Царские портреты Валентина Серова

 Валентин Серов.Портрет Николая II.(1990). Третьяковская галерея.

   Непревзойденные портреты Валентина Серова (1865-1911)- как зеркало, отражающее истинную личность героя полотна, в котором можно увидеть прошедшее, узнать настоящее и даже заглянуть будущее. Серов никогда не считал себя придворным живописцем, тем не менее он создал несколько достойных портретов членов царской семьи.

    Стать натурщиком для портретов Серова был большой риск, так как он был очень требователен как к себе, так и к модели. Его считали беспощадным художником: работал медленно и героям своих творений никогда не льстил, он просто изматывал портретируемых длительностью сеансов.

    Чтобы не чувствовать себя зависимым и иметь свободу в художественном выражении, Валентин Серов за свои работы назначал совсем небольшие деньги. Поэтому ему очень много приходилось работать. И хотя Серов по манере своей живописи совсем не походил на придворного художника, в 1893 году получил заказ – написать портреты членов царского семейства. Серов написал  более десяти портретов августейших особ.
   
    Александра III Валентин Серов писал несколько раз. Групповой портрет императорской семьи 1893 года стал единственным полотном, написанным при жизни монарха, но картина не сохранилась. Во время войны она находилась в Харьковском Художественном музее, позже была утрачена.

     Облик Александра III на картине 1899 года приходилось воссоздавать по памяти. Валентин Серов также опирался на снимки императорского фотографа Сергея Левицкого.

    Про портрет сына, написанный Валентином Серовым, Александр III сказал: «Мишенька как живой». Художник сумел поймать краткий миг ускользающего детства: на картине мы видим Михаила взрослеющим, уже почти подростком. Он немного задумчив, но в его взгляде еще таится детская мечтательность. Одет цесаревич по моде конца XIX века — в белую матроску. Тысячи обычных мальчишек тоже носили их на рубеже веков.

    Портрет Павла Александровича шестого сына императора Александра II, завоевал золотую медаль на Всемирной выставке в Париже в 1900 году. Сегодня он хранится в Третьяковской галерее.

      Павел Александрович служил генерал-адъютантом в лейб-гвардии Конного полка. На полотне великий князь изображен в парадном мундире. Денщик придерживает коня князя за уздцы. Серебристый цвет княжеского мундира, вороная масть коня и его светлые «чулочки» создают на полотне своеобразную игру вертикали и горизонтали, белого и черного. Переступающий с ноги на ногу взволнованный конь контрастирует с нарочитым спокойствием своего хозяина, позирующего художнику.

    В центре композиции находится золотая сверкающая кираса (нагрудные латы) Павла Александровича. Критики отмечают мастерство Валентина Серова: художнику удалось выписать в отражении блестящих лат детали пейзажа.

     Однажды, когда княгиня Юсупова начала нахваливать  портрет Александра III, написанный Серовым, говоря, что это лучший из многочисленных портретов царя, тот не без озорства ответил, что просто остальные уж слишком плохи.
Весной 1900 года художник начал работать над портретом Николая II, только вступившего на престол, в форме шефа шотландских драгун.

    А когда окончил, Серов предложил царю написать его "домашний портрет" для императрицы. Николай хоть и утомлен был позированием для первого портрета, все же согласился.
 
      Художник создал этот портрет всего за две встречи с императором. Оригинальная версия картины не сохранилась: захватившие Зимний дворец революционеры распороли холст штыками. Однако Серов, едва закончив портрет в 1900 году, сразу же сделал его копию. Он беспокоился о судьбе картины, потому что она не очень нравилась императрице. Во время сеансов Александра Федоровна пристально наблюдала за художником и щедро раздавала советы, как «подправить» лицо Николая II на портрете. В конце концов Валентин Серов не выдержал, протянул императрице палитру с кистями и предложил ей самой закончить работу.

     Портрет Николая II выглядит незавершенным: он написан широкими свободными мазками без тонких световых переходов, детали полотна не проработаны. Но исполнение картины отражает идею Валентина Серова. Художник хотел показать в первую очередь человека — уставшего на службе, пришедшего домой после работы. На полотне отсутствуют обычные атрибуты царских портретов — торжественные интерьеры, парадная одежда, высшие награды. Николай II изображен в тужурке лейб-гвардии Преображенского полка, которую он носил каждый день.

     Работая над этим портретом, Серов заступился за Мамонтова (Савва Иванович находился под следствием), и император немедленно распорядился, чтобы того отпустили под домашний арест. Серов попросил Николая материально поддержать журнал «Мир искусства», и тот снова не отказал. Серова подкупало умение царя держаться просто и в то же время с огромным достоинством, он явно пребывал во власти его обаяния.

       В том же году Серов сделал копию с «Портрета в тужурке». Однажды он принес ее в комнату, где собиралась редакция «Мира искусства». «Усадив» нарисованного императора во главе стола, он умело подсветил портрет и едва не довел до коллективного сердечного приступа Льва Бакста, Александра Бенуа и других своих соратников по журналу. Именно эта авторская копия хранится сейчас в Третьяковской галерее.
   
         А когда в начале 1902 года художнику предложили создать еще один портрет русского императора Серов ответил отказом: "В этом доме я больше не работаю." Все попытки императора вернуть расположение непокорного художника были тщетны.
"Это была совершенно немыслимая реакция для любого русского художника, но для Серова она была естественной: всё, что он хотел сказать о царской семье, он уже сказал."

    После 1905 года неприязнь Серова к царской семье возросла многократно: художник винил императора в событиях Кровавого воскресенья. Он считал, что в своем портрете предугадал будущие невзгоды, связанные с правлением Николая. Однажды, увидев свою картину на выставке, Серов воскликнул: «А в уголках глаз-то – 1905 год!».

   А друг художника – Константин Коровин – писал об этом портрете: «Серов первым из художников уловил и запечатлел на полотне мягкость, интеллигентность и вместе с тем слабость императора».

 Современные ценители живописи, так же как и искусствоведы единогласно утверждают, что этот портрет – лучшее изображение последнего императора России.

      Люди, не знавшие Серова, видели в нем задумчивого и угрюмого человека. А друзья отмечали "…его редкую живость и веселость нрава. Несмотря на небольшой рост и плотное сложение, он был легок, изящен в движениях, в домашних спектаклях в Абрамцеве или в Москве изумительно плясал, исполняя партию танцовщицы или комическую роль слуги."

     А еще в Серове подкупала его целомудренность: он не был охоч до барышень, не выносил пошлых анекдотов и о себе говорил, с присущей ему скромностью и чувством юмора: "Я неразвратим".

     "Две основные черты характера, которыми он резко отличался от всех окружающих, объясняют все его искусство: правдивость и любовь к простоте",- писал художник Игорь Грабарь.