкий, или польский, трюфель Choiromyces meandriformis;
3 – шипокрылки, или гнильницы – небольшие мухи с желтоватым телом – любят на вечерней заре роиться над местами произрастания трюфелей, в которые позже откладывают свои яйца;
4 – под этими деревом и кустарником особенно часто встречается русский трюфель;
5 – имеется ввиду трость грибника с небольшой рогулькой на конце, удобная для поиска грибов: с нею меньше приходится наклоняться;
6 – даётся намёк на микоризу – грибокорень трюфеля и дерева;
7 – после находки первого трюфеля следует осторожно прощупать почву под кроной дерева поблизости, серьёзно не нарушая условия роста грибницы. Уж точно не надо хищничать с мотыгой и граблями, выискивая побольше трюфелей и губя грибное место;
8 – плодовые тела русского трюфеля в корзине напоминают свежевыкопанный белый картофель;
9 – хвалёный перигорский, или чёрный, трюфель (Tuber melanosporum) иным кажется душистым, а для иных издаёт запах ношеных носков, если не хуже;
10 – запах нашего троицкого трюфеля далеко не столь пронзителен, как у видов рода Tuber с Причерноморья или Западной Европы, но лёгок, свеж и приятен обонянию, как приятна глазу мягкая голубизна русского неба.


Там, где гриб растёт

1 куплет
Там, где гриб растёт под большой сосной,
Споры сеяли мы вокруг с тобой.
Перерос тот гриб, срублена сосна,
А волна грибов стороной прошла.

2 куплет
Сердцу очень жаль, что случилось так,
Убегает вдаль валуёв косяк.
Я оставлю грусть для тенистых трав,
Сбор начну в лугах подотавников.

3 куплет
Ни к чему теперь шампиньон дарить,
Ни к чему теперь вешенку растить.
Не смогла сберечь ты моих корзин
За грибами врозь ходим в магазин.

1971

История стихотворения.
Историю эту Владлен Тимофеевич мне рассказывал обычно в конце вечерних посиделок после грибной охоты, когда вся пережитая и вроде затихнувшая боль вновь разгорается и просится на язык. Перед армией полюбил он Груню – девушку из своего же села и, кажется, взаимно. Начали гулять вечерами, украдкой целовались, за грибами вместе ходили, но без вольностей. Стали уже мечтать о будущей семейной жизни и кое-что планировать. И свадьбу-то решили сразу после армии справить. Однажды с полными лукошками сидели на пригорке под одинокой полевой сосной, говорили, не наговариваясь, а перед возвращением домой развесили на обломанных нижних сучках широких ветвей по самому крупному боровику для посева спор, на развод, так сказать, будущего семейного грибного места.
Год прослужил Владлен, переписывался с невестой горячо, а потом вдруг получил короткое письмо: «Влад, больше тебя не жду. Я родила от Феди. Живём у него. Не пиши мне».
Несколько лет прошло, Владлен отучился, женился, работать начал в колхозе, и тут Груня к нему льнуть стала: то по грибы приглашает в лес, то скажет, что шампиньон на дальнем лугу хорошо пошёл, пойдём, мол, собирать. И дошла до банального соблазнения. Принесла как-то, когда дома один был, банку консервированных болгарских шампиньонов, только недавно появившихся в магазинах, бутылку настойки на возбуждающих травах (рецепт этой настойки к нам пришёл из деревни Змеёвки, почему в округе и называли её змеёвским зельем). И предложила вместе попробовать кулинарную новинку. Трудно было отказать Владлену, а и согласиться совестно. Однако же выпили по рюмке, закусили шампиньонами, а потом… Груня была бита коромыслом, которое подхватила жена хозяина, забежавшая с обмолота на минуту домой с парой сумок зерна. Груню Владлен после этого избегал, но написал стихотворение, в горькую память о юношеской любви.


Что тебе снится, рыжик сосновый?

На музыку Владимира Шаинского

Дремлет притихший бор кумачовый,
Сумрак туманный в подлеске лежит.
Что тебе снится, рыжик сосновый,
В час, когда солнце стволы золотит?

Может, ты снова в крепком рассоле
Тихо томишься и ждёшь холода,
Или, как прежде, стоишь ты у поля,
Словно в траву закатилась звезда?

Крепнешь не зря ты под смуглою кожей,
Алые соки сосёшь из корней,
Станешь полезен, ведь чем-то похожи,
Судьбы грибные на судьбы людей.

Маленьких сосен отряд бестолковый
Вынес хлеб-соль, но грибник не спешит.
Что тебе снится, рыжик сосновый,
В час, когда солнце стволы золотит?..

1973

История стихотворения.
Если вам приходилось видеть переросшие рыжики – прочувствуете эту песню. В её основе неудачный выход Владлена Тимофеевича по рыжики. В тот год он, будучи в долгой командировке, пропустил все сроки сбора и на своих любимых местах нашёл дряблые раскисшие по ноябрьской оттепели грибы, так и не дождавшиеся своего ежегодного гостя. Немногие рыжики 1973 года, которые удалось собрать, Владлен особенно ценил и, закрыв в пол-литровые баночки долго сберегал в погребе, открывая только на большие праздники со всегдашней приговоркой: «А вот я сейчас вас угощу редким рыжиком. Собрал уже после Октябрьской революции!»


Вологодская роща

1 куплет
Вёдра, вёдра сам в грибоварню ношу,
Словно я пожар среди леса тушу.
Знаю, знаю точно, грибницы горят,
В роще, где искрит листопад.

Припев:
Где же мои красношляпые, где?
В Вологде-где-где-где, в Вологде-где
В роще, где искрит листопад.
Где же мои красношляпые, где?
В Вологде-где-где-где, в Вологде-где
В роще, где искрит листопад.

2куплет
Шлю я, шлю я за грибником грибника
Льётся, льётся щедро грибная река,
Значит, значит надо иметь ей ввиду,
Сам я за грибами приду.

Припев:
Что б ни случилось, с лукошком приду
В Вологду-гду-гду-гду, в Вологду-гду
Сам я за грибами приду.
Что б ни случилось, с лукошком приду
В Вологду-гду-гду-гду, в Вологду-гду
Сам я за грибами приду.

3куплет
Вижу, вижу алые кисти рябин,
Вижу, разноцветные листья осин,
Вижу, вижу зелень осенних дубов
В роще, где богато грибов.

Припев:
Вот потому-то мила мне всегда
Вологда-гда-гда-гда, Вологда-гда
Город, что грибами богат.
Где же мои красношляпые, где?
В Вологде-где-где-где, в Вологде-где
В роще, где искрит листопад.

1976

История стихотворения.
В 1976 году Владлен Тимофеевич был в командировке в Вологде. Нужно ему было как председателю колхоза «Лампочка Ильича» побывать на заводе «Ремсельмаш», чтобы договориться о запчастях для комбайнов и другой техники в обход нерасторопных государственных поставок. Время выдалось осеннее – сентябрь. Случилось ему услышать о необыкновенной роще на окраине города, в которой каждый год хорошо урождаются подосиновики, а вот сейчас просто валом идут. Доехал туда с местным провожатым, и действительно, больше, чем листьев березовых и осиновых на земле, подосиновиков в этом лесу. И грибники выходят с полными корзинами, довольные да весёлые: таскать, мол, не перетаскать.
В колхоз, что в селе Никольском в Липецкой области, Владлен возвращался и сам довольный – в кузове запчасти, а в кабине под ногами вместительный пластиковый бачок с солящимися по пути подосиновиками, вкусно почавкивающими на кочках. После поездки и была написана эта песня. Порой сокрушался Владлен Тимофеевич, что никак не удаётся снова выбраться в щедрую грибосольную рощу.


Миллион рыжиков

1 куплет
Жил-был могильщик один,
Лучшие делал гробы,
Но он доярку любил,
Ту, что любила грибы.
Он тогда продал верстак
И побежал в магазин,
Там на все деньги купил
Сотню плетеных корзин.

Припев:
Миллион, миллион, миллион рыжиков
Из окна, из окна, из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен, за любовь
Для тебя целый двор превратит в грибы.

2 куплет
Утром ты встанешь у окна,
Что за безумный фурор? –
Как продолжение сна,
Полон грибами твой двор.
Помолодеет душа,
Что за грибник здесь чудит?
А под окном, чуть дыша,
Парень с лукошком стоит.

Припев.

3 куплет
Встреча была нелегка,
Соли ушло семь пудов,
В жизни влюблённых была
Тысяча бочек грибов.
Прожил могильщик свой век,
Больше не делал гробов,
Вместе с дояркой он пел
Песни любовных грибов.

Припев.

1981

История стихотворения.
Стихотворение было написано по реальной истории сельской любви. Степан Хохлов после службы в армии устроился в селе могильщиком, то есть не только копал могилы, но и делал гробы, памятники, оградки. Работа не слишком привлекательная, но с постоянным доходом. Полюбил он молодую доярку Дарью Рясухину. Девушка красивая, парни уже сватались, да всё раздумывала. Степан понимал, что шансов у него мало и решил сыграть на любви Дарьи к грибам. Выпросив у дяди «Москвич» с прицепом, он поехал в сосняк, что в десяти верстах к северу от села. Время стояло осеннее, конец сентября, как раз слой рыжиков был в разгаре. Насобирал он этих рыжиков почти полный прицеп и багажник наполнил. Почти всю пятницу, и пол ночи, с фонарём, собирал. А к утру, рассыпал грибы в палисаднике перед Дарьиным домом и, приняв для сугреву и смелости крепенькой, стал поджидать с лукошком у ног, полным отборных рыжиков, пока девушка поднимется скотину поутру кормить-доить.
Когда Дарья столько грибов увидела, растерялась, потом на Степана даже ругаться начала, что, мол, учудил. Но, видно, с удовольствием бранила, так что разбудила и своих родителей. А уж те, увидев этакую прорву грибов, будущего зятька пригласили в дом, и, почитай, весь день эти рыжики перерабатывали. Солили в основном, конечно. За делом у Дарьи со Степаном всё и сладилось. До старости под ручку с лукошками в лес ходили.
Справедливости ради надо заметить, что Степан набрал тогда сколько-то и маслят, благо растут они в тех же местах, но среди яркости рыжиков они в глаза не бросались, да и в песню не проросли.


Жил на свете грибничок

(на музыку Исаака Дунаевского)

1 куплет
Жил на свете грибничок,
Назывался червячок (1),
Не один он источил корешок (2).
Раз пятнадцать был сушён,
С грибом вместе потрошён,
Но за хвост ни разу не был укушён.
И всё грыз
Сверху вниз,
И запел, когда под грибом он повис.

Припев:
Червячок-грибничок, улыбнитесь,
Всё равно не избегнуть судьбы,
Червячок-грибничок, прогрызитесь –
Только смелым покоряются грибы.

2 куплет
Но однажды он устал,
Потемнел и мухой стал (3),
Комариху на пути повстречал (4).
Тут любовь его взяла
Аж до каждого крыла –
Комариха устоять не смогла (5).
И плясать,
И летать
Стали вместе и при этом напевать.

Припев.

3 куплет
Он решил построить дом
Под оранжевым грибом –
Полетели с комарихою вдвоём.
И тогда, что было сил,
Он лисичку прокусил,
Но внезапно отравленье ощутил (6).
Он бледнел,
Зеленел
И предсмертно свою песню прохрипел (7).

Припев.

1987

История стихотворения.
В 1987 году теща Владлена Тимофеевича праздновала юбилей и попросила его написать на какой-нибудь всем известный мотив задорную песню о любви для застолья.
– Только чтоб не грибы друг друга любили! – наказала она, зная его увлечение и наслушавшись прежних стихов.
Была тёща и сама с норовом и зятя донимала придирками, советами да просьбами (и дочь-то настраивала!). В последнее время совсем допекла: строй новый дом, да строй новый дом! Вот и песню зять сочинил с намёком, дескать, мама, охолонитесь, а то зятя новым домом до смерти уморите. На юбилее песню пели, смеялись. Гости смеялись всё время, да на юбиляршу с ухмылками поглядывали, а тёща сначала посмеялась, а потом что-то смекнула и зыркнула пронзительно на зятя, до крови прикусив губу. Дом, правда, Владлену всё равно пришлось поставить, но уже не так скоро.

Комментарий:
1 – имеются ввиду личинки грибных комаров и мух, развивающиеся, к нашей неприятности, в плодовых телах грибов;
2 – «корешком» в народе называется, в частности, грибная ножка;
3 – таким образом, этот «червячок» оказался личинкой грибной мушки из семейства горбаток, или Форид (Phoridae);
4 – очевидно, речь самке грибных комаров, или плоскоусок, из семейства Мицетофилид (Mycetophilidae);
5 – что странно, поскольку самец грибной мушки поменьше самки грибного комара. И как она им прельстилась? Видно, насекомьему сердцу не прикажешь;
6 – действительно, наши лисички (Cantharellaus cibarius) почти никогда не бывают червивыми из-за содержащейся в них хиноманнозы. Лисички поэтому используют в качестве глистогонного средства.
7 – это было ожидаемо в столь странном брачном союзе.


На этом публикацию творчества рода Прутковых пока прерываю, ибо долг памяти исполнил, а интереса читателей не вижу. Этак и незабвенного Козьму Петровича забвению предадут!