Филька, получишь по ушку...

Ведь сколько раз твердили миру…
 Нет это я не о лести, ясно  что лесть вредна гнусна, и конечно это пусть не смертный, но все таки грех, который часто бывает наказуем тут же, как говориться не отходя от кассы, потому что нет – нет, да находятся люди которым ваша лесть может не понравится, или они не поймут ход вашей мысли и посчитают, что вы над ими посмеяться изволили, и тогда есть шанс если не получить в лоб, то быть обруганным и обложенный трёх этажным матом.
Чуть иначе обстоят дела с не понятными и не открытыми человечеству вещами работающими на погибель души человеческой, такими как магия, чародейство, и разные там гадания.
Академическая наука наглухо молчит об этом, но мировая история знает языческие времена когда владения даром магии почиталось как величайшая добродетель, и только с появлением душеспасительного для человека Христианства, вся эта чертовщина попала под церковный запрет и были потом средние века, и даже эпоха Ренессанса, когда разных там ведьм и колдунов сжигали на кострах.
Конечно же нельзя не вспомнить более близкие нам времена повального увлечения просвещёнными людьми спиритизмом, где незримая сила шаловливых духов с одинаковой лёгкостью вертела, что небольшими блюдечками из тонкого китайского фарфора, что массивными столами из тяжёлой Корельской березы.
Из своего же жизненного опыта припоминается мне случай в нашем колхозе, из далёкого детства. Тогда после успешной посевной наши места совсем забыли дожди. И если злаковые, картошка, ещё успели дать всходы на влаге оставшийся от таяния снегов, то посеянные в последнюю очередь смеси для зеленной массы под силос целый месяц из за отсутствия дождей не могли взойти и лежали в сухой как зола земле. Угроза засухи и гибели урожая нависла и над взошедшими культурами. И тогда наш бригадир Иван Никифорович, как и все руководители того времени, человек партийный и не верующий, обратился к бабке Марье, нашей деревенской знахарьке и колдовке. Славилась она в деревне тем, как говаривали люди, что у чужих коров могла отбирать молоко, за что её соседская корова, смирная и ленивая Тень, однажды встретив на дороге хотела поднять на рога. Когда об этом сказали хозяйке Тени, тёте Дарье, то она, даже не задумываясь сказала не совсем понятное для нас : - Пусть бы и подняла, не будет больше трогать её.
Ещё как рассказывали наши старшие, баба Марья владела какими то чудододейственными скатертями, которыми пользовалась она и её родственники, когда в родне устраивались большие застолья и нужно было накормить и напоить большое количество людей. По преданию эти скатерти были сотканы с поясков, которыми увязывались снопы льна. Волховка Марья когда-то то собрала эти сделанные в поле из вырванного льна завязки, обработала их , сделала пряжу и наткала скатертей, на которых гости быстро насыщались каким-то непонятным образом, но выпивка и закуска оставались на столах почти не тронутыми. Гости наедались и напивались под завязку, как говорили у нас в деревне. Вот и узнал наш бригадир от этой бабы Марьи чародейную примочку, как вызвать на наши засыхающие нивы и луга дождь. Заключалось она в том, что для того что бы пошел дождь, нужно плугом попахать ... воду.
На это действо были выделены две женщины, и нам детям было странно видеть, как две колхозницы почему-то таскают по реке плуг.
 Может от чародейства плугом по воде, а может пришел из Атлантики какой нибудь тёплый циклон, но дождь пошёл, урожай был спасён и густой щеткой проросла зелёная масса, что бы в августе было чем заполнить силосную яму на корм скоту, ну а женщинам было выписано по трудодню.
Как мы видим человечество во все времена несколько не менялось в лучшею сторону, а в наше время сплошной грамотности, как и в далёкие времена язычества, и недалёкие времена строительства «светлого будущего» и атеизма, которые я хорошо помню и рассказал случай из того времени очевидцем которого в детстве я был сам, дела обстоят так, что мало кому интересно отделять свет Божественного, от тьмы языческого мракобесия, потому что  за связь с темными силами наказание якобы будет где то там в другом измерении. Поэтому несмотря на сплошную грамотность населения, всё как и бывало раньше  сбивается в одну кучу, и как всегда есть люди, которые держат дома иконы, ходят в церковь, ставят свечки и тут же могут погадать вам на картах или пошептать на воду, не особо боясь того, что где то там им за это придётся лизать раскаленные сковородки и даже перспектива быть запечённым в большом тандыре из шамотного кирпича не особо пугает их.
Пенсионерка Хилария Ивановна Овчарук, тоже много слышала и что то знала о разных там служителях нечести, - магах, чародеях, гадалках и гадах, о нечистых делах их,- различных гаданиях, приваротах, насланий порчи и о тех у кого эти самые маги находились в услужении - леших, водяных, домовых и прочих шаловливых духов.
Выросшая в деревне и как все молодые люди своего времени, получившая неполное среднее образование, где главной идеологией был атеизм, теперь она с высоты своего возраста, как путняя старуха, при случае могла сделать наставления молодым о некоторих тонкостях веры, раза три в год, по большим праздникам, ходила в церковь, считая религия, магия и чародейство это все как бы едино, хотя всегда помнила трагический случай из своей деревенской жизни произошедший после крещенских гаданий с дочкой концевой Ксении, её подружкой Нинкой.  Знала и понимала, что вся эта чертовщина, магия, чародейство и гадания, вещи не только вредные, но ещё и опасные.
Давным-давно, окончив семь классов средней школы, и два года отработав на ферме вместе с матерью дояркой, она уехала в город, на деревообрабатывающий комбинат, где ей деревенской девчонке давали комнату в общежитии, и устроилась на тяжёлую работу таскать опилки. Прижившись в городе,  она поменяла несколько работ и ушла на пенсию с приборостроительного завода, где работала монтажницей. Теперь же, на пенсии, работала вахтером в семейном общежитии своего приборостроительного завода.  Эта работа ей нравилась. Ей нравилась быть в гуще кипучей жизни молодых людей, от чего она и сама делалась как бы моложе.
Вот и в этот крещенский вечер, когда уже прекратились хождения и люди укладывались спать, воспоминания опять вернули ее в родную деревню, где остался пустующий родительский дом, в ту жизнь в далёком, школьном, деревенским детстве и колхозной юности, и теперь ей то время казалось раем, который уже не вернётся никогда, но ещё и ещё, его можно прожить в сладких воспоминаниях.
Хилария Ивановна вспомнила как в далёкой юности она с деревенскими подружками, такими вот крещенскими вечерами устраивали гадания. Конечно они не устраивали гаданий со свечами и зеркалами, чтобы в бесконечном коридоре устроенным между двумя зеркалами, увидеть своего суженного, не ходили без трусиков в полночь в темную в баню, что бы их пощупала мягкая или жёсткая, от того страшная и непонятная рука якобы будущего мужа.
Они юные девушки, вчерашние пионерки, довольствовались известными им примитивными и доступными не страшными методами гадания. Казалось что такого опасного и страшного пойти и обнять соседский забор, а потом считать количество частокола которое захватили твои руки, обсуждать и смеяться, слабо веря в правдивость гадания на соседским заборе, проживёшь ты жизнь в паре или останешься девкой – вековухой. Здесь на память ей пришел случай, когда подружке Лильке не удалось захватить четное число частокола и бедная девчонка из-за этого даже расстроилась и на несерьёзные насмешки подружек смущаясь ответила ещё больше рассмешив их: - Хоть за какого, но выйду.
Следующее как казалось безобидное крещенское гадание было подслушивание чужих разговоров. Гадание заключалось в том что  бы узнать своё будущее, надо было подойти к какому ни будь окошку или двери и подслушать о чем там говорят. Если девчонке удавалось услышать что то утвердительное, то это была радость, значит ура, скоро замуж. Случалось кому-то услышать: - Погоди не торопись тише ты, и тогда подружка расстраивалась, значит надо ещё подождать, а уж замуж невтерпёж. Но самое неприятное и как показало время трагическое произошло с подружкой Нинкой. Ей выпало подойти под окошко многодетной тёти Мавры. Как всегда вечером вся большая семья тёти Мавры была в сборе и самый маленький сын тёти, Коля, вертелся на лавке. Тётя Мавра видя что расшалившийся ребенок может упасть прикрикнула: - Коля успокойся, упадешь.
 Конечно Нинка расстроилась, но прошло время и всё это как бы не забылось, но потеряло всякое значение. Но что произошло потом даже теперь по прошествии почти полсотни лет, от этого воспоминания Хиларии Ивановне стало как то не по себе.
В один из осенних, темных вечером подружка Нинка, бывшая на два года старше Хиларии и уже работавшая на ферме телятницей, решила сбегать на танцы в соседнею деревню, где намечалась вечеринка, там ей приглянулся один парень, красавец и гармонист.  Вымыв голову, наспех просушив её полотенцем, она побежала на танцы. Пройти надо было где-то не больше километра, но этого хватило, чтобы на холодным, осеннем ветру застудить голову и заболеть. Так и не поправившись Нинка умерла.
Но толи от полнейшего безделья, толи на это её стали подбивать бесы, мысли Хиларии Ивановны вернулись к теперешней её проблеме, сыну Егору. Не зря во все века люди говорили:- Малые детки, малые бедки, а большие детки большие и бедки. Сыну уже за тридцать, а он все ещё не женат, да и нет у его особой тяги к женскому полу, зато она стала замечать, что у её Егора появилась тяга к выпивке и он все чаще приходит домой крепко выпивший, а недавно, на Новогодние праздники, друзья привели его недвижимого  домой под руки.
- А всё таки, дайка я погадаю, решила Хилария Ивановна, уставившись на ближайшую дверь как баран на новые вороты.
- Что может со мной случиться, да и гадать я то буду на Егора, когда всё-таки жениться, да и женится ли он, этот поднадоевший и уже доставший своими пьянками великовозрастный детина.
Не откладывая задуманное в долгий ящик, сделав до ближайшей двери каких то десять шагов, Хилария Ивановна, ловя каждый шорох, плотно приложила правое ухо к клеёной дэвэпэшной двери.
- Мяу-у, послышалось за дверью кошачье мяуканье и мягкий, нежный, женский голос ласково прикрикнул, - Филька, получишь по ушку...
Как ошпаренная Хилария Ивановна отскочила от двери и быстро заняла своё рабочее место. Успокоившись она почувствовала какой то дискомфорт в правом ухе, которое она ещё недавно прикладывала к ближайшей двери. В нём появилось какое-то щекотанье и даже шевеление, переходящее в покалывание, и Хилария Ивановна, тем же приемом, как по утром умывает уши, плотно вдавив туда указательный палец, стала чесать и давить внутри ушной раковины. Она раз за разом повторяла этот прием, но это ей не помогало.
- Таракан, туда залез таракан, осенила её мысль,- Но как достать его от туда?  Выход только один, звонить и звать на помощь мужа, Слава Богу теперь это сделать несложно, недавно они в своей квартире поставили телефон.
 Хилария Ивановна набрав домашний номер и услышав голос мужа отчаянно прокричала в трубку: - Алексей, ты уже в постели, ты спишь?  Она чувствовала что её звонок стал неожиданным и вызвал у мужа тревогу и испуг, отчего как ей показалось Алексей впал в небольшой ступор.
 - Алексей мне нужна твоя помощь, одевайся, возьми в моей косметичке пинцет, ещё найди бутылочку со спиртом, я там в шкафу, на нижней полке под одеждой от тебя спрятала, а на полке что над умывальником возьми  ватный тампон и скорее беги ко мне на работу.
-Что там у тебя случилось? - встревожено спросил муж.
-Ты не поверишь, но кажется мне в ухо залез таракан.
 - Какого черта ты там ещё выдумала,- недовольно проворчал муж, которому почти за сорок лет совместной жизни надоели деревенские причуды жены. - Мне отдыхать нужно, а ты со своими глупостями мне спать не даёшь, какого такого таракана ты там ещё выдумала?
- Алексей, это серьезно, мне плохо, я страдаю, поспеши ко мне, я сама не избавлюсь  от этой напасти сидящей в ухе, мне нужна твоя помощь- жалобно простонала страдающая жена.
Прошло где то полчаса, показавшиеся Хиларии Ивановне почти целой вечностью, когда с кислым и  недовольны лицом наконец на пороге общежития появился её муж.
 Страдающая Хилария Ивановна удобно подсела правым боком поближе к настольной лампе, так чтобы свет лампы  падал ей на ухо, а муж не закрывая свет собственной тенью, мог посмотреть туда.
 Алексей долго и пристально, корча ушную раковину и медленно двигая голову жены всматривался в темную дырку уха поверив измученной страдалице что там и правда может быть таракан, но ничего не находил и наконец вынес свой вердикт: -  Похоже Хилария, ты, как всегда в своем репертуаре, у тебя не таракан в ухе, а тараканы, но в голове.
- Тебе Лёшка, лишь бы похохмить,  а у меня и вправду  в ухе таракан, и я чувствую его,  он скребёт лапками и хочет залезть мне в мозг, если ты его не вытащишь то он дойдет до моего мозга и погубит меня, прокричала бедная Хилария. -  Бери в руки пинцет и доставай этого проклятого таракана, с плачем в голосе  требовала бедная жена.
Алексей внимая просьбам жены, ради её успокоения, пинцетом, неглубоко сунув, что бы не нанести вред слуху, имитировал  действия, что он как бы ищет, пытаясь найти и вытащить из её уха  таракана. Но это не сколько не  успокаивало жену, она жаждала таракана, ей нужен был таракан, и Алексею даже показалось, будь у него сейчас в руках настоящий таракан, то он тут бы раздавил его и жена бы сразу успокоилась.
Но таракана не было и Алексей видел, что он здесь бессилен хоть что то сделать, и попытался как то успокоить жену :
- Хилька, - так Алексей в моменты особого душевного расположения иногда называл жену, - подождем до утра, а там, в поликлинику к лору, только врач - специалист способен помочь тебе, предложил он.
Но это нисколько не успокоило страдалицу и тут же навело Хиларию Ивановну на новую спасительную мысль, и толкнуло на новые активные действия.
 – Алексей, Дакука, нам может помочь Дакука,- радостно от того что ей показалось, наконец то найден спасительный выход, с отчаянием утопающего человека, который хватается за соломинку, вскричала бедная Хилария, -Но я не могу оставить свой пост, придётся звать Дакуку сюда.
Такое предложение жены покоробило Алексея. Врач Дакука был их соседом по даче, и хоть они и были приятелями и иногда могли позволить по дружески выпить по рюмке, и пусть он живёт рядом в ста шагах отсюда, но в полночь идти будить и поднимать с постели человека, вести его сюда к жене, которая может быть даже сошла с ума, это было сверх всяких человеческих сил Алексея и он стал упрашивать жену оставить затею с Дакукой до утра.
-Представь, человек днём двенадцать часов отстоял на дежурстве, а сейчас я должен поднимать его с постели и вести сюда заниматься ерундой, и слушать как ты несёшь какой-то бред о несуществующим, влезшим тебе в ухо таракане, Хилька, ты начинаешь бесить меня, подождем до утра и точка, - как обрезал Алексей.
Но Хилария Ивановна знала как победить категоричность мужа даже в повседневной жизни, в самых лёгких случаях, ну а здесь, когда вопрос стоит о её жизни и смерти, разве могла она допустить что бы какой то случайно влезший ей в ухо таракан погубил её из за того, что её любимый муж не позвал во время на помощь доктора и тот по этой причине не спас её от смерти.
- Я знаю ты никогда не любил меня,- залилась слезами Хилария Ивановна, всю жизнь от меня тебе нужно было только одно, на что-то сокровенное намекнула она, - трус ты а не мужчина, боишься пойти и попросить о помощи даже знакомого доктора, тогда сиди здесь я пойду к нему сама,- и  она решительно направилась к выходу.
Алексей моментально представил, как эта обезумевшая женщина, его жена, скорее всего с воплями разбудив всю пятиэтажку, ворвётся в квартиру доктора Дакуки, перепугав его жену и разбудив двоих его маленьких детей, а главное, назавтра весь микрорайон будет пересказывать сплетни, что у Алексея Овчарука жена тронулась умом и ночью её увезли в дурку.
 -Погоди,- остановил он жену,- Я позову его сам, и Алексей как пришибленный, с видом человека на которого взвалили непомерный груз пошёл звать доктора.
Вернулся он с доктором где-то спустя двадцать минут. Хилария Ивановна страдала по прежнему, состояние её не улучшалось, но и не стало хуже. Осмотрев пациентку: - М – да,- пробормотал Дакука себе под нос, - Тяжёлый случай, Алексей отойдем в сторонку, нужно поговорить наедине.
- Понимаешь, отойдя с Алексеем в сторонку сказал доктор,- Хилария не моя пациентка, её нужно показать психиатру, я как лор здесь бессилен.
 Доктор ушел, а Алексей  остался «кукувать» с женой до утра. Много ему довелось ещё притерпеть за это время. Жена постоянно требовала заглядывать ей в ухо, лазить туда с пинцетом, что для её успокоения Алексей выполнял беспрекословно, и только в шесть часов поутру случилось чудо. Болезнь, а это, как объяснили им потом знающие люди, на неё в назидание была попущена бесноватость, как и внезапно началась, так внезапно и отступила.
Конечно не всё из случившегося поняла дремучая Хилария Ивановна, но благодарила Высшие Небесные Силы за преподнесённый ей урок, особенно за то что этот урок столь нужный и поучительный оказался непродолжительным, и из всего случившегося сделала вывод:- Не трогай лиха пока оно спит тихо, правильно говорит и учит наша церковь, не лезть нам в запретное, но мы маловерные всё пытаемся делать по своему, сколько бы нам об этом не говорили.