Монархия предпочтительна для Церкви? Часть 1

Полное название:
Православная монархия как предпочтительная для Церкви форма правления


Аннотация

В отношении Русской православной церкви к форме правления в стране имеется очевидное противоречие. С одной стороны, в Основах социальной концепции говорится о непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, с другой – там же утверждается, что богоданная монархия является религиозно более высокой формой государственного устроения. Почему же нам не следует отдавать предпочтение духовно более высокому перед низменным? Эта двойственность рождает сомнение в её искренности. Данная статья посвящена разрешению этого противоречия и доказательству предпочтительности для Церкви богоданной (самодержавной) монархии.


Часть 1. Ветхозаветная богоданность монархии

Существует две ясные точки зрения на отношение Церкви к установлению монархии у Израиля и туман многочисленных переходов между ними. Согласно первой, монархия как богоданное учреждение является для Церкви предпочтительной формой правления. По второй точке зрения, испрашивание царя было грехом, отступлением от установленного Господом теократического правления, т.е. отказом от жизни согласно непосредственной воле Божьей. На этом основании монархия признаётся греховной и является непредпочтительной для Церкви формой правления. В отношении второй точки зрения Л.А. Тихомиров в книге «Монархическая государственность» с укоризной замечает: «Трудно понять, как повторяют подобные вещи люди, читавшие Библию». В защиту первой точки зрения уже было сказано немало, и мне остаётся сослаться на упомянутую работу Тихомирова (часть 2, раздел 2) или на статью В.В. Асмуса «Происхождение царской власти», чтобы не повторять известные аргументы и рассуждения.

Интересны причины расхождения во взглядах на монархию. На мой взгляд, они связаны с тем, что зачастую люди толкуют отдельные слова Библии о каком-то предмете, думая, что это полное слово Божье, т.е. сужая понимание священного текста. Библейское повествование является историей, в которой развёртывается Божий замысел о человеке, а не набором фактов. Поэтому эпизод противления Божьей воле в виде отказа от судейства следует понимать не как изолированное событие, при котором испрашивание Царя может действительно казаться грехом, но в контексте всего Священного Писания. В этом случае установление монархии как богоданного института, как милости Божьей можно разделить на этапы:

1. Указание Божьей воли.
Еще в книге Бытия Бог даёт неоднократное обетование о будущем поставлении царя над потомками Авраама и Сарры (Быт., XVII, 6, 16), а затем – Иакова (XXXV, 2). В книге Чисел о царе Израильском пророчествует Валаам (XXIV, 7). Эти слова Бога о том, что цари над избранным народом поставятся в неопределённом будущем. Затем, когда израильский народ получил свою самостоятельность и должен был найти землю обетованную, через Моисея даётся уже более конкретное указание (Втор., XVII, 14-15, 18-19) о том, что должен быть поставлен царь со следующими условиями:
а) в своей земле из среды своего народа;
б) только избранный Богом;
в) почитающий волю Божью, «дабы научился бояться Господа Бога и старался исполнять все слова закона сего… чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его»;
г) ограничивающий роскошь своего двора («чтобы не умножал себе коней... жен... серебра и золота… чрезмерно»).

2. Подготовка монархии (приведение народа к пониманию неспособности жить под прямым Божьим водительством).
Далее происходит формирование государственности. Народ израильский населяет данную ему землю, размножается, устраивается в экономическом, военном и культурном отношении. В это время народ желает жить под прямой волей Бога и ему даются судьи для сообщения этой воли и нужд управления. Что тут начинается! Судьи не могут сохранить справедливого управления. Уже с самой высоты правления начинаются несправедливости. Сами пророки Илий и Самуил не могут удержать нравственного правления: их сыновья «судят превратно», берут взятки, распутничают, показывают пример низости.

И в народе происходит массовое отпадение от Бога. Чтение Книги Судей вообще глубоко волнует сердце и удручает ум описанием мерзостей и несправедливостей. Показательна история с надругательством в Гиве. Левит со склона горы Ефремовой со своей наложницей (фактически – женой, поскольку её отец именуется тестем) остановился на ночь у гостеприимного старика в Гиве. Жители города, «люди развратные», собрались и пожелали надругаться над гостем в самом низменном смысле этого и едва удовлетворились тем, что взяли себе на потеху наложницу левита (Суд. XIX-XX). Подобного не было со времён Содома, Гоморры, Адмы и Севоима! Левит, увы, не мог, подобно ангелам в Содоме, поразить нечестивцев слепотой, и наложница от мучений и надругательств погибла. Вот до какого нравственного разложения Израиль дошёл на практике под принципиально высочайшей формой правления. Дальнейшие события показали, что идеал справедливости жил в израильском народе, жители Гивы и всё колено Вениаминово были наказаны. Однако представления о должном, нравственном очень разнились от человека к человеку, система обуздания отсутствовала, и требовалось воистину вопиющее преступление, чтобы принудительно искоренить грех, собравшись всей землёй, как в случае с Гивой.

Согласитесь, что для множества ежедневных бытовых преступлений Божьего закона этот метод непригоден. Неслучайный рефрен Книги Судей «в те дни не было царя над Израилем, каждый делал что ему казалось справедливым» отражает положение, которое постепенно даёт народу понимание, что он не способен жить под непосредственным Божьим руководством, добровольно соблюдать требования Божьего закона и нуждается в дополнительной силе для соблюдения этого закона. Такой силой может быть только государственное принуждение. Так постепенно вызревает идея власти сильной и справедливой (независимой от многочисленных представлений о нравственности у отдельных людей). По идее такая власть может быть основана и на монархическом, и аристократическом, и демократическом принципах. И вот Господь посылает Израилю военные неудачи и унижения, которые показывают необходимость власти не только сильной, но и личной, персонифицированной, способной сплотить народ и защитить его от врагов. При этом народ видит, что окружающие его племена добиваются успехов под водительством царей. Тогда является у народа требование поставить царя «как у других народов». И Господь не даёт им такого Царя.

3. Установление монархии.
Требование царя «как у других народов» вызывает понятный гнев пророка Самуила, который видит в этом отказ не только от судейства, но и вовсе от воли Божьей, от прямого Божьего правления. Но, очевидно, пророку нелегко было быть твёрдым в своей позиции, поскольку его собственные сыновья «уклонились в корысть, и брали подарки и судили превратно» (1Цар., VIII, 3), показывая, что правление судей не работает так, как требует её смысл. Власть, не исполняющая волю Божью, становится безнравственной, а потому незаконной. И в это время Господь завершает поставление царя, обетованного ещё Аврааму. Это царь не такой, как у других народов, но священный и самодержавный:
1) Священный, так как даётся Богом: Он избирает и указывает его, на будущего царя изливается елей, при этом на него находит Дух Господень, он делается другим человеком (1Цар., X, 1, 6, 7, 10; XVI, 1, 13).
2) Самодержавный, так как в правлении и жизни своей царь обязан выражать религиозный идеал нравственности, руководствоваться законом Божьим. Эти обязательства, которые я бы назвал царским заветом, были указаны Господом ещё через Моисея, подтверждены Давиду и Соломону (3Цар., III, 9; VI, 11-13; IX, 4-8; X, 9 и др.).

Таким образом, народный «грех, когда просили себе царя» (1Цар., XII, 19) не в самой просьбе, а в неспособности жить под непосредственным Божьим водительством, не в отвержении Бога, а в отказе от жизни под прямым Божьим правлением. Этот отказ от Божьего правления проявился и в том, что народ просил не особенного царя – выразителя Божьего закона, а царя как у прочих народов. Но, уразумев собственную греховную слабость, народ оказался готовым к поставлению над собой принудительной власти богоданного царя. О понимании народом духовного смысла поставления царя свидетельствует решимость, с которой он соглашается на ограничения материальные (права царя) и духовные (соблюдение завета с Богом). Грех израильского народа – неспособность и отказ жить под прямым Божьим руководством. Испрашивание царя не грех, а свидетельство этого греха. Находить прегрешение в самом призвании Царя может ум близорукий, который видит образы Первой Книги Царств, но не может разглядеть широкой картины Священной истории.

4. Укрепление царского завета (приведение народа и Царя к пониманию обязательности условий монархии).
Дальнейшая история царей израильских и иудейских показывает, что государи благочествые, как, например, Ахав, Иосафат, Аса и другие миловались Богом, а нечестивые наказывались и с ними – народы их. С поколениями Господь показывал избранному народу и царям, что для благополучия нужно «бояться Господа и служить Ему истинно». А если «будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете» (1Цар., 12, 24-25).

Отступление от Бога привело и к плену вавилонскому для вразумления избранного народа. И, наконец, противопоставление справедливого и нечестивого царей дошло до Царя царствующих Иисуса Христа и царя иудейского Ирода. Один Господь знает, сколько поколений нам ещё предстоит жить, стремясь построить на земле монархию богоданную с государями благочестивыми, пока противоречие между царями добрым и злым достигнет высшей точки и разрешится победой Христа над антихристом.
Итак, становление монархии было не кратким эпизодом времени судейства, а длительным процессом реализации Божьей воли, прошедшим этапы: указания Божьей воли, приведения народа к пониманию неспособности жить под непосредственным Божьим водительством, поставления царя и укрепления царского завета. Всё это показывает, что Господь желал установить священную монархию и постепенно подводил народ Свой к этому. В таком случае и для Церкви богоданная монархия должна быть желательна. Однако в библейских событиях люди склонны видеть разные значения, и оттого возникает множество толкований, порой настолько противоречащих друг другу, как будто у Бога были разные воли в одних и тех же событиях. Но рассмотрение событий в контексте библейской истории придает событиям единый смысл, единственную волю Божью. И нет иных толкований кроме прямой благодатной воли Божьей. В свете Священной истории иные толкования выглядят чуть ли не кощунством, а в отблесках событий – умственными ухищрениями.

Тем не менее идеалом жизни человечества остаётся теократия с непосредственным управлением Божьим. Но теократическое государство по образцу ветхозаветного судейства может быть только умозрительным образцом, а не государственной реальностью. Господь, мне думается, ясно показал на примере Израиля, что человечество так жить неспособно по склонности к греху. Божественная теократия возможна только в обществе даже не святых, а поголовно пророков (и между святыми в истории бывали споры и вражда, и святые порой в чём-то заблуждались). Собственно, исторический опыт показывает, что наиболее высокой из достижимых человечеством форм правления может быть самодержавная монархия, но в государстве могут быть добровольные общины, стремящиеся к жизни под непосредственным Божьим водительством – монастырские братии.

Во второй части статьи мы обсудим вклад Империи ромеев (так называемой Византийской империи) утверждение идеала православной самодержавной монархии и выясним какие формы монархии нельзя признать желательными с церковной точки зрения.