Научи меня прощать. Глава 87

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава:  http://proza.ru/2021/04/14/757

Утро было тихим и призрачным, каким бывает только утро первого января.

Звенящая тишина царила в комнатах, утомленные празднованием, громкой музыкой и непривычно обильным угощением, соседи спали.

Мягкий,  слегка сумрачный свет проникал сквозь плотно задернутые шторы.
Лера открыла глаза, слегка повернулась, почувствовав, как затекла шея от непривычной позы.

Дмитрий крепко спал, закинув одну руку за голову. На этой руке и лежала теперь Лерина голова с растрепанными волосами.

Лера, боясь потревожить сон мужчины, слегка скосила глаза. Шпильки валялись на полу возле софы, когда она вчера, в пылу вспыхнувших эмоций, судорожно вытаскивала их из аккуратной прически, торопясь выпустить копну волос на свободу.

Руки Дмитрия, его руки в её волосах… Какое сказочное ощущение! Лера улыбнулась и заново, как-то по-иному, обвела взглядом комнату. Вдруг поняла, почему смотрит на окружающие её знакомые предметы иначе. Она смотрела на них глазами счастливой женщины.

Шкаф загадочно молчал и только подмигивал ей чистой зеркальной поверхностью, трельяж одобрительно замер, готовый к услугам: «Дорогая, Вам следовало бы срочно взяться за расческу!»

Книги на полках хранили строгую секретность, словно забыли, чему были свидетелями прошедшей ночью.

Письменный стол сиял погасшим оком телевизора, и был усыпан, словно украшен, конфетти: ночью они в его сторону стреляли тремя старыми хлопушками, оказавшимися в коробке с ёлочными игрушками.

А софа…

Софа скромно улыбалась про себя, стараясь не поскрипывать от непривычного веса сразу двух тел. Ведь это именно она, софа, дала этим двум людям, изголодавшимся по ласкам, уютное ночное пристанище.

Только гобеленовое покрывало было обижено. Небрежно сдёрнутое и брошенное на стул у стола, оно чувствовало досаду.

Однако и покрывало, радостно подмигнув чопорным книгам, мягко обернулось вокруг хрупкой женской фигурки, когда Лера тихонько поднялась с постели и, завернувшись в плотную ткань, замерла у окна.

Было пасмурно, продолжал падать лёгкий снежок. Лере казалось, что она находится в настоящей сказке, где на её, такой привычной и старенькой, софе спит неожиданно обретённый принц.

Сейчас Лера сама себе напоминала спящую красавицу. Словно до этой ночи она и не жила вовсе. Провела это время в каком-то странном, причудливом сне. И только теперь начинается её настоящая жизнь.

Она тихонечко подошла к трельяжу, присела на стул, осторожно взглянула на своё отражение, словно боясь увидеть в нём кого-то другого.

Но нет, это по-прежнему была она. Только иная.

Несмотря на то, что под глазами залегла еле различимая тень, сами глаза стали живыми. Сейчас в них было намного больше тепла, сменившего обычное равнодушное, прохладное высокомерие.

Валерия улыбнулась своему отражению и увидела, что улыбка тоже стала живой – искренней, лёгкой.

Её вдруг совсем перестали заботить крошечные мелкие морщинки в уголках глаз.

Пусть будут!

Потому что именно по таким морщинкам можно сразу понять, что человек счастлив – ведь это означает, что он много улыбается.

Почувствовав лёгкое движение за спиной, она обернулась.

Дмитрий уже не спал. Повернувшись на бок и подперев одну щеку рукой, он тоже рассматривал в зеркале её новое отражение.

Улыбка скользнула по его лицу:

- Надо же… А королева-то вовсе не «снежная»!

Он откинулся на подушку и довольно потянулся всем телом. Софа, не выдержав, еле слышно скрипнула.

- С особенным Новым годом! – Он протянул к ней руки. – Иди сюда! Я уже соскучился!

Валерия с радостным смешком подчинилась, снова отметив про себя, как легко ей стало подчиняться.

И снова –поцелуи, поцелуи, поцелуи… Оторвавшись с неохотой от Леры, Дмитрий, спросил:

- Лерочка, можешь организовать поесть? Наверняка у нас что-то ещё осталось, не всё же мы с тобой вчера уничтожили?

- Конечно! – Валерия вдруг засуетилась чисто по-женски, словно сработал наконец-то некий «домашний» инстинкт.

Она натянула любимый халат, китайский, шёлковый, с драконами. Она купила его в комиссионке за «бешеные» деньги пару лет назад, сразу сделавшись объектом  завистливых взглядов всей женской половины соседей по квартире.

Она с удовольствием чувствовала, как Дмитрий одобрительно наблюдает за тем, как её стройное тело скрывается в мягком шёлке. Лера не смогла отказать себе в удовольствии и, уже подойдя к двери, кокетливо спустила халат с правого плеча, и сделала движение бедрами, словно Лайза Миннелли из фильма «Кабаре».

Мужчина, не ожидая такого представления, восторженно присвистнул.

Когда Валерия скрылась за дверью, Дмитрий встал, быстро натянул брюки. Рубашку, изрядно помятую, он отыскал на подлокотнике софы, но надевать не стал. Повесил её, аккуратно расправив, на спинку стула.

Галстук долго не находился, и был обнаружен им на полу, под письменным столом, среди разноцветного конфетти.

Он взял его в руки и задумался.

***

Надо же…  Лерка неожиданно оказалась и впрямь шикарной женщиной! Во всех смыслах.

Уж в чём, а в этом деле он разбирался. В определенных кругах о нём ходили легенды – Дима был альфонсом. Поэтому и получил прозвище «Виконт».*

Когда-то давно, вначале своей, так сказать, карьеры, Дмитрий попался на воровстве. Влюблённая женщина оказалась не так уж влюблена, не побоявшись огласки и написав заявление о краже в милицию. Те золотые украшения потянули на два года, которые совсем молодой «Димочка» и провёл в местах не столь отдалённых.

После такого опыта промахов он больше не совершал. Жертву выбирал безошибочно, старался попасть в любовники к замужним дамам без жилищных и материальных проблем.

Жить за счёт женщин оказалось легко и беззаботно. Всегда сыт, всегда хорошо одет, при машине и наличных. В поиске подходящих «объектов», Дмитрий исколесил почти всю страну.

Георгий Вячеславович встретил его однажды на модной выставке, и безошибочным чутьём старого лиса угадал в Дмитрии  «полезного человечка».

Поэтому время от времени, «Димочка» оказывал своему покровителю определенные услуги. Кого-то нужно было припугнуть шантажом по «моральной линии», у кого-то «выдоить» крупную сумму… Дела всегда находились.

Вот и последний раз он вызвал его неспроста.

- Димочка, ты же помнишь, что ты мне должен? Ведь это я тебя свёл с этой крашенной дамочкой, директором рынка… Ты живешь припеваючи уже год, а долг платежом красен.

Дмитрий тогда сильно занервничал.

Директор оказалась женщиной, хоть и крикливой, не в меру яркой, ещё и старше на 8 лет, но зато вполне фигуристой и щедрой. Любовником она откровенно хвасталась, таскала его с собой по курортам, с удовольствием наблюдая на пляже, как молоденькие девчонки завистливо поглядывают в их сторону, стараясь улечься на песок «покрасивее». И всё это в то время, когда стройный Дмитрий, поигрывая рельефной мускулатурой, предусмотрительно расстилает для неё покрывало,  а потом, лучезарно улыбаясь, заботливо подаёт ей бутылку с лимонадом и вытирает спину полотенцем.

Терять такую «тёплую пристань» не хотелось, но Дмитрий знал, что если посмеет отказать Георгию – то не видать ему больше не только Сочи, но и из города придётся удирать, сверкая пятками.

В принципе, и удрать можно было. Но вот беда, Дмитрий не привык отказывать себе в удовольствиях, поэтому все получаемые таким «деликатным» способом материальные блага, он спускал на съем квартиры, рестораны, импортные «шмотки» и такси.
Привыкнув жить на широкую ногу, ему совсем не улыбалась перспектива остаться сейчас без источника дохода. Георгий же мог запросто ему это организовать.

Поэтому он согласился.

- Без вопросов, Георгий Вячеславович! Что я должен сделать?

Пожилой мужчина цепко поймал его взгляд.

- Мне нужна определенная вещь. А именно – икона. Есть такой известный человек, оценщик, занимается всем понемножку, в том числе антиквариатом.

Он назвал фамилию Якова.

- Но я точно знаю, что теперь вещь не у него. Он отдал её дочери.

Георгий Вячеславович протянул Дмитрию фотографию. На ней Валерия была сфотографирована где-то в парке, она сидела на скамейке, что-то изучая в блокноте.

«Красивая!» - отметил про себя Дмитрий, засовывая фотографию в карман пиджака. Хоть в этом повезло.

«Старик», как за глаза называл Дмитрий Георгия Вячеславовича, продолжил:

- Женщина она строгих правил, работает в музее. Поэтому образованна и не глупа. Икона должна быть у меня, ты понял? Как ты будешь действовать, меня не интересует. Попадёшься – отвечать только тебе, ты же понимаешь? – Георгий Вячеславович хищно улыбнулся.  – Иначе…

- Я всё понял. – Немедленно ответил Дмитрий. – Можно вопрос?
Взгляд «старика» подобрел.

- Давай!

- Зачем Вам именно эта икона? Как я понимаю, она не историческая ценность. Иначе была бы в музее…

Пожилой мужчина рассмеялся.

- Ошибаешься. Есть и музейные вещи, которые имеют владельцев. Но дело, действительно, в другом. Икона дорогая. Но баснословных денег не стоит.

Он замолчал и вновь посмотрел на Дмитрия, словно раздумывая, продолжать ли ему говорить.

После небольшого молчания кивком указал на знакомое кресло у журнального столика.

- Садись. Выпьем.

Он взял со стола колокольчик и громко позвонил.

В комнату тут же вошла девушка, на вид совсем молоденькая, белокурая и похожая на фарфоровую куколку.

- Дорогая, - обратился к ней мужчина, - свари нам, пожалуйста, кофе.
Девушка молча кивнула, а Дмитрий даже слегка икнул, опускаясь в мягкое кресло.

- Челюсть подбери, Виконт, – неожиданно обратившись к нему по прозвищу, без прежнего «Димочки», флегматично и равнодушно произнес Георгий Вячеславович. – Не твоего поля ягода. Ром будешь?

Дмитрий машинально кивнул.

«Старик» плеснул в бокал крепкого напитка, добавил немного сока из стоявшего на столе стеклянного графинчика.

Вкус был изысканным, Дмитрий довольно прищурился.

Несколько минут мужчины молчали, потягивая ром. Наконец, снова вошла «фарфоровая куколка», внося металлический поднос, с абсолютно ничего не выражающим выражением на лице, с искусственной, дежурной улыбкой на красиво очерченных, пухлых губах.

- О! Спасибо, дорогая! – Оживился Георгий Вячеславович, забирая у неё поднос. – Можешь идти к себе. Кстати, у меня для тебя подарок. Посмотри в ящике, как всегда.

Наконец, её лицо приобрело человеческое выражение. «Куколка» оживилась и ненадолго стала походить на девочку, обрадовавшуюся новой  игрушке.

Интересно, сколько ей лет? Лет восемнадцать, не больше, подумалось Дмитрию. Однако приглядевшись сейчас, когда девушка перестала напоминать бездушную статуэтку, он понял, что она явно старше. Он дал бы ей лет двадцать пять.
Точного возраста Георгия он не знал. На вид ему можно было дать и пятьдесят лет, и добавить ещё десяток. Но всё равно разница в возрасте с той, которую он именовал «дорогая», была огромной.

«Вот, что делают деньги», - промелькнула у Дмитрия мысль.

- Всё, беги, беги, - «старик» выпроводил девушку взмахом руки из комнаты. – У нас ещё не закончен разговор.

Он снова уселся в соседнее кресло.

- Интерес у меня сугубо личный. Эта вещь мне нужна. Потому что принадлежит моей семье.

Георгий Вячеславович помолчал.

- История это давняя, подробности тебе знать ни к чему. Потерялась икона во времена Великой Отечественной. Тогда многие своё имущество на «барахолку» несли и за бесценок отдавали. Икона осталась на фотографиях семейного архива. Отличить её можно по специальному клейму. Смотри!

Георгий Вячеславович достал из внутреннего кармана ручку и нарисовал на салфетке причудливый знак.

- Постойте, так почему просто не выкупить её у оценщика? – Удивился Дмитрий. – У Вас ведь есть такая возможность?

Мужчина досадливо поморщился.

- Потому что он отказался её продавать, неужели не понятно? Мой человек, который видел фотографии и был знаком с Яковом, увидел однажды икону у него. Попросил посмотреть, рассмотрел клеймо, попытался уговорить уступить ему вещь. Но тот сказал, что икона не продается. Что она очень ему дорога, это семейная реликвия.

Георгий Вячеславович внезапно стукнул кулаком по столу так, что подскочила бутылка с ромом.

- Семейная! Верно! Только не его! Где уж он её раздобыл, не знаю. Может быть тот, кто когда-то купил её в сороковых годах, принёс её оценить и решил продать, когда Яков предложил хорошую цену, кто знает. Меня это не интересует! Я хочу вернуть своё! И верну. Верно? Считай, что это моя прихоть. – Он снова улыбнулся Дмитрию так, что у того побежали по коже мурашки.

- Словом, познакомишься с этой девчонкой, а дальше – твои проблемы. Знаешь, что я долго ждать не люблю.

***

Дмитрий, стоявший посреди Лериной комнаты, помнил этот разговор, словно он произошёл вчера.

Воровато оглянувшись, мужчина шагнул к окну, откинул плотную штору.

Эх, Лера, Лера… Музейный работник, а не знает, что такие иконы нельзя хранить на окне. Хотя… Возможно она просто переставила её туда во время уборки и забыла вернуть на место. Предстоящее свидание затмило всё.

Он быстро огляделся.

Так и есть. На полках с книгами пустовало место, как раз подходящее для деревянного киота**, в котором находилась икона.

Лик Богородицы потемнел от времени, как и дорогой, с несколькими камешками, оклад.

Он быстро открыл киот, осторожно достал икону, перевернул. Так и есть! На доске вырезан тот самый знак, что нарисовал на салфетке Георгий Вячеславович.

Значит, он был прав, это действительно та самая икона. Интересно, сколько она стоит? Даже если это не редкость, стоимость приличная. По крайней мере, можно купить новенькую машину. И ещё останется.

Он осторожно вернул икону на место, закрыл киот.

Но поставить её на подоконник не успел. В комнату вернулась Валерия, неся поднос с остатками вчерашнего пиршества, куда она предусмотрительно нарезала добавки.

- Все ещё спят! – Заговорщически шепнула она, ещё не видя, что у Дмитрия в руках.

- Так это отлично! – Дмитрий сказал это, так и не вернув икону на место.

Наоборот, он сделал вид, что тщательно её рассматривает.

- Лерочка, солнце, ты что, верующая? – Спросил он насмешливо, продолжая разглядывать через стекло серебряный оклад. – Ты серьёзно?

Уловив в вопросе явный подвох, Валерия недовольно покраснела. Подошла к мужчине, взяла из его рук киот и аккуратно поставила на полку к книгам.

- Нет, разумеется. Я учёный, в конце концов.

- А это? – Дмитрий, сложив руки в молитвенном жесте, закатил глаза к потолку, дразнясь.

- Это всё папа. – Нехотя ответила Лера. – У него странные представления о религии. Он вдруг решил, что икона его спасла.  Ну, не конкретно икона, а  Богородица, которую она изображает.

Дмитрий скептически хмыкнул.

- Спасла? Как это?

- Он заболел однажды, серьёзно. Врачи разводили руками, говорили, что не знают, что с ним, только жить ему осталось недолго. Так вот приснилась ему вот эта самая Богородица, которая сказала, что икону эту он должен оставить в своей семье. Что её можно только подарить, а продавать нельзя.

Лицо Дмитрия выглядело крайне заинтересованным:

- И что дальше?

Лера длинными тонкими пальцами принялась очищать от кожуры мандарин. Комнату сразу наполнил густой цитрусовый аромат.

- А дальше – он выздоровел. Более того, ещё и женился. Но это его дело. – Лера всё же скептически покачала головой. - Только какой-то человек стал преследовать его, уговаривая продать икону. Тогда он передал её мне.

- И что, ты серьёзно веришь в такие вещие сны? – Дмитрий обворожительно улыбнулся.

- Нет, конечно. Но я люблю своего отца. И хотя я атеист, икона мне не мешает. Стоит себе на полке…

- Лера, ты хоть знаешь, сколько она стоит? Ведь отец, получается, тебе её подарил? Дмитрий выразительно посмотрел на подругу, но Лера выразительности не поняла.

- Нет. Подозреваю, что довольно много, но специально её никто не оценивал, а отец не говорил. В любом случае – это не музейный экспонат. Ценная, дорогая вещь, но не такая, чтобы меня из-за неё пришли грабить.

Валерия беззаботно рассмеялась.

Дмитрия невольно передернуло от этого смеха.  Знала бы она, для чего он к ней явился… Он сделал над собой усилие и тоже рассмеялся.

- Королева моя, о чём ты говоришь? Грабить? Тебя?! Ну… Если воров очень интересуют научные труды по поведению насекомых или сами насекомые, то… - Он испуганно отпрянул. – Постой! А где ты своих жуков прячешь?!

Он повалил её на софу и принялся щекотать.

- Признавайся! Куда ты подевала всех своих тараканов?!

Лера взвизгнула.

- Никуда никого не девала! Все на своих местах сидят. Тихо и мирно, между прочим.

Она уселась на постели.

- Давай лучше есть! Я такая голодная! Кажется, я готова съесть лошадь.

- Эх вы, женщины… - Дмитрий смешно сморщил нос. – Надо говорить: «Могу съесть быка!» Какая лошадь?

Вскоре они, уютно устроившись, сидя с ногами на софе, мирно болтали, окончательно уничтожая принесенные Дмитрием вкусности.

Надо бы спросить, откуда всё это богатство у Димы. Особенно сейчас, в такое время… Валерия даже открыла рот, чтобы задать вопрос, но внезапно передумала.

Потом спрошу, решила она. Ведь Новый год продолжается!

Сегодня они идут на центральную площадь гулять, потом в кафе, вечером запланировали смотреть праздничную иллюминацию… Наверное, Дима снова останется у неё…

Неужели она всё-таки нашла своё счастье?

Лера внезапно поёжилась. Словно по комнате неожиданно пролетел сквозняк.
Но нет… Показалось. Точно, показалось!

Окно закрыто, в комнате светло, рядом с ней – любимый мужчина. Чего ещё желать?...
_______________
*«Опасные связи» (фр. Les Liaisons dangereuses), в подзаголовке «Письма, собранные в одном частном кружке лиц и опубликованные в назидание некоторым другим»  — эпистолярный роман, увидевший свет в 1782 году. Единственное крупное художественное произведение французского генерала, изобретателя и писателя Пьера Шодерло де Лакло. Один из главных героев романа – соблазнитель виконт де Вальмон.

** Киот, кивот, киоть (от греч.) - особый ящик из дерева для хранения икон.

Следующая глава здесь:  http://proza.ru/2021/04/21/1566