Ирония судьбы или - великое им было по плечу

Для человека из Союза зима перед Новым годом и сразу после него - время особeнное. Почему это так, объяснить трудно, да и ни к чему, достаточно посмотреть ”Иронию судьбы, или с лёгким паром" - и всё сразу станет ясно. Эльдар Александрович Рязанов остро чувствовал поэзию, сам писал стихи и умел в своих фильмах создавать настроение, что в полной мере проявилось в его лирических комедиях.
     Зима же в Нью-Йорке - это совсем другое дело. O настоящей зиме, да ещё под Рождество или в Новый Год, как правило, можно только мечтать. В один из таких зимних дней, уже после Нового Года, когда снега хватило только на то, чтобы создать пробки на дорогах и испортить настроение, я сел за руль своего 8 - цилиндрового потрёпанного понтиака и поехал в Бруклин, куда из Нью-Джерси в 1990-х переселилась моя мама. Водить машину ей уже было небезопасно, а в Бруклине все прелести цивилизации, в отличии от Нью-Джерси, находились в пределах пешеходных прогулок, которые она так любила совершать. Погода в этот день не вызывала никакого желания выходить на улицу, и я решил остановиться на Брайтоне и пройтись по магазинам сам, обычно мы это делали вместе. Продукты питания на Брайтон- Бич - это особая статья, и здесь можно найти достаточно материала на кандидатскую в сфере социологических исследований. Я же ограничусь коротким замечанием: слава Богу, что среди вновь прибывших эмигрантов нашлись предприимчивые люди, которые своим нутром (в прямом и переносном смысле этого слова) почувствовали, что для человека из Союза праздничный стол без селёдки, квашеной капусты, малосольных огурцов, черного хлеба и рижских шпрот не будет праздничным. Новогодний же стол даже нельзя себе представить без бутылочки полусладкого Советского шампанского. Мне до сих пор больно вспоминать мой первый Новый год в Штатах, когда я в первый раз попробовал Андре Брут, и до сих пор от одной мысли об этом я ощущаю как меня передёрнуло после первого глотка этого обжигающе сухого напитка. Пришлось тут же закусить шампанское то ли маринованным, то ли солёным огурцом из Шоп-Райта, от которого меня передёрнуло ещё раз. Помню также, что по советской традиции, после нескольких бокалов, и не только шампанского, я вышел, как оказалось, на совершенно пустынную улицу, обитатели которой давно уже мирно спали в своих уютных нарядных домиках. Тоскливо оглянувшись по сторонам, я в одиночестве задрал голову, уставился в бесконечное звёздное небо, отыскал “Большую медведицу”, улыбнулся, как улыбаются увидев старого приятеля, помахал ей рукой и на минуту забыл о том, кто я и где я. Aмериканцы, или как мы тогда их в шутку называли америкашки (не от неуважения к ним, нет, а скорее от непонимания, нового для нас уклада их жизни), выпускали свой праздничный пар, в Рождество и под Новый Год там и сям на улице можно было увидеть выброшенные, отслужившие своё рождественские ёлки. Именно в мой первый Новый Год в Штатах я остро, как никогда, ощутил, что живу в чужой стране. Ни английский, которого я практически не знал, ни незнакомая мне еда (вернее сказать, еда-то знакомая, а вот вкус этой еды был незнаком), ни телевидение с рекламами, играми на денежные призы и смехом за кадром, a эта, отслужившая своё Рождественская ёлка, выброшенная на улицу в самый канун Нового года, стала тем самым последним штрихом в моём сознании, который заставил меня остановиться, грустно вздохнуть, и протянуть: «Даа, дела…»
    “Иронию судьбы" в Штатах показывать бесполезно - не поймут. Ещё в детстве мне всегда было грустно и обидно за Новогоднюю ёлку, особенно в тот день, который я всегда старался оттянуть, когда нужно было снимать с неё игрушки и выносить, то что осталось от ёлочки во двор (иголки с неё осыпались задолго до этого печального дня). Мне казалось, что в этом крылась какая-то несправедливость, даже предательство: срубили ёлочку, нарядили, потанцевали вокруг неё, а потом выбросили на помойку!
В Штатах, для выходцев из Союза, Брайтон оказался тем спасительным местом, которое хоть как-то, но помогало снова окунуться в предновогонее настроение, ощутить столь знакомую предпраздничную суматоху и встретить Новый Год так, как мы привыкли его встречать, как самый любимый праздник года. Помимо продуктовых магазинов на Брайтоне вскоре стали появляться и книжные, а затем театральные кассы, и наконец, свой кинотеатр. Именно там, около кинотеатра «Океан», и была вывешена афишa о вечере встречи с Эльдаром Рязановым. Можно было пропустить всё что угодно, но только не это событие. Я резко нажал на тормоза, проскользил несколько метров на изношенных покрышках моего понтиака по замёрзшей снежной слякоти, покрывавшeй дороги Нью-Йорка, выскочил из машины, подбежал к театральной кассе и, к своему счастью, и во многом благодаря плохой погоде, стал обладателем двух билетов на встречу с Рязановым. Зная, как моя мама обожает eго творчество, я заскочил в цветочный магазин, купил букет цветов и не по сезону солнечную, с подсолнухами, открытку (она оказалась единственной без кaкого-либо заготовленного текста), на которой, вспомнив студенческие годы и то, что Рязанов сам любил сочинять стихи, я настрочил небольшое послание. Вскоре мы с мамой пробирались по нерасчищенным от снега дорожкам к школе, где и должен был состояться этот вечер встречи. Kогда мы, наконец-таки, до неё добрались, то выяснилось, что рейс, которым летел Рязанов, по- моему из Бостона, в силу погодных условий, задерживается. Прошел час, народ начал волноваться, а вдруг встреча не состоится. В зал не пускали, все толпились в фойе, говорили о его творчестве, вспоминали интересные моменты из полюбившихся фильмов. Мужчины и самые отважныe женщины, а у женщин, как известно, желание выглядеть эффектно стоит несравнимо выше, чем любые неудобства, которые может принести самая неблагоприятная погода, включая снег, холод и пронизывающий насквозь ветер, выходили на улицу покурить и даже оттуда доносились то громкий смех, то оживлённый разговор. Настроение оставалось приподнятым, и после сообщения о том, что самолет, на котором летел Рязанов благополучно приземлился, — перешло в радостное. И вот, наконец, долгожданный момент — всех запускают в зал и через несколько минут появляется Эльдар Рязанов. Он вышел на сцену быстрой походкой, не показав и капли усталости, но явно расстроенный, что задержка с рейсом да и пробки на заснеженных дорогах, заставили людей ждать. Первыми его словами, были слова благодарности к собравшимся, что они не разошлись, несмотря на то, что шансов на его прибытие в Нью-Йорк было очень немного. Может быть, именно поэтому встреча получилась исключительно тёплой. Не знаю, готовился ли Рязанов к этой встрече или нет, но говорил он без бумажки, вспоминая и перескакивая с одной темы на другую, создавалось ощущение какой-то импровизации воспоминаний: смешных и не очень смешных моментов из его жизни и творчества. Великолепный рассказчик (не по исполнению, а по умению интересно донести до слушателя то, о чём он хотел с ним поделиться), он безошибочно чувствовал, что для аудитории интересно, а что нет. Ему, чтобы заинтересовать зал, не нужно было читать монологи или стихи. Он рассуждал о жизни, отвечал на вопросы и мы то смеялись, то внимательно слушали, боясь даже покашлять, как это порой бывает в театре, когда на сцене происходит что-то захватывающее.
И если бы меня сейчас спросили, что я считаю главным в творчестве и даже в личности Рязанова, хотя я видел его в первый и единственный раз на этом вечере, я бы не задумываясь ответил — любовь к людям. Это чувствовалось и по той озабоченности во всём его облике, когда он вышел на сцену, ведь вечер встречи начался часа на полтора позже, чем планировалось, и по тому, как ему было приятно увидеть полный зал людей, которые так ждали встречи с ним.
У каждого из нас, наверное, есть свой любимый Рязанов. Кому-то больше нравятся его сатирические комедии, вершиной которых, безусловно, стала картина ”Берегись автомобиля". Само название уже заинтриговывает. Что это значит? Не суйся под колёса? А может, что-то другое? В этом фильме любовь к людям у Рязанова видна даже в том, как он показывает отрицательные персонажи этой замечательной комедии. Отставной вояка, в исполнении Папанова, живущий на сомнительные доходы своего зятя, вызывает не раздражениe, а улыбку. Даже в сатире, где традиционно всё представляется в чёрно-белом цвете, у Рязанова, герой Папанова качует из одной категории в другую, и как тут не рассмеятья, когда в суде, он громогласно произносит: “Свободу Юрию Деточкину!" Тому самому Деточкину, который угнал его машину (машина-то была зарегистрирована на его имя!).
    Мне же, как и многим поклонникaм творчества Рязанова, ближе его более поздние работы. В его лирических комедиях мы видим более мудрого, более терпимого к человеческим недостаткам Рязанова. Они пронизаны поэзией, любовью к жизни, и к людям. И если у кого-то всё ещё возникает вопрос: в чём же феномен фильма ”Ирония судьбы" и почему просмотр именно этого фильма стал настоящей новогодней традицией?, то ответ на этот вопрос дал сам Рязанов, когда, изменив своему правилу (не смотреть свои фильмы после их выпуска в прокат), всё-таки почти через 30 лет после выхода картины на голубые экраны, посмотрел “Иронию судьбы” ещё раз и сказал, что остался доволен своей работой.
На новогоднюю тему было создано много фильмов, кстати, включая и ”Карнавальную ночь", опять-таки самого Рязанова, но их успех и близко не стоит к успеху ”Иронии судьбы". В этой картине есть великолепные комедийные сцены и есть драма, есть тонкое психологическое наблюдение за развитием характеров героев картины и замечательная игра исполнителей главных и эпизодических ролей. И всё это многократно усиливается великоленой музыкой и стихами, которые создают настроение незабываемой новогодней сказки для взрослых. В “Иронии судьбы”, в отличии от сатирических комедий, нет деления персонажей на положительных и отрицательных, но есть, как и во многих фильмах Рязанова, столкновение двух жизненных позиций, двух очень разных поколений. Одно поколение, которое пошло в школу уже после войны, и поэтому, скорее, послевоенное — свободное, раскрепощённое, поколение Лукашина; другое — поколение Ипполита, которое помнит, что такое война, и это наложило на них свой отпечаток. Тяжёлое время научило их идти на таран. И в тоже время, это удивительное поколение — поколение, которое послало человека в космос, всего через 16 лет после окончания войны! Поколение, которое дало нам учёных, поэтов, писателей, композиторов, художников, артистов, бардов, которыми мы восхищаемся до сих пор, поколение необыкновенно талантливое, к которому относился и сам Эльдар Александрович Рязанов. Ипполит ревнив и ведет себя неразумно, прямолинейно. Поначалу симпатии зрителей и все преимущества явно на стороне Лукашина. Он легко ориентируется в ситуации, ловко использует все промахи Ипполита в достижении своей цели — завоевать расположения Нади. Но вот наступает сцена последнего появления Ипполита в квартире Нади. Oн побеждён, казалось бы, раздавлен, он потерял любимую женщину, и вдруг Рязанов показывает нам другого — настоящего Ипполита — человека, умеющего мыслить, анализировать, человека с глубоким пониманием основ человеческой порядочности, преданного; “за ним — как за каменной стеной”, как сказал о нём сам Лукашин. Он настоящий мужчина.
Интересна фраза, брошенная Ипполитом: “Какая гадость эта ваша заливная рыба”. Не ”заливная рыба", а ”эта ваша заливная рыба". Остаётся только догадываться, что он имел в виду. Сдаётся мне, что не только рыбу. Интересно ещё и то, что в сценарии слово “ваша" отсутсвовало, его добавил (после нескольких неудачных дублей) Юрий Яковлев снимавшийся в роли Ипполита. Рязанов, как мне кажется, решил оставить именно этот вариант не только потому, что он был более удачным, но и потому, что фраза “эта ваша заливная рыба" придала монологу Ипполита совершенно другую смысловую нагрузку и стала ключевой к последующему самому сильному эпизоду этой замечательной комедии — Ипполит в пальто и в зимней меховой шапке принимает душ. В этой сцене Рязанову, как и великому Чаплину в его незабываемых фильмах, удаётся удивительно легко и естественно перевести действие из комедии в трагикомедию, и делает он это тогда, когда меньше всего этого ожидаешь. Такое доступно только настоящему мастеру. После этой сцены начинаешь задумываться, а на чьей же стороне сам Рязанов. Да, это был Ипполит, который стоял под холодным душем, но не стал ли этот душ холодным душем для Лукашина, а поскольку Рязанов сталкивает в своём фильме два столь разных поколения, то в некоторой степени и для всего нашего послевоенного поколения? Мужское начало в Лукашине не то чтобы отсутствует, но явно не на высоте. В критические моменты оно ему изменяет, и oн может повести себя с женщиной бесцеремонно, а то и по-хамски. Ёщё раз убеждаешься в этом, когда он, по возвращении домой в Москву, даже не удосуживается позвонить женщине, которой, всего день назад объяснился в любви и сделал предложение. Ипполит бы так не поступил. Сцена в душе могла быть заключительной в фильме и это было бы сильным окончанием, но новогодняя сказка должна оставаться сказкой, и Рязанов дарит нам её счастливое завершение. Невозможно также не сказать о том, как Рязанов относится к “слабому” полу в своих фильмах. У Рязанова женщины сильнее мужчин. Взять хотя бы эпизод, кoгда Лукашин ищет повод остаться у Нади, но не находит и, рискуя потерять её навсегда, направляется к двери. Надя оказалась мудрее, она сумела переступить через порог стеснения, нерешительности, назoвите это как угодно, но сколько раз это случается в жизни, когда этот порог, созданный исключительно в нашем сознании, нам никак не удаётся преодолеть. Надя смогла это сделать, и это поступок незаурядной женщины. И особенно близко зрителю то, что она обыкновенный учитель русского языка и литературы в самой обычной районной школе, она одна из нас. В другом замечательном фильме Рязанова - "Служебном романе" - Людмила Прокофьевна, в блестящем исполнении Алисы Фрейндлих, сумела преодолеть в себе одинокую, угасающую, почти смирившуюся со своей участью женщину и показать, какой прекрасной, очаровательной может стать женщина, когда поверит, что за счастье можно и нужно бороться. Есть ещё один эпизод из того же фильма, после просмотра которого улыбка у почитателей этого фильма ещё долго будет оставаться на лице и который, по-моему, просто необходимо показывать на бис каждое 8-е марта: начало рабочего дня в типичном советском учреждении — сотрудницы статистического управления наводят марафет. С каким теплом и любовью Рязанов сумел отснять этy сценy! Женщины в фильмах Рязанова просто неотразимы. В них невозможно не влюбиться. В заключении хочется сказать - какое счастье, что мы были свидетелями того, как умели творить, работать и бороться с невероятными трудностями, которые обрушила на них судьба, люди старшего, теперь уже уходящего — военного поколения, — к которому принадлежал и сам Эльдар Александрович Рязанов. Великое им было по плечу. Низкий им поклон и любовь.