И захотелось Наде зрелищ. Хлеба в достатке было

Надежде с мужем не повезло. На самом деле, грех бы ей жаловаться. Работал прорабом на стройке, обожал дочку, налево из семьи глазом не косил.

Сама Надя складывала дебет-кредит в крошечном кабинете небольшой фирмы. Ни народу, ни людей вокруг, компьютер и гроссбухи. Правда, работа рядом с домом и когда-то это считалось преимуществом.

Два квартала пробежала, дочку из садика забрала и через пять минут кастрюлями на кухне гремела. Год гремела, два гремела, никакого просвета впереди. Муж пришёл, поел, в кресло переместился, ногой дёргал, тапок перед телевизором качал. Всё.

Стыдно сказать - жалела, что не трясётся час в троллейбусе или три в автобусе.

Вырывалась Надя из конторы на свободу и хотелось воспарить, подпрыгнуть, издать боевой клич краснокожих, перебежать дорогу на красный свет, грохнуть стекло магазина.

В общем - чего-нибудь сотворить. Чтобы толпа вокруг собралась и целое представление получилось. Сама Надя, разумеется, улизнула бы, со стороны картину наблюдала. После этого не скучно и сковородками громыхать.

Разума Надежда ещё не лишилась, поэтому скромно проходила два квартала к дому, дальше - дочку из садика, кухня и муж, который с тапком перед телевизором.

И в один прекрасный день поняла - зрелищ ей не хватает, вот что. Хлеба в достатке было.

На ловца и зверь бежит. Однажды выходила Надя с работы, а на столбе афиша висит. Выставка работ какого-то художника. В картинах не разбиралась совершенно, а какая разница? Главное, на людей посмотреть, себя показать. Мужу сказала, что завтра на работе задержится.

Благо, на выставку наряжаться не требовалось.

И пошла. Зал большой оказался, назывался "галерея". Народу не очень много, зато все - интеллигентные, с умными лицами. Ходили, рассматривали, обсуждали, спорили о чём-то.

Если честно, картины совсем не понравились. Лица какие-то вытянутые, деревья - не деревья и дома не дома вовсе. Из разговоров поняла - художник так видит. С глазами у него не в порядке? Своё мнение придерживала при себе, благоразумно помалкивала.

Подсмотрела, что люди делают - подходят ближе к полотну (так называется картина), всматриваются, отодвигаются подальше, разглядывают на расстоянии.

Манеру быстро переняла - что здесь сложного?

Удовольствие получила необыкновенное. Словно на другой планете побывала.

С тех пор стала интересоваться, где и какие выставки проходят. Лучше бы в кино сходила или в театр. Но, от фильмов одни названия отпугивали, а в театр в повседневной одежде не заявишься. Наверное.

И повадилась Надежда по выставкам прогуливаться. На неделю борща наварит, котлет нажарит и вроде на работе задерживается. Потом в автобусе прокатится или на такси. Муж относился с пониманием.

Стала Надя некоторых завсегдатаев узнавать. Вот этого мужчину точно видела, да и тех двух женщин - тоже.

Дамы сами подошли к ней, познакомились.

Издалека показались неземными созданиями - пальто длинные, каблуки высоченные, шляпы с полями, шарфики, сумочки с ладошку величиной. Надя против них - деревня-деревней. Бухгалтер. Шапка вязаная, никаких каблуков и сумка, чтобы продукты поместились.

За спиной - дочь с капризами и соплями, муж тапок перед телевизором качает. Кастрюли, куда без них. Старая кошёлка. Так и жизнь пройдёт.

Вблизи оказалось, что дамам хорошо за 40, лет на 10 старше Надежды. Предложили в кафе посидеть неподалёку. Разговоры вели о каких-то Феликсах, Максах, Леопольдах (кот, что ли?), выставках, студиях.

Надя помалкивала, слушала. Потихоньку поняла - ни кола у них, ни двора. В смысле, никаких детей, мужей и кастрюль на горизонте. Птички перелётные, сегодня здесь, завтра там. Свободные женщины, творческие личности.

А зачем? Дальше-то что?

Дамы, в свою очередь, удивились, когда новая знакомая заторопилась - муж? Обуза на шее? И ребёнок? Суровый быт, значит. Интерес к Надежде потеряли, при встречах стороной обходили.

Надя и без них время хорошо проводила. Купила очки для солидности, с умным видом в картины вглядывалась, запомнила термины - палитра, сангина, мастихин (вовсе не то, что сначала подумала) и некоторые имена художников. На память, слава Богу, не жаловалась.

Жила на два мира: в одном гроссбухи с кастрюлями, детским садом и мужем перед телевизором. В другом - нарядные женщины с галантными спутниками, раскрепощённые лица, презентации, праздники, букеты цветов.

Однажды Наде подарили розу. Просто так. На длинном стебле, пурпурную, с бархатными лепестками.

Надя везла цветок в автобусе, любовалась, гладила шелковистое диво. До самого дома радовалась. И оставила розу на скамейке. Иначе, что она мужу про подарок скажет?

Оглянулась - роза лежала одинокая, беззащитная, словно растоптанное счастье.

И так Наде тошно стало, хоть вой в голос. Прямо сейчас куда-нибудь сбежала бы. И когда на следующей выставке мужчина (который уже примелькался) пригласил её в кафе, вдруг согласилась. Просто кофе попить.

А глаза у него были ласковые, лучезарные прямо. Звали за собой, манили, обещали. Разговор журчал ручьём и не о стройке, панелях и пьяных сварщиках.

Надежда к тому времени беседу об искусстве поддержать могла, умело поддакивала, фразы умные вставляла. Расстались довольные друг другом.

И повадились встречаться. Правда, казус пару раз произошёл - новый знакомый портмоне дома забыл. Или вытащил кто. Извинялся сильно, видно было, что расстроен и неловко себя чувствует. Ничего страшного, сумма небольшая, не о чем говорить.

И всё больше понимала Надежда - не той жизнью живёт. Большего она достойна, чем гроссбухи листать, да у плиты стоять. Не зря столь видный мужчина глаз на неё положил. И стыдно признаться - ждала встреч с ним.

Женщиной себя почувствовала, интересной и желанной, о которой, может быть, целый день мечтают и втайне рисуют портреты.

Однажды кавалер опять без кошелька оказался. Упёрся наотрез, чтобы за него в кафе платили (что значит интеллигенция), предложил вариант - домой к нему зайти, здесь недалеко. И кофе у него ничуть не хуже, и в настоящей турке сварит.

Надежда помялась для приличия и согласилась. Не пьяный грузчик на сеновал приглашал. Да и посмотреть захотелось, как порядочные люди живут.

Удивила обшарпанная входная дверь. Всяко бывает. Маскировка.

В прихожей оказалось бедненько и неуютно. Что хотеть - холостяк, творческая личность, думы о высоком.

Не успела пальто скинуть, вдруг сзади её обхватили. Надежда замерла - что? Раздеться помогает? Пока соображала, чужие руки скользнули по груди, поехали ниже.

Хорошо, что сумку поставить не успела, ту самую, которая для продуктов. Развернулась и треснула со всей дури. Рванула дверь, выскочила из подъезда, по инерции целый квартал пробежала.

Прыгнула в автобус в сиденье вжалась, чуть остановку свою не проехала.

Плелась домой, под ногами скрипели осколки разбитой мечты. Подняла голову - окно горело в комнате, где муж в кресле.

Повернула ключ в замке, толкнула дверь.

- Мама, мама, смотри, кто у нас есть! -

В прохожую выскочила дочка, тянула бумажку на верёвке, а за ней гнался рыжий полосатый котёнок. Схватил игрушку, повалился на спину, задними лапами колотил.

- Кто это? Откуда у нас котёнок? -

- Это папа принёс! Мы назвали его Мурзиком! -

Папа принёс...Надя давно хотела завести кота и дочка просила. Муж возражал категорически. Выглянул из комнаты:

- Ужин ещё тёплый, иди поешь! Завтра тоже задержишься? -

Нет, завтра не задержится. И послезавтра, и послепослезавтра, и через неделю - тоже.

Надежда присела на диван, дочка пристроила котёнка ей на колени, сама рядом приютилась. Мурзик мурлыкал, что и положено коту.

И захотелось Наде чаю. Не кофе в игрушечных плошках, а чаю в кружке. И хлеба с котлетой прямо из холодильника, чтобы застывший жирок понизу. А и наверное - борща. Из той самой кастрюли, которой год гремела, два грохотала.

И чтобы лица вокруг - нормальные, мужа и дочки. Потому что с глазами у Нади всё в порядке и вытянутые на картинах никак в её семью не вписываются.

P. S. Слово "тапка" - женского рода, но в разговорной речи привыкли назвать в мужском, поэтому я так и написала.

Источник - мой канал на Яндекс Дзен, ссылка внизу авторской страницы.