Над Москвой... 52

      Кощею устроили купание в ванне. Когда в обычную воду добавили живую, вода  забурлила, закипела ключом, Занд и Деметрий с опаской опустили в неё Кощея. Он посидел, пару раз нырнул с головой и вылез самостоятельно, бодрый, полный сил, моложавый, короче, возвратившийся к жизни. Деметрий, хоть и сам Леший, наблюдая такие метаморфозы, рот открыл. Занд обнял тестя, отметив, что мускулатура у него, как в зале накачался. Его, не боясь, оставили одеваться, и пошли на крышу.
     Кощей разглядывал себя в зеркало, с удовлетворением отмечая, что морщины убавились, седина чуть-чуть оттеняла виски, глаза ясные, зубы белые, свои, между прочим, не вставные! Небритый, да, и причёску поправить пора.
---Завтра же вызову парикмахера или сам съезжу,-
пообещал сам себе, надел лёгкие брюки, рубашку-поло, спрыснул себя одеколоном и вышел к гостям.
Встретили его «бурными и продолжительными аплодисментами».


      На следующий день Кощей решил съездить к своему мастеру, но выйти из дома не сумел. На него устроили настоящую охоту охотницы на богатых мужчин. Они забросали своими нескромными фото почтовый ящик, слали фотографии в банк, пытались впихнуть их Коту, когда он возвращался с покупками,  осаждали подъезд, несмотря на то, что рядом дежурил наряд из местного отделения, который увозил сильно борзых, и не было им числа!
   Кощея такое внимание не порадовало, скорее огорчило. Он стал прикидывать, не пристроить ли ему вертолётную площадку на крыше? Но сам же и отмёл, в том районе, где он жил, частные вертолёты не летали. Работал он дистанционно, благо техника позволяла, и был искренно возмущен, когда к нему  пытались вломиться невесть как проникшие  сквозь охраняемый периметр симпатичные, но разнузданные девицы и парочка непонятных юнцов.


      Точку поставило явление особо предприимчивой особы, которая раздобыв мотодельтоплан, возникла за окном в чём мать родила, когда Кощей с семейством и гостями завтракал. И тут же разверзлась в шпагате а-ля Волочкова, демонстрируя, так сказать, всё, чем наградила её природа. Занд, хоть и сам из демонов, чуть яйцом всмятку не подавился, Деметрий побагровел и бросился под стол ложку искать, Яга руками закрылась, Василиса сидела бледная и Занд, утром надевший кольцо, позволяющее читать мысли, с удивлением прочёл в голове жены толково составленный словарь русского мата и крепких выражений. Кощей, взяв свежий номер «ОЖГ» прикрылся от беспутницы газеткой. Кот выгнулся дугой, шерсть на холке у него вздыбилась, клыки обнажились, когти выпустил, на стекло бросился, что твой тигр. Возмущенный Ворон взял деревянный молоток, подлетел   и пару раз стукнул  эксгибиционистку по голове, но на неё это не подействовало, тогда он грохнул по мотору. Раздался треск, мотоплан накренился и полетел вниз, где предприимчивую девицу принял дежурный наряд, завернули в плащ-палатку и отправили то ли в отделение протокол составлять, то ли в Кащенко голову лечить.


      Яга с Лешим засобирались домой, Ворон отправился их провожать и проведать своё потомство. Василиса приказала Коту закрыть окна чем угодно, лишь бы больше ничего не видеть и отбыла с Зандом в редакцию. Кощей остался один и пошёл в кабинет.
   Встал на пороге, посмотрел. Всё как прежде, жена стоит окаменевшая,-
---Здравствуй, Люсенька! Здравствуй, любовь моя горькая! Здравствуй, счастье моё недолгое!
Подошёл, дотронулся. Холод! А всё равно тянет его к ней, как магнитом, как мотылька на смерть тянет! Обнял статую, прижался, согреть попытался, да куда там! Холодна, неприступна, враждебна.
 Отошёл со вздохом, посмотрел на стол, вспомнил, содрогнулся, вышел, кликнул Кота,-
---Этот стол выбросить, новый купить!
И ушёл на крышу, долго в бассейне плавал, до утомления, до боли в мышцах.


   Кот на требование хозяина отреагировал сразу же, но старый стол выбрасывать не стал – антиквариат, дорогая вещь, дуб настоящий, таких сейчас не делают. Убрал его с хозяйских глаз подальше, может пригодиться когда?
       Новый стол доставили буквально на следующий день. Грузчики, заносившие его в кабинет, дивились на богатое убранство и гигантские размеры жилища.
       Кощей снова стал заниматься делами, вникать в свои графики и диаграммы, лично покупать и продавать. Иногда бросал взгляд на жену, но всё реже и реже. Правильно говорят: «И это проходит!»