Глава 18. Этот тяжёлый 1996 год

Глава 18. Этот тяжёлый 1996 год…

Все договорённости с Фениным оказались в силе. С первых дней января 1996 года началась в штольцевской семье, если можно так сказать, светлая полоса в жизни. Ну, а почему бы и нет? Исчезла неопределённость. А это – дорогого стоит. Да, появились новые сложности, изменилась ответственность, но это не пугало супругов.
Амалия Болиславовна, став начальником Службы оперативного управления, впрочем, что всегда было ей свойственно, – Бог наградил таким характером, – полностью погрузилась в новые обязанности. Переживала очень, сомневалась, что не справится, но это было только на словах. На деле, всё с новой её работой шло именно так, как и предполагалось. Последовательно, шаг за шагом, осваивала Амалия Болиславовна новые обязанности и чувствовала себя с каждым днём увереннее на новом участке работы. Всё было в её руках: доверие руководства, опыт, смекалка, твёрдый, решительный характер, обострённое чувство ответственности, способность быстро анализировать ситуацию и принимать выверенные, логичные, правильные решения.

 Естественно, и должностной оклад у Амалии Болиславовны ощутимо возрос что, конечно же, её радовало. Время сложное, непредсказуемое – но она работает в отрасли, которая в любые времена востребована, и её позиции в цепочке воспроизводства услуг связи, в которых очень нуждаются люди, упрочились и позволяют в нормальных условиях существовать семье. Хватило бы только сил и не подвело бы здоровье. И муж, наконец, преодолел бы своё странное и непонятное состояние...
Виктор Васильевич Штольц, вступив в должность заместителя Генерального директора ОПС, переживал сложные, двойственные чувства. Ещё недавно, казавшееся неизбежным, унизительное перемещение вниз по служебной и социальной лестнице не состоялось, или, по крайней мере, отодвинулось на неопределённое время. Теперь всё зависит только от него, а не от прихоти вышестоящего начальника, который, наконец, надо отдать ему должное, справедливо определился с его местом и положением в иерархии ОПС. Всё зависит теперь от того, позволит ли его физическое состояние, о котором только ему одному и известно, руководить городской телефонной сетью в новых сложившихся условиях.

Как там гласит житейская мудрость у руководителей – лучше быть маленьким «Самом», чем большим «Замом»? Штольц уже не хотел быть «Самом». Но чтобы восстановить пошатнувшееся здоровье, очень важно было ему сохранить относительную самостоятельность в своих повседневных действиях, в выборе именно того щадящего режима работы, который сложился и был пока ему крайне необходим. А шансы благополучно справиться с недугом - он чувствовал это - нежданно-негаданно возросли.
По факту, он сменил работу, как и рекомендовали ему врачи. Обязанности остались прежними, но часть ответственности официально перераспределилась на Фенина. И это было дополнительное послабление в части моральной нагрузки, тяжесть которой, до состоявшегося назначения, долгие годы испытывал на себе Штольц.

Это были позитивные изменения. Штольц почувствовал некоторое облегчение, воспарил духом. Он должен войти в нормальную колею – должен!
Судьба благоволила Штольцу. Фенин практически оставил всё как есть. За исключением главного и самого для него важного: лишил Городскую телефонную сеть юридической и финансовой самостоятельности, проще говоря – забрал у Штольца право первой подписи на документах и гербовую печать, которую затем уничтожил за ненадобностью. В дальнейшем, теперь уже никогда, не бывать Городской телефонной сети самостоятельным предприятием! Вот, пожалуй, и всё, что коснулось лично Штольца. Фенин даже не предложил ему переселиться в кабинет поближе, а оставил в старом здании, сохранив ему привычное рабочее место. Фактически Штольц остался, как и прежде, абсолютно самостоятельным в своих действиях и практически не ощущал дополнительного сковывающего контроля со стороны Фенина, хотя поначалу ожидал его.

Жёсткой и тщательной ревизии подверглась лишь финансовая деятельность ГТС. Штольц понимал – от результатов этой проверки в полной мере зависит степень сохранения доверия к нему Фенина. Сильно не переживал – в финансовых вопросах он не допускал превышения порога допустимых вольностей и всегда чувствовал себя уверенно. И всё-таки, однажды, когда уже вся эта канитель со слиянием финансов и подведением балансов практически закончилась, позвонил ему Фенин по «вертушке» и задал вопрос, от которого Штольца бросило в жар, он растерялся, не сообразил сразу, что ответить и покрылся краской стыда. А Фенин спросил
- Виктор Васильевич, а что это за безобразия вы развели с выдачей беспроцентных кредитов работникам при покупке дорогостоящих товаров? И звучало в голосе Андрея Алексеевича с трудом сдерживаемое возмущение.

Признаться, то о чем говорил Фенин, тоже оказалось для Штольца неожиданной новостью. Да, предприятие осуществляло бартерные сделки в счёт услуг связи. Как правило, это были мелкие, ходовые товары и продукты, которые в оперативном порядке отпускались иногда работникам в долг, до аванса, до получки…
Но Фенин говорил не об этом. У него перед глазами лежал список. Его принесла ему главный бухгалтер ОПС Клюшницкая и внесены в этот список были 25 человек, которые приобрели себе в долг, в личное пользование, телевизоры, стиральные машины, дорогую мебель и даже… видеомагнитофоны!
Хорошее дельце! Инфляция по-прежнему, зашкаливала. Деньги теряли ценность на глазах. И если в беспроцентный кредит приобретена вещь – на полгода, на год, как позволено, оказалось людям из списка, – то с каждым последующим месяцем цена денег, которыми платили они за товар, приближалась к мизеру. И получалось что, по сути, вещь приобретена ими за бесценок. И самое поразительное – в списке сплошь фигурировали фамилии теперь уже бывших заместителей Штольца, начальников цехов и лиц, в той или иной степени к руководству приближенных.

Известие наложилось на зыбкое неустойчивое нервное состояние Штольца, и до боли, неприятно, поразило его. Била его жизнь, била, а в душе Штольц по-прежнему оставался неисправимым доверчивым идеалистом и чересчур, как, оказалось, полагался на проверенных людей, долгие годы работал с которыми плечо к плечу, и по большому счету, которые не подводили его прежде. И вот, почувствовали соратники, что ослабил руководитель властные свои полномочия, смягчил характер, добавил самостоятельности им, в их действиях, и тут же воспользовались они этим себе во благо. Не удержались от меркантильных соблазнов.
Первый ощутимый и отрезвляющий удар в спину был нанесён Штольцу Шмидтом чуть более года назад, в результате которого было потеряно доверие к начальнику цеха, и вот, теперь – сюрпризы от Макарычева, от Пильниковой…
Фенин на другом конце провода ждал ответа и Штольц с чувством, как будто бы пойман на воровстве, признал свою вину, и с трудом, но подыскал все-таки несколько слов в своё оправдание

- Андрей Алексеевич, в последние несколько месяцев я не очень хорошо себя чувствовал, болел – если прямо сказать, и, наверное, ослабил контроль. То, что вы сейчас сообщили, и для меня самого – новость! Обратите внимание – в списке нет моей фамилии…
Штольц понимал, что факт этот – слишком слаб, чтобы смягчить ответственность. Но как ни странно, Фенин принял это во внимание. В завершение разговора вынес вердикт
- Халява закрыта! Сообщите всем из списка, что я отдал распоряжение бухгалтеру – максимально из первых зарплат, все долги полностью с них взыскать. – И положил трубку. Этим всё и ограничилось.
Процесс притирки подразделений теперь единого предприятия шёл своим чередом. И по большому счету, лично к Штольцу от Фенина больше претензий не было.

Казалось бы, всё должно остаться по-прежнему. Но так не бывает при объединении предприятий. Изменился порядок управления производством. Штольцу теперь проводить свои планёрки не было надобности. Теперь проходили они один раз в неделю в кабинете у Фенина. Весь аппарат областного управления присутствовал при этом. Все внимание на планёрке уделено было проблемам городской связи. За общим совещательным столом, в порядке убывания властных полномочий, на строго распределённых местах располагались управленческие работники. Фенин сидел во главе стола. Рядом, по правую руку от него, располагался Технический директор Конаков, по левую – Заместитель Генерального директора Штольц. И далее, по рангу – работники аппарата управления. «Объекты управления» – начальники производственных цехов, участков и вспомогательных служб располагались за пределами совещательного стола, на стульях, расставленных вдоль стены.

И получалось, что Штольц сидит спиной к руководителям подразделений, с которыми в силу своих обязанностей, должен напрямую общаться – слушать их отчёты, отмечать недостатки, допущенные в ходе исполнения работ за прошедшую неделю, ставить новые задачи. Это было крайне неудобно, приходилось всё время сидеть вполоборота.
Ходом совещания руководил Фенин – общим ходом совещания. Но конкретный «разбор полётов» над городской сетью делал Штольц. Присутствующие на совещании внимательно слушали. Подразумевалось, что озвученные проблемы, решение которых зависит от представителей собственно аппарата управления – руководителей финансового, экономического и хозяйственного секторов, свою долю участия в их разрешении будут исполнять автоматически. Усилия всех должны быть направлены, в первую очередь, во благо производства!
Но на практике так не получалось. Много вопросов уже после планёрки Штольцу приходилось решать в отдельном, частном порядке. И если с начальниками производственных цехов всё было ясно и понятно, то к руководителям отделов собственно аппарата управления просто так «подъехать на козе», несмотря на весомый свой статус, он не мог. А отдавать прямые распоряжения не имел права.

Для оперативного разрешения конкретных проблем возможности «большого Зама» явно уступали возможностям «маленького Сама». И это, как и предупреждал три года назад Штольц, усложняло дело. Приходилось вмешивать Фенина, который практически всё своё рабочее время уделял решению проблем, обеспечения нормальной работы связи, на всей территории области и вынужден был теперь отвлекаться на город.
Поначалу казалось, что всё идёт наилучшим образом. В меру возможностей, насколько позволяла зимняя погода, продолжалось переключение абонентов АТС-4 на новую станцию. Нормально шли и текущие дела. Линейные монтёры успевали оперативно устранять в течение дня повреждения, возникающие на воздушных линиях и те, которые имели место в комнатных проводках внутри помещений и на абонентских вводах. Результативной была и работа кабельщиков – количество кабельных, трудно устраняемых повреждений, с кратковременными отклонениями в ту или иную сторону в период с января по март-месяц включительно, держалось в среднем на уровне сорока единиц в день.

Испытание сети на прочность традиционным весенним паводком обычно начинавшееся в третьей декаде марта, задерживалось. Но паводок неизбежно должен был наступить. Его ждали, к нему готовились. Привычное дело! Стартовые условия позволяли надеяться, что ход паводка будет контролируемым и количество повреждённых весенней водой кабелей, а каждое такое повреждение в зависимости от мощности кабеля приводит к массовому нарушению работы практически одновременно множества телефонов, позволит поочерёдно устранять их в кратчайшие сроки и не накапливать.
Долго ждать не пришлось. Всплеск первых массовых повреждений пришёлся на восьмое-девятое апреля. Почти одновременно «напились воды» пять кабелей, по телефонным парам которых перестали работать общим количеством более пятисот телефонов. Работа навалилась горой. Связисты спокойно, организованно делали своё дело. На смену отремонтированному кабелю появлялся очередной, повреждённый, но и он оперативно восстанавливался, и к двадцатому апреля все десять не устоявших перед паводком кабелей уже работали в полную нагрузку. Количество кабельных повреждений снизилось до 39-ти.

Штольц вздохнул облегчённо. Первая и самая трудная атака природы на телефонную сеть была успешно отражена. Солнечные весенние дни следовали один за другим, чередовались ночами без заморозков. Снег таял дружно и интенсивно, и оттого паводковая вода почти одновременно выявила потерявшие герметичность кабели и повредила их. Восстановить кабели удалось довольно быстро. В общем, - всё нормально складывается.
В дальнейшем, конечно, следует ожидать повреждений ещё нескольких кабелей, во внутренности которых вода заберётся попозже, но это будут уже разовые случаи, и оперативно отремонтировать эти кабели не составит труда. Канализация постепенно отходит ото льда, земля высыхает, и оттого управляться с повредившимися кабелями с каждым тёплым денёчком  в условиях повышающейся общей температуры будет всё легче и легче.
Но человек предполагает, а Бог располагает. Рано радоваться начали связисты. Весна, птички, солнышко… Три дня блаженствовали. Ну, а 24 апреля сыграла погода злую шутку. Циклон разразился над северными территориями Казахстана. Падал густой снег, бушевала метель и следом за всем этим вернулись морозы. Разом выпало на землю полторы нормы месячных осадков. И всё это выпавшее «добро» скованное холодом застыло в неподвижности на целую неделю.

Неблагоприятные погодные условия во время циклона не позволяли нормально и продуктивно работать на телефонной сети. И те скрытые дефекты, которые имели место на воздушных линиях и подземных кабелях, дали о себе знать. Процессы от соприкосновения, жил по которым шли электрические сигналы, с первой влагой были активизированы, ухудшили резко параметры линий, и кучно увеличили у горожан количество неработающих телефонов. Приступить к ремонту кабелей, пока не успокоилась погода, было чрезвычайно трудно.
За неделю вынужденного бездействия количество кабельных повреждений увеличилось практически в два раза – до семидесяти, а повреждений на воздушных линиях, в три раза – до двухсот.
Озабоченности сложившимся положением дел прибавилось. Но это был ещё не конец. Второго мая погода опять сыграла злую шутку и совершила крутой разворот на 180 градусов. Резко потеплело и вся «полуторамесячная норма осадков», на неделю законсервированная в виде плотного скованного морозами снега, почти на двадцать сантиметров покрывающего сплошным покровом городскую землю, растаяла разом, в один день.

Воды было в избытке, она проникала всюду и устроила повторную, беспощадную ревизию линейно-кабельных сооружений. За три последующих дня, практически разом, повредились 14 кабелей. По мере развития ситуации, количество замолкающих телефонов на сети непрерывно росло до 13 мая. Число заявок от абонентов в бюро ремонта достигло пика, и, наконец, рост повреждений прекратился. В этот день в оперативной сводке зарегистрировано было 394 кабельных повреждения  и 206 - линейных.
Уже в нормальных, летних условиях, работа по сведению повреждений к минимуму активно продолжалась. И кабельщики, и монтёры были кровно заинтересованы в их снижении. Ведь от этого существенно зависел размер их премии. Но не получалось. И если линейные монтёры уже к началу июня уменьшили количество своих повреждений в среднем до 150 в день и держали их на этом уровне практически до конца года, то у кабельщиков ситуация была гораздо сложнее. Им удалось к началу июня снизить кабельные повреждения до 220, а к началу июля – до 90. И это в 1996 году был их лучший результат. С середины июля количество кабельных повреждений опять начало последовательно увеличиваться и к началу сентября достигло 240 в день. А тут и осень подоспела.

Сентябрь принёс ненастные дни. Выпали интенсивные и продолжительные дожди, большая вода затопила город и опять в течение нескольких дней кучно повредила 11 кабелей. В аварийный пик было зарегистрировано 419 кабельных повреждений.
К концу сентября удалось их количество снизить до 320, а потом, ещё убавить, и весь октябрь и ноябрь, стабильно держать в районе 180 в среднем в день. А в декабре, даже с учётом того, что зима, заковав влагу в лёд, резко повысила её изоляционные свойства, количество кабельных повреждений, вопреки ожиданиям, опять возросло до 230 в день.
Повреждений было много, очень много. За весь период работы Штольца на ГТС это был второй, по качеству работы сети, провальный год. При таком количестве повреждений управление процессами эксплуатации угрожало выйти из-под контроля. Десять лет назад, в том, далёком 1986 году, когда он принял сеть, каждый день не работали четыре процента от общего количества телефонов в городе. И это было крайне нетерпимо для горожан. Но тогда Штольцу ситуацию удалось переломить и коренным образом улучшить. Все последующие годы количество неработающих телефонов колебалось в среднем от 0,15 до 0,3 процентов.

И вот, через десять лет благополучия, в 1996 году общее количество неработающих телефонов, по разным причинам, в совокупности, опять резко в три раза возросло и в среднем в течение года держалось на уровне 1,0 процента. Это очень сильно напрягало Штольца. Были основания задуматься о последствиях, в том числе и для себя лично.
Сейчас он практически не встречался с абонентами. Теперь все они старались попасть на приём к Фенину, и его секретарша организовывала им встречи с конкретными исполнителями, имевшими реальную возможность решить их конкретную проблему.
Но моральная ответственность Штольца за состояние дел, казалось бы, перешедшая к Фенину, оказывается, так и не отпустила его и даже, не притупилась. Он понимал всем существом своим, что ситуация с повреждениями явно не нормальная, и сильно из-за этого переживал.
Вот тебе и новая немецкая цифровая S-12 появилась на сети! А ведь какие радужные перспективы горожанам рисовал в далёком уже 1994 году Фенин в беседе с корреспондентом областной газеты, когда вопрос с её приобретением был практически решён.
Статья называлась:
 
« Позвони мне, позвони…».
Субботний репортаж.
Приятный сюрприз для синегорцев готовят специалисты облгоспредприятия телекоммуникаций. Вот-вот сдадут в эксплуатацию новую АТС на 15,9 тысячи номеров. На фоне общего спада производства подобное сейчас воспринимается как нечто особое, важное. Шутка ли, при повальном дефиците и галопирующей инфляции рискнули связисты почти полностью модернизировать оборудование автоматической телефонной связи. Задумка осуществляется, радует перспектива.
В техническом здании, где монтируется станция, для неспециалиста всё не представляет особого интереса. Металлический каркас, платы, тысячи проводов да всякого рода вентиляторы. Места станция занимает, всего ничего – всё миниатюрное.
Зато, рассказывает генеральный директор предприятия телекоммуникаций А. Фенин, она обладает феноменальным «умом». Управляется вычислительной машиной, сама себя контролирует и ремонтирует. Оборудование поставляет немецкая фирма «Алкатель». Для нас это чудо обошлось в копеечку – 16,4 миллиона немецких марок. Многовато, но жалеть не стоит.

С вводом в действие этой АТС горожане в первую очередь получат устойчивую и качественную телефонную связь, наконец-то не будут мешать друг другу соседи - оборудование не позволяет включения блокираторов. В городе появятся новые подстанции, что позволит практически охватить телефонной связью все жилые массивы. Подстанция на улице Комсомольской будет заменена, а мощность её удвоится, появятся подстанции в районе ДСУ-15 на 500 номеров, в Застанционном поселке – на одну тысячу, и столько же в микрорайоне «Жайляу». Жители микрорайона «Сункар» получат две тысячи номеров. Всего в Синегорске вскоре будет тридцать тысяч телефонов. Претерпит изменения и сама нумерация.
Все подстанции специалисты частично соединят с центральной станцией оптоволоконным кабелем. Это тоже новинка и требует к себе особого внимания при эксплуатации. Если нашенский кабель можно восстанавливать, то пришелец из-за кордона подобного не терпит и при порыве требует полной замены.

Расширится выход в ближнее и дальнее зарубежье. Станция позволит абонентам райцентров, а впоследствии и всех сел независимо от их удалённости напрямую выходить на заграницу. АТС будет оказывать много всевозможных услуг. Ну, скажем, родители уходят в гости и оставляют маленьких детей. Сообщают оператору номер телефона, где будут гостить. Ребёнку остаётся только поднять трубку, а умная машина по «горячей линии» тут же соединит его с родителями. На услуги станция щедра, были бы у абонентов деньги.
Кстати, об оплате за пользование телефоном. Для любителей много поговорить, весть не из приятных. Вскоре связисты введут повременный учёт стоимости переговоров. Тогда фиксированная плата будет равна одиннадцати тенге, каждый получит 15 минут льготных, а затем, если имеешь деньгу, говори хоть круглые сутки.
Оно вроде бы по рыночному. Но пока, мы после набора нужного номера сидим по пять человек на линии, вместо СМУ или завода попадаем на квартиру, а у многих месяцами молчат телефонные аппараты.

Потому с трудом воспринимаем перемены, которые обещают связисты. Да и новшество это с повременным учётом разговоров… Все же платим за услуги связи дороговато, а заработки у большинства не ахти какие. Если ограничат ещё и продолжительность разговора по городу (райцентру, селу), тогда вообще лишимся последней радости.
И всё же приятно осознавать, что в такое трудное время кто-то что-то делает для блага людей. Будем оптимистами и жить надеждами, что уже в этом году работники сферы услуг обеспечат область надёжной и устойчивой связью. Вот тогда можно будет уверенно просить товарища, родственника издалека: «Позвони мне, позвони».
                И. Сумской. 

Вот такая статья была опубликована в газете в 1994 году. С утверждением, что «месяцами молчат телефонные аппараты» автор тогда явно переборщил. Такие случаи к тому времени  уже давно на сети стали чрезвычайно редки и были они предметом тщательного разбирательства с привлечением к ответственности виновных.
Но вот, уже 1996 год в полном разгаре. И где же обещанное улучшенное качество? Наоборот, телефоны, которые молчат месяцами, опять появились и их становится больше. Подтвердилось на практике то, о чем предупреждал, отстаивая самостоятельность предприятия, Штольц: - «Не «Система-12» будет определять надёжность средств связи в городе, хотя она, конечно же, существенно улучшит качество телефонной связи. Устойчивость связи на 90 процентов будет определяться надёжностью работы линейного хозяйства».

Так на самом деле и получилось. Да, 16,5 миллионов немецких марок на приобретение S-12 потратили. Вот только собственно на поддержание сети ничего не осталось.
Непосредственно с повреждениями на сети боролись 8 кабельщиков, 15 линейных монтёров и закреплено за ними было аж! - 5 автомобилей!  По 40 повреждений за день надо было устранить каждому кабельщику, чтобы нормализовать ситуацию. Абсолютно непосильная задача! Да к тому же, хронический недостаток материалов и кабельной продукции! Все кабельные заводы остались в России, межхозяйственные связи оказались разрушенными, и получить оттуда так необходимый эксплуатации кабель было крайне проблематично. Удавалось приобретать некоторое количество кабеля из соседнего Узбекистана. Но качество этого кабеля было просто отвратительным.

Волей-неволей приходилось ускоренными темпами переключать абонентов на новую станцию и её выноса – районные АТС, расположенные в разных точках города, в срочном порядке кроить сеть, переключая на них существующие кабели по кратчайшему расстоянию. За счёт этого часть существующего кабеля высвобождалась, его вытаскивали из канализации и использовали для ремонта сети, заменяли им повреждённые участки.
Самое интересное, что не так уж и много приходило к Фенину абонентов с жалобами на плохую работу телефонов. Многое кардинально изменилось. Ушли в прошлое советские времена. 
Город терпел. И всё-таки, иногда терпение лопалось…
В областной газете появилась статья:

«Абонент – прежде всего человек».
С Александром Александровичем Кобзенко я познакомилась, когда он принёс в редакцию свой целительный рецепт. Да именно так мы назвали его, публикуя в газете. Скипидарное средство от гриппа тогда – в разгар инфекции и дороговизны лекарств – помогло многим. Об этом мы тоже писали, цитируя письма благодарных читателей.
Перед Новым годом публиковали фото о его встрече с однополчанами в Башкирии. Долгий путь предшествовал ей. Десятилетия Александр Александрович по крупицам собирал сведения о братьях по оружию – кавалеристах легендарной 16-й гвардейской дивизии. В его библиотеке собраны почти все изданные о ней книги, многие теперь, после встреч, с автографами. Вот один из них:
 «Дорогому однополчанину Александру Кобзенко на память о героических боях конников-гвардейцев в годы войны.
С уважением автор книги Герой Советского Союза генерал-майор М. Докучаев».

Воспоминания о пережитом – самое дорогое в сегодняшней жизни ветерана. Зарницы тех страшных боев полыхают до сих пор в сердце. Как спасали друг друга, делились последним, передавали письма для родных, перед боем. Особенно много их полегло под Сталинградом и в Белоруссии, при форсировании Днепра, Десны, Припяти. По болотам, непроходимым для техники, пробирались кавалеристы, появлялись там, где меньше всего их ждал противник. В белорусских лесах получил пулемётчик тачанки  Кобзенко тяжёлое ранение. Но после госпиталя попросился снова на фронт, к своим ребятам. Дороже их никого у него не было. Наверное, ещё потому так искренни встречи сейчас. Командир эскадрона Б. Мамбеткулов встречает его у себя в Сибае как брата.
Нелёгкая доля выпала А. Кобзенко с детства. Грудным младенцем был, когда учинили в Никольском расправу колчаковцы. Их семье – командира эскадрона красных партизан – досталось особенно. Мать искололи штыками, его бросили умирать. Голодное детство, смерть близких…

Семьёй стал эскадрон. Общение с фронтовыми друзьями, переписка, телефонные разговоры составляют сегодня всю его жизнь.
И вдруг, в ней появилась досадная трещина. О ней-то и поведал в письме ветеран: позвонить никуда не могу – треск, шум…
- Который месяц барахлит у меня телефон, а то вообще отключают. Сколько раз за это время обращался я в телефонную станцию. Говорят – линия исправна, несите в ремонт аппарат. Четыре раза носил. Тоже не находят поломки. Перед Новым годом заболел, скорую вызвать хотел, снял трубку, а в ней – разговор, маты. Пришлось к соседям идти. Пожаловался телефонистам, они сослались на занятость.  Так до сих пор и не достучался. Оказалось, легче к главе администрации попасть, чем добиться, чтобы тебе, за твои же деньги, предоставили качественные услуги те, кому это положено…

Подобных жалоб в последнее время немало. И у нас в редакции неделю не работал телефон, и вызвать мастера я не могла. В бюро ремонта стандартно отечали – заявок много, ждите в течение пяти дней. Но и когда они истекли, монтёра дозвались мы только, позвонив руководству ГТС. Что тут говорить о «домашних» абонентах!
Почему при возросших платежах за телефон не улучшилось качество работы, а скорее, наоборот, снизилось? С этим вопросом обратилась я к начальнику цеха АТС В.Ульдановой.
- Пока тяжело откорректировать все линии, - старалась объяснить она. – Нагрузка на них очень высокая, не все переведены на новую станцию. Вот и сейчас началось массовое переключение абонентов с АТС-4. Работы много, конечно страдает и качество. Некоторые из прежних АТС не имеют своих источников питания и при отключении света тоже отключаются. Значит, и телефоны не работают.

Ясное дело. Но почему при всем этом – длительной неразберихе, отключении телефонов, шумах и помехах – из месяца в месяц дорожала плата? Разве не главным условием этого должно быть качество предоставляемой услуги? Возросшие затраты, и конечно, аппетиты телефонистов диктуют рост цен, но увы, не интересы потребителей.
 Также, не предусмотрен массовый перерасчёт за частые отключения и снизившееся качество работы телефонов в последнее время. Хотя требований об этом немало, они рассматривались неоднократно, но решение по ним так и не было принято. Страдают абоненты? Да, конечно…
Абоненты… Об одном таком абоненте я рассказала. Судьба и жизнь этого человека, инвалида Великой Отечественной войны, как и многих других, заслуживает уважения и более чуткого бережного отношения к нему. Стыдно заставлять обивать свои пороги ветерана, требующего одного – профессионально исполнять свои обязанности. Чёрствость, отфутболивание по инстанциям не должны стать новым стилем в работе телефонистов. Не пора ли напомнить, что абонент  - это человек, прежде всего…
                С. Мякота.

Как говорится – комментарии излишни. И что делать?..
Светлана Мякота… – Штольц был с нею знаком. Они узнавали друг друга, здоровались на улице во время случайных встреч. И Светлана могла проявлять жалость к людям. А Штольц, как это ни парадоксально с его чувствительной душой, - нет!
Все годы, согласно жёсткой его установке, повреждения в течение дня должны были сводиться к минимуму, в идеальном случае – к нулю. И если их количество приближалось к сотне, это означало, что возникла чрезвычайная обстановка на сети, и ликвидировать её следовало в кратчайшие сроки, не считаясь ни с чем. Нельзя было позволить себе распыляться на отдельные жалобы. Только потом, после восстановления положения в спокойной обстановке можно будет избирательно заниматься отдельным повреждением, к которому привлёк внимание проситель, нуждающийся в немедленном восстановлении работы его телефона.

Конечно, в пик повреждений Штольц требовал, чтобы начальник линейно-кабельного цеха Шмидт выделял одного кабельщика для оперативного устранения одиночных повреждений. Но их было слишком много. И если всем кабельщикам, да и монтёрам – тоже, в угоду абонентам только одиночными по всему городу рассредоточенными повреждениями заниматься, означало это, что неминуемо сеть будет очень быстро парализована. Необходимо было, руководствуясь интересами дела, в первую очередь работать на таких повреждениях, после устранения которых, сразу можно будет включить в работу десятки телефонов. Чтобы по результатам дня их количество значительно превышало количество вновь возникших. Только так в короткие сроки можно было выйти из чрезвычайного режима работы. И это… - с восемью кабельщиками?!..
В борьбе за живучесть сети недопустимо было разводить сантименты, необходимо было заглушить жалость и быть жёстким и решительным. Мудрый Марк Твен. Штольц часто вспоминал его «Рассказы о великодушных поступках»…

Год приближался к концу. И всё-таки не телефон, другие, гораздо более важные по значимости проблемы всё больше и больше волновали горожан, замороченных успешно продолжающейся шоковой терапией.

Сотрясли перемены Республику,
всё неправильно – заново жизнь.
Руководство играет на публику
 и взывает к народу – держись!
Если кто-то работал как лошадь,
 он никто – он гол и раздет.
На народ враз клеймо наклеили,
 мол не тот его «менталитет».
Производство вокруг остановлено,
 всё во власти «купи-продай»
И откуда они – эти «новые»,
 что от них теперь ожидай?..
Молодые, с деньгами и связями,
 что вокруг боль сплошная – плевать!
Все ничем никому не обязаны,
 всё святое готовы топтать.
Перестройки отцы-основатели
 разрабатывают стратегию
Мягко стелют, рожают в муках
 «высших ценностей» пузыри
А растерянный люд
посылает их всех просто на… пшик.
Жизни нет! Мрак! Нужда!
 Сплошь – проблемы одни!
Почему? Почему-у??
Но ответов никак не дождутся люди
А кто мог объяснить,
 тот запуган, растерян, молчит.
Всё из рук вон!
И там, впереди – только хуже будет!
Лишь на рынках-базарах
челночная жизнь кипит.

Грозный, предупредительный звонок прозвучал в ноябре:

«Авария ликвидирована».
Редакцию тревожили звонками: вы знаете, что у нас в Юбилейном микрорайоне происходит? Тепло отключили, нет света, а о газе вообще забыли… Буквально через 2-3 дня звонки прекратились.  Жалоб больше не поступало. Так что же, всё-таки было?
Как оказалось, привычные уже перебои с электроэнергией, на этот раз не прошли безболезненно для котельной микрорайона. Остановившаяся насосная прекратила подачу воды, что и вызвало серьёзную аварию. Подача тепла в жилые дома микрорайона приостановилась. Правда, всего на несколько часов, глубокой ночью, пока был подключён резервный котёл. Но и их хватило, чтобы замёрзли в домах стояки отопления. 28 из них вышло из строя, в панельных домах полопались батареи. Предстояла их срочная замена, для чего подключились крупные предприятия города. Они выделили необходимые материалы, секции отопительных батарей. На несколько дней все силы коммунальщиков тоже были сосредоточены здесь, делалось всё необходимое, чтобы быстрее запустить отопительную систему. Отогревались стояки, менялись батареи. Аким г. Синегорска в связи с чрезвычайным положением принял решение о дополнительных мерах по налаживанию безаварийной работы объектов тепло и водоснабжения.

Что сделано по налаживанию нормальной жизни в микрорайоне, пришло ли тепло во все дома? На эти вопросы главный инженер ПТЖХ С. Миерманов ответил так:
- Да, отопительная система отремонтирована, кое-где продолжаются лишь работы по регулировке водоснабжения и канализации, также вышедших из строя в результате аварии. В основном, проблемы решаются. Хотя, было немало и вынужденных сбоев. Во многих домах обнаружились пустующие квартиры на верхних этажах, проданные или незаселённые, что мешало оперативной работе, да и вообще негативно сказалось на жилом фонде. Ведь именно в их батареях для лучшей циркуляции теплоснабжения требовалось выпустить воздух.
Тепло пришло в дома, но с каждым днем его становится меньше – на центральной котельной кончается топливо. Чтобы «растянуть» его вытягивают лишь температуру, поддерживающую систему теплоснабжения. Так, при 15 градусах мороза, чтобы в квартирах было необходимое тепло, насосная станция должна подавать воду на теплотрассу не менее 70 градусов. Сегодня она составляет 50 - 45 градусов. Такое положение в эти дни не только в микрорайоне, но и во всём городе. Но оно – временное, вызвано объективными обстоятельствами.

Беспокоит и такой факт: по-прежнему продолжается отключение света вместе с жилыми кварталами насосной Боровского микрорайона. А это также может привести к плачевному результату. Энергетические перебои наносят большой вред жилому фонду. Не экономят тепло нередко и сами жильцы, разбивая окна в подъездах, приводя в негодность батареи. Мы готовы помочь там, где есть хорошие домкомы, следящие за порядком. Но, если нет обратной связи, заинтересованности в сохранении жилого фонда и мы знаем, что сделанное нами будет тут же разбито, то деньги на ветер никто бросать не будет. Бесхозяйственность должна наказываться.
Трудно не согласиться. Тепло в домах, такое дорогое и столь необходимое в нынешнюю, суровую зиму, пора научиться беречь всем, не теряя его ни на оголённых теплотрассах, ни в продуваемых насквозь подъездах. Спрашивая с других, пусть каждый спросит с себя.
                С. Мякота.

Ещё в ноябре прозвучал этот очень грозный, настораживающий звонок. Но те, кому следовало, адекватно на него отреагировать не смогли, или не захотели…