Это нам не задавали Гл. 29-1. Тяжелый разговор

       Добравшись до дому, Олег Николаевич лег спать, но под впечатлением  совершившегося события на  Аллочкином  утесе, сон  как рукой сняло. Им вдруг овладели неуверенность и нерешительность:
       «Какой же я, в сущности, мальчишка! Зачем  доказывал ей любовь свою, ныряя со скалы?  Правильно она сказала:  безрассудность это. А может,  безрассудность  - все, что  было на утесе сегодня ночью? Это ей сейчас кажется, что любит меня. Кто нам  позволит  встречаться, и тем более, жениться?  Я - учитель, она - ученица, одиннадцать лет разница! Разве родители ее разрешат?  К тому же, она поступит в институт; там  учеба, новые знакомства постепенно вытеснят  меня  из  головы, а потом - из сердца.

      От этой мысли ему стало не по себе. Он нашарил под рукой сигареты и закурил. -  Ну почему, когда ни о чем не помышляешь, ничем не загораешься,  все выходит само собой - как это получилось с Викой?  А тут взял и полюбил по-настоящему!..— он встал и прошелся  взад-вперед по комнате. - Господи, да, неужели  все напрасно? Неужели настоящая любовь всегда несчастна, всегда обречена на провал? Почему любящие друг друга люди обычно пасуют перед внешними различными  обстоятельствами? Ну, почему, Господи!.. — и внезапно его осенила мысль, - А почему, в конце концов, мы не сможем пожениться? Сможем, если не сейчас, то через год или два! Если мы любим друг друга по-настоящему, то сможем все преодолеть! – тут он воспрянул духом. - Нет,  надо не отступать, иначе  всю  свою  жизнь буду себя  укорять,  что  упустил  свое счастье, свою Анжелику!

      В шесть часов вечера   позвонили в квартиру Пичугиных. Галина Петровна открыла дверь и увидела Олега Николаевича с  букетом  белых роз.
     - Здравствуйте, Галина Петровна! Можно  Марину?
     - Здравствуйте, Олег Николаевич! - женщина была удивлена приходу  учителя. - Ну, хорошо!.. Марина,  к тебе Олег Николаевич! — она позвала дочь, которая, выспавшись, наводила  порядок  у себя в комнате. Марина, узнав о  приходе  учителя, вышла к нему на площадку.

     - Это тебе! — он протянул ей розы. Глаза ее  радостно засияли.
     -  Спасибо, Олег Николаевич! – она взяла  цветы и вдохнула  их аромат. -   Какое благоухание! Пойду  поставлю  их в вазу. Одну минуточку...
     - Прогуляемся? — предложил он, когда она вернулась.
     - Да!
     - Марина, ты куда?  – поинтересовалась Галина Петровна из дверей.
     - Я ненадолго. Только провожу и вернусь, – прозвучал ответ снизу.

       Выйдя во двор, Марина повела уже бывшего учителя в скверик, где имелись  лавочки. На их радость,  одна лавочка была  свободна, а на другой сидела   сухонькая старушка, которая прогуливала  такую же тощенькую  собачонку  неопределенной породы.
      - Сядем! - предложила девушка и села первая. Молодой человек присел рядом. Марине приятно было сидеть рядом с Олегом Николаевичем, и  сердце ее замирало от счастья в предвкушении сладких поцелуев.
      -  У меня после вчерашнего такое чувство, будто на меня свалился мешок счастья. Голова кругом идет, дома не знаю, за что хвататься,  — призналась Марина.

      - У меня, примерно, то же самое.
      - Да?... Я так рада, что вы пришли!
      - Девочка моя, -  заговорил он вполголоса. —  Я, наверное, глупо выгляжу сейчас в роли влюбленного. Всегда  привык видеть тебя ученицей, а себя учителем.
      - Мне всю жизнь хочется быть вашей ученицей, чтобы не расставаться никогда. Это возможно?
      -  Зачем же ученицей?
      -  А кем же? - она посмотрела на него.
      - Женою, - он привлек ее  к себе и обнял.
      - Ну, конечно! А как же иначе? - Марина несколько разволновалась. - Мне через месяц уже исполнится  восемнадцать. И мы сразу подадим заявление. Ведь так?  Мы поженимся, и у нас будут дети, на третьем или четвертом курсе. – и добавила смущенно: - Вы очень красивый, и дети у нас будут тоже красивые.
    

       Ему нравилась такая милая откровенность девушки и немного успокаивала. У него снова появилась уверенность в себе и решимость:
       - В таком случае, как мужчина, я хочу поговорить с твоими родителями  о нас с тобой. И лучше это сделать сегодня, не откладывая в долгий ящик.
       - Папы, к сожалению, нет. А с мамой поговорить можно. Только я боюсь: вдруг она плохо отреагирует.
       - Ничего! Постараюсь расположить к себе твою маму, — сказал он и  поцеловал ее.
       - Мне так нравятся ваши поцелуи! - призналась она, переведя дух.

       Вдруг они вздрогнули от неожиданного  окрика: «Тобик! Тобик, - это старушка позвала  свою собачку. -  Пошли домой, маленький! Уже пора. Скоро  Санта-Барбара  начнется.  И она, кряхтя, встала с лавочки и пошла, прихрамывая и потирая  поясницу.
       Влюбленные молча проводили старушку взглядом, пока  та не скрылась за домом.
     - Ну что – идем? – спросил он.
     - Идем!
                ***

      Вернувшись домой,  Марина  сказала матери, что  учитель хочет зайти к ним и что-то ей  сказать.
     -  А что случилось? – удивилась Галина Петровна.
     -  Не бойся, мамуль! Ничего  такого, - загадочно улыбнулась дочь.
     - Хм!  Странно-странно! – покачала головой  старшая Пичугина. – Ну, тогда проводи  его в комнату, там и поговорим.

      Марина провела Олега Николаевича в зал,  и села  рядышком с ним на диван.  Галина Петровна, обратив на это внимание,  подняла в удивлении брови, но ничего не сказала и обратилась к учителю:
      - Олег Николаевич,  о чем вы хотели со мной поговорить? Не о том ли, как выпускники  встретили рассвет на море? Моя дочь ничего там не натворила?
      - Что вы, Галина Петровна, разве может она что-нибудь натворить?
      - Может-может!  Не такая уж она  паинька, между нами говоря.
      - Нет, все прошло нормально, обошлось без происшествий, -  несколько  смутившись, проговорил  гость.

      - Что же вы хотите мне сказать? – спросила заинтригованная  женщина.
      - Галина Петровна, я не буду ходить вокруг да около, а скажу прямо: за три года, будучи учителем,  я полюбил вашу дочь и  теперь, когда Марина уже не  ученица, а я не учитель, прошу у вас  её руки!
      -  А я-то сморю, и чего это вы сели рядом друг с дружкой, ну прямо, как голубки.
      -  Потому что не собирались скрывать от вас своих чувств и намерений.  Я очень люблю вашу дочь, и  хочу, чтобы она стала моей женой,  — он  взял руку Марины в свою и продолжил:
      -  Я знаю, что Марине пока нет еще  восемнадцати лет, и что ей еще надо учиться, поэтому буду ждать, сколько потребуется…
      - Ну, слава Богу, - прервала его Галина Петровна, - а то я было  испугалась, что  завтра уже собрались идти в ЗАГС.
       - Нет, конечно,  не так  быстро это случится! Главное, чтобы вы знали о наших чувствах и намерении.  Вот для чего я пришел сюда,  – и он с нежностью взглянул на Марину.
      - И я, мама, очень люблю Олега Николаевича! Давно люблю.  Да  и тебе  он нравится, как человек! Сама мне говорила, –  поддержала  она его.
     - Так-то оно так, но, ребята, я в недоумении! Как это у вас всё так вышло?  - и Галина Петровна  обратилась к дочери: - Почему  ж ты   до сих пор  ничего  мне  не говорила?
     - А зачем  раньше времени говорить ? Чтобы ты посмеялась и стала отговаривать?
     - Это точно. Я бы за это тебя не похвалила. – Галина Петровна здесь лукавила. Ей нравился молодой человек, но она не хотела, чтобы он так легко завоевал  её дочь и не видел ни в чем препятствий. Пусть хоть в её лице он увидит серьезную для себя преграду, временную,  правда.
     - А чем Олег Николаевич тебя не устраивает?
     -  Во-первых, он далеко не юноша, на много лет тебя старше.
     -  Не такая уж и большая разница, есть и больше, - проворчала Марина.
     - Во-вторых, он был женат и есть ребенок. Кто знает, может,  у него снова вспыхнут чувства к бывшей жене. Так ведь? –  Галина Петровна  с прищуром  посмотрела на учителя,  внимательно  слушающего её.
       - Это исключено, - твердо проговорил он.
       - Э-э, жизнь так непредсказуема, что неизвестно, как оно всё обернется.  Вы тоже хороши,  а еще  учитель! Ну как вы могли?
      - Как я мог её полюбить? – удивленно поднял он брови.
      -  Что-то слабо в это верится, - махнула она рукой, - а вот совратить могли и теперь стараетесь загладить таким образом  свою вину.
      - Я? Совратить?  Не удивлюсь, если в школах скоро вовсе не останется учителей-мужчин из боязни попасть в какую-нибудь каверзную историю с соблазнением.  Я могу согласиться, что вы меня  мало  знаете, но не знать свою дочь ...   —  он с легким осуждением  посмотрел на Галину  Петровну.
      -  Ишь какой!   Вот вырастите свою дочь до такого возраста, тогда посмотрим, как  вы ее будете знать! —   и она обратилась к дочери. – Марина, я хотела бы поговорить с твоим женихом  наедине. Оставь нас, пожалуйста, на несколько минут одних.

 
    
             продолжение http://proza.ru/2015/07/01/445