Размышления после чтения Надежда Мандельштам ч. 1

Книга воспоминаний, изданная в 2013 году издательством АСТ и названная «Мой муж Осип Мандельштам» прочитана мною только сейчас. О точном времени написания можно лишь догадываться: самый плодотворный авторский период работы над воспоминаниями -  1958 – 1970гг. Первые их публикации состоялись за рубежом.
Всё знающая Википедия о ней не упоминает. Вступления, которое могло бы внести ясность,  отсутствует – вероятно, экономия денег издателями. За обстоятельное вступление надо платить. Комментарии также отсутствуют.
Писать я буду исключительно по следам своих читательских впечатлений, которые  найдут отклик в событиях сегодняшнего дня. Кто ожидает хоть какие-нибудь намеки на критический разбор текста, пусть лучше закроет мой пост сразу.
Собственно говоря, автору и так досталось по первое число: отмечая её достоинства в непримиримости и жесткости обличителя сталинского режима,  именитые интеллектуалы упрекают  Надежду не только в сведении счетов с современниками, но даже и клевете, искажении действительности. Я им не судья – эти страсти уже вне пределов времени, о котором мне можно судить, ничего не выдумывая.
В книге Надежда постоянно называет своего супруга О.М.  Со своей стороны я буду называть её Н.М.
В их совместной жизни не нашлось место для мелодрам – трагедия как бы шефствовала над всеми событиями - то появляясь открыто, то исчезая на время. Но будучи не далеко. «Подумать только, что у нас могла быть обыкновенная жизнь с разбитыми сердцами, скандалами и разводами. Есть же на свете безумцы, которые не знают, что именно это и есть нормальная человеческая жизнь и к ней надо всеми силами стремиться. Чего только не отдашь за такую драму!»
Ну,  вылитый Мцыри – «Таких две жизни за одну, но только полную тревог, я променял бы, если б мог!»
Со своими, разумеется, акцентами: уж чего – чего, а внешних вызовов и обстоятельств в жизни этой супружеской пары было вдоволь. Но это же были отнюдь не страсти жизни личной!
Начинали они её практически одинаково: родились в благополучных еврейских семьях, не испытывали материальных проблем в детстве и юности, закончили престижные гимназии в крупных городах: О.М. в Петербурге, Н.М в Киеве. Отметим лишь разницу в возрасте: О.М. был старше своей жены на восемь лет. Это, вне сомнения, сказалось на их семейных взаимоотношениях, длившихся шестнадцать лет.  До топазовой свадьбы.
Н.М. получила в гимназии удовлетворительные оценки по иностранным языкам: латинскому, немецкому, французскому и английскому. Это не помешало ей после гибели мужа сдать экстерном экзамены за университетский курс и заниматься преподаванием  языков долгие годы. И защитить кандидатскую диссертацию по лингвистике.  Вопрос, который возникает у меня всегда, когда я знакомлюсь с биографиями людей этого поколения: что же за методики и учебные пособия применялись в этих гимназиях? Был ли смысл их менять с приходом новой власти и реформированием школьных программ? Не уверен!
Да, о своем поколении Н.М. судит весьма прагматично: «Клятв - то, по совести говоря, никаких не было – кто давал клятвы в нашем поколении и кто им верил?» Сознание, судя по всему, просто не могло угнаться за стремительным временем. Ориентиры были иными:
«Возмужание происходит лишь в тот период, когда человек начинает сознавать ответственность за всё, происходящее в мире, но в нашей стране это исключалось. Взамен у взрослого человека появлялся гипертрофированный инстинкт самосохранения».
Вот это замечание интересно и заслуживает пристального внимания.