Он и Она

Сколько я её помню, она всегда была красива, и всегда хотела выйти замуж и быть счастлива. И много раз она пробовала, сначала с моим отцом, потом ещё и ещё, и ещё. И каждый раз союз распадался: измена, побои, алкоголизм, болезнь и смерть. Через все это она умудрилась пронести надежду и веру в возможность счастливого супружества, пока уже после 60 к ней не заглянула на чай приятельница её лет.

Пришла она с поклонником, познакомить. Но вскоре ушла, а поклонник остался. Был он на несколько лет старше, и его второй неудачный союз к тому времени распался, хотя он и продолжал жить с бывшей своей женой и её выращенной им дочерью в одной квартире, которую сам и получил, и отделал своими руками. Вынести его присутствие в соседней комнате бывшие родственники не могли, и при случившейся в то время приватизации ему не досталось ни сантиметра. Было то незаконно. Но квартира стоила огромных денег. И они не устрашились. Вот такой, неприкаянный, с крохотным чемоданчиком, он и переехал к ней. И она снова поверила, прописала, обогрела. Характер у неё всегда был боевой, и она взялась отстаивать его право на жилплощадь.

Дочь его второй жены решила действовать незамедлительно, и однажды, когда он вошел в лифт и двери уже почти закрылись, заскочил молотой парень и выстрелил в упор. Пуля прошла навылет в нескольких миллиметрах от сонной артерии. Однако ему, видимо, тоже очень хотелось жить и быть счастливым, и он выжил. Бог решил, что они заслуживают счастья вдвоём.
И она выходила его. Отстояла жилплощадь. Он взял ипотеку на работе, и через два года они выплатили за квартиру около меня, где и поселились вдвоём и прожили вместе 22 года, а папа живет и по сей день.

Я далеко не сразу стала его так называть, хотя она меня просила. Отец у меня есть. И хотя живёт далеко и у него всегда была другая семья, я его люблю и благодарна ему за всё. Он же, несмотря на наши всегда чудесные отношения, как-то оказывался на другой волне. Было странно, как она: интеллигентная, очень начитанная, с быстрым и инициативным умом, обидчивая и импульсивная жила с человеком, очень прагматичным, выверяющим каждое движение, вдумчиво медлительным, речь которого напоминала протоколы собраний советского периода, читавшего в основном о войне, и совсем с другим чувством юмора. Уважая его порядочность и глубочайшую честность, трудолюбие и  умелые руки, я никак не могла взять это в толк. Что-то сокрытое в недрах воспитания держало нас в определенном отдалении друг от друга.

У нас с ней часто возникали перепалки. Самолюбивая и капризная, она всегда хотела настоять на своём, я же по глупости никак не хотела уступить, да даже просто увидеть её правоту. И вот однажды после такого горячего разговора, уходя, я столкнулась с ним в дверях. Он был из магазина с полными сумками всего, что она велела ему купить. Распаленная спором, глядя на неё в торчащей из-под халата ночной рубашке, с нечёсаными волосами, в сердцах мне подумалось: "Как он её терпит?".
- Проснулась? - услышала я его вопрос к ней. Он нежно склонился и поцеловал её, так бережно, словно хрупкий цветок.
"Дура, - сказала я себе. - Он её любит!".

Я вижу эту сцену до сих пор. Ни одна виденная мною любящая пара ни трогала так моё сердце.
Когда она ушла, он выжил и перенес всю свою нежность и преданность на меня. Я никогда прежде не знала такой отеческой заботы и любви. Он дарит мне всё: прощение, мудрость, понимание и внимание. А главное он оберегает, печётся о моей свободе.

Я думала, он сух и сдержан в словах, а он ласков и нежен. Я полагала, он прижимист, а он невероятно щедр. Я думала, он замкнут в себе, а он очень внимателен. Я думала, он вряд ли сможет меня понять, а он единственный, кто меня слушает и принимает, пусть и не понимая.

И над всем этим её Свет. Всё в наших отношениях: отца и дочери, освещено её незримым присутствием. Ей понадобилось уйти, чтобы я все это прожила и поняла. И я чувствую: она просто попросила его остаться, чтобы мне без неё было легче. Вот так он и продолжает любить её через меня… и мне правда полегче.