Кот - проводник. Заглядывая в запредельное

Как можно объяснить подобное? В век господства науки и современных технологий мы все чаще сталкиваемся с ситуациями, выходящими за рамки нашего понимания. Сегодня я расскажу об одном феномене, свидетелями которого стали персонал и пациенты центра оказания паллиативной помощи. Имена и место нахождения центра изменены.


Лиза стояла перед старым двухэтажным зданием, смотрела на дверь и набиралась решимости войти. Почти полгода она готовилась к этому дню, прокручивала в голове причины, которые привели ее сюда, настраивалась. И тем не менее в тот самый момент, когда она была в двух шагах от цели, девушка испытывала почти осязаемую тревогу и нерешительность. А все из-за последнего разговора с отцом, который в тысячный раз пытался отговорить ее от «бредовой идеи», поселившейся в голове у дочери.

- Зачем тебе это? – в который уже раз с раздражением спрашивал Владислав Андреевич. – Как будто без тебя там персонала не хватает.

- Папа, я чувствую, что должна пойти туда, - убеждала его Лиза, стараясь, чтобы голос оставался спокойным. Убеждать отца в чем-то на повышенных тонах было совершенно бесполезным делом, потому что тогда он считал, что все это эмоциональная блажь, и мог пилить дочь часами.

- Ничего ты никому не должна, - проворчал он. – Я бы еще понял, если бы ты пошла устраиваться туда на работу. Хотя…и тогда бы не понял. Но пойти волонтером! Тебе же даже спасибо никто не скажет!

- Я иду туда не за спасибо, - снова спокойно проговорила девушка. – Я иду…потому что мне это нужно.

Владислав Андреевич вздохнул.

- Ты упрямая, как твоя мать. Ее тоже невозможно было ни в чем убедить.

Лиза улыбнулась, подошла к отцу и обняла его.

- Я знаю, ты ворчишь, потому что беспокоишься обо мне. Но я ведь уже взрослая и могу сама принимать решения. И я прошу тебя просто принять это решение, даже если оно тебе не нравится.

Владислав Андреевич поцеловал дочь в макушку, снова вздохнул и проговорил:

- Там ведь очень тяжело работать. Не могу понять, зачем ты взваливаешь на себя такой непосильный груз. Ты ведь прекрасный врач, у тебя хорошая работа. Зачем тебе еще эти страдания?

Лиза оглянулась на полку, где стояла фотография ее матери.
 
- Я так и думал, - вздохнув, сказал отец. – Делай, как знаешь. Но если будет трудно, очень тебя прошу, сразу уходи.

- Конечно, папа, - сказала Лиза. – Так и договоримся.


И вот сейчас девушка стояла на крыльце здания, на котором висела табличка «Центр оказания паллиативной помощи». По-другому – хоспис. Место, где люди, у которых не осталось надежды, угасали и покидали этот мир. Место смерти.

Нет, поправила себя девушка. Это – место жизни. Здесь тяжелобольные люди получают необходимую помощь, чтобы прожить отпущенные месяцы или даже дни, и уйти достойно. Не в мучениях и страданиях, а мирно и спокойно. Здесь они получают то, чего была лишена ее мать. Лиза никогда не забудет, как тяжело она уходила. Девушка тогда проводила с ней долгие часы, стараясь, как могла, облегчить ее страдания. Именно эта причина и привела ее сегодня сюда. Именно она стала отправной точкой, почему Лиза пошла в медицину.

Здание было старым и местами обшарпанным, но территория вокруг центра была ухоженной и чистой. От двери в разные стороны разбегались дорожки, вдоль которых цвели засаженные всевозможными яркими цветами клумбы. Деревья, высокие и довольно старые, мощно раскинули свои ветви, давая приятную тень и прохладу. В их кронах заливались птицы. Под деревьями были установлены небольшие столики и скамейки. Все дышало спокойствием и умиротворением.

Лиза протянула руку к двери, как вдруг она распахнулась и на пороге появилась молодая женщина в белом халате.

- Здравствуйте, вы к кому? – спросила она.

- Добрый день, я Лиза. Я волонтер.

- А, ясно, мы вас ждем, - улыбнулась женщина. – Я – Мария. Медсестра. Проходите прямо по коридору, вторая дверь налево.

Лиза вошла в длинный коридор, который после яркого солнца показался ей темным. Она нашла нужную дверь и заглянула внутрь. Это был кабинет главного врача, небольшой и уютный, с минимумом мебели и прикрытыми жалюзи на окнах.

- Лиза, проходите, - сказал Петр Евгеньевич, протягивая ей руку.

- Здравствуйте, - проговорила девушка.

- Не часто к нам приходят волонтеры, но мы очень нуждаемся в подобной помощи. Персонала у нас не много, сами понимаете. Работа не престижная и малооплачиваемая, поэтому сюда редко кто приходит.

Лиза кивнула, соглашаясь.

- Не буду спрашивать о причинах, которые привели вас сюда. Понимаю, что это что-то глубоко личное. Старшая медсестра проведет вас по центру и потом объяснит вам, что вы можете делать. Если будут какие-то вопросы, приходите, буду рад вам помочь.


Анна Николаевна, старшая сестра, была улыбчивой толстушкой с потрясающими ямочками на обеих щеках. Она провела Лизу по всему центру, рассказывая об особенностях работы в нем, о пациентах и их родственниках, о том, что тема паллиативной медицины в России почти табуированная и о том, как много вокруг этой темы различных суеверий, откровенно мешающих людям.

- В нашем центре двенадцать мест. И это уже хорошо, потому что мы добивались этого больше десяти лет, - продолжала Анна. – Сейчас все места заняты. А сколько еще людей нуждаются в нашей помощи, подумать страшно.

Лиза кивнула, сразу вспомнив свою маму.

- А теперь пойдем знакомиться.

Весь этот день девушка провела в центре, переходя из палаты в палату. Она знакомилась с персоналом и пациентами, помогала медсестрам проводить нужные процедуры, разносила еду и убирала посуду, вывозила гулять стариков на колясках, а потом читала вслух Дмитрию Васильевичу, семидесятилетнему преподавателю истории в местном университете, у которого несколько лет назад диагностировали рак крови. Родственников у него не было, а если и были, он о них не говорил, и они к нему не приходили. Раньше мужчина был высок и силен, но болезнь иссушила его, оставив только кости и кожу. Лицо практически превратилось в застывшую восковую маску. На голове серебрился остаток некогда густых волос. Голос стал глухим и тихим, но чувство юмора по-прежнему оставалось острым, способным довести медсестер или до безудержного смеха, или до таких же безудержных слез. Несмотря на острый язык, Дмитрия Васильевича в центре любили, и сестры частенько оставались сверхурочно, чтобы провести лишние несколько минут, беседуя со стариком или читая ему его любимые книги.

Лиза перевернула страницу, собираясь продолжить чтение, как Дмитрий Васильевич произнес:

- Скорее бы уже Васенька ко мне пришел. Устал я, Лизонька.

- Какой Васенька? – не поняла девушка, думая, что старик начинает заговариваться.

 – Вы о чем, Дмитрий Васильевич?

- Так ты еще не знаешь? – мужчина приподнял брови и лукаво взглянул на девушку. – Не знаешь…ты же только первый день здесь. Не успели тебе рассказать, да?

- О чем рассказать? – несмело улыбаясь, проговорила Лиза.

- О нашей легенде, - таинственно начал старик. – Васенька – это наша легенда. О…а вот и он…легок на помине.

В приоткрытую дверь, мягко ступая своими бархатистыми лапками, бесшумно вошел большой пушистый черно-белый кот. У него были пронзительно-зеленые глаза, которыми он очень внимательно посмотрел на Лизу, после чего запрыгнул прямо на постель Дмитрия Васильевича. Кот немного потоптался в ногах, а потом подошел и улегся прямо на груди у мужчины. Дмитрий Васильевич обнял Ваську, прижал к себе и зарылся лицом в его густую пушистую шерсть. Кот прикрыл глаза и заурчал, а мужчина тихо проговорил:

- Не уходи, Васенька. Проводи уж меня. Устал я, миленький.

Лиза подумала, что Дмитрий Васильевич совсем забыл о ней. Она тихонько встала, положила книгу на тумбочку и вышла из палаты.


Анну она нашла в процедурном. Сестра что-то записывала в журнале. Услышав, что кто-то вошел, она подняла голову и, улыбаясь, проговорила:

- Все, заканчиваю на сегодня. А ты как, не устала? Как тебе в первый день?

- Устала, конечно, - сказала Лиза. – Так много всего и сразу. Не один день потребуется, чтобы все осознать.

- Что верно, то верно, - убирая журнал в стол, сказала Анна. – Я домой. А ты?

- И я тоже, завтра на работу, - сказала Лиза и вдруг спросила, - почему Дмитрий Васильевич назвал кота легендой? И как вообще тут у вас кот оказался?

Анна стремительно обернулась и посмотрела на Лизу:

- Кот пришел к Стрельцову?

- Да, я сама видела.

- Сейчас, подожди, - старшая сестра взяла сотовый и набрала номер, после чего сказала в трубку. – Васька у Стрельцова. Не знаю, останется ли там. Ты уж посмотри…да, хорошо…будем на связи.

Она дала отбой и повернулась к Лизе, которая с недоумением смотрела на Анну Николаевну.

- Тебе, наверное, все это кажется форменным безумием, но Васька – действительно легенда. Я пришла сюда работать пять лет назад, а кот появился, наверное, года через два с половиной. Откуда он пришел, мы так и не поняли. Просто однажды он прошмыгнул в открытую дверь и прошел прямо к главному врачу. Петр Евгеньевич, конечно, велел кота убрать. Мы, конечно, попытались, но не тут-то было. Кот настойчиво возвращался. А потом и сами пациенты стали просить, чтобы Васька остался. Мало кто ворчал на кота, многие его любили. Ну Петр Евгеньевич и согласился. Поставили Ваське лежанку и миски под лестницу, чтобы в глаза не бросались. Так он и прижился тут.

- А как же СЭС? – спросила Лиза. – Ведь по нашим нормам кошек нельзя держать в медучреждении?

- Конечно, нельзя, - кивнула Анна, - ну так никто и не распространяется, что он тут живет. А если проверка, лежанку и миски мы прячем.

Лиза кивнула, и старшая медсестра продолжила рассказывать.

- А потом началась настоящая мистика. Мы заметили, что Васька – кот вообще-то очень общительный и частенько ходит из палаты в палату. То тут посидит, то там. Но иногда он надолго начал оставаться с кем-то из пациентов. Запрыгивал на кровать, позволял себя обнять и долго так лежал. Мы сначала не поняли, зачем он это делает. А потом обратили внимание, что это происходит только тогда, когда время этого человека пришло. Ты понимаешь…

Лиза снова кивнула, заинтригованная рассказом старшей сестры.

- Мы начали присматриваться и поняли, что Васька каким-то шестым чувством понимает, чье время пришло. Он всегда идет к этому человеку и остается с ним до самого конца. Для всех нас это был настоящий шок.

Она немного помолчала, а потом добавила:

- Вот поэтому Васька – настоящая легенда. Он будто пытается облегчить человеку уход.

- Он как будто проводник, - задумчиво проговорила Лиза. – Провожает души людей.

Анна кивнула и сказала:

- Но за пределами центра мы об этом никому не рассказываем. Думаю, тебе не надо объяснять, почему.

- Да, конечно, я это понимаю, - согласно проговорила Лиза, а потом спросила, - а почему ты решила работать здесь?

- Надо же кому-то провожать людей в конце их пути, - пожимая плечами, ответила Анна Николаевна. – Моя старшая сестра акушерка и всю жизнь проработала в роддоме. Мы с ней всегда говорили – она людей встречает, а я провожаю. Как-то так.


Всю следующую неделю Лиза провела на работе, занимаясь своими пациентами. Она работала в районной больнице врачом-терапевтом. Но в мыслях своих она постоянно возвращалась в центр, думала о людях, которые там работают и которые лежат. И еще о Ваське. История, рассказанная ей Анной Николаевной, сейчас казалась девушке чистой воды вымыслом. Ну не бывает такого в современном мире. Не бывает котов-проводников, которые провожают души людей в запредельное. Да и запределья никакого нет. Все это выдумки, пришедшие к нам из темноты каменного века. Лиза была врачом и атеисткой и считала, что после физической смерти нет и не может быть никакой потусторонней жизни. Она вздохнула и постаралась отбросить лишние мысли, мешающие сосредоточиться на работе.

В субботу девушка снова поехала в центр. Она захватила с собой книгу, о которой в прошлый раз беседовала с Дмитрием Васильевичем, собираясь сегодня вечером почитать ему. Войдя в палату, она увидела пустую прибранную постель, и сердце у нее на миг замерло. С окна тихо спрыгнул Васька, подошел и потерся мордочкой о ее ноги, а потом так же бесшумно исчез за дверью. Лиза села на кровать и положила книгу рядом. Она не успела.

Анна Николаевна была на рабочем посту и с улыбкой приветствовала Лизу. Увидев ее расстроенное лицо, она сказала:

- В ту же ночь ушел Дмитрий Васильевич. Утром мне позвонили и сообщили. Васька все время был с ним.

- Но ведь этого просто не может быть! – вскричала Лиза. – Это же ерунда какая-то!
 
Она села на стул и закрыла лицо руками. Анна Николаевна присела рядом и тихонько погладила девушку по спине.

- Это всегда тяжело – отпускать. Особенно, когда сильно привязываешься к человеку. Но это жизнь. Такая, какой ее задумал создатель. Все когда-нибудь начинается и все когда-нибудь заканчивается. Если ты не сможешь этого понять и принять, ты не сможешь здесь работать. Ты просто очень быстро сгоришь.
Лиза подняла голову и посмотрела на Анну.

- Я это понимаю, - тихо проговорила она.

- Но пока не можешь принять, - сказала Анна.

- Наверное, - задумчиво сказала Лиза. – И еще этот кот. Как такое вообще может происходить?

- В некоторых верованиях кошки являются проводниками в мир мертвых, - сказала Анна Николаевна, - может быть в этом есть истина? Мы ведь, по сути, ничего не знаем об этих животных. Точнее, мы знаем слишком мало. Мы привыкли, что они сопровождают нашу жизнь на протяжении тысячелетий, живут с нами бок о бок, помогают в хозяйстве. Некоторые люди придают кошкам только утилитарное значение: ловит мышей и то ладно. Но почему они это делают? Почему живут с нами? Почему тянутся к нам? Зачем вообще помогают? Мы не можем ответить ни на один из этих вопросов. И вообще, чем дольше я живу, тем больше я осознаю, что мы ни черта не знаем о мире, в котором живем.

Анна Николаевна поднялась и протянула Лизе руку.

- Пойдем, пора приниматься за работу.

Васька спал на лежанке под лестницей. Когда Лиза прошла мимо, он лениво приоткрыл свой пронзительно-зеленый глаз, глянул на девушку, поуютнее устроился, свернувшись в клубок, и снова уснул.


Дни летели за днями. Лиза втянулась в работу в центре и потихоньку начала подумывать о переходе туда на постоянную работу. Отец продолжал ворчать, что это не то место, где ей нужно быть, но девушка была непреклонна. Она не могла сказать, что так сильно влекло ее в хоспис, но общение с людьми, стоящими на пороге вечности, определенно начало менять ее мировоззрение. Очень часто в сумасшедшей беготне повседневности у людей не остается времени на обдумывание, осмысление своего места в мире. Но когда этого времени уже не остается, тогда подобные мысли обрушиваются подобно водопаду, грозя поглотить человека с головой. Люди, работающие в центре, ежедневно сталкивались с подобным. Они были какими-то другими. Они очень отличались от коллег, с которыми Лиза работала в районной больнице. Конечно, и среди персонала хосписа попадались такие, с кем девушка не пожелала бы продолжить общение, случись им встретиться при других обстоятельствах. Но абсолютное большинство врачей и сестер были по-настоящему удивительными людьми. Имея дело со страданием и смертью, они оставались на удивление мягкими, добрыми, общительными и стремились помочь любому, кто в помощи нуждался. Для Лизы подобное отношение к людям было в диковинку, ведь в обычной больнице очень часто можно было столкнуться с совершенно противоположным, и не только к пациентам, но и к коллегам по работе.

Однажды Лиза стала свидетельницей того, как Васька провожал человека. Девушка осталась на ночное дежурство и после полуночи совершала обход палат, как вдруг мимо нее метнулась черная пушистая тень и скрылась за дверью комнаты, где лежала Ангелина Станиславовна, восьмидесятилетняя старушка, страдавшая деменцией в поздней стадии. Женщина все еще оставалась в сознании несмотря на почти полную утрату когнитивных функций, и врачи прогнозировали ей еще пару месяцев жизни. В палате же напротив лежал мужчина, впавший в кому, и персонал центра готовился к тому, что со дня на день он может уйти. Лиза удивилась, что Васька отправился к Ангелине Станиславовне, и вошла за ним в палату. Кот, мягко ступая своими бархатными лапками, осторожно пробирался к изголовью кровати. Женщина спала беспокойным сном, руки и ноги судорожно подергивались, лицо было бледным и напряженным, на лбу выступила испарина. Лиза проверила показания приборов и собралась было выйти из комнаты, чтобы сходить в процедурный за необходимыми лекарствами, как вдруг остановилась. Картина, представшая перед ее глазами, заставила ее опуститься на стул и замереть неподвижно.

Васька сидел в изголовье кровати, почти касаясь лица женщины своей пушистой шерсткой. Он пристально смотрел на Ангелину Станиславовну, не отводя своих изумрудных глаз от ее лица. И под его взглядом судорожные подергивания конечностей стали затихать, напряженное выражение лица разглаживалось, а на лице проступила спокойная умиротворенная улыбка. Васька поставил лапку на грудь женщине, несколько раз громко мурлыкнул, а потом замурчал. И под это мурчание дыхание потихоньку замедлилось, пока не прекратилось совсем. Лиза во все глаза смотрела на происходящее и очнулась только тогда, когда запищали реанимационные приборы, показывающие остановку сердца. Через две минуты в палату прибежал врач.
Пока проводили реанимационные мероприятия, которые ни к чему не привели, Васька сидел на окне и смотрел в темноту. Потом он тихо вышел из палаты. Лиза знала, что теперь кот проспит почти целый день под лестницей на своей лежанке. Увиденное потрясло девушку до самой глубины души. Одно дело – просто слышать об этом, и совсем другое – стать самой свидетелем необыкновенного. После этого Лиза стала смотреть на Ваську со смесью волнения, трепета и суеверного страха. И теперь она уже не могла сказать, что это всего лишь кот. Это был не просто кот, это был Кот – проводник.


Прошло много лет. Елизавета Владиславовна все также работает в центре оказания паллиативной помощи. Анна Николаевна собирается уходить на пенсию, но Лиза пока ее не отпускает. Они стали очень хорошими подругами. Васька уже стар. Он все также несет свою важную службу, но уже все больше спит. Как-то раз с прогулки кот вернулся не один, а с маленьким белым котенком. Это была девочка. Такая же пушистая обладательница таких же волшебных пронзительно-изумрудных глаз. Врачи подумали, что Васька готовил себе преемницу. И они оказались правы. Девочку назвали Василиса, и теперь она уже несет на себе важную обязанность проводницы человеческих душ. И не только человеческих. Когда пришло Васькино время, Василиса не отходила от не него ни на минуту, пока он не заснул спокойным умиротворенным сном.

Так кто же они, эти пушистые мурлыки, которые живут бок о бок с нами? Что такого они знают о нас, чего мы сами пока не осознали? Может быть у них есть какая-то миссия, которую они выполняют? Как бы мне хотелось знать ответы на эти вопросы…