Малыш нанду по имени Арчи. Повесть-сказка. Глава 2

День первый. Южная Америка. За миллионы лет до нашей эры. Арчи и Арги

     Что обычно делает добыча, вырвавшаяся из  зубов хищника? Конечно, бежит и при этом, как можно быстрее, чтобы снова не поймали.  Вот и малыш Арчи поступил точно также. Оказавшись на свободе, он помчался изо всех сил куда-то вперёд, не обращая никакого внимания на то, куда он бежит. В его голове в это мгновение билась одна мысль – бежать, бежать и ещё раз бежать.  Но вскоре появилась и другая – хорошо бы спрятаться.

     К их гнезду на вытоптанное ногами нанды-папы место иногда выползала погреться на солнышке большая ящерица. Птенцы любили слушать различные поучительные истории, а ящерица любила их рассказывать, причем зачастую не по одному разу. Нередко она вспоминала и про то, сколько раз ей приходилось расставаться со своим хвостом:

     - Представляете, я убегаю со всех ног, но тот, кто гонится за мной бежит быстрее. Вот-вот он меня схватит. Приходится пожертвовать хвостом. Я замедляю бег и приподнимаю хвост, чтобы хищнику было удобней за него схватиться. А когда он это делает, считая, что я в его лапах, я отпускаю хвост и удираю. Через некоторое время он вырастает вновь и  снова, как новенький тянется по земле у меня за спиной, помогая лавировать среди травы.

     И каждый раз после этого, она мечтательно прикрывала глаза и повторяла одну и ту же фразу:

     - Вам страусам прятаться от врагов проще простого, надо сунуть голову в песок и всё, ты невидим. 

     Но песка нигде не было, кругом лежала пожелтевшая и поникшая к земле в отсутствии дождей трава. Бежать по ней было легко, ноги не путались, но и спрятаться в ней невозможно. Именно поэтому страусёнок и нёсся по открытому пространству, сам не понимая куда. О том, что его никто уже не преследует, он даже не подозревал.

     Спина, побывавшая в зубах оцелота, продолжала болеть. Спасибо густым и жёстким перьям, помешавшим коту прокусить кожу. Но не эта боль занимала сейчас внимание малыша Арчи, главным был страх, тот страх, который безотчётно гнал его вперёд. Глаза страусёнка были залиты слезами, поэтому препятствия он не заметил и со всего маху налетел на огромный камень, неизвестно каким образом попавший на эту равнину. От сильного удара перед глазами Арчи поплыли разноцветные круги, и он на секунду потерял сознание. Очнувшись, Арчи понял, что лежит на земле, и хотя грудь, ударившаяся о камень, болела невыносимо, липкий ужас снова начал наплывать на него и в панике маленький нанду начал оглядываться, куда же ему спрятаться, так чтобы даже оцелот, обладающий прекрасным зрением и обонянием, не смог его найти.

     Спасение оказалось совсем рядом. Чуть выше уровня земли в том самом огромном камне, преградившем дорогу страусёнку, он увидел довольно большую дыру и тут же, не раздумывая, полез в неё. Голова с шеей уже скрылись в темноте, а вот с туловищем никак не получалось, ногам не хватало какой-нибудь опоры, чтобы протолкнуть тело в узкую щель. Прижав крылья как можно плотнее к туловищу, Арчи судорожно рванулся и скользнул вовнутрь камня. Впереди появился свет – дыра оказалась сквозной. Ещё одно движение, ещё и вот его голова оказалась на свободе.

     Воздух ему сразу не понравился, он стал более влажным, более горячим, а самое главное стал пахнуть болотом.  Небо было затянуто облаками, солнце еле-еле через них просвечивало, жара куда-то исчезла. Случилось что-то непонятное. Мир изменился. Перед глазами страусёнка возникла равнина, поросшая огромными деревьями, между которыми бродили незнакомые животные. Одни, пригнувшись к земле, щипали высокую и очень зелёную траву, другие, встав на задние лапы и вытянув вверх  длинные шеи, похожие на его собственную, обгладывали нижние ветви деревьев. Арчи оглядывался и оглядывался, ему было интересно всё. Неожиданно солнечный диск на долю секунды показался на самом краю равнины. Страусёнок был поражен. "Здесь, что ещё раннее утро, или в этих краях солнце ходит по небу в другую сторону?" – пришла ему мысль, но додумать её он не успел. Кто-то неизвестный сильно дёрнул его за шею и страусёнок, как пробка из бутылки, вылетел из своего укрытия на волю. Он кувырнулся в воздухе, но на землю, до которой здесь было почему-то значительно дальше, чем с той стороны, не упал.

     Неведомая сила подхватила его и понесла, круто поднимаясь вверх, так что земля стала стремительно от него отодвигаться. У малыша Арчи даже голова закружилась, так быстро все менялось внизу. Он болтался между двумя огромными ногами, сжатый ими так, что дышать было тяжело. Но любопытный страусёнок не обращал на эти неудобства никакого внимания, он внимательно пытался рассмотреть, все, что попадалось ему на глаза. Огромные ноги иногда шевелились и закрывали обзор, но Арчи изворачивался, видеть становилось чуть лучше, и малыш смотрел, смотрел и смотрел. Вот промелькнула широкая река и снова внизу тянулась бесконечная равнина с деревьями, растущими иногда поодиночке, но чаще небольшими группами, везде виднелись пасущиеся животные, их было очень и очень много, а на равнине появлялись  всё новые и новые звери.

     За свою короткую жизнь страусенку приходилось, конечно, видеть другие живые существа. Иногда мимо их гнезда проходили грациозные ламы, проносились пампасные олени, пробегала патагонская  мара, или вылезал из своей норки вискачу.

      Да табуны диких мустангов мелькали на горизонте. Вот, пожалуй, и всё. Здесь же под ним на земле было столько всяческих животных, что глаза разбегались, но самое главное все эти животные были совершенно незнакомыми.
 
     Страусёнок так увлёкся рассматриванием того, что увидел внизу, на земле, что вернулся к реальности лишь, когда шлёпнулся в огромное и очень глубокое гнездо. Он попытался встать на ноги, но поскользнулся на чём-то круглом. К его ужасу это оказались тщательно обглоданные кости. Малыш поднял голову. На краю гнезда вольготно расселась огромная птица, все тело, которой было покрыто сероватыми перьями, лишь концы крыльев заканчивались белой окаёмкой. Таких больших птиц, среди пернатых, изредка пролетающих над их гнездом, он никогда не видел. Голова, размером не меньшая, чем сам страусёнок, была желтоватого цвета, с ярко выделяющимися жёлтыми блестящими глазами и таким же жёлтым крючковатым клювом, а размера такого, что было ясно, от этой птички пощады ждать не придётся. Лапы птицы были покрыты чешуёй серого цвета и заканчивались гигантскими когтями. Птица улыбнулась, у малыша Арчи немного отлегло от сердца, но как оказалось совершенно напрасно.

     - Худой ты какой-то, просто кожа да кости, - хриплым голосом пробормотала всё с той же улыбкой птица, - еды вокруг полно, так нет, на тебя позарился. Ничего не поделаешь, придётся съесть, ведь сброшу вниз, всё равно погибнешь, не тащить же обратно. И, что ты в такую рань припёрся? Я-то ладно, птичка ранняя, попробуй всю ночь без куска мяса провести, сам поймёшь, почему я на своем наблюдательном посту, Священном камне, появляюсь ещё затемно, а тебе, что не спалось?

     Птица, по-видимому, решила дождаться ответа, но, ничего не услышав, нахохлилась и задумалась:

     - Да, не переживай ты так, трясёшься - гнездо раскачивается. Смотри, упадёт, убью, - и птица хрипло засмеялась своей шутке. – Ладно, постараюсь тебя слопать быстро и почти безболезненно. Жаль только, тебе ведь потом, и вспомнить будет нечего, - и она вновь засмеялась.

    - Я смотрю, вы шутить любите, - терять страусёнку было нечего, вот он и перешёл в атаку,  - тут одна кошка тоже решила пошутить и меня съесть, но только зубы поломала. Вон у меня на шее её сломанный зуб в перьях запутался.

     Птица заинтересовалась и перебралась на другую сторону гнезда, поближе к шее страусенка.

     - Не знаю я никаких кошек, даже слышу о них первый раз, но зуб действительно вижу, да какой интересный. Сколько съел всякого зверья, а таких зубов никогда ещё не встречал. Любопытно все же, кто это тебя пытался съесть? Что ты там бормочешь? Громче не можешь говорить? От страха голос потерял, что ли? – голос птицы гремел у страусёнка над головой, и он решился ответить также громко:

     - Вы что раскричались-то? Думаете большим и сильным выросли, теперь всё можете? Кошка огромная на меня прыгнула, да вот зубы обломала. А не обломала бы, я бы её своим коготком сам пощекотал. Хотите, вас пощекочу? – и маленький нанду напряг крылья таким образом, чтобы когти, спрятавшиеся среди перьев, приподнялись.      

   - Постой, постой! Так ты, наверное, Арги? А твоего отца зовут Арм? Не так ли?
 
     - Ну, прежде всего не Арги, а Арчи, а папу действительно Арм зовут, - он готов был ещё что-то сказать, но птица не дала это сделать.

     - Арчи, Арги, какая разница. Ты же пропал уже чуть ли не месяц назад. Где же ты был всё это время? – вопросы посыпались один за другим.

     Страусёнок молчал, он ждал, когда поток вопросов, непрерывно льющихся из птицы, иссякнет. Вопросы были всякие, и где он спал, и что ел, и с кем встречался, и как сумел в живых остаться, и ещё, и ещё, и ещё.

     Птица замолчала и вопросительно посмотрела на маленького нанду:

     - Ну, что ты молчишь? Отвечай. Ещё раз повторяю – отвечай. Ты же видишь, я весь изнервничался. Чуть не съел любимого сынка своего друга. Стыдно, просто ужас как. Представляешь, что обо мне стали бы говорить? Кошмар, просто.

    - Что вы переживаете-то? Не съели, спасибо. А, если бы и съели, кто узнал бы? Вы же тут один.

    - Так-то, так. Но знаешь, внутри меня возник бы такой камень, что я после этого ничего больше есть не смог бы. Так и умер бы от голода. Мне сейчас так стыдно, так стыдно.

     - Ладно не переживайте, жив я и замечательно. Давайте забудем о том, что чуть было не произошло и всё. Поставим на этом точку.

     Птица с благодарностью посмотрела на малыша и прикрыла в знак согласия свои глаза. 

     - Ты ещё совсем маленький, а уже такой умный. Мне бы в голову не пришло забыть то, чего не было, и поставить на этом точку. Мне кажется, что ты должен согласиться стать моим другом, и для начала обращайся ко мне на "ты".

     - Это будет удивительная дружба, - немного подумав, произнёс страусёнок, - ведь мы такие разные, ты большой и взрослый, я вроде тоже не маленьким вырос, но совсем ещё ребёнок, но, тем не менее, я готов попробовать. Жаль только, что я не знаю, как тебя зовут. Знаю, что птица и всё.

     - Ну, зовут меня просто – Арги, - и птица от души засмеялась, - тебя в мою честь назвали. Я из рода Аргентависов, будем знакомы. Ну, а теперь давай подумаем, как нам спуститься вниз.

     Малыш Арчи тоже засмеялся:

     - Арги и Арчи – это здорово. А насчёт того, что нам пора заняться спуском на землю, ты прав. Действительно, вниз пора, - он задумался, а затем подпрыгнул и неожиданно для себя самого оказался на огромной изогнутой ветке, которая опоясывала гнездо и служила его верхней границей.

     "Что за чудеса? – подумал малыш. - Я, что от страха так похудел, что стал как перышко лёгким? Ну, если это действительно так, то почему бы не исполнить свою самую большую мечту – полетать. Сейчас попробую, - а вслух проговорил:

    - Только мне не хочется тебя  утруждать, да и болтаться между твоими ногами мне большого удовольствия не доставило – они весь обзор закрывали. Так, что попробую я воспользоваться своими крыльями. Всё-таки я ведь тоже птица, правда, бегающая, ну да это следует исправить. Пора и летать научиться.

     Он вытянул шею и посмотрел на землю. Скала, на которой птица построила своё гнездо, вертикально обрывалась вниз. Спуститься с неё, не умея летать, было невозможно. Арчи распахнул свои крылья как можно шире и выпрыгнул из гнезда.

     Арги не успел помешать совершить этот, как ему показалось, необдуманный поступок, и взлетел следом, чтобы в случае чего подхватить птенца своими когтями.

     Поток воздуха подхватил Арчи, как семя одуванчика, и понёс в сторону реки.

     - Эй, ты, – услышал страусёнок.

     Он посмотрел в ту сторону, откуда раздался хрипловатый голос и увидел Арги, который парил рядом:

      - Решил лететь, так лети, а то болтаешься в воздухе, как пожелтевший листок, оторвавшийся от ветки. Считаешь себя птицей, используй крылья. Приподними правое крыло, вот так, ещё чуть-чуть. Чувствуешь, ты начинаешь поворачивать. Теперь другое крыло распрями и капельку подними, а то тебя развернет, и ты опять к реке полетишь. Ноги не забывай держать вытянутыми в струнку, да рули ими, поворачивая, то вправо, то влево.  Нам надо вон к тем деревьям попасть, что неподалеку от большой одинокой скалы растут. Видишь? Хорошо! Туда и направляйся.

     Арчи попробовал управлять своим полётом, поднимая то одно крыло, то другое, да ногами попробовал действовать. Вскоре у него это стало получаться всё лучше и лучше и, наконец, он добился того, что начал парить следом за своим новым другом.

     Теперь он мог внимательно рассматривать проплывающую внизу землю, покрытую такой высокой и густой ярко зелёной травой, что у довольно высоких травоядных, виднеющихся там до самого горизонта, ног, как будто, вообще не было.

     Приземление произошло не совсем так, как хотелось. Малыш не смог во время вытянуть ноги, и снова сильно ударился грудью, на этот раз о землю, но расстраиваться он не стал. Ведь произошло главное, он смог самостоятельно спуститься вниз из заоблачных высот и остаться при этом живым. 

     - Ты потрясающе умеешь летать, - Арги сидел рядом, раскрыв свои огромные крылья, - ещё два-три таких спуска и ты начнёшь учиться с земли в воздух самостоятельно подниматься.  А теперь вперёд, твой отец живёт вон в тех деревьях. Ты как хочешь? Сам добираться будешь, или тебя туда отнести?

     - Попробуй, догони, - прокричал страусёнок и помчался вперёд с такой скоростью, которой никогда ещё не бегал.

     Арги взлетел, но хоть он и умел летать очень быстро, своего юного друга догнать ему так и не удалось.

     Малыш Арчи подбежал к той группе деревьев, на которую ему указал Арги, и остановился, боясь разочароваться. Он не мог понять, как и когда его папа сумел сюда перебраться, если учесть, что ещё сегодня он был у себя дома, в своей пампе.
 
     Подлетел Арги, похвалил:

     - Бегаешь ты знатно, за таким, как ты гоняться только время бессмысленно тратить. Ну, что пойдём? Перестань стоять на пороге собственного дома подобно истукану, - повысил он голос и своим мощным клювом легонько подтолкнул Арчи в сторону деревьев.