Клубок противоречий. Восхождение на Эльборус

Клубок противоречий. Восхождение на Эльборус.
Манипуляции кабардинских историков  с работой Ж.де Бесса


       Трудолюбию и изобретательности кабардинских историков можно порадоваться, одно только огорчает, что все их трудолюбие направлено на искажение истинной истории не только в одном  случае с восхождением в 1829 году экспедиции Емануеля на Эльборус. 
      Но и в других созданных шедевров, когда из ничего получаются, что созданы многотомные сочинения былых сражений, великих предков и могучего и аристократического государства де Кабарда – это впечатляет.
      Не думайте, что мы плохо думаем, о кабардинцах,  простой кабардинский народ, как и везде живёт своими насущными заботами о благополучии своей семьи, как впрочем, и все остальные жители этого благодатного края – Кабарды, Балкарии, Карачая.
     Вот и сейчас, изучая многочисленные исторические книги, написанные за последние два века истории России, Кавказа. Получаешь истинное удовольствие от знакомых имён, новых переводов, и, конечно, же, новых историй.  Как кабардинские историки, вновь проявили смекалку, по своему трактуя и создавая, новые  переводы давно забытых историй создают красиво, добротно новые истории, только жаль, что это всего лишь красивая сцена, а за декорациями сцены видна картина неуклюжего искажения  и подлога исторических документов.
 На сей раз героем нашего исследования выступил Жан-Шарль де Бесс (1765-1841), француз венгерского происхождения, филолог, учёный-этнограф, исследователь истории Венгрии,  в 1829 году участвовал в восхождении на Эльборус, с его книгой на французском языке: Jean-Charles de Besse "Voyage en Crimee, au Caucase, en Georgie, en Armenie, en Asie Mineure et a Constantinople en 1829 et 1830", Paris 1838.
      Интересным на наш взгляд является взгляд  начало путешествия в этой экспедиции работа также участника экспедиции Ж. де Бесса.    
      Заинтересовавшись историей своих отдаленных предков, он в 1829 - 1830 г. совершил путешествие по Северному Кавказу, побывал в Маджаре, Кисловодске, Моздоке, Нальчике, а также в некоторых селениях Дигории и т.д.  Итогом его путешествий явилась исследовательская работа «Путешествие в Крым, на Кавказ, в Грузию, Армению, Малую Азию и Константинополь в 1829 и 1830 гг.», изданная в 1838 году в Париже.
По настоящему, книга Ж. де Бесса, до сих пор не переведена. В этой книге обстоятельно написано о карачаевцах и балкарцах, но, к сожалению те, кто брался за перевод этого автора, каждый переводил те места в книге,  необходимые их работе.
Мы же, прежде  всего, воспользовавшись книгой от имени Аскера Хаширова: «Первовосходитель на Эльбрус: Факты и вымысел», Нальчик, 2019г, проследуем описанием его пути к подножью Эльборуса.
Аскер Хаширов, страница: 295 «Так как нам следовало проделать длинный путь, верхом, и пересечь обрывистые горы, я оставил мою коляску и мои вещи в Горячих водах; захватил малое снаряжение, 2 июля я покинул это местечко…»
Итак, 2 июля 1829 года, путешественник Ж. де Бесс, только выезжает из Горячих вод.
Из записок академика Ленца, участника экспедиции Емануеля, мы знаем, что экспедиция 1 июля уже покинула русское укрепление Каменный  Мост.
Как пишет Ленц:
1. «У Каменного Моста (который зовётся так по двум соединенным над Малкой скалам (Таш кёпюр – карачаево-балкарское название Х.Т.), откуда я писал прошлый раз) соединяется две реки: Малка и Киш-Малка (Малая Малка – с карачаево-балкарского языка Х.Т.)…»
2. «Возле последней 1-го июля мы начали подъём вверх по очень глубокой, всё ещё больше сужавшейся долине; в первый день мы проехали всего 10-15 вёрст, так как многие очень устали от перехода прошлого дня, к горе Кинжал (Къан жол-Х.Т.)…»
3. «На второй день (2 июля - Х.Т.), мы проехали 30 вёрст… Наш лагерь разбили на этот  и следующий день (3 июля –Х.Т.) на реке Хасаут (карачаево-балкарское название -Х.Т.)…»

Наш рассказ о маршруте движения Ж. де Бессе продолжает Аскер Хаширов, страница 297: «В нескольких верстах от Кисловодска нас врасплох застигла ночь и в этот момент, когда мы углубились в горы, над нашими головами нагромоздились большие тучи…»               
«Было уже десять часов вечера, когда мы добрались до Кисловодска, проделав за пять часов сорок вёрст…»               
«На следующий день, на рассвете, я сел на коня, имея в качестве эскорта двадцать новых казаков. Безопасность путешественников без крепкого эскорта была бы поставлена под угрозу, имея справа Малую Абазию, а слева Большую Кабарду, населенные независимыми, воинственными и склонными к грабежу племенами…»
Судя по тексту, который приводит по книге Ж. де Бесса это уже день 3 июля 1829 года.
Слово Аскеру Хаширову, страница 299: «Покинув Кисловодск, тотчас начинаешь взбираться по узким тропам и по краю готовых вас поглотить бездн, высокие горы… Утром, пройдя путь в 40 вёрст, мы прибыли к одиннадцати часам дня в лагерь экспедиции. Этот лагерь занимал плато у входа в ущелье под названием Каза – Ут, (Хасаут- Х.Т.), чья высота составляла от шести до семи тысяч футов выше уровня моря…»
Итак, 3 июля 1829 года венгерский учёный Ж. де Бесс, только добрался до места временной остановки экспедиции. Бесс отмечает, что встретился с «Четырьмя академиками, посланными императором Николаем, чтобы исследовать Кавказ, были Купфер, член академии наук в Санкт-Петербурге; Е. Ленц, адъюнкт академии наук; Е. Менетрие, хранитель зоологических музеев академии наук; К.А. Мейер, доктор философии…», сс. 303-305, А. Хаширов.
Ленц пишет: «. «4-го числа в 6.30 часов мы свернули наш лагерь в Хасауте и отправились сначала к минеральному источнику в 7 верстах от нас…»
     В описаниях Ленца, мы узнаём, что:  «В прошлом году, он  (Емануель –Х.Т.) в этой местности разгромил карачаевцев, черкесскую народность, и подчинил России…Победа досталась нашим тяжело, пехоте  приходилось со штыками штурмовать гору, чтобы выбить оттуда черкесов, которые, прячась за разбросанными повсюду скалами, будучи великолепными стрелками, убирали их одного за другим…»
Далее из писем Ленца, мы узнаём, что, представителя известной княжеской фамилии он называет, так же, как ранее писал, что в этой местности Емануель победил «карачаевцев, черкесскую народность», называет «черкесом»: « Мы миновали половину последней отвесной вершины, карабкаясь по песчанику и известняку;  и тут мой черкес по имени Магомед  спросил меня, собираюсь ли я и дальше здесь карабкаться?..»
Ленц пишет, что на высоте 7000 футов, «располагался наш лагерь 5-го числа, на этой же лежит 6-го, 7-го числа и сегодня (8-го Х.Т.). Непрерывный дождь закрывает от нас снежные горы и их царя Эльборус, который стоит у нас буквально под самым носом…»

А главное даже не в том, что их называет черкесами, хотя и ничего удивительного и в этом нет. Карачаевцы, балкарцы ещё по «Книге Большого Чертежа» 1627 года, известны, как «Пятигорские черкесы», а их страна, как «Пятигорская страна – Бештау Эл», что непроста созвучны таким названиям горы «Бештау» и устью пяти рек: Малки, Басхана, Басхан Иш (Внутренний Баксан -Х.Т.), Чегема и Черека – «Бештамак»...»
Исторически известно, что с середины XVI и вплоть до начала XVIII в. кабардинцы плотно населяют берега р. Сунжа и прилегающие районы к северу от нее, формируя довольно устойчивые феодальные фамильные владения.
Кстати, у Гербера И.Г. есть особое примечание в описании и  расселения Кабарды, он её разделяет на Вышнюю и Нижнюю, это означает то, что в первой четверти XVIII века не существовало ныне традиционного  разделения Кабарды на «Большую» и «Малую». В первой четверти XVIII в. состоялось расселение Кабарды и на правую сторону реки Терек.

И это не главное.

Главное это в том, что, как пишет Ж. де Бесс: «При приближении экспедиции жители соседних гор, встревоженные видом войск, направили депутацию, чтобы узнать о цели этих военных приготовлений. Первыми представились карачаевцы…»
Подчёркиваю, что первыми генералу Емануелю, представились карачаевцы. И это произошло дня  7 июля 1829 года, в местности Харбаз.
Вернёмся к Аскеру Хаширову, к его книге ««Первовосходитель на Эльбрус: Факты и вымысел», Нальчик, 2019г, и назовём его и команды вымыслы.
Вымыслы от Аскера Хаширова, искажение текста А. Купфера: «Генерал приказал разбить лагерь недалеко от этого редута…»

 Каменный Мост- 27 июня 1829 года, Искажения:

Страница 229, «Спустя какое-то время после отдыха он приказал привести к нему черкесских князей и вождей, собравшихся как для оказания почтения генералу, так и дабы осведомиться о мотивах, его сюда приведших. До сих пор мы находились на территории кабардинцев…Карачаи, кои  в прошлом году проиграли сражение против русских…»

Страница 231, «Они решили (карачаевцы -Х.Т.) отправить несколько своих вождей к генералу, дабы попытаться  раскрыть его истинные намерения. Генерал  приказал привести его в палатку и весьма благожелательно поговорив с ними вскоре рассеял их страхи…Он, впрочем, пообещал им, что не будет следовать через их сёла и отпустил их, вручив им некие подарки…»

Цель, действие, такого искажения текста автора, показать карачаевцев, что с ними обращаются, вот так, уничижительно, так, как они другого не достойны. Уничижить и показать, умаление, принижение, качеств, заслуг и унижение их человеческого достоинства.
Они, карачаевцы, названы «вождями». Их приказали привести, как, людей никчёмных. Чуть ли не преступников, а затем, как аборигенов, «вручив им некие подарки», видимо, как «индейцам вручили стекляшки» их отпустили…»
Обычно гостей принимают гостеприимно и провожают достойно.
Известного своей гуманностью и интеллигентностью, генерала русской армии Емануеля умеющего уважать достойного противника и высокого гостя, нам показывают этаким невоспитанным грубым, невеждой.

И вот, сам Аскер Хаширов, цитирует Купфера, страница 523:

«Обратите внимание на слова А.Я. Купфера «он приказал привести к нему черкесских князей и вождей» и «карачаи, кои в прошлом году проиграли сражение против русских». Есть чёткое разграничение между черкесскими князьями и карачаевцами, фраза «несколько вождей» относится как раз к ним и уруспиевцам…»

На самом деле, как пишет Ленц:

 «Лагерь на речке Харбис (карачаево-балкарское название Х.Т.)…Сегодня, кажется, погода, которая в течение 6 дней карала нас дождём, стала меняться и позволила нам продвигаться вперёд к нашей цели – Эльбрусу…
Наша военная жизнь мне по нутру, до реальных стычек, правда дело не доходит. Среди карачаевцев пошли слухи, что мы собираемся их полностью искоренить, и они уже увели своих жён и детей и стада. Вместе с тем генерал их успокоил, и вчера (7 июля –Х.Т.),  около их 10 посланников ушли от нас с богатыми подарками, очень довольные, обменявшись с нами с дружеским рукопожатием. У них дикие лица, иногда с очень располагающими чертами лица. Они выступают гордо, и смело, держа руку на кинжале, говорят быстро и выразительно. Они носят подходящую к случаю одежду, и она им очень идёт. Получив подарки, они лишь легко кивнули головой, хотя, по словам переводчика, пришли от подарков в восторг, пусть это был даже просто платок; их черты оставались серьезными и гордыми. Некоторые из них пожелали взойти с нами на Эльборус, что, возможно, нам очень пригодится…»

Не только Ленц видел в карачаевцах достойных и смелых людей.

 Один из них, Василий Александрович Потто - генерал-лейтенант русской императорской армии, выдающийся военный историк, писатель, кавказовед, его интересовали такие темы, как история казачества, освоение Кавказа Россией, её взаимоотношения с горским населением, полковая историография, военная педагогика.
И вот, как уважительно пишет о карачаевцах военный, генерал, кавказовед, историк, писатель:

                “Почтенный валий! –  Эмануэль, князю Карачая


 «Бой за обладание Карачаем длился ровно двенадцать часов.
 В семь часов утра раздались первые выстрелы, и в семь часов вечера смолкли последние. В продолжении этих двенадцати часов с нашей стороны убито и ранено семь офицеров и сто пятьдесят шесть нижних чинов. Потеря значительная, – но с такими потерями можно мириться, когда они отвечают достигнутым результатам. Урон неприятеля в точности был не известен; но он не мог быть особенно значителен, так как все выгоды позиции во все моменты боя были на его стороне…
Аул уже был в виду, когда из ворот его выступила депутация, во главе которой находился сам валий (Ислам Крымшамхалов – Х.Т.). Войска остановились. Валий подошел к Эмануэлю и сказал ему:
“Генерал! Мы были до сих пор самыми верными приверженцами турецкого султана; но он изменил нам, оставил нас без защиты. Будьте же теперь вы нашими повелителями.
Мы со своей стороны никогда не изменим нашему слову”. Открытое, честное лицо валия, вся его представительная наружность, и в особенности его смелая, краткая речь произвели на всех приятное впечатление.

Эмануэль, человек настолько же гуманный, насколько храбрый, обошелся с депутацией приветливо. Карачаевцы не были крамольниками; они были открытыми нашими врагами и как враги имели право укрывать у себя наших преступников. Экспедиция против них предпринята была не для усмирения, а для покорения их – как требовали того наши военные и политические соображения. Теперь дело покорения окончилось. Народ в лице своего представителя просил пощады и давал обет неизменной верности. Генерал поспешил успокоить карачаевцев. “Меч, – сказал он, – отражен мечом; теперь вы встречаете меня с пальмовой ветвью мира, и мир даст вашему народу счастье и благоденствие, которые, карачаевцы не знали до настоящего времени”…
      
 Карачаевцы сохранили право носить оружие; самоуправление их   
оставлено было во всей его неприкосновенности, и даже претензии их к   мусульманам, находившимся в русском подданстве, предоставлено   
 было им разбирать по своим вековым адатам…»

Со своей стороны карачаевцы обязались: выдать всех пленных, вознаградить убытки, причиненные их набегами, не давать у себя убежища абрекам, беглецам и вообще людям вредным общественному спокойствию, а в случае появления на их земле больших неприятельских партий тотчас извещать об этом ближайших русских начальников. Затем поставлен был на очередь вопрос, сильно интересовавший народ, – вопрос о податях и повинностях. От податей они освобождались, а что касается повинностей, то они обязывались выставлять на время наших экспедиций только известное число конных, хорошо вооруженных всадников и давать подводы за условленную плату. Когда договор этот подписан был обеими сторонами, карачаевский валий и все почетные лица, муллы и кадии были приведены перед открытым Кораном к присяге на подданство. Момент был торжественный, – и с этого момента карачаевское общество навсегда присоединилось к русским владениям.

 “А знаете что, генерал, – обратился к Эмануэлю валий, когда обряд присяги окончился, – если бы вы не нашли дороги к северным предгорьям Эльбруса, а избрали бы путь по Кубани, вы бы и до сих пор стояли еще у Каменного моста”.
“Почтенный валий! – отвечал на это Эмануэль, – русские и от Каменного моста дошли бы до Карачая. Они достигают цели, не обращая внимания на те, препятствия, которые ставят им природа и люди”…
После трехдневной стоянки в Карт-юрта войска возвратились назад к северным предгорьям Эльбруса и были распущены: одни пошли в Кабарду, другие в Бургустан, а сам Эмануэль с небольшой частью пехоты и двумя сотнями линейных казаков предпринял экскурсию к Каменному мосту, чтобы обозреть прославленный своей неприступностью вход в карачаевскую теснину. И, действительно, то, что он увидел, вполне оправдывало название этой теснины: “Гибельный путь», (Аман-ныхыт, с карачаевского  -Х.Т.),. Эмануэлю припомнились слова карачаевского валия, и он не нашел их преувеличенными.
“Термопилы Северного Кавказа взяты нашими войсками, и оплот Карачаева  у подошвы Эльбруса  разрушен!» – этими словами начинается приказ Эммануэля, от 30 октября 1828 года, возвестивший войскам и жителям о новом приобретении, сделанном Россией…»

Покорение Карачая действительно составляет важную стадию в истории кавказской войны как первый шаг к замирению остальных закубанских народов. Общественное мнение того времени отнеслось к нему восторженно. Быстрота совершившегося факта изумила всех, и даже самих его участников. Употребить каких-нибудь двенадцать часов для овладения твердыней, которую Эмануэль назвал в своем приказе “Кавказскими термопилами”, для этого мало быть кавказскими солдатами, нужно, чтобы во главе их стоял Эмануэль…»

Генерал Эммануэль, хотел показать горцам карачаевцам – черкесам, что победа была закономерной, а, также показать покоренному Карачаю свое уважение, миролюбие и дружелюбие. И один важный момент, который подчёркивает Потто: «что касается повинностей, то они обязывались выставлять на время наших экспедиций только известное число конных, хорошо вооруженных всадников и давать подводы за условленную плату…»

 И вот в таких условиях теперь уже к замирённому Карачаю была снаряжена мирная с научными целями экспедиция к  самому Эльборусу, летом 1829 года.

 Все описание самого похода генерала Эммануэля к покорению Карачая, означает только одно безусловное определение – Карачай был независимой областью. Встречающиеся в разных документах о подвластности Карачая Кабарде или отдельным кабардинским князьям не выдерживает никакой критики. Как известно, Кабарда была подвластно Российской империи с давних времён. Общеизвестным является стремление имперской власти в период колониальных походов и, на Кавказ, отчасти, внушать непокорным народам, что они подвластны одним, значит, раз они подвластны нам, то и вы подвластны нам, обычная игра имперской власти не влекущее правовых последствий. Это ни более, как желание отдельных исследователей истории Кавказа показать подвластность Кабарде некоторых народов региона, один из показателей искажения истории и не соответствующее условиям критической, документальной истории.

Показательно в этом плане сослаться на историю войн на Кавказе, когда в военной исторической литературе XIX века отмечалось, что покорение Карачая, ни мало, ни много, но «Ни одна победа на кавказской линии, даже столь крупная, как взятие Анапы, не сопровождалась такою радостью и торжественностью обстановки, как умиротворение карачаевцев. Для нас это понятно. Покорение Анапы имело значение больше общегосударственное и жителями  кавказской области мало чувствовалось. Даже черноморцы, более близкие к Анапе, отнеслись как-то равнодушно к этому событию: сходили в поход, как нередко хаживали вообще за Кубань, да и забыли о том, когда вернулись домой. Важность же покорения карачаевцев осязательно сознавалась каждым. Сколько раз карачаевцы участвовали в набегах и пропускали через свои земли хищников, которые немилосердно опустошали край, оставаясь безнаказанными, так как добраться до них считалось делом невозможным. Емануель решился рассеять общее убеждение в недосягаемости Карачая и блистательно выполнил принятую на себя задачу, несмотря на все препятствия, которые противоставляла природа и сопротивление неприятеля…» С. Филонов. Текст воспроизведен по изданию: Кавказская линия под управлением генерала Емануеля // Кавказский сборник, Том 15. 1894

   Продолжая наше исследование, ещё раз мы подчёркиваем, мы показываем и исследуем противоречия, искажения, подлог в этой истории восхождения 1829 года на Эльборус.
Внимательный читатель сам увидит эти противоречия и искажения.


Искажение:

Аскер Хаширов, страница 227: «Аслан-бек, то есть князь (лев), семьи Джамбулат, из Кабарды, окруженный несколькими из его вассалов, общее число коих составляет четыре сотни. Он был одет в короткий сюртук из синего сукна, обшитый с серебряными галунами; сабля, пистолет, очень широкий клинок, именуемый черкесами «кинжалом», составляли его доспехи; ружье, чей боёк был богато украшен, но в данный момент спрятанный в чехле, находился в руке одного из его  свиты. Конь его был  маленьким, но сильным и был хорошо сложенным, его узда и его седло покрыты были искусно сделанными серебряными пластинками. Выразив почтение генералу, он вновь пустился в путь с нами и сопровождал нас в течение нескольких дней, после чего возвратился к себе…»
Небольшой комментарий к этому тексту Аскера Хаширова. Приведённый текст искажение оригинала. Но, наш уважаемый Аскер Хаширов, не удовлетворившись, что кабардинского князя посадили на кобылу, пересадил его на коня, а затем, слегка приукрасил торжественность выезда кабардинского князя, чтобы читающие люди, не обращали бы внимание на, те факты, о которых писал Емануель:

«Замечания ген. Емануеля. Князья (кабардинские), объяснивши свое достоинство, о разностепенном происхождении узденей умолчали, кажется, потому, что сами чувствуют ничтожность сего звания…
Кабардинцы  доведены до такой степени бедности, что принуждены  были, спасая последнее свое имущество, скрываться от несправедливого разорения в горах; многие бежали за Кубань, а некоторые легкомысленные из злобы и мщения производили на Линии хищничества…» (Думанов, сс.376-378).

Приводимый текст ниже тоже  подлог, тем не менее, вот, какой текст, хранится в библиотечных стенах одного центрального городов России:
На странице № 17 Купфер пишет «Арслан-бек, то есть князь (лев), семьи Джамбулат, из Кабарды, в сопровождении некоторых из своих вассалов, общее количество которых составляло 4 сотни. Он был одет в короткий синий драповый сюртук с серебряными нашивками. При нем были сабля, пистолет, очень большой кинжал. Ружье нес один из свиты. Его лошадь была маленькой, но сильной и была хорошо слажена, ее уздечка и седло были покрыты серебряными бляшками, искусно изготовленными. Поприветствовав генерала, князь отправился в путь с нами, несколько дней он нас сопровождал, после чего вернулся к себе.
После того как мы пересекли плато, простиравшееся на много верст, мы пришли к цепи холмов, на левом берегу Малки. Чтобы добраться до реки, нужно было перейти гору……»

 А ещё раньше в провинциальном городе Нальчик Кабардино-Балкарской республики, кандидат исторических наук Хасан Мухтарович  Думанов, 3 сентября 1985 года, публикует в местной Республиканской газете «Кабардино-Балкарская Правда», статью «Ещё раз о Килларе и Ахие».
Ту же ситуацию о встречах местных жителей с экспедицией Емануеля Думанов начинает следующим образом: «…По пути к Эльбрусу, на Зольских пастбищах,  экспедиция встретилась с князем Асланбеком Джембулатовым, который порекомендовал Купферу проводником кабардинца Киллара Хаширова…»
В 2009 году Х.М. Думанов публикует книгу: «Киллар Хаширов: Исследования и Материалы», изательство «Рекламно-информационное агентство на КМВ, 2009г, где, ему кажется, что с князем Асланбеком Джембулатовым дал промашку, не достаточно поднял его престиж. Подумал и дополнил на странице 9, указанной книги: «На Зольских пастбищах экспедицию встретил кабардинский князь Асланбек со своими узденями (уорками). По свидетельству Купфера, с князем было около 400 человек…»
Оказывается фразу, приведенную в книге Аскера Хаширова, издания 2019 года, страница 227 «Аслан-бек, то есть князь (лев), семьи Джамбулат, из Кабарды, окруженный несколькими из его вассалов, общее число коих составляет четыре сотни…», можно, если захотеть, «окруженный несколькими вассалами» превратить, что с князем Аслан-беком, по словам Купфера, было  400 уорков, дворян.
Позвольте сказать, если обычного князя обслуживает 400 подвластных дворян, что же делают крепостные крестьяне?
На наш взгляд, к Думанову, историку применимо выражение «Системный фальсификатор». Судите сами из опубликованной им же книги:
«Из Документальной истории Кабардино-Русских отношений. Вторая половина XVIII—первая половина XIX в., Нальчик, издательство «Эльбрус», 2000г., страница 393: «Булгаковым при рапорте, от 28-го февраля 1825 года, списки Большой и Малой Кабарды князьям, первоклассным узденям и вэдомость всему народу, в Кабарде живущему, исключая женскаго пола. Из них видно, что в Большой и Малой Кабарде находится : Князей 50; узденей: первоклассных 301, второклассных 234; третьего и четвертого класса 2499; вольных Кабардинцев 4404; чагар княжеских и уедено к их 1302; холопьев 4667 и дворовых слуг 154. — Итого народонаселение Кабардинцев заключается в 13 611 чел (исключая женский пол)…» Всего узденей, которые считаются уорками в Кабарде – 301 человек. Если 400 уорков прислуживают одному князю Асланбеку, то, что делать то остальным 50 князьям.
И, что из этих 50 князей, где, в какой деревне жил этот Асланбек или Арсланбек?

И опять, наверное, Купфер виноват, или переводчик?

Да и запамятовал наш доктор исторических наук Хасан Мухтарович Думанов, что в опубликованной им книге «Из Документальной истории Кабардино-Русских отношений. Вторая половина XVIII—первая половина XIX в.»,  на странице 356 из  Наставления: Временному суду, учреждаемому в Кабарде для разбора дел между Кабардинцами, впредь до издания особенных правил, в пунктах:

24) Поелику воспрещается Кабардинцам отлучаться
из Кабарды без письменных видов, то всякий, имеющий
по надобностям своим отъехать в другие места, снабжается
печатными билетами:

а) Внутрь Линии по билету от Временнаго суда.

б) За Кубань и в горы по билету начальника в
Кабарде.

в) В дальние места России по билету начальника
Линии.

25) Все билеты сии выдаются без пошлин и на простой
бумаге, коих экземпляры будут доставлены Суду
чрез начальника в Кабарде…»

И другое. Русские укрепления находились не только на посту Каменный Мост, но и в глуби ущелий Баксана и Малки на Канжале (Къан жол)  и Хасауте, чтобы не пропускать кабардинских хищников, как тогда именовали, тех, кто занимался разбойными  нападениями на мирное население.

Предписание ген. Ермолова ген.-м. Вельяминову 3-му, от 31-го октября 1825 года. Секретно (Думанов, сс.366-367 указ. сборник):

 «В теперешнее время путь чрез горы час от часу делается более затруднительным, и потому вы сохраните прежнее, учиненное вами расположение войск на Канжале и Хасауте, как пунктах наиболее важных.
Не дерзнут они на бегство в открытой земле, ибо не в состоянии будут увлечь с собою простой народ с имуществом и семействами, а Закубанцы не в состоянии дать им такой помощи, которая в подобном предприятии могла
бы оградить их от опасности. С наступлением зимы представятся многия удобности и со стороны нашей уменьшатся средства им в том воспрепятствовать и потому необходимо взять под присмотр тех
из узденей, которые наиболее склонны к безпокойствам,
имеют связи с бежавшими за Кубань и, присоединясь к ним, могут быть злодеями.
.... Хотя меры крутыя нередко бывают неприятными, но с таким изменническим и неблагодарным народом, каков Кабардинский, сама необходимость заставляет употреблять их. Одно действие власти может, внушая страх, удерживать их от злодеяний, и потому вы обязаны озаботиться
только приличнейшим прощением сих мер, как единственнаго обуздания…

А, доктор исторических наук Х.М. Думанов,  и духом не ведает о таких мерах, и вряд ли,  имеют  копии увольнительных билетов на 401 человек с князем Асланбеком, на поездку за Малку, где прекращаются территория Кабарды.   
Нет, не представлено копии увольнительных билетов на 401 человек, это значит, как говорил один из главных русских сказочных героев Емеля  «По щучьему велению, по моему хотению…», не получилось!

Ремарка

Небольшой конфуз – в 1829 году, да и позже, такого понятия, как «Зольские пастбища» не существовало. Даже на дату – 1898 год на карте Терской области эти пастбища поименованы, не иначе, как: «Кабардинские общественные пастбища»

Что касается князя Асланбека Джембулатова, по другой версии Арслан-бека Джамбулатова эти имена, выдуманные для этой истории.

 Эти люди жили в другом веке, XVIII и к событиям 1829 года, оба героя были в другом мире.

 Если обратиться к более поздней работе Х. Думанова, уже в качестве доктора исторических наук, книге «Из документальной истории Кабардино-Русских отношений. Вторая половина XVIII – первая половина XIX века», изданная издательством «Эльбрус», Нальчик, 2000г., то в Примечаниях «Указатель имён»  к этой книге на букве «Ж», мы  выявили два имени с одинаковой фамилией: «Жамбулатов Асланбек и Жамбулатов Къылчуун». На букву «Дж», одна фамилия – Джамбулатов Арслан-бек.

О Асланбеке Джамбулатове в книге  на странице 126, указывается, что: «Из находившихся при них Черкесских дворян некоторые отличились при взятии Петром Великим Азова, и когда великий Государь предпринял походы Персидские, то при нем также были Черкесские князья Бекович и Аслан-бек из Жамбулатовой фамилии…»

Следует обратить внимание на то, что в Кабарде к владетельным князьям относились 4 рода: Атажукины и Мисостовы, местах их основных поселений  находились от горы Кызбурун на реке Баксан,  вниз к реке Малке с одной стороны, называемые – Баксанские владельцы.  Кайтукины и Бекмурзины, называемые – Кашкатавские владельцы, с центром в урочище Кашхатау при реке Чегем с другой стороны, которые между собой с 1720 года находились в  постоянных междоусобных столкновениях с применением оружия и дружин из узденей,  единого центра, как управления всем обществом  не было. Примечание: Джембулатов род представляет собой: Кайтукиных и Бекмурзиных.

И такой фамилии, как Джембулатов, в начале XIX века, среди кабардинских князей не существовало!
Если, ещё в XVIII веке в Кабарде называли род Джамбулатовых Жамбулатов, то, уже в начале XIX века, как фамилия – Джамбулатов, Жамбулатов, среди кабардинских князей не встречается.

Второй из них, как встретившийся с экспедицией Емануеля Арслан-бек из Джамбулатовой фамилии, указан на странице 341 этой же книги: «В то время Кабардинский народ стоял у Георгиевска в Бештаге и Крымский хан Кази-Гирей-хан пришёл к нам и зимовал у нас, взял за себя дочь у Арслан-бека Джанбулатова и предлагал нарушить обещание наше против России…»


На самом деле, как мы узнали из публикаций академика Ленца первая встреча из местных, с кем встречались числа 7 июля в ущелье Харбаз – это были карачаевцы.

Не на посту Каменный Мост, 27 июня 1829 года, а 7 июля 1829 года.

И этим всё сказано!


    Немногие знают, что история пишется с первоисточников современников того или иного события. Исследователи или сами участники этих событий жили в это время или сами непосредственно творили эту историю и уже в воспоминаниях или в своих отчётах, книгах передавали эту информацию.
    Но и в этом случае, случаются и объективные или субъективные ошибки, допускаемые целенаправленно, с умыслом, или, же не владея полнотой информации.
    Другой фактор, опасный и живучий – преднамеренная фальсификация. При современных технологиях и финансовых возможностях заново издать любую книгу, составить якобы тех времён публикации и статьи, которые потом обнаружатся в самых уважаемых библиотеках, это, к сожалению, достоверный факт.
    Какие цели могут преследовать, создавая фальсификацию. Разные: Политические и Государственные, Финансовые и Корпоративные, Национальные в создании новой и древней истории. Примеров много и множество.
    В нашей истории о восхождении на Эльборус в 1829 году, также много фальсификаций. Фальсификации, к сожалению, создавались и продолжают создаваться государственными и официальными научными деятелями Кабардино-Балкарии с привлечением разных организаций, которые, как правило, подпишут любую справку.
   Для того, чтобы не быть голословным и не быть причисленным к ряду, тех же недобросовестных учёных, историков и любителей истории мы предлагаем изучить имеющиеся материалы  о восхождении 1829 года на Эльбрус из работ самих участников этой экспедиции и сопутствующих материалов из других областей истории Кавказа той эпохи.
Одной из работ, которую мы хотим, предложить вниманию заинтересованного читателя значится: «Восхождение на Эльборус в 1829 году», Письма члена Императорской Академии наук С.- Петербурга Эмиля Ленца, из библиотеки Тартуского университета.
Эту работу, перевод этого текста нам любезно предоставил представитель достойного и уважаемого и многочисленного рода из Карачая, Хачиров Мурат Мамилевич, за, что мы, очень благодарны.

Эмиль Ленц:

1.«Москва, 11 июня 1829 года…
Наше путешествие протекало счастливо; и я с полным правом могу утверждать это, хотя мы и близки к тому, что чуть было сорвалось. Но господь милостиво уберег нас. Нам оставалось несколько станций до Торсхофа, когда ямщик сбросил нас трёх: натуралистов – ( Ленц, Купфер и Менетрие) – вкупе с тремя барометрами и двумя хронометрами в яму по меньшей мере 5 футов глубиной, наполненной чёрной илистой водой 2 фута глубиной, при чём так что коляска перевернулась всеми четыремя колесами…»
2.«Каменный Мост, 30 июня 1829 года…
«Горячие источники» покинул я в крайне дурном расположении духа. Я надеялся, что смогу там хотя бы бегло проверить наши инструменты; но мы были вынуждены вновь отправиться в путь без малейшего промедления…»
3.«Степь раскинулась до горячих купален Константиногорска и дальше…
Отсюда мы выехали 26-го числа в 5 часов вечера на лошадях и в первый же день проехали 20 вёрст. Начало было крайне приятным: взвод в количестве 200 пехотинцев, ста казаков и приставленных к нам черкесов – величественные покрытые снегом Кавказские горы и совершенно иные, отличные от привычных ландшафты – все это занимало мой ум. На второй день мы проехали 40 вёрст до местечка, откуда я сегодня пишу (27 число, Каменный Мост – Х.Т.). На другой  день после нашего приезда именно генерал, который впрочем, принял нас подобающе, предпринял маленькую вылазку на гору Кинжал (Къан жол – Х.Т.) дня на два, но я предпочёл остаться в нашем маленьком лагере...»
4. «28, 29 и сегодня, 30-го числа, я сделал целый ряд наблюдений: все идёт прекрасно и я преисполнен самых лучших надежд…
Но все наше общество неожиданно вернулось раньше времени (то есть 30-го июня – Х.Т.), и вокруг стоит такой гул, что я с трудом могу что-либо написать. Мы ведём роскошный образ жизни; наше дневное путешествие ограничивается 40 верстами, которые проходят очень уютно; затем мы разбиваем лагерь, и наша кибитка, наша юрта вот такой формы раскладывается для нас. Сидя в ней, я сейчас и пишу, расположившись на земле, положив бумагу на колени. Одновременно вокруг в горах выставляют стражу, и все готовятся как будто к войне. Вечером в 20:30 часов одна из двух пушек гулким эхом разносится в горах… Рано утром снимаемся и трогаемся в путь, все ближе и ближе к Эльборусу, у подножия которого нам предстоит провести 8 дней. В  это время начнётся восхождение, и быть может, на восьмой день ты получишь от меня открытку по случаю дня рождения…
Четвёртый спутник, ботаник Мейер, тоже приехал вчера, (30 июня –Х.Т.)…»

    Продолжение следует…

    Хадис Тетуев, 17.04.2021г.