It is just a dream

Сегодня мне опять приснился кошмар. В последнее время они стали мучить меня все чаще и чаще, порой мне казалось,  что я схожу с ума...

Началось все лет пятнадцать лет назад. Однажды посреди ночи я резко проснулся от необъяснимого ужаса. Далеко не сразу я смог вспомнить, что именно увидел во сне. А увидел я вот что: будто бы лежу в стеклянном коробе, наполненном белым полупрозрачным туманом. Мне холодно, очень холодно. Я смутно вижу окружающих короб людей, вроде бы они в белых медицинских халатах, но я не уверен. Они смотрят на меня, говорят что-то друг другу... А я лежу и не могу пошевелиться, лишь молча замерзаю. И ещё я чувствую тяжесть, моё тело как будто весит несколько сотен килограмм, но я понимаю, что это не так.

Казалось бы, сон и сон, что тут такого?.. Многие могут рассказать и не о таком, что увидели во сне. Несколько дней меня не покидало чувство, что моя жизнь круто изменилась после этого, возникало ощущение нереальности происходящего,   то, что ключ ко всему именно в этом сне со стеклянным коробом.

Но жизнь текла своим чередом, и скоро мои мысли заняли более актуальные дела - на носу школьные выпускные экзамены, потом вступительные, да ещё и девушка, которую я полюбил с восьмого класса, кажется, тоже ко мне неравнодушна...

В общем, я жил самой обычной жизнью. Пока однажды мне вновь не приснился сон. К этому моменту я уже учился на втором курсе исторического факультета.
 
- Даня! Даня, проснись! - Алиса, моя девушка, трясла меня за плечи. Та самая, которую я полюбил ещё в школе. Мы жили вместе, в будущем это назовут "гражданский брак".

- А?.. - я потряс головой. - Что случилось?

Почему-то мне казалось, что не нужно рассказывать Алисе правду о том, что я увидел во сне.

- Ты кричал, метался... Кошмар приснился?

- Да, наверно... Я не помню уже. Прости, если напугал.

Алиса приподнялась на локте и заглянула мне в лицо. При неровном лунном свете, падающем в окно, её очертания приобретали мистический, какой-то потусторонний вид.

- Ты просто не хочешь меня пугать? - спросила она тихо и очень серьёзно.
Я рассмеялся, однако от её слов по спине пробежали мурашки.

- Тебя напугаешь, как же, - Я прижал Алису к себе, положив её голову на своё плечо. - Давай спать, а то не выспимся.

Несмотря на то, что я сказал любимой, я помнил сон до мельчайших деталей. Я вновь был в стеклянном коробе, вновь вокруг был белесый туман, как и в первый раз было ощущение, что моё тело весит очень много... И окружали короб люди в белых халатах. Теперь я видел их отчетливей, чем в первый раз. Более того, до меня даже долетали обрывки их разговора.

- Всё проходит просто великолепно! Таких результатов нельзя было ожидать!

- Да уж, я думал, что всё будет намного сложнее...

- Что ж, коллеги, если всё пройдёт хорошо, мы сможем поставить дело на поток. Посадите здесь лаборантов, пусть пишут показания каждый час. Утром бумаги должны быть у меня.

На  этом сон обрывался.

Я лежал, слушая ровное дыхание спящей Алисы, смотрел в потолок и думал, думал, думал... Как и в первый раз, я чувствовал, что этот сон очень многое значит. Может, даже и не сон это, а... А что? Я не знаю. Казалось бы, такая ерунда - ночной кошмар, но нет, в душе поселилась тревога.

Я попытался найти причину этой самой тревоги. Допустим, всё дело в каких-нибудь деталях сна. Так, я лежал в стеклянном коробе. Во сне это точно был я, никаких сомнений. Обычно как бывает - сновидец не осознаёт себя во сне как личность. Он просто есть, и всё тут. Есть он и есть события, что с ним происходят. И ничего обычно не удивляет. А тут... Я во сне полностью себя осознавал. Я чувствовал своё тело, которое по ощущениям весило килограмм так триста. Я хотел пошевелиться, но не мог, слишком тяжело. Я и глаза с большим трудом открывал. Во сне же не моргаешь, так? А мне приходилось моргать, и это было тяжело. Короб, в котором я лежал... В жизни мне не приходилось сталкиваться с подобными. Понятия не имею, где и для чего они могут использоваться. Чем-то похоже на стеклянный гроб. Бррр, ну и ассоциации... И ещё этот белесый туман... Я больше чем уверен, что тот холод, что так меня мучил, исходил именно от него. В этом сне я намного отчетливей видел то, что было вокруг. Если в первом сне это были смутные очертания, то теперь словно настроили резкость.

Что может быть такого страшного в простом сне? Подумаешь, дважды приснилось не пойми что. Этот страх, что поселился во мне и немного приутих после первого сна, пробудился и с новыми силами поселился в моей душе, стараясь вытеснить всё остальное и завладеть мной полностью. Может быть, я схожу с ума?

Мне становилось всё трудней сосредоточиться на чём-нибудь, я стал забывчивым, рассеянным. Алиса часто пыталась разговорить меня, выяснить причину происходящих со мной изменений. С каждым таким разговором мне становилось только хуже, было невероятно сложно отвечать на её вопросы. Я по-прежнему был уверен, что нельзя говорить ей правду.

Прошло несколько месяцев, летняя сессия была на носу. К счастью, Алиса обложилась учебниками и конспектами, времени на копание в моей голове у неё просто не осталось.

Накануне первого экзамена я почти не спал. Руки дрожали от кофе, который я пил почти литрами - мне сложно было заставить себя лечь спать. Вдруг опять сон?

Во время утреннего бритья я несколько раз порезался. Ранки, хоть и не глубокие, сильно кровоточили.

Несмотря на моё, мягко скажем, плачевное душевное состояние, экзамен по культурологии я сдал на отлично. Смутно помню, как добирался домой. В голове остались лишь отдельные фрагменты, как кадры диафильма. Вот выхожу из университета, вот вижу подходящий к остановке троллейбус, вот сажусь на задней площадке, вот вновь стеклянный короб и белый туман...

Так, стоп! Что происходит?! Опять сон?! Как?.. Я не помню, чтобы засыпал... Наверно, мой уставший мозг просто "выключился", провалился в долгожданный сон. Только мне от этого не легче.

- Обратите внимание на его лицо, - говорил средних лет мужчина с чёрными волосами и яркими голубыми глазами. - Видите эти порезы? Это проекция бессознательного "я" на физическую оболочку, подверженную сенсорной депривации. Никому и никогда не удавалось достичь ничего подобного,  мы в этой области первопроходцы.

Рядом с голубоглазым мужчиной стояли двое в строгих чёрных костюмах. Они безо всякого выражения смотрели на меня сквозь стекло короба и белесый туман. Я чувствовал себя животным в зоопарке, на которого день ото дня пялятся тупые людишки, каждому из которых абсолютно нет дела до твоего состояния и твоих мыслей. Я отчаянно старался пошевелиться, крикнуть хоть что-нибудь, но куда там - тело было слишком тяжёлым.

Эти сны стали сниться мне всё чаще, и моя жизнь от них становилась всё хуже и невыносимей. Часто дрожали руки, сосредоточиться не удавалось, более того, я стал чересчур забывчив. Завел дневник, чтоб хоть как-то привести мысли в порядок.

"18 мая. Спал урывками, кошмары не снились. Не выспался".

" 25 мая. Алиса говорит, что я уже три недели ничего не ем. Не знаю, я не заметил. Просто не хочется есть. После еды тянет в сон, а во сне я опять могу увидеть себя в коробе. Почему я не могу просто не спать? "

"3 июня. Опять приснился сон. Учёные (ведь это же учёные в белых халатах, да?) обсуждали какую-то теорию, я толком не понял, о чём они говорили, слишком много терминов. Какой-то научный прорыв должен позволить мне жить нормальной жизнью. Мне! Между собой они называют меня экспериментальным образцом. Какая на фиг нормальная жизнь, о чём они?.."

"17 июня. Я схожу с ума. Забыл, что Алиса неделю назад сообщила мне о своей беременности. Не знаю, как я мог забыть. Может, она что-то путает? Неужели я стану папой?"

"18 июня. Не спал всю ночь, думал. Не опасно ли рожать от такого, как я? Похоже, что я сумасшедший. Не передаётся ли подобное по наследству? Вдруг ребёнок родится больным? А были ли мои родители здоровы? Папа точно здоров, мама умерла при родах".

" 27 июня. Отец умер. Сердечный приступ. Уже не у кого спросить".

Последняя запись... Когда я это писал? Не помню. Вообще память последние несколько дней выдавала урывками. Помню телефонный звонок из больницы, медсестра сообщила, что моего отца привезли по скорой с сердечным приступом, подобрали на улице возле отделения почты. Стабилизировали, но спустя час он умер. Помню, как я не поверил в это. Голос в трубке пытался быть печальным, выражал сочувствие, говорил о соболезновании. Но всё это отдавало явной фальшью. Положив трубку, я написал СМС Алисе: "отец умер", и ушёл в комнату. Лёг на диван, уставился в потолок.

С отцом мы не ладили, разругались ещё в школьные годы. Всё из-за Алисы, папа считал, что она мне не пара и что в моём возрасте вообще рано думать о девочках. Время шло, конфликт рос. Я поступил в институт, на исторический факультет, а папа считал, что я прирождённый юрист. Хотел, чтоб я стал адвокатом. Меня же такая мысль, мягко говоря, коробила. Адвокат - это же договор с собственной совестью, приходится в глазах судьи обелять насильников, убийц, воров... Украл, да, но не со зла, а то бедности. И плевать, что обвиняемый приехал на дорогой машине и его часы стоят как моя квартира...

- Пойми ты, дурень, - распекал меня отец, - там платят хорошие деньги! Ты не будешь нуждаться! Или хочешь всю жизнь работать на заводе, получая копейки? Забыл, как в твоём детстве мы жили впроголодь, от получки до получки?
 
Конечно, тут папа сильно преувеличивал. Да, жили мы не богато, но особо не голодали. Да, у меня не было дорогих игрушек, велосипеда, роликов... Но разве это повод для того, чтоб продать собственную совесть? И почему работать на заводе папа считал чем-то унизительным? Есть же много разных профессий, где неплохо платят, но отец и слышать об этом не хотел, считал, что богато живут лишь адвокаты. На мои возражения насчёт совести и чести он лишь отмахивался:

- Просто делай хорошо свою работу, и всё будет хорошо.

Неужели он не понимал, что я так не могу? Считал, что за деньги можно купить и совесть, и спокойный сон?

В общем, мы так и не помирились. После поступления я переехал к Алисе, а её родители, принявшие меня как родного сына, переехали жить на дачу. "Старые мы уже, нам воздух свежий нужен. Да и отдохнем от городской суеты". А теперь уже не с кем мириться было.

Очень смутно помню похороны, прощание... Хорошо, что Алиса была рядом, она взяла на себя всю организацию. Я лишь ходил за ней тенью, подписывал то, что давали, говорил, что требовалось, особо не вникая в процесс.

А спустя две недели мне пришло письмо. От отца. Вот зачем он ходил тогда на почту, с которой так и не смог вернуться.

" Здравствуй, Даня.

Знаю, что не смогу сказать тебе всего в глаза, лучше написать. С вашими компьютерами я не в ладах, ты знаешь, так что пишу простым письмом. Слишком уж многое надо тебе рассказать, пока я ещё могу это сделать. Здоровье стало очень сильно подводить, не удивлюсь, если скоро Господь заберет меня к себе.
Все эти годы я жил с тяжелым грузом на душе, считай, что в этом письме моя исповедь. Во-первых, твоя мама не умерла при родах, она нас бросила. И тебя, и меня. Я перед ней очень виноват, но об этом позже. Она хотела забрать тебя, даже оформила все бумаги, но её новый ухажер оказался наркоманом и подсадил её на иглу, так что вскоре она умерла от передоза, а ты остался со мной. Даня, ты представить не можешь, каких это мне стоило трудов! Две недели тебе пришлось провести в детдоме, пока шла вся бюрократия. Но в конце концов всё наладилось, тебя отдали мне как законному отцу. Хорошо, что твоя мама указала меня в  твоём свидетельстве о рождении. Но я не уверен, что я твой биологический отец. Твоя мама была весьма ветренной особой, вполне возможно, что она встречалась ещё с кем-нибудь. Но несмотря на это я любил её как никого больше в своей жизни. После её смерти я так и не смог до конца оправиться. Но даже если биологически мы с тобой не родня, ты всё равно мой сын. Я считаю, что отец не тот, кто родил, а тот, кто воспитал. Я старался дать тебе всё - хорошее воспитание, образование... Надеюсь, что я был хорошим отцом. Я один старался стать для тебя и отцом, и матерью, и другом... Не знаю, удалось ли мне это. Очень надеюсь, что удалось.

Если уж это исповедь... После службы в армии у меня была недолгая связь с одной девушкой. Я был молодой, горячий и глупый, она же романтическая юная особа. Между нами словно искра пролетела, почти месяц мы жили вместе, потом разошлись. Пролетела искра да погасла, словно тумблер переключили. Я просто понял вдруг, что не испытываю к ней никаких чувств, перегорело. Я честно всё ей объяснил, надеялся на понимание. Вроде она всё поняла, но через некоторое время сообщила мне, что беременна от меня. Я не поверил, думал, что таким образом она хочет меня вернуть. Я не собирался связывать себя узами брака с этой девушкой. Повторюсь, я не любил её, даже симпатии не осталось. А тут семья, ребёнок... Зачем мне это ярмо на шею? В общем, предложил ей сделать аборт, даже денег хотел на него дать, но она ответила категорическим отказом. Сказала, что будет рожать. И стала часто вроде как случайно попадаться мне на глаза. Действительно, у неё рос живот, беременность она не придумала. Я же старался не думать об этом, заталкивал все мысли о ребёнке подальше в сознание, словно ненужное барахло на чердак. Старался убедить себя, что это её решение, аборт я предложил, она отказалась, я честно предупредил, что отцом семейства быть не собираюсь. И вообще не факт, что это мой ребёнок. Кто ж этих женщин разберет, что и зачем они делают...

В общем, родилась у неё девочка, назвали Алисой. Я часто видел, как моя бывшая  возлюбленная гуляет с коляской во дворе. Она ничего от меня не требовала, не навязывалась. Но мне начало казаться, что она меня преследует, специально сидит в нашем дворе, чтоб я видел... Понимаю, звучит бредово. А потом они переехали, и больше я о них ничего не знаю.

Шли годы, я влюбился в твою маму, всё у нас с ней было очень сложно. Она была ветренной женщиной, я уже писал об этом. Могла уйти утром, а вернуться через два дня. Часто забывала о наших договоренностях, часто подводида меня. Но я любил её и всё прощал. Возможно, что она этим пользовалась, но мне всё равно, те годы, что мы были вместе (хочется думать, что вместе) были лучшими в моей жизни. Вскоре она забеременела, и стала поспокойнее, хотя бы не гуляла ночами. Но с завидным упрямством она то двигала мебель в квартире, то лазила на антрисоли... И это с животом!

А перед самыми родами мы поссорились. Из-за чего - я уже и не вспомню, какая-то ерунда. Из-за беременности Таня обижалась на всё подряд, у неё сильно испортился характер. Врачи говорили, что это нормально, временное явление. Мол, гормоны бушуют или что-то подобное. Я набрался терпения, решив, что вынесу всё ради любимой женщины. Она последние месяцы беременности лежала в больнице на сохранении. Через три дня после той ссоры родился ты. Об этом мне сообщила медсестра, а сама Таня позвонила позже, сказала, что встретила другого, что она заберёт сына и они будут жить семьёй. Что ей надоела моя мягкотелость, что зарабатываю я мало и вообще как мужчина её не устраиваю. Сложно описать, что я испытывал... Сначала, конечно, не поверил, списал всё на гормоны и стресс после родов. Но врачи в больнице (за те три месяца мы уже стали как родные) сказали, что к Тане действительно ходит мужчина, носит ей недешевые подарки, приезжает вроде как на дорогой машине - это уже медсестры рассказали "по секрету", видели, когда выходили курить. Сам я этого ухажера так ни разу и не увидел, да и не стремился к знакомству. Просто надеялся, что Таня наиграется с ним и вернётся ко мне, я готов был всё простить.

А скоро выяснилось, что он наркоторговец, оттуда и богатство. Иногда балуется тем, чем торгует, и Татьяну подсадил. Не прошло и полгода, как их нашли мертвыми в каком-то подвале. Передоз. Жили они не счастливо, но умерли в один день... Вот такая сказка, сынок.

Теперь ты знаешь всё. Надеюсь, понимаешь, почему я так невзлюбил твою избранницу - считай, что у меня аллергия на имя Алиса. Просто я хотел уберечь тебя от глупостей. Я по молодости начудил, теперь всё чаще вспоминаю ту девушку, думаю, а вдруг Алиса и вправду моя дочь? Вполне возможно, зачем её матери врать, если она от меня ничего не требовала... Знаешь, сынок, что самое смешное? Я не помню, как ту девушку зовут. То, что дочь назвали Алисой, помню, а вот как её маму зовут... Проснулся вчера ночью, пытался вспомнить, но так и не вспомнил. Вот от таких глупостей я и хочу тебя уберечь. Пойми, сынок, что в жизни нужно расчитывать только на себя самого, нет волшебника, который спустится с небес и решит все проблемы. Любовь это, конечно, хорошо, но не всегда приносит счастье. У нас вот с твоей мамой не вышло счастья. С другой стороны, она дала мне тебя, это главное. Так что я стараюсь ни о чём не жалеть. Могло ведь быть намного хуже, правда? Не знаю, как повернулась бы моя жизнь, если бы у меня не было тебя.

Так к чему я это всё? Я рассказал тебе всю правду, всё, о чём предпочёл бы забыть и не вспоминать. Можешь меня осудить, можешь презирать. Но давай зароем топор войны? Хватит нам с тобой бодаться, давай мириться. Ты как-то упоминал, что твоя Алиса беременна. Очень рад, что у вас с ней всё серьёзно, тебе очень повезло, береги её. Не знаете ещё, кого ждёте, сына или дочку?
Дай мне знать, как прочтешь это письмо, каким бы ни было твоё решение. Не мучай старика, позвони и скажи.

Прости меня за всё,

Твой папа".

Я несколько раз перечитывал это письмо, стараясь осознать его смысл. И почему папа раньше мне всего не рассказал?.. Презирать я его не собирался, конечно, я его простил. Но сказать об этом было уже некому...

В ту ночь я снова оказался в коробе в окружении учёных. Состояние было, мягко говоря, не очень, я равнодушно смотрел на людях в белых халатах и зеленых хирургических костюмах. В этот раз меня совершенно не пугала реальность происходящего, то, что я помнил все события из своей жизни. После папиного письма я впал в прострацию, мне было плевать на происходящее вокруг, я ушёл в свои мысли. Даже во сне, лёжа в этом проклятом стеклянном гробу, я думал о том, что, возможно, у меня есть сестра. Почему возможно? Потому, что мой отец мог биологически мне отцом и не быть. Да и дочка той женщины, Алиса... Она могла быть не от моего папы. Так много вопросов, а ответы мне уже никто не сможет дать.

- Вы только посмотрите, датчики зашкаливают! - стрекотали учёные.

- А если он проснётся?

- Это исключено. Возможны лишь короткие выпады из симуляции, он их воспримет как сон. Мол, привиделось. Наши коллеги сейчас работают над кодом, чтоб таких "выпадений" не было вообще.
Я не обращал внимания на речи учёных, мне было плевать на их коды и симуляции. Тем более я даже не знал, что это. Надоели, не до них сейчас.

***

Сны про стеклянный короб стали сниться мне всё чаще, но перестали пугать. Если раньше доходило до того, что я боялся заснуть, то теперь я спокойно лежал в своём прозрачном гробу, вполуха слушая учёных с их непонятными диалогами и вяло думая о своём. Так же продолжил вести дневник. Когда я его перечитывал, то не мог вспомнить, когда я всё это писал. Было ощущение, что его вёл другой человек, не я. Да и вообще моя жизнь стала какой-то чужой жизнью, словно я наблюдал за кем-то.

"3 января. Родился сын. Мне нужно радоваться? Внутри пусто".

"25 января. Сына назвали Дмитрий, в честь моего отца. Предложила это Алиса, я согласился. Почему бы и нет?"

"18 февраля. Алиса обижается, что я не помогаю с ребёнком. Как будто я знаю, что нужно делать".

"1 марта. Весна. А на улице снега как в декабре".

"9 марта. Оказалось, что вчера был женский праздник. Алиса сильно обиделась, что не поздравил. Я ж не знал про праздник! Или знал?.. Я не помню."

"10 марта. Всё же знал, Алиса говорит, что раньше я каждый год в этот день дарил ей цветы. Не знаю, что со мной. Наверно, я схожу с ума. Но мне всё равно, даже если это так. Учёные в коробе говорили про депрессивный эпизод, даже прокапали мне что-то, подключив к коробу капельницу. Не знал, что я там опутан всякими трубками. С утра обнаружил на своей руке след от капельницы".

"15 марта. Алиса уехала к маме, забрав сына. Сразу стало очень тихо. Никогда не задумывался, что один маленький мальчик способен создавать шум, сравнимый с грохотом дробильного бура".

"19 марта. Учёные во сне продолжают ставить мне капельницы. Каждое утро я нахожу ещё одну дырку на своей вене. Стало намного лучше, захотелось кушать".

"28 марта. Помирился с Алисой. Посмотрел на своего сына, было ощущение, что увидел его впервые. Димка похож на Алису, у него её глаза. Волосы темные, как у моего папы. А нос с горбинкой, как у меня".

" 20 апреля. Я самый счастливый человек на свете! Алиса вновь беременна! Ждём дочку".

"1 июня. Сны долго не снились, я даже успел соскучиться по учёным. Где-то неделю я их не видел, потом всё возобновилось. Я даже начал их узнавать. Самый главный, которого я чаще всего видел, был академик Сахаров. Два лаборанта, что записывали какие-то показатели и ставили мне капельницы - Давлат и Давид. Эти трое почти всё время находятся рядом. Остальных я пока не знаю".

"27 августа. Мне вновь прокапали что-то во сне, в том коробе. Мне стало намного лучше. На работе это отметили, даже выписали премию. Димка растёт, живот Алисы тоже".
"9 января. Заметил, что пишу всё реже. Наверно, просто не о чем писать. Сны теперь снятся каждую ночь. Днём я работаю, забираю сына из садика, готовлю ужин. Ночью я лежу в прозрачном коробе, окутанный трубками и капельницами, и слушаю разговоры учёных. Постепенно начинаю их понимать."

"30 декабря. Алиса родила дочку, назвали Ульяной. Красивая девочка, точная копия своей мамы".

" 5 ноября. Вдруг вспомнил про этот дневник. Перечитал. Ощущение, что его писал не я. Хотя почерк мой. Я уже не понимаю, какая из двух моих жизней реальна - та, где я с Алисой, Димкой и Улей или та, где за мной наблюдают Сахаров с помощниками? Я не знаю. Обе такие реальные! "

"1 октября. Димка закончил школу с золотой медалью, Ульяна заканчивает десятый класс. Димка хочет пойти служить в морфлот, Алиса категорически против. Не знаю, кто кого переспорит, я не влезаю в их отношения, они всё решат, а я останусь виноватым. Ульяна влюбилась в преподавателя физкультуры. Жене об этом пока не рассказываю, это наш с дочерью секрет. Вечером увидел у себя на голове несколько седых волос. Академик Сахаров попал в аварию, долго восстанавливался. Его замещал Демидов, которому на меня плевать. Очень жду Сахарова, он мне уже как родной".

"6 декабря. Димка отслужил в морфлоте, вернулся домой. Думает пойти служить по контракту. Ульяна вышла замуж за преподавателя физкультуры, они ждут ребёнка. Алиса была против, но я не вижу проблемы в том, что у них разница в возрасте десять лет. Лишь бы моя дочка была счастлива.

Моя голова уже вся седая. Неужели так быстро прошла моя жизнь? Что я после себя оставлю? Сына, дочку и этот дневник?

В последнее время начало болеть сердце. Алисе не говорил, не стоит её волновать. Она и так места себе не находит из-за решения Димы пойти служить по контракту. Говорит, что не хочет получить похоронку и остатки его тела в цинковом гробу.

Ох... Очень больно, в груди жжёт. Как будто огонь разливается. Таблетки не помогли, я _____

На этом запись в моем дневнике оборвалась. Я умер. Для той жизни умер, но... Теперь я навсегда в своём стеклянном заточении. По-прежнему не могу шевелиться, очень холодно.

Я узнал, что стал частью эксперимента по криогенной заморозке, а моё сознание поместили в симуляцию. Можно сказать, что мне дважды "повезло". Гореть им в аду за такие эксперименты! Я отказываюсь верить, что вся та моя жизнь, Алиса, Димка, Ульяна, на самом деле не существует. Нет! Они реальны, они живы!

Только я уже никогда их не увижу, не услышу их голоса, не смогу обнять, сказать, как сильно я их люблю... Самое ужасное то, что в этом стеклянном гробу мне лежать и лежать, ибо в этой самой заморозке люди не могут умереть. Я вечно буду лежать здесь и безмолвно проклинать учёных с их опытами. Я отказываюсь верить, что лежу здесь уже сто семьдесят восемь лет, отказываюсь верить, что буду лежать вечно. Я не могу даже спать. Просто заточён в клетке собственного тела, без права на помилование и амнистию. Будьте вы прокляты, учёные твари!!