Вне зоны доступа Антары гл. 3

Путь посольства Царства Небесных Гор на Совет в Соборонь пролегал через Заснеженное ущелье, где никогда, даже  в самые лютые морозы не переставал звенеть Целительный ручеёк. Сверкающая огранкой крепостных стен и городских строений, словно редкий тёмно-синий кристалл высоко в горах на Солнечном плато,  столица Баус осталась далеко позади. Вецен облегчённо вздохнул, сладостно втянул носом воздух, но тут же опустил веки, стараясь не выдавать распирающей грудь радости.
 
Жители царства, поданные его отца Нифона, отличались спокойным, рассудительным нравом: не в чести прилюдные эмоции, явное проявление чувств:объятия, прикосновения. Девочек воспитывали строго, приучая к шитью, вязанию, ведению хозяйства. С малолетства мальчиков закаляли и обучали боевым искусствам: владеть мечом, паря в воздухе, метко стрелять наскоку из лука, поражать противника ножом с закрытыми глазами, воспитывать  в себе выдержку, не позволяя эмоциям главенствовать над разумом.  Однако за внешней холодностью, каменной стойкостью и серьёзным выражением лица воинов, скрывались доброта, преданность семье, верность родине, а в груди стучали нежные чуткие сердца.
 
Голубые длинные одежды воинов при движении отливали глянцем. Плащи, сотканные из тончайшей шерсти голубых овец, пасущихся на сочных лугах Солнечного плато, не только согревали тела, но и защищали, словно непробиваемый панцирь. Ни одна неприятельская стрела, даже заколдованная, не пробивала ткань. Шлемов воины Царства Небесных Гор не носили принципиально. Густые белые волосы собирали на затылки в тугие пучки, используя шпильки из камня индиголита, заговоренного шаманом от посягательств нечисти. Лбы обрамляли повязками из той же шерсти голубых овец. Матери и сёстры старательно украшали их вышивкой-оберегом из нитей скального льна и кристаллами горного хрусталя.

Уязвимой частью тела горцев были только ноги. Из-за них-то и пострадал отпрыск царя Нифона. Даже сейчас, наблюдая, как его конь не спеша пьёт из Целительного ручья живительную воду, Вецен покраснел. Вспомнил свой неуклюжий полёт, когда дерзкая девчонка из Царства Тёмного Леса, щёлкнув по его ногам, словно кнутом,  выросшим на глазах у зрителей до небывалых размеров зелёно-мшистым локоном, заставила перевернуться трижды в воздухе и распластаться лягушкой  на виду у всего честного народа Соборони. В тот момент убил бы эту язву! На месте прибил бы, и чтоб дух её испарился на веки вечные – позорище-то какое сотворила с одним из лучших воинов гор…., но (ох, уж это «но»), запал в сердце изумительный взгляд изумрудных глаз Борны.

Накануне состязаний, в первый вечер Совета Пяти Царств в Соборони, молодёжь собиралась на весёлое застолье и танцы на окраине города в Веселительном саду. Повелители же царств, их свиты, посольства, старейшины города проводили своё собрание во дворце отдельно, давая волю молодым, не докучая строгим надзором и нравоучительными наставлениями.
 
Вецен млел от прикосновений высокой, статной красавицы леса. Как получилось, что они оказались рядом и, взглянув друг другу в глаза, почувствовали необъяснимое притяжение, сами не помнили, но этого и не требовалось молодым влюблённым сердцам. Им просто нравилось находиться вдвоём среди шумного весёлого, такого же молодого люда. Гремела музыка, сыпались шутки, кружились пары, встречались радостными возгласами приветствия год не видевшиеся друзья, лилось рекой бодрящее вино, звенели бокалы, звучали тосты, расцвечивалось ночное небо яркими красками безумных фейерверков, плыл аромат цветущего сада.

Перемешалось всё: краски, запахи, эмоции, а двое стояли, держась за руки, и не могли отвести взгляд, словно читали безмолвно книгу любви. Потом Вецен пригласил Борну танцевать, потом пили вино, потом кружилась голова, потом…, потом были губы, её мягкие, такие податливые губы. Поцелуй, всего лишь один поцелуй, и лесная фея исчезла, словно растворившись среди листвы Веселительного сада. Напрасно искал возлюбленную, напрасно бродил по аллеям, напрасно прислушивался к шороху деревьев-простыл след красавицы.

В ту ночь Вецен ни на минуту глаз не сомкнул. Ворочался, крутился, смотрел в черное небо, пытаясь обрести покой в созерцании ярких звёзд-не шёл к нему сон, покой молодого человека улетучился в никуда. Остались воспоминания ушедшего вечера. В них изумрудный взгляд обжигал сердце, тепло девичьей руки вызывало в душе трепет, а нежный поцелуй бередил сознание, не давая забыться хотя бы в лёгкой дрёме. Скоро, в полдень им обоим предстояло состязаться на молодёжных Игрищах, соревнуясь в умениях и волшебных навыках, коими были наделены особенные дети, необычно одарённые потомки воинов Света.

Конь напился живительной воды, отступив шаг назад, приклонил колено, благодарно закивал мордой хозяину. Вецен молча похлопал верного друга. В тот же момент тонкие руки нежно обняли воина со спины, кто-то прижался лицом к его плечу, замер, радостно дыша. Воздух наполнился тонким цветочным ароматом. Принц улыбнулся:конечно же это Тайя. Ей одной во всём царстве разрешалось запросто прилюдно обнять наследника трона. Девочка неотступно следовала за Веценом. Вот и сейчас увязалась в дальний путь на Игрища.

Вид ущелья, покрытого белым пушистым снегом, дарил покой, рождал в душе умиротворение, вселял надежду на благоприятный исход дороги. Отдохнув и напоив коней, Великое Представительство Царства Небесных Гор двинулось в путь. «Что случилось с Борной в ту ночь, когда они расстались, что произошло такого, из-за чего она жестоко обошлась с ним на Игрищах, а потом вновь исчезла, как будто и не было их встречи, не было их поцелуя? Я обязательно выясню! Борна, я добьюсь твоего расположения. Ты станешь моей, загадочная красавица»,-седлая коня и усаживая Тайю впереди себя, решил Вецен.

Преодолев сугробы Снежного Ущелья, караван посольства оказался на солнечной, благоухающей весенними ароматами, равнине. Высоко в небе звенели жаворонки. В рощах заливались соловьи.  По вспаханным полям по-хозяйски бродили важные аисты, разгребая мягкую землю в поисках провизии. Стали чаще встречаться поселения из деревянных домов. От печей тянуло запахом еды. Во дворах играли дети. Взрослые спешили по своим делам. Из сараев доносился гомон домашней скотины, кудахтали куры, лениво лаяли сторожевые собаки, растянувшись на солнышке.
-Вот, уж, и взаправду, благословенный край, полный мира и покоя,-подумал Вецен. Вдали замаячили строения Соборони.

-Не устала? Может, пересядешь в повозку?-он наклонился к своей пассажирке. Она повернулась, изучая его выражение, улыбнувшись, согласно кивнула. Вецен аккуратно спустил Тайю на землю. Глядя, как девочка впорхнула в повозку, подумал в миллионный раз, что ему намного спокойнее, когда она рядом.

Десять лет назад до Бауса стали доходить тревожные слухи:на дальних границах царства у Острых скал происходит что-то странное. В этой местности разводили достояние страны-искрящихся овец, шерсть которых пользовалась спросом по всему миру. Хозяев отар удивило, когда на связь перестало выходить соседнее семейство, занимающееся выпасом овец на самом отдалённом участке. Все попытки добраться до пастбища  узнать что происходит, отчаянно останавливали стаи свирепых волков. Призывались на помощь охотники. Те знали своё ремесло, однако много пролито крови, десятки волков истреблены, но пройти к дальнему пастбищу никому не удалось.

Поняв, что ситуация становится дикой (волки никогда не переходили границ, разве, в единичных случаях, что пресекалось очень строго), за дело взялись баусские воины во главе с семнадцатилетним, но уже достаточно опытным, наследным принцем Веценом. Прибыв на место, они сумели расчистить путь, перебив не один десяток стай и подобраться к самому пастбищу, где у подножия Острых скал приютился каменный дом пастухов. Зрелище было ужасающим:повсюду валялись обглоданные скелеты овец, их разодранные голубые шкуры, встречались переломанные кости, с остатками гниющей плоти человеческих останков. Залитое кровью пастбище источало зловоние.
Мужественные, закалённые боями воины, повидавшие на своём веку смерть, победившие в жестоких схватках всякую нечисть, пытающуюся из года в год нарушать установленные Советом Старейшин границы, стояли не шелохнувшись. Казалось зловещая тишина, словно могильная каменная плита, нависла над некогда процветающим, одним из самых прибыльных пастбищ  Царства Небесных Гор.
Вдруг до их ушей донёсся отчаянный неразборчивый хрип и тут же смолк.
-Звук идёт от дома хозяев! Слышите, принц?-махнул рукой в сторону жилья Идан, ближайший соратник Вецена.

-Думаю, да. Только что-то подозрительно тихо вокруг. Волки бились столько дней отчаянно, не подпуская к нему, а значит, затаились. Идан, давай на раз-два! Передай по цепочке.
-Понял. Будет исполнено, принц!
По сигналу все воины взмыли вверх и в тот же миг отовсюду появились волки. Лохматые, с угрожающим оскалом, огромные, словно исполины, они делали такие же огромные прыжки, приближаясь к людям. Резким движением, ловко перемещаясь в воздухе, воины нападали сверху. Это было их преимущество. Удары по волкам наносили смертельные. После увиденного на пастбище, каждый из них понимал, раненных оставлять нельзя.

Бой длился недолго. Превосходство горных воинов не оставляло сомнений. Вецен первый приблизился к дому пастухов. Дверь, исцарапанная волчьими лапами, со следами от клыков не открывалась.
-Изнутри заперта намертво. Эххх,- надавил плечом Идан,-ты смотри, не поддаётся. А, ну-ка, ребята, взялись! Иииэххх!
Скопом попытались пробить дверь-бесполезно. Даже не скрипнула.
-Может, колдовство наложено?-отошёл раздосадованно, обладающий богатырской силой воин.
-По-видимому, внутри кто-то есть, и этот кто-то боится открыть нам. Не мудрено-столько пережить! Тут здоровому мужику и то не по себе, а если там женщины и дети?
-Идан, а, если?
-Думаете, можно применить? Не понесу наказание, в тюрьму не засадите? Последний раз мне мой дар принёс и тюрьму, и порку (зад неделю горел, сидеть не мог), и в придачу голодовку от вашего батюшки. Да ещё и матушка все глаза выплакала, а я этого не могу переносить. Слёзы матушки, как по мне, самое страшное наказание.
-Всё сказал? Сегодня можно, даже нужно использовать твой дар. Сам видишь, случай не терпящий раздумий.
-Ну, смотрите, принц! Если что, вы мой гарант защиты.

Идан опустил голову и в тот же миг сделался маленьким, словно маковое зёрнышко. Вецен опустил ладонь, помогая воину взобраться, и переместил к замочной скважине. Тот шустро проскочил в узкое отверстие и через секунду открыл дверь.
Внутри на ковре лежала женщина, прижимая к себе девочку лет трёх. Воины попытались взять ребёнка, но руки мёртвой матери так крепко сцепились, что не сразу удалось их разнять. Вецен поднял девочку, она с трудом что-то невнятное прохрипела и медленно, из последних сил, открыла глаза. Взгляд её был странным, словно она смотрела в одну точку. Снаружи послышался  страшной силы рык:
-Вецен, сын царствующего Нифона, это я призываю тебя! Я – Луп, предводитель людей-волков. Отдай мне Тайю, и я отпущу тебя целым и невредимым. Мало того, я и мои волки больше не нарушат в этом столетии границы и не ступят на ваши земли.
-Я не боюсь тебя, Луп, предводитель нелюдей! Не обольщайся, мы не в плену у тебя, чтобы просить пощады. Вам никогда нас не одолеть,-Вецен с девочкой на руках вышел из дома пастухов.
 
-Отдай Тайю! Тебе эта слепая ни к чему. Пользы от неё никакой.
-А для тебя, в чём её польза? Разве мы не отдаём раз в столетие вашему племени девушку? Самую красивую и здоровую?
-Отдаёте. И мы это ценим! Но сейчас в твоих руках обычная девчонка, причём, незрячая уродка.
-Ты не сказал, в чём её польза!-прервал Вецен.
-Удочерить хочу,-грубо усмехнулся Луп.
-Ты никогда не был замечен в добродетели.
-Добродетель? А разве те девушки, что вы отдаёте в жёны нашему племени не пишут родным письма, как ладно и богато обустроена их жизнь в племени, когда наши женщины-самки более нуждаются в самом необходимом? Разве, став жёнами предводителей, не шлют богатых подарков своим семьям?
-Всё так, -казалось лицо Вецена не выдавало эмоций,-но напомню:девушки, которых добровольно, согласно договорённостям наших предков, отдаём, являются чьими-то дочерми. Для моего народа нет ничего драгоценнее человеческой жизни. Благодарите, что выполняем обязательства.
-Вецен, будь разумным! Отдай Тайю и обещаю, мы в следующем столетии не будем брать вашу девушку. Подумай:что ты теряешь? Пропустим всего лишь одно столетие, и не будем считать нарушением договора предков, ведь, девчонка вырастит и станет тоже девушкой. Отдай нам её сейчас.

Луп протянул лапу-руку, туго перетянутую в запястье коричневой кожей ядовитой жабы. Глаза его горели огнём ненависти, огромная лохматая грудь, перетянутая крест накрест ремнями, вздымалась. Ещё секунда и он набросится на принца. Вецен, прижимая обессиленно хрипевшего ребёнка, словно застыл с непроницаемым выражением. На самом деле в тот момент он почувствовал, как стучит крохотное сердечко, как содрогается лёгкое тельце. Через ладони Вецену одновременно передались внезапная радость (что удивило) и бесконечная боль.
-Тайя рождена на этой земле и принадлежит моему народу,-прервал молчание принц.- Мы позаботимся о ней. Забирай остатки своих разбойников, убирайся по добру-здорову, Луп. Это моё последнее слово.

В тот же миг предводитель племени волков огромным прыжком оказался рядом с Веценом, но горные воины опередили нападавшего:несколько кинжалов по самую рукоять оказались в теле врага.  На помощь своему хозяину подскочили люди-волки, вгрызаясь жёлтыми клыками в одежду горцев, пытались ухватить их за ноги. Взмывая вверх, воины Вецена истребляли противника куда более эффективней, чем он наносил им вред – раны на ногах не страшны, они заживут. Схватка была жестокой. Однако, быстрой.
Вецену удалось оттеснить раненного, истекающего кровью Лупа к границе, напоследок предупредив:Любое нарушение территории, нападение на наших людей тем более, приведёт к войне. И тогда, не ждите пощады. Мы забудем про благородство, забудем про договорённости предков, мы вас просто уничтожим. Всех до одного!

В Баусе знахари обследовали Тайю. В скором времени зрение смогли вернуть, но голос, потерянный от страха, не восстановился. Самая умелая травница дала совет:ребёнку просто надо дать немножко любви, чуточку ласки и каждый день всю оставшуюся жизнь поить отваром индиголита с цветком горной настурции.
Царь Нифон после долгих разговоров и размышлений с сыном и приближёнными, не найдя ответа, зачем она понадобилась племени людей-волков, что боролись за неё с остервенением,   решил оставить Тайю на воспитание во дворце. Девочка росла игривой, умненькой и немножко шалуньей. Обладая совершенной памятью, с удовольствием читала книги, изучала науки, но главное, её ласковый нрав вызывал ответное чувство у любого, кто общался с ней. Придворные, воспитатели, жители города отмечали, если Тайя заглянула в глаза и прикоснулась рукой, прочь уходили печали, а в сердцах поселялась радость. Тайю так и прозвали:наша Маленькая Радость.

-А вот и морские посланники пожаловали,-воспоминания Вецена прервал восторженный шёпот Идана. Всадники спешились, приветствуя посольство Царства Морского Простора.
Перламутровые кареты в виде морских раковин смотрелись роскошно. Инкрустированные жемчугом они переливались от солнечного света, словно тысячи зажжённых свечей. Лёгкие,  лазурного оттенка занавески на окнах колыхались в такт движения. Кучера, в такого же оттенка одеждах, важно правили лошадьми. Вороные с развивающимися шелковистыми гривами шли мягким аллюром, отчего казалось, кареты не катятся, а плывут вдоль цветущих лугов.
«Вецен! Вецен!»-вдруг послышался призыв. Вецен обернулся на свиту, слышал ли ещё кто голос Борны, но все, скрывая под маской суровости эмоции, пристально разглядывали подъезжающее посольство Морского Простора. Наваждение?