Встречи с Данилюком

Николай Николаевич Данилюк – видный партийный и хозяйственный руководитель советского периода на Дальнем Востоке. Мы с ним были хорошо знакомы и даже оказывали друг другу некоторые услуги. Среди моих читателей много хабаровчан, знающих Данилюка, думаю, им будет интересно узнать что-то новое об этом руководителе и человеке.

Познакомились мы с Николаем Николаевичем при несколько странных обстоятельствах в начале 80-х годов прошлого века.  В это время я уже несколько лет работал в городской клинической больнице № 11 в Индустриальном районе Хабаровска. Поясню, что такая клиническая больница для тех, кто далек от медицины. Это учреждение, где наряду с оказанием медицинской помощи занимаются обучением студентов. Вот и на безе нашей больницы было две кафедры Хабаровского медицинского института – хирургии (заведующий – профессор Г.Л.Александрович) и терапии (заведующий профессор А.М.Сарванов).

Индустриальный район самый большой из пяти районов города. Если в тот период во всем Хабаровске проживало около 550 тысяч человек, то в одном Индустриальном районе – 200 тысяч. Кроме этого, в районе было много промышленных предприятий, на 30 из них были медико-санитарные части, которые также входили в сферу деятельности нашей больницы. Причем несколько предприятий было с большим числом работающих, и многие из них жили в других районах Хабаровска – судостроительный, химфармзавод,  Амуркабель, кондитерская фабрика, масложиркомбинат, мебельная фабрика, хладокомбинат, молокозавод, ТЭЦ-1 и другие.

И на весь район была лишь одна наша больница, которая оказывала помощь больных терапевтического профиля, с хирургическими заболеваниями, по акушерству и гинекологии.  Были еще другие больницы, например, больница скорой медицинской помощи, в которой лечились больные с травмами, небольшая больница водников, городская психиатрическая больница, детская № 9, несколько территориальных поликлиник.  Вот в этой больнице № 11 я и работал, был заведующим рентгеновским отделением и уже несколько лет избирался парторгом больницы, в которой работало свыше 2,5 тысяч сотрудников.

В это время уже действовала новая  «брежневская» конституция, в которой была статья 6, где говорилось, что руководящей и направляющей силой в обществе является КПСС, в  том числе и во всех предприятиях, учреждениях, где создаются первичные партийные организации.  Мне удалось организовать работу нашей парторганизации очень неплохо, на нашей базе даже проводился семинар для парторгов медицинских учреждениях края, где я делился своим опытом работы.  Помню, этот семинар проводил инструктор крайкома партии Вялков Анатолий Иванович, ставший через несколько лет заведующим отделом здравоохранения крайисполкома. Так что у меня был определенный авторитет в районе, меня хорошо знали руководители многих предприятий района.

Хочу напомнить, что наша больница строилась как медсанчасть теплоэлектроцентрали № 1, самой большой в городе, и недалеко от ТЭЦ, буквально в 1 км была поликлиника и стационар больницы. Со временем больницу поставили на баланс города, присвоили ей номер 11, затем на её базе появились две кафедры медицинского института, и она стала клинической. Незадолго до описываемых событий больницу объединили с больницей № 14, где оказывали помощь женщинам, и был роддом.  Мощность больницы увеличилась на 180 коек и она стала иметь почти полтысячи койко-мест.

Но хотя больница и была на бюджете города, некоторые промышленные предприятия оказывали ей посильную спонсорскую помощь. Одним из таких предприятий была ТЭЦ-1, где замдиректора Спектор Матвей Борисович занимался этим вопросом. Мы с ним хорошо друг друга знали. Однажды я обратил внимание на одном из совещаний в райкоме партии, что Спектора мучает надсадный кашель, подошел к нему и предложил прийти ко мне в больницу полечиться.  Он так и сделал, я показал его терапевту, он дал рекомендации, одним из которых были физиопроцедуры – ингаляции и какие-то токи на грудную клетку. Матвей Борисович полечился и  скоро пришел ко мне благодарить за помощь.

Сейчас ТЭЦ-1 работает на газе с Сахалина, а в прошлом веке работала на угле из Райчихинска. Уголь был не очень хороший, давал большое количество шлака,  из четырех труб станции валил черный дым. Хорошо, что обычно его сносило на Хабаровск-2, а не на больницу, но временами, когда шел снег, роза ветров менялась, и весь поселок энергетиков и нашу больницу засыпало смесью снега с пеплом из труб ТЭЦ.  Свежевыпавший снег был не белоснежным, а серым, серой становилась и верхняя одежда людей, попавших по снегопад.

Мы очень хорошо контактировали с главным врачом Яковлевой Людмилой Николаевной (она до сих пор жива, хотя её за 80 лет, бодра,  живет с сыном в Краснодаре, мы с ней общаемся по телефону).  Каждый день я приходил к ней в кабинет, чтобы узнать свежие новости по району и городу,  так как я редко покидал стены больницы, работая на 2,5 ставки. И как-то после сильного снегопада Людмила Николаевна сообщила, что в районе ЧП, обвалилась кровля одного из цехов на ТЭЦ-1 под тяжестью снега и пепла.  Сейчас все районное руководство на ТЭЦ, организует ремонтные бригады со всего района.

Через пару дней ко мне в кабинет заходит Спектор и за ним незнакомый мне мужчина, на вид крепкий, с широким лицом. Спектор представил незнакомца: «Данилюк Николай Николаевич, председатель райисполкома». Я знал, что в районе недавно сменился предрик, но не видел его. И вот он собственной персоной в рентгеновском кабинете больницы. Матвей Борисович сразу пояснил, зачем они пришли. Мол, Николай Николаевич уже несколько дней на ТЭЦ, организует аварийные работы, на холоде, простыл и сильно кашляет.  Привел его полечиться, рассказав, как я спас его годом раньше от кашля.

Я предложил гостям снять верхнюю одежду, и повел Данилюка в физиокабинет к заведующей Голощаповой, которая так успешно вылечила Спектора.  Пока шли по коридорам, Данилюк удивился, что материальная база больницы в неважном состоянии, сказал, что поможет главному врачу оказать давление на руководителей предприятий, чтобы те помогли с ремонтом.  Я оставил его на попечении Голощаповой, которая сама прекрасно знала, что надо сделать, а сам пошел в свой кабинет, подошла моя очередь смотреть больных.

На стационар такой мощности, как наш, по СНИПам надо иметь 3 рентгеновских кабинета, а у нас он был один.  Еще один кабинет работал для нужд травмпункта и поликлиники № 1, расположенной недалеко от стационара.  Там свой кабинет переоборудовался под флюорографический, в котором была большая необходимость. Так что два врача смотрели больных по очереди на рентгеноскопии, а потом смотрел я самых сложных, так что кабинет работал в 2,5 смены, да еще дежурный рентген-лаборант делал с утра снимки почек больным натощак.  Но такая интенсивность работы не сказывалась на качестве, наше отделение, в котором с учетом персонала стационара,  2-х поликлиник, травмпункта, 2-х флюорографических кабинетов работала 42 сотрудника, не раз становилось победителем социалистического соревнования среди рентгенкабинетов края.  Но вот площадей не хватало, нужного количества столов дня работы врачей в кабинете невозможно было поставить, и врачи сидели по очереди.

Примерно через полчаса вернулся Данилюк, которого привела Голощапова, сам бы он не нашел дороги в коридорах больницы. Она рассказала, что Данилюка посмотрела заведующая пульмонологией Демидова, назначила лечение, включая физиопроцедуры, и теперь многое зависит от сознательности Николая Николаевича, которому надо регулярно проходить процедуры. Нужно сказать, что Данилюк правильно все понял и дисциплинировано приезжал в больницу.  В скором времени он уже перестал кашлять.  Так произошло наше знакомство..

Через некоторое время многолетний первый секретарь райкома партии Мещеряков Михаил Петрович ушел на пенсию, и первым секретарем избрали Данилюка, а председателем райисполкома стал его зам Ионов.  Так что я стал постоянно видеть Данилюка на партийных мероприятиях в районе, хотя больше контактировал с третьим секретарем по идеологии Лепешевой Аллой Алексеевной. Но вскоре она пошла на повышение, её избрали первым секретарем Краснофлотского райкома партии.  Это был единственный случай, когда первым секретарем райкома партии в городе стала женщина. Вообще Индустриальный район был кузницей кадров для города и района.

Данилюк своей работой быстро завоевал авторитет у коммунистов и жителей района,  отличался выдержкой и взвешенным подходом к решению сложных вопросов.  Но мне довелось однажды увидеть Данилюка в разъяренном состоянии. Как это произошло.

Как-то первый секретарь крайкома партии Черный Алексей Клементьевич, всегда озабоченный проблемами на селе, решил посмотреть, как идет прополка овощей на закрепленных за Индустриальным районом полях.  Райком заказал автобус, собрал всех руководителей и повез вслед за машиной Черного на поля. Вы помните, уважаемые читатели, как приходилось ездить помогать селянам с прополкой и уборкой сельскохозяйственной продукции.  Поехал и я на этом автобусе. Наш участок был в неплохом состоянии, особых замечаний от Черного я не получил. Поэтому отошел к автобусу, где стояло несколько руководителей, которые уже показали свои наделы первому секретарю крайкома партии. Но не везде все было хорошо, это было видно даже невооруженным глазом.  Так что громовые раскаты голоса Черного были далеко слышны.

И вдруг к автобусу подходит красный, как рак, Данилюк, от него злость так и брызжет.  Спросил, у кого есть водка и попросил налить стакан.  Залпом выпил и пошел к Черному.  Подошедший вместе с Данилюком прокурор района Паршиков пояснил, почему такой злой первый секретарь райкома партии.  Оказалось, что Черный, недовольный качеством прополки на одном из участков, вырвал клок травы и стал тыкать прямо в лицо Данилюку. Тот и сбесился.  После этой поездки Черного шефская работа на селе получила новый импульс, стала на контроле у первого секретаря райкома партии, и нерадивых руководителей стали наказывать как за невыполнение плана по основной деятельности.

Как-то накануне дня медицинского работника мне позвонили из райкома партии и сообщили, что больница награждена почетной грамотой райкома и райисполкома, и вручать её приедет сам Данилюк.  В этот год мы в очередной раз стали победителями городского социалистического соревнования среди стационаров и должны были получить грамоту от горздравотдела. Узнав о том, что районную грамоту приедет вручать  Данилюк, решила вручить свою грамоту лично заведующая отделом здравоохранения горисполкома заведующая отделом Шетенко Лариса Степановна.  Она тоже выходец нашей больницы, была заведующей поликлиникой № 2.

Дни медицинского работника наша больница отмечала в Доме культуры ТЭЦ-1, который нам предоставляли без всяких условий.  Обычно после торжественного собрания было выступление художественной самодеятельности ДК, в которой участвовали и наши сотрудницы. А потом были танцы, как говорится, до упаду.  На моей памяти присутствие первых руководителей района и гороздравотдела было впервые.  И тут я немного обмишурился. Представляя сидевших в президиуме вместе с главным врачом, председателем профкома и несколькими передовиками гостей, вначале назвал фамилию Данилюка, а затем Шетенко, чем вызвал её недовольство.  Его она высказала мне, когда мы завершили торжественную часть, и гости прошли в гостевую комнату.  Хорошо помню, как Данилюк успокаивал Шетенко после этого. Вот оно как по правилам. Вначале называть надо представителей города, а потом района. Возьмите на заметку, кто не знает.

Прошло несколько лет, и меня, хорошо зарекомендовавшего в должности заведующего крупным рентгеновским отделением и главным внештатным рентгенологом Хабаровска, пригласили на должность главного рентгенолога края. Для этого я должен был перевестись работать в краевую больницу, сняться с партийного учета в городской больнице и стать на учет в краевой.  И с этим возникла заминка. Сменившая Лепешеву в должности третьего секретаря райкома Шопина Альбина Григорьевна не хотела терять опытного парторга крупной партийной организации, и стала возражать против моего перехода в краевую больницу. Её понять можно, но надо понять и меня. И тогда я обратился к Данилюку. Я знал, что он работает в своей должности последние дни, на очередной сессии краевого Совета народных депутатов его должны выбрать председателем крайисполкома.

Данилюк назначил мне время, и вот мы с Шопиной в его кабинете.  Мне кажется, что я взял правильный тон в разговоре. Сказал, что как коммунист я готов подчиниться партийной дисциплине и работать там, куда направит партия. Но если райком партии считает, что должность заведующего отделением больницы  является пределом моей карьеры, я подчинюсь, хотя  считаю, что  достоин большего. Ведь меня пригласили на эту должность в краевом отделе здравоохранения, оценив всесторонне мою работу в прежней должности.

Выслушав меня, Данилюк посмотрел на Шопину и сказал примерно следующее: «Райком партии должен радоваться, когда из района приглашают специалиста  на вышестоящую должность. Так что я не вижу препятствий для перехода Щербакова в краевую больницу на должность главного рентгенолога края». На этом вопрос был решен.

Прошла еще пара лет. Меня уговорили перейти работать в отдел здравоохранения крайисполкома на должность заместителя заведующего отделом. Постарался Вялков Анатолий Иванович, с которым я был знаком со студенческих лет. Он учился годом позже, чем я, но мы вместе с ним тренировались в одной легкоатлетической секции, только я занимался прыжками, а он бегом на средние дистанции.  В это время Вялков стал заведующим отделом здравоохранения крайисполкома и подбирал себе команду. Я попал в его поле зрения, и согласовав мою кандидатуру с председателем крайисполкома Данилюком, он и постарался уговорить меня стать его заместителем.

Одной из обязанностей заместителей отделов крайисполкома были ночные дежурства в первой приемной, когда уходила штатная секретарша председателя крайисполкома, и кто-то должен принимать звонки о всяких ЧП и т.п., сообщать об этом в соответствующие службы и председателю крайисполкома. И вот мое первое дежурство. Секретарша перед уходом дала мне наставление, что и как делать, и я сменил её.  Я знал, что Данилюк в кабинете, хотя официально рабочий день уже закончился.  К нему в кабинет заходили люди, которым он назначил встречу, выходили, заходили другие.  Часов в 10 вечера из кабинета вышел сам хозяин, уже в верхней одежде. Увидел меня за столом секретарши, улыбнулся, поздравил с повышением в карьере, сказал, что как-нибудь мы с ним поговорим по работе, и попрощался.  Но переговорить с ним тет-на-тет нам не довелось. Хотя из предыдущих общений я знал, что Данилюк активно занимался лыжным спортом, выполнил норматив мастера спорта. Вскоре было принято решение, что задействовать заместителей заведующих отделом крайисполкома в качестве дежурных секретарей не рационально, приняли на работу пенсионеров с опытом партийной работы, и больше дежурств в первой приемной у меня не было.

Потом начались реформы Горбачева, ускорение, перестройка,  путч ГКЧП. Данилюк как председатель крайисполкома ГКЧП поддержал, за что его пришедшие к власти либералы постоянно попрекали.  Когда власть в РСФСР взял Ельцин, он запретил КПСС в России,  ввел в качестве региональных руководителей глав администраций, упразднив исполкомы советов народных депутатов.  Данилюк перешел работать в краевой Совет, потому что его какой-то период Ельцин сохранял.  Именно тогда у меня состоялось еще две встречи с Данилюком. 

Помните, уважаемые читатели, как в начале 90-х начались забастовки трудящихся. Всевозможные протесты в связи с инфляцией и низкими доходами рабочих, инженеров, работников бюджетной сферы.  Бастовали и медицинские работники, и автотранспортники, и  работники других сфер народного хозяйства.

Данилюку как председателю Совета народных депутатов пришлось с этим разбираться.  Хорошо помню одно такое разбирательство. На совещание к Данилюку были приглашены руководители  и председатели профсоюзов автотранспортников и медицинских работников.  На него я  как   первый заместитель начальника краевого управления здравоохранения тоже был приглашен.  Зачитали требования и тех и других. Мне запомнились  несколько цифр. Например, кондукторы автобусов требовали увеличить им заработную плату с 600 до 800 рублей, а врачи – с 200 до 300 рублей. И я решили на этом построить свое выступление.  Мол, давайте сравнивать требования. Кондуктор, у которой ответственность разве что за сумку с билетами и деньгами за вырученные билеты, и у  врача, который отвечает за здоровье, а иногда за жизнь пациента.  Разве можно их сравнивать? Но первые, уже получая 600 рублей,  требуют 800, а вторые, получая в три раза меньше, просят, чтобы их зарплата стала всего в 2 раза меньше, чем у кондуктора.  В общем, я попал в самую точку. Дальше разговор пошел в другом русле. Данилюк навалился на автотранспортников и оставил медиков в покое.

Последний раз наша встреча с Николай Николаевичем произошла в его кабинете председателя Совета. Я привел на беседу с ним японских врачей из города-побратима Хабаровска Ниигаты. Эта встреча на фотографии заставки.  Это был период, когда наши связи с зарубежьем интенсивно развивались, когда в Хабаровске появился китайский ресторан «Харбин» и японский ресторан «Юнихаб» (на десятом этаже гостиницы «Интурист»).  После встречи с Данилюком начались более тесные контакты и в сфере здравоохранения, хабаровские медики узнали много нового об оказании медицинской помощи у наших зарубежных друзей.

В октябре 1993 года Ельцин расстрелял из танковых пушек Белый дом, где заседали депутаты России,  разогнал их, а кое-кого посадил за решетку. Советская власть в России приказала долго жить. Вместо советов появилась Госдума, новая конституция, и в стране стал бурно расцветать дикий капитализм.  Не остался в стороне и Данилюк. Он стоял у истоков создания Нижне-Амурского коммерческого банка (НАКбанка), который для привлечения денег клиентов стал начислять проценты не раз в квартал, как другие банки, а ежемесячно.  Но это была очередная финансовая пирамида. Через какое-то время банк обанкротился, но его создатели не остались в накладе.  Но на счет Данилюка в НАКбанке я знаю по слухам, сам клиентов его никогда не был.

В 2003 году я уехал из Хабаровска в Сибирь, и следы Данилюка потерялись. У меня есть знакомые, которые поддерживали с ним связь до последнего времени. Но в связи с пандемией коронавируса мало ли что могло произойти. Так что на этом я завершаю свою заметку о моих контактах с Данилюком Николаем Николаевичем.