Храм Дианы Немийской

«...В нашу задачу не входит рассмотрение того, какое воздействие оказывает на будущее человечества наличие в жизни каждого общества глубинного пласта дикости, не затрагиваемого поверхностными изменениями религии и культуры. Проникнув в глубины магии, беспристрастный наблюдатель увидел бы в ней не что иное, как постоянную угрозу цивилизации...» - Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии.

"..То, что внизу, аналогично тому, что вверху. И то, что вверху, аналогично тому, что внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи. Эта вещь восходит от земли к небу и снова нисходит на землю, воспринимая силу как высших, так и низших областей мира..." - Изумрудная Скрижаль Гермеса.
               
                ***


Человеческая жизнь похожа на марковскую цепь в математике. Все случайные события появляются в ней, на первый взгляд, в  хаотичном порядке, тем не менее, в строгом соответствии с вероятностью, собственноручно отштампованной судьбой для каждого из нас. Иногда в этом порядке происходит сбой, отправляющий вас в состояние, возврат из которого невозможен.
 
                ***

Когда эти двое вышибли дверь, тот, кто появился на пороге первым, выглядел так, как будто он существовал всегда. Высокий, внешне очень мощный, черная борода, пронзительный взгляд из-под густых бровей. Настоящий архетип всего мужского, первобытного, вне эпохи и истории, образ, который легко представить, но почти невозможно увидеть в наше никчемное время.
 
/...Поглощающее состояние. В астрофизике, объекты, обладающие подобным свойством, называют черными дырами, и их температура лишь на доли градуса выше абсолютного ноля. Такие объекты забирают энергию у более горячих и менее упорядоченных структур. Бесконечно плотные, поглощающие все, что пересекает их горизонт событий.
Что находится за ним, в сингулярности? Мир, вывернутый наизнанку, место, откуда звезды, похожие на выложенное алмазами тело Бога, кажутся лишь глупыми огоньками, которые скоро исчезнут? Вечность, или, просто пустота? .../

В странной ситуации в голову приходят странные мысли. Наверно, поэтому я сразу и не понял, что именно должно сейчас произойти. А когда понял, было уже поздно.


                ***

У меня нет лингвистического образования, но мне всегда легко давались иностранные языки, поэтому художественный перевод, со временем и стал моим любимым хобби. Перевод песен, стихов, прозы, мало что может приносить такое интеллектуальное удовольствие.
 
Тогда, во время работы над "The Tissue-Culture King", весьма занятного рассказа первого секретаря ЮНЕСКО Джулиана Хаксли, я и узнал об этом фундаментальном труде Фрэзера, «Золотая ветвь». На русский было переведено всего два тома, да и то, в сокращении.
Проштудировать 12 томов на английском середины XIX века, даже в ознакомительных целях, было непросто, но я и раньше сталкивался с сопоставимыми по сложности текстами. Некоторые положения Фрэзера казались спорными, но подробное изучение культа Дианы Немийской невероятно меня увлекло.

Все же сухой остаток изучения этой работы, заключавшийся в том, что все человеческие общества, начиная с первобытного этапа, проходят через своеобразную ментальную триаду развития, «магия-религия-наука», меня не устроил. В исследованиях Фрэзера я нашел ряд несовпадений, а иногда и попросту некорректных вещей.

В основном мои претензии касались количественного аспекта вопроса, на котором и строилась его диалектическая триада. И тот храм Дианы в Немийской долине, неподалеку от Рима, вряд ли мог служить полноценным её доказательством. Ведь индукция говорит нам лишь о наличии потенциальной взаимосвязи, но отнюдь не о причинно-следственном её характере.

Столь вольное обращение с логикой и философией меня задело, а эти вещи были не меньшим моим увлечением, чем художественный перевод. В результате, неожиданно для самого себя, я ввязался в битву, которую никогда не смог бы выиграть.

На всех известных мне сетевых исторических форумах, я начал критиковать, порой в весьма резкой форме, и самого Фрэзера, и все его идеи,  на русском, английском и итальянском. А заодно и проклятого трансгуманиста Хаксли, перевод рассказа которого и привел меня во все эти перипетии. И надо заметить, что их адепты отвечали мне с не меньшим энтузиазмом.

Через несколько месяцев, когда всё уже чуть поутихло, на электронную почту неожиданно пришло письмо. Та самая la_piccolа, мой главный оппонент на всех площадках, наглая сука la_piccola, вдруг оказалась профессором  Римского Университета, знаменитой Сапиенцы.
Вирджиния Кассано, молодая черноволосая итальянка. Казалось, еще  вчера, зная о ней лишь по язвительным комментариям в свой адрес, я был готов стереть её с лица земли. Но после этого письма, в нашем общении всё вдруг завертелось с точностью до наоборот. Впрочем, это вопрос уже скорее для психологов.

Но самое главное на тот момент было в другом. Когда Вирджиния, после очередной, ставшей уже привычной пикировки мнениями, написала, что нашла еще один храм Дианы, в Калабрии, и предложила мне поучаствовать в раскопках, я как можно быстрее собрался и вылетел в Италию.

Тут стоит сделать небольшое историческое отступление. Дело в том, что от культа Дианы вообще мало чего осталось, в прямом смысле слова, практически никаких свидетельств и артефактов.
Есть лишь то, что нашли на Авентинском холме, и давно измусоленные развалины храма в Немийской долине. Есть предания о том, что там происходило, но опять же, не более, чем предания. И продолжающиеся по сей день академические споры о причинах уничтожения Культа и его жрецов в позднеимперский период.

Поэтому то, что нашла Вирджиния, если оно хоть немного соответствовало действительности, тянуло, как минимум, на серьезное историческое открытие. Все же пока не существовало никаких доказательств миграции Культа дальше в горы, в Калабрию, в самый носок итальянского сапога. И поначалу я  воспринимал все это довольно скептически, ровно до того момента,  пока она не упомянула о старой роще рядом с развалинами. А значит, тогда все и впрямь совпадало.

Встреча была приятной, и  мы понравились друг другу, во вполне определенном смысле. Нашлись и общие увлечения, и все как-то очень быстро тогда произошло…

Но то, что Вирджи называла третьим храмом, вас бы, наверно, не впечатлило. Никаких возвышенных развалин и величественных колонн. Грязь, пещеры, о некоторых и не поймешь, то ли люди их прорыли, то ли звери. Вокруг покрытые мхом, полусгнившие от собственной старости деревья.
Археологические раскопки, это не как в фильме про Индиану Джонса. Нет хрустальных черепов, таинственных чаш, и прочего. Зато есть грязные ноги и ногти, немытые люди, спящие вповалку в  палатках, тяжелая, порой занудная до отвращения работа.

Но несмотря на все это, в то долгое итальянское лето, мы были счастливы. Иногда, когда было время,  спускались вниз, в небольшой, словно игрушечный городок, гуляли по узким прохладным улочкам. Сидели в каких-то маленьких семейных кафе, взахлеб спорили о различных особенностях отождествления древнегреческой Артемиды с нашей немийской Дианой, да и много еще о чем.

Раскопки начались в мае, а уже в августе пошли дожди и грязь. Пока что результаты были нулевые, и в университете Вирджинии, оплатившем, в том числе, и мой приезд, понемногу начинали  нервничать. Деньги пока переводили, хватало, чтобы заплатить рабочим, и на свои нужды, но было ощущение, что все это уже ненадолго….
Но тут нам неожиданно и крупно повезло. Как в свое время Шлиману, не иначе. И радость была невероятная!

В одной вновь отрытых пещер мы нашли кости. Очень крупный мужчина, верхняя одежда, если и была, то истлела, на бедрах что-то вроде кожаной повязки, тоже изрядно истлевшей, но судя по трем ровным отверстиям в ней, ранее чем-то украшенной. Большеберцовая кость левой ноги отделена и вложена в правую руку. Череп пробит, треугольная рана, как от стрелы или копья.
Предполагаемый угол её нанесения, с учетом высоты пещеры, все же позволял предположить, что в него выстрелили из лука. И, как минимум, очень странного лука.

Таких, со времен Ромула и Рема, не было ни у римских сагиттариев, ни у кого-либо еще. Да и потолок пещеры был слишком низок. И тот же английский тисовый лук, закончивший рыцарскую эпоху ещё под Креси, в неё бы просто не пролез. Разве что он должен быть в несколько раз меньше, или быть блочным, что сюда как-то не вязалось, учитывая, что изобрели такой только в прошлом веке.
Речь могла бы идти об арбалете, но ручные модели арбалетов появились намного позднее. Но несмотря на все неувязки, и это было уже что-то. Кости направили на экспертизу, которая должна была занять пару месяцев.

                ***

То долгое итальянское лето для меня закончилось так же неожиданно, как и началось. В тот день, Вирджиния, выбираясь из палатки, поскользнулась на мокрых камнях. Когда я нашел её, то сначала показалось, что она просто решила посмотреть на небо, подложив под голову свой любимый багровый платок. В этот  же день, рухнули и подмытые дождями перекрытия в нескольких пещерах.
У меня оставалась рабочая виза, и после, я решил еще на какое-то время остаться здесь, в игрушечном городке, хоть смысла в том, да и уже ни в чём, для меня не было.

                ***

Калабрийцы немного другие люди, что ли. Нет заносчивости и вспыльчивости сицилийцев, холода и выдержки сардинцев, высокомерия флорентийцев. Тут никто не  стремится сразу отправлять кого-то на тот свет. Здесь проводят жизнь примерно так, как проживают свой срок крокодилы в американских зоопарках. Спокойные, сильные, живущие невероятно долго.
В этом городке почти нет туристов, и всё как будто застыло. И всё, всё равно, живёт.

Солдат калабрийской ндрангеты, пиччотто, контролирует сразу несколько десятков мелких проходимцев. Под ним ходят все дилеры его района, и солдат снабжает их отличным товаром, в ассортименте и по хорошей цене. Клиенты, если что не так пошло, продавцов не сдают, иначе в следующий раз, вместо порции «снежка», можно запросто получить нож в глотку.(1)

Пиччотто в целом ведут себя как обычные люди. А вот кто повыше, как ни странно, это более заметно. На этих узких улочках, в этих маленьких кафе, иногда можно заметить, как к такому человеку подходят люди, лица которых чем-то напоминают мордочки внезапно наткнувшихся на удава кроликов.

Наверно, и у меня было такое же лицо. И то, что второй, вошедший тогда вслед за бородатым  - большая шишка, кримине, я понял сразу, как только он посмотрел мне в глаза.(2)

                ***

Говорят, когда наблюдатель проходит горизонт событий черной дыры, то перед тем, как превратиться в бульон из кварков, или попасть совсем в другое место, он увидит всю историю Вселенной.

Архетипичный бородатый мужик и стал моей черной дырой, а то, что я вам рассказал,  уже стало историей моей, прямо сейчас становившейся иной, реальности. На бородатом была кожаная перевязь, вроде той, как на скелете в пещере, но только с вставленными в неё тремя крупными камнями. Горизонт событий был пройден, дальше начиналась сингулярность.

Мне обмотали голову изолентой, оставив только нос, чтобы дышать, и рот, видимо, чтобы я мог говорить, ну, или блевать, если понадобится. Когда бородач скрутил меня так, что я не мог и пошевелиться, кримине приставил мне к голове ручную дрель, и начал вертеть, ну, а дальше пошли вопросы.

Этот еще не старый, рано полысевший человек знал все подробности о наших исследованиях, но его интересовали детали. Расположение пещер, как лежал скелет по направлению к Полярной звезде, и в какой руке у него была его собственная большеберцовая кость.
Судя по тому, что кримине прошипел мне тогда на ухо, хоть некоторые моменты я со страху и не понял, знал он о Диане явно побольше, чем я, Вирджи, да и сам старик Фрэзер, вместе взятые.
 
                ***

Когда к голове приставляют дрель, начинаешь думать намного быстрее. Может поэтому, я тогда и вспомнил, как той ночью с Вирджинией, едва оторвавшись друг от друга, грязные, залитые потом, мы лежали на теплой, мокрой земле развалин третьего Храма, и смотрели вверх, в бездонное звездное небо.

/..Поглощение более упорядоченными телами тел менее упорядоченных. Диана и её вечная охота, для которой нужна жертва, источник хаоса, Орион, постоянно преследовавший несчастных Плеяд. Тот, чье тело положили среди звезд../

Размещая тела так, как лежал скелет в пещере, чтобы его очертания совпадали с контурами созвездия, жрецы культа пытались замедлить энтропию ойкумены Древнего Мира. Обращение к ноуменальным структурам высокого уровня и, судя по всему, успешное. Может именно поэтому Вечный Город с тех пор и начал расползаться по всему свету, словно раковая опухоль.

Скорее всего, кримине узнал о ритуале от своего капобастоне, по всей видимости, жившего неподалеку от деревни, рядом с которой  мы и начинали раскопки. Таких здесь, очень нечасто, шепотом, называют «дядя», хоть в лицо такого дядю уже лет как двадцать никто и не видел. Ну, а тот мог узнать обо всем, разве что из Санты. (3,4)

Когда Вирджи, которая родилась в этих краях, как-то пару раз обмолвилась о местных криминальных нравах, мне казалось, что она просто шутит, как вот обычно порой разыгрывают туристов. Бессмысленное и глупое слово..."казалось"...
 
Вот так и крутятся люди, в общем. Сидят такие вот дяди в глухих деревнях, и ворочают активами на сотни миллиардов долларов. Никто их не видел и не слышал, и прёт им невероятно, и теперь уж и неудивительно, почему. Если вы, конечно, уже поняли, чем, на самом деле, является Санта, хотя о ней вообще мало что известно.  Как и о том, что диалектическая триада Фрэзера, на самом деле, всегда имела обратное направление.

Я так никогда и не узнал, почему кримине поверил в то, что услышал от капобастоне. Может, хотел, чтобы у него все было как надо, и не хуже, чем у стариков. А может, вообще, задумал со временем стать стелла, или чем-то аналогичного уровня в Санте (5)

Поэтому, когда мы раскопали третий Храм, он и привез сюда самого неудачливого и проблемного пиччотто из всех, что у него были. После того, как я, едва ворочая язык, прошептал, что отведу его на место раскопок  и покажу пещеру, и как там все лежало, он, наконец, отложил дрель в сторону.

Её схватил было новоявленный Орион, но оказавшись в горизонте событий внезапно появившегося в руках кримине, харкнувшего искрящимся джетом дробовика "Benelli", так и не успел понять, почему звезды вдруг стали глупыми огоньками, а потом все исчезло. Ствол у такой машинки, и впрямь, как черная дыра, не иначе.


                ****

Сначала кримине заставил меня отпилить бородатому голень. Хирургическую пилу, как и дрель, он тоже предусмотрительно захватил с собой, невероятно острая вещь, и здесь я справился  довольно быстро. Потом еще несколько часов чистил и обрабатывал кость. Ребрами и пальцами руки он занялся сам, мои-то руки уж слишком тряслись, для такого тонкого дела.

Вываренная, тщательно отшлифованная большеберцовая кость Ориона верхней частью  направляется на север, к Полярной Звезде. Кости пальцев рук, столь же тщательно обработанные, сжимают ее, как палицу, в этом и есть большая тонкость, иначе, как заметил кримине, того эффекта не будет. Нашелся материал и для щита, и не хуже львиной шкуры.

Рёбра же тут работают как меридианы, когда они свежие, это всегда хорошая точность, чуть подломить только нужно. Именно потому он и занялся ими лично. А пояс у Ориона уже есть, с тремя бело-голубыми камнями.(6)


****


Когда всё было готово, упаковав необходимое, мы поехали на раскопки. Там какое-то время пришлось пробираться пешком, и тащить все это на своем хребте пришлось уже мне. Было понятно, что живым он меня не отпустит, а потом употребит для аналогичных целей. Если вдруг захочет стать кем-то ещё повыше в Санте.

Когда я раскладывал все на свои места, он вдруг стал говорить что-то, сначала по-итальянски, о золотом ключе на дне моря и графе Уголино, и потом еще, вроде как на латыни, когда как звон какой-то раздался.(7)

А когда поднял голову, там, где он только что расхаживал, стояла девушка, или даже девочка, маленькая и стройная, только вот глаза! Как  черные дыры, как небеса, в которые мы с Вирджи смотрели ночью на раскопках третьего Храма. Только в этих небесах не было звезд. Да и вообще ничего не было.

На голой спине висел щит, а рядом валялся миниатюрный, словно детский лук, из бледно-серого металла. Но этот лук не смогли  бы натянуть и все люди Земли, вместе взятые.

Когда Диана принялась за него, совершенно не интересуясь тем, что для нее уже было приготовлено из бородатого, я много еще что понял. Сначала то, что Гомер ослепил себя сам, и что я прямо сейчас хочу сделать то же самое. И что хранители Культа хорошо знали, что делали. Именно поэтому они и поклонялись Диане Немийской.

А потом, перед глазами все поплыло, и я как будто заснул, отключился, в общем.
 
                ***

У меня было достаточно времени подумать, почему не сработал ритуал. Точнее, сработал, но совсем не так, чем ожидалось.
 
Я считаю, что такие сущности смотрят на все, что происходит в нашем мире, как бы сверху, иначе, чем  мы. Поэтому в том пространственно-временном локусе, который собрал вместе меня, Вирджи, кримине и его неудачливого пиччотто, богиня охоты решила сама выбрать подходящую ей жертву.
Может, если бы кримине проделал все это, не впутывая нас двоих, и не забыв сорвать ветку в роще, то у него бы и получилось. Кто знает...

Мне, правда, от всего этого не легче. В изоляторе Катандзаро я нахожусь уже почти два года, и абсолютно не понимаю, почему меня тут держат. Впрочем, ндрангета всегда платит, чтобы такие истории никогда выплыли наружу, денег у них хватает.

Говорят, я убил Вирджинию, проломил ей голову камнем. Я этого не делал, я любил её больше всех на свете! А отпечатки, я поднимал её тогда, вот они и остались... И вот этих двоих еще на меня вешают, мол, когда рассчитаться потом за порошок пришли, одного застрелил, а второму башку каким-то штырем пробил. Разделал их, привез в пещеру, на раскопки. И уже там отъел от них самые сочные кусочки.

Совсем крыша у местной квестуры поехала, не иначе. Анализ у них там какой-то, следы под ногтями, ДНК, уж и не знают, чего еще и придумать. Говорю же, как Диана на него накинулась, так клочья аж полетели, ну еще в задницу ко мне загляните, уроды.

А в том городке, говорят, за это время, и впрямь, поспокойнее стало. Чего обо мне и не скажешь, совсем нервы уже на пределе. Я много раз объяснял следователям, как все было, и адвокат говорит им, что все так и было. Но никого мои объяснения не интересуют.

Так я и сам скоро поверю, что я – Диана Немийская.


____________________________________________

1. Пиччотто, пиччотто д’оноре (Picciotto,  Picciotto d’onore) – солдат ндрангеты, самая низшая ступень в иерархии.

2. Кримине (Crimine)  – одна из руководящих должностей в территориальной ячейке ндрангеты, человек, отвечающий за криминальный, силовой аспект деятельности.

3. Капобастоне (Capobastone) – руководитель locale, территориальной ячейки ндрангеты, которая может состоять из одной или нескольких ндрина (семей).

4. Санта (Santa, La Santa) –  т.н. «Старшее общество», тайный внутренний круг в структуре ндрангеты.

5. Стелла (Stella) – в пер. с итал. «звезда», один из высших рангов в Санта, о сущности которого практически ничего не известно. Однако, по появившимся в 2010 г., в процессе одной полицейской операции, свидетельствам, стало известно, что во время обряда посвящения, произносятся слова «Dal cielo e nel mare il nostro Signore Creatore formata la stella Polare».

6. Пояс Ориона - астеризм в созвездии Ориона, опоясывает фигуру охотника в изображениях созвездия. Состоит из трех бело-голубых звезд (голубых сверхгигантов).

7. Граф Уголино (Conte Ugolino)  –  Уголино делла Герардеска (1220 -1289 гг.), свергнутый правитель Пизы, глава гвельфской партии города, заточенный в башню семьи Гуалланди вместе с двумя сыновьями и двумя внуками, и скончавшийся там от голода. В «Божественной комедии» Данте, в контексте истории его гибели, ему приписывается людоедство (поедание собственных детей). Также, «Граф Уголино»  – наивысший ранг в Санта.