Любовь как наказание. Мария Иньеста. Книга 2. Глав

Глава 1.
 Мария с восхищением смотрела на своё отражение в огромном зеркале, венецианское стекло которого оставляло причудливые блики на стенах и кафельном полу. Она не любила самолюбование, но это шикарное платье из небесного щёлка так сильно приглянулось ей, что она не могла оторваться от него. Оно струилось и блестело, а его утонченное кружево на пелерине красивым каскадом лежало на груди. Пышный подол платья был украшен золотыми нитями и жемчугом,его многочисленные юбки нежно струились книзу, оставляя соблазнительный шлейф. Девушка оглянулась на мать, увидев её блестящие глаза, она радостно воскликнула и обняла её за плечи.
- Как же ты напоминаешь мне отца,- с досадой сказала женщина.
Мария тяжело вздохнула и присела рядом, устремив на матушку, полный восхищения и умиления,нежный взгляд. Мать ласково прильнула к дочери и погладила её чёрные курчавые волосы, которые густой шапкой лежали на её маленькой головке. Её тёмная золотистая кожа бронзой отсвечивала в свете свечей , огромные чёрные глаза с густыми пушистыми ресничками придавали её лицу чуть детское выражение, а пухлые розовые губы чувственность и магнетизм. Сюзанна залюбовалась дочерью, и на миг унеслась в далёкое прошлое, где она была так счастлива. Поразительное сходство Марии с отцом удивляло Сюзанну, и она ни на миг не забывала своего единственного мужчину, любовника и мужа. Глаза Сюзанны увлажнились, и она прошептала сквозь слёзы.
 - Как жаль, что отец не дожил до твоего восемнадцатилетия. Как бы он гордился вами.
 - Мамочка, ты же  ещё так молода. Отца уже пять лет нет с нами, посмотри сколько кавалеров вьются возле тебя.
 Сюзанна раздосадованно хмыкнула и недовольно взглянула на дочь.
- Я никогда не полюблю никого, так как любила твоего отца. Такого как он нет, и не будет.
Мария недовольно сложила губки и задрала кверху свой маленький носик. Так она делала всегда, когда была крайне рассерженна или обижена. Мать уже привыкла к её выходкам и поэтому перестала обращать на них внимание. И если иногда дочь была груба, не обижалась, вспоминая вспыльчивый и незаурядный характер мужа. Сюзанна с горечью  вспомнила тот страшный день, когда она прощалась с ним. Он вновь отправлялся на выручку своего непутёвого брата, попав в плен к иноверцам, Роджер оказался в далёких землях. Он прислал весточку о себе с одним из пленных собратьев, за которого родные смогли заплатить выкуп. Вместе с Лютером Джесси в тот же день снарядился в путь, отправившись в далёкую Персию. После долгих ожиданий и бессонных ночей Сюзанна увидела двух всадников. Огромная фигура Лютера томно покачивалась, подскакивая на ухабах. Его голова была опущена, и он был сильно удручён.  В другом наезднике Сьюзен сразу узнала Роджера, его напряжённая худая фигура еле держалась в седле, и казалось что он вот-вот плюхнется наземь. Они везли за собой какую-то старую повозку, в ней лежало тело, завёрнутое в саван. Когда они подъехали ближе, Сюзанна чуть не потеряла рассудок, вцепившись в руку Мадлен, она закричала и повалилась на колени, снедаемая ужасом и болью. В повозке лежало забальзамированное тело Джесси, его глаза были плотно закрыты, около рта выступали напряжённые складки, которые оставила непоколебимая маска смерти.  Потом Сюзанна узнала страшную историю, которую ей поведал Лютер.  На обратном пути Джесси слёг от внезапно начавшейся лихорадки, кашель разрывал его лёгкие и не давал дышать. Остановившись в трактире, Лютер  нашёл  лекаря, который с энтузиазмом принялся за дело. Но от его примочек и микстур Джесси становилось только хуже и, промучившись в страшной горячке ещё несколько дней, он умер. Горю Сюзанны не было предела, она вопила и изнывала в рыданиях, пока сама не свалилась в беспамятстве. Лекари три дня напрасно кружились возле её постели, возвращая её к жизни. Её тело оставалось недвижимым, а дух сломлен. И вот когда лекари уже опустили руки, Сюзанна вдруг решила жить. Она внезапно поднялась с постели, приказала сшить ей чёрное траурное платье из грубой ткани и поручила ювелиру изготовить несколько диадем из тёмного серебра и инструктировать их александритом. Отныне Сюзанна украшала себя только чёрными одеяниями и носила вдовий камень. Мария с тоской смотрела на мать, она не хотела, чтоб красоту Сюзанны унесло вдовье украшение  и страшные несуразные платья, и поэтому девушка так стремительно замечала её кавалеров, стараясь обратить внимание матери на самых достойных. Но Сюзанна как-будто не замечала их, а их ухаживания называла джентльменскими штучками. Она уже привыкла быть одна,  после смерти её любимого мужа прошло почти шесть лет, и  всю себя она отдала воспитанию их детей. Мария и Валерио получили отличное образование, они знали несколько языков и свободно говорили на итальянском, прусском и испанском. Мария легко слагала памфлеты и играла на  арфе, скрипке и дудочке, которую ей привёз в подарок отец из далёкой Индии. Мария росла в любви и  роскоши, ей ни в чём не было отказа. Отец так сильно баловал дочь, что сказалось на её характере, и вскоре она превратилась в капризного и неуправляемого ребёнка. Сюзанна же старалась привить ей иные качества и боролась с нерешимостью мужа:«Она же вьёт из тебя верёвки, она не в чём не знает удержу. Ты должен перестать так сильно баловать её. Пора бы ей стать чуточку взрослой, а иначе тяжело ей придётся. Если ей станется жить вдали от нас, как же она справится одна. Ведь мы не ведаем, что уготовила ей судьба» - причитала Сюзанна, ругая мужа. К стенаниям жены Джесси прислушивался, но как только видел свою милую малышку, тут-же забывал обо всём на свете и  спешил скорее угодить своей дочери. Но уроки матери всё же возымели действие на Марию, Сюзанна смогла побороть её взбалмошный нрав, и Мария стала на много мягче, но иногда всё же выказывала свой бурный темперамент. Особенно если это касалось ненавистных уроков, на которые выделялось слишком много времени и, придумывая всякие отговорки, Мария  при любом удобном случае отлынивала от занятий.  Однажды она решила избавиться от надоедливого преподавателя иностранных языков,вылив на ступеньки немного оливкового масла, Мария притаилась  в укромном месте и ждала когда мерзкий старикашка наконец-то решит покинуть их радушную обитель и, когда тот просчитал своим мягким местом все ступеньки, кряхтя и проклиная всё вокруг, радости Марии не было предела.  Она тихо хихикала, наблюдая в сторонке, как старика уносят слуги.  Теперь у неё было время для передышки, и она могла уделять время своим любимым играм в мяч, табль  и шахматы.  Отец подарил ей красивую коробочку из алого мрамора, инструктированной фольгой и драгоценными камнями, там она обнаружила забавные фигурки из слоновой кости и горного хрусталя. С тех пор шахматы стали её любимой настольной игрой, и она со страстью предавалась играм, выигрывая партию за партией. Валерио часто поддавался сестре, чтобы потешить её самолюбие, потому что очень любил её и не мог  уязвить её детское тщеславие. Мария же, пользуясь любовью брата, вила верёвки, перетягивая канаты в свою сторону. И часто не замечала его обид на свои колкие реплики в его адрес. Особенно часто она смеялась по поводу его нерешительности. Валерио очень нравилась дочь Мадлен. Он был очень влюблён в Луизу, но никак не мог признаться ей в этом, и сестра всегда травила его, называя трусливым и неуверенным лопухом. За что ей всё время попадало от Мадлен, которая излишне не церемонилась с Марией быстро возвращала её с небес на землю. Не смотря на это Мария очень любила Мадлен, ведь она так заботилась о ней и, когда Сюзанна отправлялась по делам мужа в далёкие земли, дети оставались на попечении Мадлен. После смерти Джесси Сюзанне пришлось взять на себя часть обязательств и улаживать дела, которые не успел закончить муж. Джесси торговал пушниной, кожей и специями. Заключив условную сделку через поверенного с местным вельможей на покупку соболя и горностая, он так и не успел заключить соглашение и скоропостижно уехал вызволять брата из плена. Но сделка имела место быть, и господина Бассо мало интересовали проблемы Иньеста, и он незамедлительно требовал купленный товар. Сюзанне пришлось ехать самой пока муж был в отъезде, но вскоре она полностью взяла управление в свои руки и  продолжила  дело мужа также скрупулёзно и тщательно, как бы желал он.  Сюзанна оставалась преданной мужу и его делу, похоронив свою неувядающую красоту в ворохе тёмных тканей и чёрного гипюра. Мария глубоко переживала долгий траур матери, который она настырно продолжала, намеренно загоняя себя в угол. Она часто замечала задумчивый взгляд матери и опущенные уголки её губ, в эти моменты Мария старалась растормошить её, пела дифирамбы и читала весёлые куплеты, но вновь встречала грустный взгляд матери. Не ведая и не зная сильного чувства, Мария задавалась вопросом, как же можно так полюбить и на протяжении стольких лет оставаться преданной мужчине, которого уже давно нет. И перед глазами вновь мелькали безутешные вдовы, которые так торопились снять траур и вырядиться в пышные яркие платья, и так спешившие поскорее найти замену своим умершим мужьям.  Мария со вздохом сожаления провела рукой по шёлковым разноцветным платьям матери и закрыла сундук.
 - Надень хотя бы темно-синее с чёрным кружевом, ведь будет бал.
 Сюзанна потупила взор и нарочито заметила.
- Праздник твой, дочь моя, ты и блистай. Жаль, что отец не видит тебя, какой красавицей ты стала.
Мария тяжело выдохнула и с мольбой подняла глаза вверх, сложив ладони на груди.
 - О боже, вразуми эту женщину,- раздражённо выпалила она, топнув ногой.
Сюзанна, заметив недовольный взгляд дочери и надутые щёчки, мрачно усмехнулась.
- Помню, ещё в юности отец устроил бал по случаю моего шестнадцатилетия и весь вечер наблюдал за мной, но я всё же смогла прошмыгнуть в сад с бравым кавалером.
Мария хихикнула и устремилась к матери, она уселась рядом с ней и с любопытством принялась расспрашивать мать о парне, с которым она скрылась в саду. Сюзанна рассмеялась и, взмахнув рукой, продолжила.
- Звали его Клементе, он был сыном друга и соратника моего отца.
- Ты была влюблена в него?- весело спросила Мария.
Сюзанна рассмеялась и махнула рукой.
 - Нет, конечно, но он кажется да.
Сюзанна вдруг задумалась и прервала свой рассказ, Мария тормоша её руку, требовала продолжения.
- И что-же случилось потом?
 - Ничего, нас отыскал отец и, отругав меня за непослушание, велел вернуться в бальный зал.
- А ты любила ещё кого-нибудь кроме моего отца?
Сюзанна с тоской выдохнула и тихо прошептала.
-Любят только раз в жизни, конечно, в юности мне нравился мой друг детства Ландри, тогда мне казалось, что он был моей вселенной. Но когда мне исполнилось пятнадцать, отец запретил нам видеться. А потом мой милый Ландри умер, чёрная оспа унесла его жизнь.
Сюзанна тяжело вздохнула и опустила глаза.
- Но отец и предположить не мог, что  чего он больше всего боялся, ещё даже не начиналось. И когда к нам в дом пришёл новый конюший Джером даже не заподозрил, что он станет его худшим кошмаром.
Огромные тёмные глаза Марии округлились, и она поудобнее уселась на кровати, подобрав под себя ступни и расправив пышные юбки, охотно приготовилась слушать. Мать поведала ей о Джероме и рассказала, как она встретила главную любовь своей жизни- её отца.
- Удивительно ! – запальчиво выпалила Мария.
Сюзанна улыбнулась и погладила курчавые волосы дочери.
 - Выходит, ты пустилась в путь за любимым, а встретила другую любовь.
- Да, сильную и испепеляющую, такую, которую невозможно затмить никакой другой.
Мария опустила плечи и с тревогой взглянула на мать.
- Но мне совсем не нравится, как ты заживо хоронишь себя. Эти твои ужасные платья. Три года траура уже прошло, и ты ещё можешь быть счастлива.
 Она схватила руку матери и потащила её к зеркалу в позолоченной раме.
 - Смотри, какая ты красавица. - воскликнула она.
Сюзанна взглянула на женщину в чёрном платье, её глаза потухли, и в них уже не было прежнего яркого огонька, но её гладкая кожа персиковой шелковистостью сияла в свете свечей и выглядела молодой и красивой. Её точёную фигуру выгодно обрамлял упругий корсет платья, а высокий лиф красиво поднимал её прекрасную грудь. Сюзанна улыбнулась женщине в зеркале и тихо прошептала.
 - Сюзанна уже не будет прежней,-тяжело вздохнув она отошла от зеркала, оставив Марию в замешательстве, та воздела руки к небу и завопила.
 -О Боже, вразуми эту женщину и избавь её от этих ужасных нарядов.
- Мама, сделай мне подарок в мой праздник и надень синее  платье, сними это ужасное ожерелье.
 Вдруг глаза Марии заблестели, и она подскочила к матери.
 - А из украшений выбери колье, которое подарил тебе отец, то с рубинами, оно великолепно. Сюзанна заправила выбившую прядь волос в причёску и покачала головой.
Мария грустно потупила взор и тихо прошептала.
 - Думаю, отец хотел бы видеть тебя счастливой.
- Не думаю, что он желал бы, чтобы я вышла замуж за первого встречного или вертела хвостом, перебирая кавалеров.
- Я вовсе не об этом, мама, ты совсем не слышишь меня. Я говорю сейчас о господине Буланже. Сюзанна раскрыла рот от возмущения и удивлённо округлила глаза.
- Этот наглый прохвост, который не даёт мне прохода. Он в подмётки не годится твоему отцу. Сюзанна надменно вздёрнула головку и отвернулась, заканчивая разговор. Мария недовольно фыркнула, надув губки, и когда в комнату вошёл Валерио, она демонстративно отвернулась и с насмешкой взглянула на брата.
 - Вы опять ссоритесь? Мария, оставь маму в покое, несносная интриганка.
Он грозно взглянул на сестру и сложил руки на груди, в точности как отец, когда сильно злился, и ледяным тоном вымолвил.
- Мать не хочет выходить замуж, неужели тебе не ясно.
 Мария встрепенулась и лёгкой грациозной походкой подошла к брату.
 - А ты неисправимый эгоист. Боишься, что в доме появится ещё один хозяин.
Валерио усмехнулся и нарочито произнёс.
- Меньше всего об этом думал. Твоя глупая головка не тем занята, дорогая сестрёнка.
 - Прекратить препирательства.- закричала Сюзанна.
Она зло взглянула на сына  и, увидев его нерешительность, смягчила свой гнев.
- Лучше пойдёмте в сад, выпьем кофе с пирожными. Фиона приготовила твои любимые со сливочной карамелью. - с улыбкой сказала она сыну.
Валерио гордо выпрямил спину, от чего стал ещё выше. Его бархатистую смуглую кожу красиво оттеняла белая туника с кружевными рукавами,а тёмные бриджи обтягивали его сильные ноги. Красивое лицо с утончёнными чертами лица, присущими всем мулатам, уже потеряло юношескую застенчивость, на нём обозначились жёсткие нотки, что придавало его прекрасной наружности мужественность и достоинство. Он заключил мать в свои сильные объятия и тихо прошептал.
- Ты самая красивая женщина на свете.
 - Вы излишне любезны сегодня, господин Иньеста. - взяв сына за руку, она вывела его в просторный холл.  Где цветные витражи окон красиво перекликались со светлой драпировкой стен, а мебель, с розовой бархатной обивкой, роскошно вписывалась в богатый интерьер гостиной. Миновав розовую анфиладу, они вышли в сад, благоухающий жасмином, эвкалиптом и пьянящим ароматом можжевельника и хмеля. Сюзанна прошла вглубь сада и, завидев затейливую беседку, увитую лианой, вдруг вспомнила, как часто они коротали длинные вечера вместе с любимым супругом и считали звёзды. Вдруг она свернула с дорожки и направилась к ней.
- Валерио, вели Одетте накрыть здесь.
 Глаза молодого мужчины вдруг удивлённо раскрылись, и он с негодованием буркнул.
 - Матушка, но мы обычно ужинаем на летней террасе.
Сюзанна резко повернулась к сыну и глухо вымолвила.
 -Сын, чем плоха беседка? Там очень уютно, а рядом растут розы и фиалки.
Валерио громко окликнул прислугу и приказал накрыть ужин в белой беседке. Когда он заметил победоносную улыбку матери, он раздражённо покачал головой.
 - Вы обе вьёте из меня верёвки.
Женщины многозначительно переглянулись и заговорщицки захихикали. Когда ужин был накрыт, и всё уселись за стол, Мария саркастически заметила.
 - Валерио, это ты велел принести вяленую солонину. Ты же знаешь, один её вид вызывает у меня приступ тошноты.
 Валерио раздражённо выхватил у неё тарелку и поставил поближе к себе. Мария дерзко ухмыльнулась и, взяв горсть орехов, положила их кучкой на накрахмаленную белую скатерть. Сюзанна недовольно взглянула на дочь и предложила ей  кусок пирога и жареных каштанов. Мария выпучила глаза и хотела было возразить, но мать,пригрозив ей пальцем, надрывно выпалила.
 - Ешь !  А то совсем совсем исхудала.
- Матушка, мы уже не дети и можем сами позаботиться о себе, а ты до сих пор готова кормить нас из ложечки. Пусть Мария делает всё, что захочет.- язвительно заметил Валерио и подмигнул сестрёнке.
 Сюзанна обиженно опустила голову и уставилась в пустую тарелку. Иногда дети были несдержанны,и колкие слова, словно огненные стрелы, вылетали у них из их ртов, больно обжигая израненную душу матери. Валерио вдруг стало стыдно, и он решил быстро разрядить обстановку, вспомнив о предстоящем празднике.
- Вы уже выбрали платье для Марии?
Сюзанна вдруг оживилась и, распахнув свои зеленые бархатистые глаза, воскликнула.
- Мария будет неотразима, портниха хорошо потрудилась, создавая для твоей сестры такое изысканное платье. Завтра на балу она затмит всех дам своей красотой.
 - И благородством,- напыщенно хмыкнул Валерио и с насмешкой взглянул на сестру.
Мария с вызовом подняла подбородок и, обиженно надув губки, отвернулась от брата.
 - Благородный павлин.- буркнула она.
Сюзанна весело рассмеялась, ей нравились их задорные перепалки, которые обычно заканчивались выгодным для Марии перемирием. Ведь даже невзначай, обидев сестру, Валерио спешил загладить свою вину, каким- нибудь подарком. Сюзанна не всегда разделяла его подход и часто не соглашалась с ним, ведь он совсем избаловал Марию, и иногда она сама провоцировала скандал, чтобы получить желаемое.
 - И когда вы уже повзрослеете, достаточно задирать друг друга.- обычно ворчала Сюзанна, отчитывая детей. В такие трудные моменты, она часто призывала на помощь Джесси, и он будто слышал её, подсказывая правильное решение.
 Сюзанна зажмурилось, боясь спугнуть любимый облик.
 - Может тебе удастся уговорить маму надеть синее бархатное платье,-молила Мария брата, ища у него поддержки.
 Сюзанна открыла глаза и, досадливо хмыкнув, возразила.
 - Я сама позабочусь о себе, а ты бы лучше подумала, чем будешь удивлять гостей.
 Мария удивлённо взмахнула пушистыми ресницами и возмутилась.
 - Вот ещё, и не собираюсь даже. Не хочу, чтобы меня потом обсуждали эти завистливые дамочки, которые своих мужей возле себя удержать не могут, и они волочатся за каждой понравившейся им юбкой, окажись она даже служанкой или гувернанткой их детей.
Сюзанна прибавила глаза, она не ожидала от дочери такого язвительного заявления, чему сильно удивилась: « А ведь Мария права. Мои дети  и вправду выросли»- с тоской заметила Сюзанна и многозначительно кивнула, озарив дочь своей лучезарной улыбкой.