Народная память жива

15.04.2021
Весна в этом году удалась на славу. В середине апреля температура воздуха практически достигала летней нормы. Солнце постоянно радовало своим присутствием на небе и приятно согревало нас своим теплом. Природа активно пробуждалась от зимней спячки: набухая почками на деревьях и пробиваясь яркой зеленью из-под прошлогодней опавшей серой листвы.
Ранним утром я ехал не спеша по трассе М2 от Белгорода почти до самой границы с Украиной. Мой, видавший виды, автофургон марки «ГАЗель» шёл спокойно и ровно, впрочем, как и всегда. Конечно, раньше бывали случаи, когда моя рабочая лошадка подкидывала мне лишних проблем и подводила в самый неподходящий момент, но при достойном ухаживании и постоянном внимании за техникой – эти неурядицы на практике были мной минимизированы. И вообще, я в целом доволен нашим отечественным автопромом. Пусть он и не самый лучший в мире, но для обычного российского обывателя очень даже оптимален по цене и качеству. Я с самых юных лет работал водителем грузового транспорта и всегда был рад своему подчас нелёгкому труду. И хотя сейчас для меня пенсия уже маячила на горизонте – я продолжал уверенно крутить баранку, благо силы и здоровье ещё позволяли. Моя нынешняя специальность водителя-экспедитора, конечно, не самая желанная должность, о которой можно только мечтать, но весьма нужная и необходимая профессия с приличным заработком. Вот и гнал я свою грациозную ГАЗель от продуктовых складов по рабочему маршруту: Белгород – Майский – Новая Деревня – Политотдельский – Толоконное – Крестовое – Нехотеевка – Журавлёвка.
Люблю ездить в такую рань, когда практически пустое шоссе даёт волю водителю и бережёт его нервы. Мимо проносились редкие легковушки, спешащие куда-то по своим важным или не очень делам, но в целом на дороге творилась тишь и благодать. Есть, правда, для меня один большой минус в подобных моментах, а именно то, что поговорить даже бывает не с кем. Я от природы больно словоохотливым являюсь и разговоры разговаривать уж очень люблю. Напарник мне не полагается, по штатному расписанию нашей дорогой и любимой конторы, мол, я и так совмещаю в одном лице сразу две должности: водителя и экспедитора. Зато есть у меня в машине своя радиостанция с передатчиком, с помощью которой я, бывает, общаюсь с другими шофёрами-дальнобойщиками и прочими местными водителями, имеющие подобные аппараты для связи. Благо меня давно многие знали и откликались на мой незатейливый позывной: «Михалыч». Но, к сожалению, сегодня эфир на тревожной водительской частоте был совершенно пуст и на мои запросы отвечал только шипением и потрескиванием. Отчего мне пришлось включить автомагнитолу и слушать первые сводки новостей по радио. Такая ситуация складывалась уже давненько, с тех самых пор как началась вся эта бодяга с Украиной и её фашистскими прозападными делами. Раньше Симферопольское шоссе было забито и запружено фурами, следовавшими из России за бугор и в Крым. Но после того как границу закрыли: весь этот нескончаемый поток сразу же иссяк, как и не бывал вовсе. Бывало, помню, едешь по своему маршруту и болтаешь на разные темы со всеми подряд, а нынче только тишина и скука мои постоянные спутницы. И зачем все это надо и кому, какая выгода от этого? А чего я спрашиваю, ведь и так всё ясно.
Диктор на радио, как обычно не радовал хорошими новостями и в этот раз грузил всех неприятными известиями. Мол, все печально и уныло, и ничего хорошего в ближайшем будущем не предвидится. Ну, хоть бы одна положительная новость… Так нет же. Вот за что я и не люблю смотреть и слушать современные СМИ. Сплошное нагнетание давящей атмосферы, чтобы основная масса законопослушного общества всегда жила с легким чувством волнения и страха. А, как известно: запуганными людьми проще управлять и манипулировать. Ну, и ладно с ними, с этими власть имущими и теми, кто эту власть лелеет и продвигает, Бог им судья. Вот только за наш народ и за державу, как говориться, обидно.
Судя по последним новостям на присно упомянутой Украине, опять затевается какая-то непонятная движуха: вновь возобновились артобстрелы на Донбассе, военная техника стягивается на границу с Россией, украинский президент просит Америку и Европу о поддержке его амбиций и т.д. и т.п. И чего им там все неймётся? Хотя и так все знают и понимают «зачем и почему».
Я не смог больше терпеть этих бредней и россказней, а потому сменил радиоволну на магнитоле. Зазвучала мелодия в стиле ретро, которая навеяла мне приятные воспоминания о годах моей молодости. Все-таки раньше у нас песни были лучше, чем сейчас, да чего там говорить  – у нас раньше все было лучше. Может не в качественном плане, конечно, но сделанное со всей душой уж это точно. А те, кто застал и помнит те времена – тот меня поймёт и согласится.
Наконец, я подъехал к военной части у села Журавлёвка, данная точка являлась крайней целью моего маршрута. Как обычно остановился у КПП и вышел, чтобы открыть задние двери фургона для проверки. Подошёл ко мне молоденький солдат в камуфлированной форме, в бронежилете, и каске в чехле с большими противопыльными очками на ней, и с автоматом Калашникова наперевес (с недавних пор бойцов в таком образе называют «Вежливые люди») и, ознакомившись с моими документами и осмотрев кузов, махнул своему сослуживцу, чтобы тот открыл шлагбаум.
Я проехал на территорию части и остановился у пищеблока, чтобы разгрузить привезенный мной товар. Наша контора давно занималась поставкой продуктов питания по договору подряда не только для больших сетевых магазинов и мелких частных лавочек, но также и для некоторых воинских частей. И как только я отнес последнюю коробку на армейскую кухню, заметил проходящего мимо столовой нахмуренного начальника этой самой части полковника Румянцева. Вообще Румянцев, на мой взгляд, был образцовый офицер, что называется эталон русского военного офицерства. Волевой, знающий себе цену, с прекрасно развитым чувством справедливости, доблести и чести. Заботливый к своим подчинённым, вплоть до каждого рядового бойца своей части. А ещё он просто хороший и совершенно незаносчивый человек, с которым приятно общаться не только по делу, но и в общем.
- Сергеич, привет! – По-дружески крикнул ему я, приветствуя. – Ты чего такой хмурной с утра?
Я давно был знаком с товарищем полковником, так как не первый год уже работаю здесь, и бывало, мы частенько с ним разговаривали по душам за рюмкой-другой, в нерабочее время, разумеется. Потому я позволял себе так по-панибратски обращаться к нему, и он, собственно, не был против этого. А поскольку для всех я был Михалыч и Румянцев называл меня точно также – то я его звал соответствующе на тот же манер по отчеству: Сергеич.
- А, привет, Михалыч! – Оглянулся полковник, подошёл ко мне и крепко пожал мне руку. – Да вот, со сранья из штаба дивизии звонил генерал Синицын и грубо говоря, отчитал меня по самые не балуй. 
- А что стряслось-то?
- Вот говорит: ситуация аховая, международная обстановка напряжённая, беды можно не миновать. Моя часть в приграничной зоне с Украиной находится, а я никаких мер по усилению не предпринимаю. А вдруг какие-нибудь провокации, или не дай Бог, диверсии начнутся. Так что делай, мол, что хочешь, а выкручивайся сам. А если чего и впрямь случится, тогда ж с меня конкретно взыщут и полетят звезды с моих погон все разом.
- А чего делать-то нужно?
- Ну, известное дело, надо постоянные патрули организовать у границы и расставить усиленные посты на дорогах. Но у меня людей и так по штату не хватает, так еще и две образцово-показательные роты отправили в Белгород на репетицию парада к девятому мая. Вот чем, спрашивается, я должен кордон усиливать, ума не приложу.
- Погоди, Сергеич, не расстраивайся. – Подбодрил я пригорюнившегося полковника. – Сейчас что-нибудь придумаем. Где бы наша не пропадала.
- Да чего уж тут можно придумать-то? Хоть выгоняй всех штабных из части на посты и сам иди патрулировать в приграничный лес.
- А что если к этому делу местное население привлечь?!
- Ой, я тебя умаляю, Михалыч! Шутить изволишь? У нас, который год подряд, жёсткий недобор призывников в армию, а ты говоришь местных привлечь. Если по закону не хотят – то добровольно точно не пойдут!
- Ну, зачем же ты всех под одну гребенку стрижёшь. Я более чем уверен, что хотя бы сотню ополченцев да насобираем. Вот увидишь!
- Не знаю, не знаю… - Усомнился полковник Румянцев. – И каким же образом им объявить сбор? По деревням и сёлам объявления расклеить или рекламу запустить по телевизору?
- Было бы забавно! – Оценил я шутку Сергеича. – Но есть у меня одна идея: я могу сообщить это по рации на водительской частоте. Кто-нибудь да обязательно услышит, а там, глядишь, и сарафанное радио поможет.
- Любопытный, конечно, вариант. Не уверен, что он сработает, но попробовать, думаю, стоит. Все равно другой альтернативы нет. Ладно, действуй, Михалыч. Если действительно сотню добровольцев соберёшь – с меня ящик дорогого коньяка причитается.
- Договорились! – Довольно согласился я и хитро подмигнул полковнику. – Так, куда и во сколько надо направлять бойцов на сборы?
- Ну, давай на завтра к девяти утра у КПП нашей части.
- Принял! Заказывай коньяк в нашей конторе. Завтра же тебе и привезу его.
Румянцев с сомнением улыбнулся и помотал головой, мол, сначала дело сделай, а потом уже и о коньяке думай. Я тоже не стал ждать у моря погоды и забрался в кабину своей ГАЗельки, а полковник подошёл и встал тут же рядом, прислушиваясь к тому, что я сейчас буду говорить. Включив радиостанцию, я уверенным голосом заговорил в микрофон:
- Всем привет, говорит Михалыч! Есть тут, кто настроен на эту частоту и меня сейчас слышит? Отзовитесь!
После недолгой паузы в эфире послышались несколько ответов:
- Михалыч, привет!
- Да, слушаю!
- Чего случилось, Михалыч?
Зажав кнопку, я снова обратился ко всем, кто слышит меня сейчас и возможно ещё подключится потом:
- Друзья! Дело вот в чём. Вы все, несомненно, в курсе о происходящих событиях в мире и о непростой международной обстановке. Власти Украины вновь впереди планеты всей чего-то пыжатся и творят какую-то хрень. Они возомнили себя новоявленными фашистами и борцами за правое дело. Потому они, подстрекаемые западом, готовы развязать новую войну и потенциальный противник для них – это мы. Они считают, что это Россия и весь русский народ виноват в их бедах: что мы отобрали у них Крым и из-за нас от них отделились Луганск и Донбасс. За что они теперь как истинные фашисты бомбят и обстреливают мирное население этих самопровозглашённых республик, где сейчас продолжают гибнуть ни в чём неповинные люди. Они уже стянули свои войска и к нашим границам и возможно готовят какие-нибудь провокации и даже диверсии на нашей земле. Неужели мы допустим, чтобы на нашу землю снова пришли фашисты и приспешники Гитлера? Неужели нам не хватило миллионов жертв наших предков от прошедшей, не так уж и давно, войны? Неужели мы снова будем терпеть угнетательства и насилие от фашистских полчищ, если они в новом виде придут к нам и установят свою бесовскую власть на нашей родине? Мой дед был зверски замучен немецкими карателями здесь в сорок втором году. Мой отец был тяжело ранен, освобождая Киев от фашистских оккупантов, но выжил, хоть и остался калекой на всю жизнь. А теперь эти сволочи возродились у нас под боком и хотят взять реванш и вновь поработить нашу многострадальную родину. Да не бывать этому никогда! Пусть хоть вся Америка и Европа захотят всунуться к нам, мы им всем их хотелки-то обломаем. Кто к нам с мечом придет… как завещал нам великий Александр Невский. То есть, мы сами должны грудью встать на защиту нашей родины и помочь нашей армии защитить целостность границ нашего государства. Потому объявлен сбор добровольцев в народную дружину для патрулирования приграничной зоны. С собой можно взять, на всякий случай, зарегистрированное огнестрельное оружие, а также любое подручное средство самообороны и подходящую для этого форму одежды. Передайте всем знакомым эту весть, пусть все узнают о срочной мобилизации. Сборный пункт начнёт работать завтра с девяти часов утра у КПП Журавлёвской военной части. Так что я рассчитываю на вашу сознательность и самоотверженность. Не посрамим свою честь! В памяти наших отцов и дедов, их смелости и отваге - будем подвигу их достойны.
Закончил я свой спич и опустил микрофон. В эфире наперебой сразу начали что-то говорить множество голосов, так что ничего нельзя было понять и разобрать. Но моя пламенный речь, явно произвела большое впечатление на всех, кто её слышал. Даже полковник Румянцев стоял, раскрыв рот, и смотрел на меня ни то ошалелыми, ни то изумлёнными глазами.
- Ну, ты даёшь, Михалыч! – Наконец, выдавил Сергеич, придя в себя от услышанного. – Тебе бы оратором надо работать, а не баранку крутить.
- А, пустяки! – Осклабился я. – Это я сегодня еще не в духе, а то...
- Ну, ну! – Улыбнулся в ответ Румянцев.
- Так что готовь сто красных повязок для дружинников и полевую кухню. Завтра будешь командовать новым пополнением. – Добродушно сказал я, пожал руку полковнику, закрыл дверь кабины и завёл машину. - А мне пора уже возвращаться в город. До завтра! Бывай!
- Здравия желаю, Михалыч! – Радостно попрощался со мной Сергеич.

16.04.2021

На следующий день я как обычно встал ни свет, ни заря и отправился на работу. Этим утром было довольно таки свежо, но безоблачно и сухо. Моя стремительная ГАЗель неслась все по тому же обыденному маршруту без изменений. Быстро получив продукты на складе, я с нетерпением мчался вперёд распираемый от любопытства скорее узнать, сколько получилось собрать дружинников Румянцеву. Надеюсь, что добрая сотня точно прибыла и страсть, как хотелось забрать у полковника причитаемый мне магарыч в виде ящика дорогого коньяка.
Не знаю почему, но по дороге я боялся включить радиостанцию и послушать: идет ли диспут в эфире касаемо моего обращения к народу прошлым днём. Потому я ехал молча и слушал только радио на автомагнитоле. Объехав, наконец, все отмеченные точки на своем пути, я приближался к заветному пункту – воинской части в Журавлёвке. И как только я свернул с Симферопольского шоссе от Нехотеевки на просёлочную дорогу до конечной остановки – то сразу заметил караван гражданских легковых машин, стоящих по обе стороны обочины. Эта нескончаемая вереница автомобилей тянулась километра два, а то и три до самого КПП армейской части. И когда я подъехал туда, то моему взору предстала весьма живописная картина. Огромная толпа совершенно разношёрстных людей, одетых кто во что горазд и вооружённых тем, что под руку подвернулось. Основной арсенал присутствующих составлял из: различных дубинок, палок, и ломов, но также в наличии были хозяйственные топоры, лопаты и вилы(!). Имелись и огнестрельные стволы, в основном охотничьи ружья, но тут же встречались карабины и винтовки Мосина (то ли боевые, то ли охолощённые, не понять). Эхо войны!? Большая часть собравшихся мужского пола и в основном это были мужчины средних лет, что естественно радовало и обнадёживало, но были и совсем старики, по всей видимости, даже воевавшие ещё на той войне, и совсем юные ребятишки, скорее всего прогуливающие школу под таким предлогом. А так же присутствовало здесь большое количество женщин тоже совершенно разных возрастов: от мала до велика. Я заметил даже пару юных девушек с грудными младенцами на руках. Ну, вы-то мамаши куда собрались??? В их лицах читалась совершенная непоколебимость и невозмутимость. А что, надоело, мол, дома сидеть, а тут хоть полезным для общественности и родины делом можно заняться, по лесу погулять в большой компании, а дитё не помеха, все равно дрыхнет молча.
Подъехать к самому КПП представлялось весьма затруднительно из-за заполонивших всё прилегающее пространство огромной толпы людей, жаждущих помочь армии. Я по началу стал усиленно давить на клаксон, подавая протяжные сигналы людям, чтобы те расступились. Но они расходились нехотя, считая, что я такой нахал и наглец, что хочу проехать ближе к пропускному пункту и записаться в дружинники одним из первых. Мне пришлось опустить стекло на двери кабины и кричать всем, чтобы дали дорогу проехать машине, так как везу продукты питания в военную часть. Некоторые товарищи стали меня узнавать и помогать отводить людей в стороны и приговаривали мне при этом:
- Михалыч, мы, как только услышали твоё объявление, сразу народ из своего села позвали, почти все кто свободен, собрались тут с раннего утра.
- А мы всей семьёй приехали, даже дед с бабкой напросились с нами…
- Я и жену с собой прихватил, пусть приобщается к общественной деятельности, а заодно и родину тоже защищает. Ха-ха! Полезное же дело делаем, правда, Михалыч?!
- Сегодня только я смог приехать, мои все работают, но завтра выходной и нас еще четверо приедет.
И все в таком духе и настроении. Подъехав к КПП, я увидел, что бедные солдатики из Вежливых людей еле сдерживают кучку напирающих добровольцев, особо рвущихся «служить и защищать» родину. Молодой лейтенант через громкоговоритель обращался к собравшимся ополченцам:
- Граждане! Соблюдайте дистанцию и дисциплину. Мы всех запишем и отправим на посты и усиление патрулей. Сохраняйте спокойствие и порядок. Для всех найдётся работа и назначение. Мы ценим ваше желание помочь отчизне! Проявите терпение!
Два бойца быстро проверили мои документы и содержимое кузова, а затем пропустили машину во внутренний двор части. Я сразу проехал к кухне и стал разгружаться. Схватив одну из последних коробок с тушёнкой, почувствовал вдруг, как на моё плечо сзади упала чья-то твёрдая рука.
- Ну, и заварил же ты кашу, Михалыч! – То ли радостно, то ли огорчённо произнес полковник Румянцев.
- А, привет, Сергеич! – Вздрогнул и обернулся я. – Так я и подумать не мог, что столько соберется, а их вона, сколько привалило и не счесть. Ты часом не подсчитывал покамест, сколько там штыков-то будет?
- Не считал ещё, но думаю тысяча, а то и две.
- Ого! Так это же целый полк станется.
- Вот, вот. У меня и красных повязок столько нет, да и полевых кухонь всего три – всех не накормишь.
- Так ты раздели их и организуй им сменный график. Пусть по четыре часа дежурят и сменяются. Тебе ведь все равно столько добровольцев зараз не надо.
- Дело говоришь! Надо попробовать. Только, слышал, что помимо местных сюда и городские приехали: с Белгорода, Обояни, Старого Оскола, а есть ещё и из других областей: курской и воронежской. Куда их размещать не знаю. В казармы и вообще на территории части не положено гражданским, а бронировать для них места в ближайших отелях тоже не имеем права.
- Ну, у тебя же, наверняка есть большие полевые палатки на складе? Вот расставь их рядом с частью и пусть дружинники там, и располагаются себе на здоровье.
- Вот, за что я тебя люблю Михалыч, так это за твою сообразительность и смекалку. Вот был бы ты моим генералом – век бы тебе служил.
- Скажешь тоже «генералом»! – Усмехнулся я. – Я просто человек бывалый и жопыт у меня имеется, в отличие от вашего.
- Это ты уже загнул. – Рассмеялся Сергеич. – Ладно, благодарю за помощь с лихвой! Пойду теперь для новоиспечённых бойцов график дежурств составлять. Честь имею!
- А как же моя награда? Забыл нынче?!
- А, ты про коньяк? Помню, помню! С получки проставлюсь, заодно и отметим это дело вместе. Ты же не думал, без меня всё это выпить?!
- Как раз и рассчитывал на тебя, что поможешь справиться с этой оказией. Ну, будь здоров, Сергеич!
Полковник Румянцев ушёл в свой штаб распоряжаться и планировать операцию под кодовым названием «дружинник», а я, опорожнив кузов от продуктов, выехал за КПП военной части и медленно проехал сквозь сгрудившуюся толпу. Остановил ГАЗель, где заканчивалась основная масса прибывших ополченцев, и вышел из машины. Я долго стоял и всматривался в лица этих людей, погрузившие меня в глубокие раздумья. Все они такие разные, но что-то их так сильно объединяет, что-то чего нельзя увидеть, прикоснуться и отнять. Есть в них особенная сила и воля, которая движет ими через все преграды и невзгоды. Нечто, что на протяжении долгих лет лишений и страданий – приводит их к желанной победе, каким бы сильным и вероломным не был враг – супостат всегда будет повержен. А нет у оккупантов и агрессоров этой силы и веры, которая есть в наших людях. Потому что эта сила заключается в нашей…
Я не успел сформулировать свою мысль, так как меня отвлёк знакомый птичий крик. Подняв голову вверх, я увидел журавлиную стаю, летящую низко над землёй. Они возвращались с юга в свои здешние гнёзда в овраге у села. Недаром местный населённый пункт назвали Журавлёвка, в честь этих красивых и великолепных птиц с давних пор живущих в этих местах. Все собравшиеся люди тоже посмотрели наверх, заметив пролетающих мимо птиц. В затяжном гомоне и шуме толпы нависла вдруг бесконечная и звенящая тишина. Ополченцы молча стояли и наблюдали за полетом этой журавлиной стаи. Наверняка, каждый из них вспомнил старую трогательную песню «Журавли» в исполнении Марка Бернеса и тоже подумал, что в этом строю есть место и для них.
И здесь я понял, чем богат и силён наш народ и почему он непобедим. Вся наша сила заключается в памяти. В памяти славной истории нашей родины и отчизны. В памяти наших отцов и дедов, в их ратных подвигах и трудах. И будет наш народ жить долго в мире и согласии до тех пор – пока Народная память жива!