Филармония, если суждено

Распечатанный на принтере билет на концерт в Большой зал Санкт-Петербургской академической филармонии загодя положил вместе с телефоном во внутренний карман куртки. Давно не слушал её симфонический оркестр под управлением дирижёра Владимира Федосеева. Будут Дворжак и Чайковский.
Как я люблю прийти пораньше в филармонию, сесть где-нибудь в уголке холла и разглядывать это удивительное вечернее её население.
Эти тихие старушки с билетами на бюджетные места, с которых они никогда не пересаживаются ближе, будь даже полупустой партер.
Торопящиеся возрастом за ними женщины глубоко бальзаковских лет, приходящие туда, обычно, парами. Они громко разговаривают о достоинствах и, особенно, недостатках исполнителей, которых слушали ещё в прошлом веке. Шустро и ловко занимают с третьим звонком свободные места впереди, будь они хоть в середине ряда.
А эти одинокие дамы в вечерних платьях с изысканными клачами, иногда из натуральной лакированной кожи, и с настоящими драгоценностями на изящных запястьях и ещё привлекательных, зовущих шеях. Они недоступны. Хотя так и хочется предложить им что-нибудь покрепче кофе в уютном баре с возможностью проводить до её или, о, боже, своего дома. Что вы! В лучшем случае, они примут приглашение на концерт оркестра Королевской оперы Ковен-Гарден, и то, если в Лондоне.
Не теряются в массе филармонического вечернего населения и прелестные стройные девушки, скорее с младших курсов консерватории. Они уже прикидывают себя на сцене или в образе тех дам, иногда забавно подражая их неприступности в своих потёртых джинсах и лёгких кофточках, за которыми угадывается милая маленькая грудь.
И эти угловатые подростки с голыми щиколотками по дурацкой для нашего Севера моде в брюках, то ли модных, то ли из которых они выросли, каких-то старших курсов училища Римского-Корсакова.
И вечно кого-то ищущие суетливые мужички неопределённого возраста за сорок, в мятых костюмах и рубашках без галстука. Они целеустремлены и небрежны...
Точно сегодня всё это рассмотрю в деталях. Из дома вышел за час с лишним, учитывая, что на дорогу надо не более получаса. Даже пошёл до метро пешком – всего-то одна остановка.
Обычно покрываю это расстояние за семь минут быстрым шагом. А тут не торопясь прошагал и по эскалатору не стал бежать. Вон уже и платформу видно: интересно, за какое время я до вагона добрался. Сунул руку во внутренний карман за телефоном…  Нет!  Нет и билета…  Я же вас заранее положил в карман куртки. Куртки?.. Ну да, а перед  уходом глянул на заоконный градусник и надел лёгкое пальто. Пальто!
Подумать ещё не успел о том, что делать, а ноги сами пробежали остаток эскалатора, завернули тело с дурной головой на ленту ступенек, бегущих вверх, и добрую их половину отшагали, преодолевая земное притяжение.
Выскочив на волю, перебежал улицу и запрыгнул в троллейбус.  Решил не спрашивать ни у кого о времени: суждено – успею.
Мне уже казалось, что и троллейбус бегом одолел свою дорогу. Всё бегом: опять через улицу, на третий этаж, по пути доставая ключи, проскользнул в квартиру, достал из кармана куртки билет с телефоном и обратно, повторяя снова дорогу до станции метро. Только теперь на трамвае, к которому успел добежать.   
По эскалатору вниз бегу, и конечно же это мне трещат динамики недовольным голосом дежурной из будки о запрещении такого способа передвижения по эскалатору и треволатору.
И состав подходит тоже бегом, и до Гостинки он стремительно добегает.
Сам своей выдержке удивляюсь – на часы ещё не глянул. Пробежал почти весь эскалатор до верха. Бегом до входа  в Большой зал филармонии.
Ого, даже ещё очередь! Правда, из трёх человек, но очередь. И никто не торопится. И даже ещё программки есть.
Сдаю пальто гардеробщику. Прохожу на своё место в партере. И, выключая телефон, отмечаю, что у меня есть ещё целая минута, чтобы рассмотреть соседей. Тихих старушек, говорливых женщин глубоко бальзаковского возраста, дам в вечерних платьях с клачами в руках, стройных девушек и угловатых подростков и, конечно, целеустремлённых мужичков за сорок…
Привет, родные!
Юрий Комболин