Как я покарал злодеев

Некие молодые люди нахулиганили у нас в музейном парке. Перевернули мусорную урну, пытались взломать дверь в подсобку. Это они подстерегли, когда охранник отлучился в другую часть парка, и пришли хулиганить. Не учли того, что охранник-то, отлучаясь, меня предупредил, и я пришёл приглядеть. Пришёл, надыбал себе в будке тёплого Фуся и начал чесать ему пузо и приглядывать за территорией. И застукал их, паршивцев, застукал! Этих самых отпетых молодых людей  в возрасте от шести до восьми лет. Вообще, если честно, то это Фуська мне подсказал. Дрыгнулся у меня в руках и затявкал в хулиганском направлении. И я их тогда увидал, и побежал к ним, и крикнул специальным устрашающим голосом: «А ну стоять!» А уж гаркать таким голосом  я очень умею, о да! Многолетняя режиссёрская практика.  Мужичок какой-то, меланхолически гулявший в этот  момент за музейным забором, аж  от моего вопля присел и слегка, кажется, подвизгнул. И злодеи тоже испугались и побежали от меня прочь, и даже я сам немножко испугался. Не испугался только  Фусь. Даже ухом не повёл, а продолжил, как ни в чём не бывало, уютненько посапывать у меня на руках и грызть пуговицу на моей куртке.
«Всё равно поймаю! – кричал я вслед злодеям – Я вас всех запомнил!»  Это так полагается говорить, когда догнать не можешь. Я-то мог, конечно. Поленился просто, честно.
Это всё вчера было. А сегодня я этих молодых людей встретил. Они в школу шли, а я  на работу, и столкнула нас злая ихняя судьба буквально нос к носу.
«Ну что, – произнёс я с омерзительною ласковостью в голосе – я же говорил, что поймаю?»  Они, бедняги,  так и замерли. А куда деваться, если вот он, кирдык. Неотвратимый и всеобъемлющий.
«Вы думаете, я вас бить буду? Ага, сейчас, размечтались…»  – гнусавил я  всё понижая тон, всё прибавляя к нему ядовитой нежности.
« Я сейчас к вашим родителям пойду… Да-а-а, к родителям! И знаете, что я им скажу? Не знаете? И пра-а-авильно, не надо вам такого знать…»
На этом месте я сам чуть не заплакал от ужаса. Горжусь собою, что всё-таки удержался.
«Вот ты, Никита! Да, ты! Скажи, что мне с вами теперь делать? А? Говори, я слушаю! Молчишь?» 
Какое грустное это зрелище – смиренный и раскаявшиеся хулиган! Где удаль его былая? Где бесшабашность, где задор, где молодецкий нигилизм Переворачивателя Урн и Взломщика Бытовок? Ничего этого более нету теперь.  Бледная тень осталась от давешнего лихого злодея.  Смотреть на это нету моих сил, и я завершаю экзекуцию: «Ладно, идите, пока я добрый…» И потом ещё, вслед, дождавшись, когда отойдут шагов на двадцать, опять вчерашним пугательно-режиссёрским голосом: «Ещё раз если вас поймаю! Мы с Фусём вас съедим!!!» Злодеи пускаются в бега, хохоча совершенно по-дурацки.