Отторжение кровей, роман, глава 2, часть 7

               ОТТОРЖЕНИЕ КРОВЕЙ,роман,глава 2, часть 7

                7.
       А, в это утро, 10 июля Матрена Филипповна вышла на прогулку с Барсиком несколько позже обычного. Пройдя установленный ежедневный маршрут, она, вначале десятого, вернулась к дому и заняла свой неизменный пост на лавочке, напротив подъезда. Не могла любопытная женщина пропустить проводы Ирочки Федюкиной в Ленинград для поступления в институт. Девушку, она знала с пеленок, жила с её семьёй в одном подъезде и очень уважала её и её родителей. Ей очень хотелось увидеть всех провожающих, и какими будут проводы? Какое будет настроение у Ирочки, у её родителей и друзей?  А, тем более, Матрену Филипповну очень интересовал вопрос: - явится ли на проводы лейтенант Черкашин и какими будут они?
     Удобно расположившись на лавочке, она подала команду собаке: «Барсик, - место!» погладила его по голове, сказала: «Уезжает сегодня наша Ирочка!.. Далеко!.. Далеко!.. Кто тебя, Дурашка, будет теперь баловать кусочком мяса, кусочком котлетки, кусочком пирожка! Эх!.. Хе-хе, хе-хе!.. Времечко!.. Времечко!.. Как быстро ты бежишь!.. Вчера Ирочка была первоклашкой, бегала со своей подружкой Ритой в школу, а сегодня провожаем её  в институт!..
     В этот момент из соседнего подъезда вышла её подруга, пенсионерка, Клавдия Никаноровна.
     - Ой, подруга, - начала она с жалобы, - еле сегодня встала: поясница болит, левую ногу крутит, судорогой сводит, ну просто хоть ложись и помирай! А ты, Филипповна,  сегодня вышла на прогулку поздновато!?..
     - Не стони, подруга, садись!.. Помирать нам ещё рановато!.. Вот сейчас будем провожать в Ленинград нашу Ирочку!.. А ты, - помирать!?..
      - Как, разве сегодня?.. – недоуменно воскликнула Никаноровна.
      - Да, сегодня и сейчас!.. Разъезжаются пташки!.. Не будет слышно их голосочков в нашем дворе!..
     Немного помолчав, Матрена Филипповна добавила:
     - Интересно, - придет ли проводить Ирочку, этот - лейтенант Черкашин!?.. Он сегодня провожает в  Сибирь свою маму. Неужели, он поехал провожать её в Симферополь!?..
     - Ты, что!..  Этого не может быть!.. – ответила Клавдия Никаноровна. – Я, как-то была у своих приятелей, их дом недалеко от дикого пляжа, так вот, видела, как этот Черкашин нес Ирочку на руках, в сторону скал!.. Она нежненько обхватила его руками за шею, а головку уложила на его плечо!.. Ну, точно, как малое дитя!..  Видать любовь у них!..
       - Может быть, это были  не они!?.. Ты, подруга, не ошиблась?.. И почему ты, мне об этом раньше не рассказала?..– высказала свои сомнения и упрёк Матрена Филипповна.
     - Знаешь, Филипповна, я в таких вещах не ошибаюсь, а не рассказала, так видно не было повода в наших разговорах!.. – с какой-то обидой ответила женщина. – Он Ирочку обязательно проводит в Ленинград!.. Я в этом не сомневаюсь!.. А маму?.. А, Зачем старухе такие почести!?.. Зачем ехать в Симферополь!.. Отвез бы её на автобусную станцию, посадил в автобус, и - пускай едет в Симферополь, а там, -  на поезд, или на самолет! А, ты, Филипповна, об этом что-либо знаешь, или – нет?..
     - Ничего не знаю, подруга!.. Как-то спросила его маму, Галину Матвеевну, так и та ничего не знает!.. Уж больно он скрытный – этот лейтенант!.. - Вот и сижу, чтобы посмотреть и узнать!.. – помолчав, добавила. - Ишь, ты – Штирлиц какой нашелся!..
     - А, откуда в Ленинград  уезжает Ирочка?..
     - Из Севастополя!.. Я заходила в кассы предварительной продажи билетов, и ради любопытства, узнала, когда отправляется поезд. Так вот, он отправляется сегодня, в 13 часов!.. В их распоряжении ещё три часа. Вот - вот, за ней приедет машина!.. Думаю, что служебная!.. Не допустит же батя, чтобы его дочь, дочь полковника, протирала сиденья в такси, или в автобусах!..
     - Да, это так!.. Это нам грешным такси, да автобусы, а им другие почести!..
     - А, ты что – завидуешь!?.. Почести!?.. Почести Федюкин заслужил!.. Я, как-то, была на пляже, сейчас-то я туда не хожу, и видела – какой шрам у Федюкина на левой ноге!!!  Это, тебе подруга, не судорога и не колики в спине!..    За шрамы - почести!.. За шрамы!.. – возмущенно ответила Матрена Филипповна.
     - Да, что ты, Филипповна, заладила!.. Это я просто так!.. К слову пришлось!.. Не подумала!.. Федюкин хороший человек!.. Его любят все у нас и уважают!.. Наверное, и в части его все уважают!..
     - Уважают!.. Как не уважать такого человека?!!!
     Неожиданно, в переулок, по проезжей части между домами, въехал микроавтобус УАЗ. Перед подъездом он сделал остановку. Из кабины выскочил молоденький водитель, поздоровался с женщинами, посмотрел в зеркало заднего вида, поправил на голове пилотку, одернул гимнастерку, подтянул ремень и скрылся в подъезде.
     - Вот тебе и уважение, Никаноровна!.. К командиру приехал!!!.. Ишь ты!.. Какой франт!!! И в зеркало посмотрел, и пилотку поправил, и ремень подтянул!.. Видишь на нём всё с иголочки. Форма выглядит, как говорят: - без сучка и без задоринки!.. Наглаженная!.. А, сапоги, как блестят!.. – шепотом, восхищенно сказала Матрена Филипповна.
     - И посмотри, совсем молоденький!.. Ну, просто красавчик!!! Хорошему воспитывает армия!.. – только и сумела ответить Клавдия Никаноровна.
     А в этот момент, мимо проходил местный сантехник с инструментальным ящичком и не совсем в опрятной одежде. По всему было видно, что он только что вылез из сантехнического колодца. Барсик подал голос.
      - Молчи, Барсик!.. Молчи!.. Это же наш дядя Митя!
      - Здорово, девчата!.. Вы, как всегда, на своём посту!.. А. кого сегодня провожаем?
      - Ирочку Федюкину, Митя, в Ленинград – поступать в институт!..
       - Знаю такую!.. Хорошая девочка!.. Привет ей от меня и успехов в поступлении!.. Привет её родителям!.. А, я побегу, не буду своим видом мозолить им глаза!..
      - Беги!.. Беги, Митя!.. Мы всё им скажем!.. – хором ответили женщины, а когда он скрылся, Никаноровна сказала:
      - Чтобы мы делали без Мити!?.. И воду дай!.. И чтоб трубы не текли!.. И чтобы зимой в каждой квартире тепло было!
      - Это так!.. рассудительно ответила Матрена Филипповна. – Кому летать, охранять мир в Крыму!.. А кому чинить трубы, купаться в нашей грязи, обеспечивать уют в доме и комфорт!.. Что бы мы делали без таких мужчин, как МИТЯ!
      -  Согласна с тобой, подружка!.. Согласна!.. Митя у нас – не мужик, а, золото!.. Ты, подруга, права!.. Что этому золоту приходиться в нашем дерьме копаться!.. Эх!.. Хе!.. Хе!.. Хе!.. Хе!..
      Никаноровна хотела ещё что-то сказать, но в этот момент из подъезда вышел водитель, в руках у него были Ирочкин чемодан и сумка. Он открыл заднюю дверь автобуса, уложил туда её вещи, подошел к правой двери и стал ожидать пассажиров.
      Через несколько минут за ним вышли: - чета Савельевых, Надежда Николаевна в обнимку с Ирочкой, замыкал эту команду полковник Федюкин Андрей Васильевич.
      Матрена Филипповна и её подруга, Клавдия Никаноровна, встали при появлении Федюкиных и Савельевых. Они, с большим вниманием вглядывались в их лица, стараясь увидеть и понять: - поведение и настроение в данной ситуации Ирочки, её родителей, настроение Савельевых – родителей, лучшей её подруги Риты. Эта картина вооружала их информацией и давала возможность, в дальнейшем, судачить с другими подружками.
       К автомобилю подошли соседи: чета Шведовых, продавщица продуктового магазина – Вера, её дочь Галя, пенсионерка Лариса Владимировна и одноклассники, Коля Бычков и Олег Иванов. Они вежливо поздоровались с присутствующими, проявляя уважение и интерес к проводам Ирочки Федюкиной.      
      Матрена Филипповна, начала крутить головой, поправляла на голове сбившуюся косынку, хотела, надеялась увидеть в толпе, или за каким-либо деревом, каким-либо предметом лейтенанта Дмитрия Черкашина, который, как ей казалось, обязательно должен быть здесь, среди провожающих или где-то рядом. Она думала, что он, стесняется её родителей, окружающих и поэтому, где-то прячется. Но, нигде не обнаружив Дмитрия, возмутилась: «Какой бессердечный, этот Черкашин!.. Настоящий - салдафон!.. Ах, негодник!.. Ах, негодник!.. – шептала она. -  Не пришел на проводы этой девочки!.. Ну, подожди, я тебе всё выскажу, всё припомню при встрече!..»
      А, между тем, Ира подбежала к ребятам, с которыми у неё прошли лучшие школьные годы. Они обнялись, что-то шептали друг другу.
     - Ириша!.. Хватит обниматься!.. Времени нет!.. Опаздываем!.. – уже из салона автомобиля, молящим голосом, выкрикнула Надежда Николаевна.                Ира, наградив своих друзей горячими поцелуями, остальным послала воздушный поцелуй и, подбежав к автомобилю, быстро запрыгнула  в салон, захлопнув за собой дверь.
      - Ирочка, гладенькой тебе дорожки!.. – вслед убегающей девушке, хором крикнули, Матрена Филипповна и Клавдия Никаноровна. – Удачи и чтобы обязательно поступила в институт!..
     Такие же пожелания послышались и от других провожающих. Их взмахи рук, посылали вслед отъезжающим счастья и удачи.  У Матрены Филипповны и её подруги, Клавдии Никаноровны катились слезы. Они платочками протирали глаза и, не уставая, шептали: «Удачи и счастья тебе, Ирочка!..»
     Недолго длились приветствия, пожелания и прощание. Отъезжающие сидели уже на своих местах, водитель запустил двигатель, и автомобиль, медленно стронувшись с места, набирая ускорение, скрылся за поворотом.
      Когда провожающие разошлись и подруги остались одни, Матрена Филипповна, протерев глаза и капельки из носа, возмутилась:
      - Ты, посмотри, какой этот Черкашин!.. На руках носил Ирочку!.. На раках!.. И не пришел проводить её!.. Ай!.. Я-я!.. Я-я!.. И, надо же!.. След простыл - этого соколика!?..
      - Возмутительно, обидно и больно!.. – вторила ей Клавдия Никаноровна. – А, ты, обратила внимание, что Ирочка была очень опечаленной.
      - Как не обратить!.. Обратила!.. – с грустью поддакнула ей Матрена Филипповна.
      Всю дорогу до Севастополя Ира не произнесла ни единого слова. Родители уловили её настроение: - Андрей Васильевич молчал, понимая дочь. Его голова была забита думами о том, как помочь единственному ребенку в такой сложный жизненный момент.  Надежда Николаевна, иногда, шепотом пыталась на ушко что-то сказать дочери, успокоить, развеять грустные мысли и дать нужный совет. Александра Яковлевна Савельева, смотрела в окно, любуясь мелькающими пейзажами, молчала, хорошо понимая, сложившуюся ситуацию; зато её муж, Антон Федорович, напротив, всю дорогу, не умолкая, о чем-то говорил. Он обладал хорошей памятью, богатым жизненным опытом, а всё это, давало ему возможность с интересом вспоминать различные житейские истории, рассказывать анекдоты, шутить, поднимать всем настроение.
      На железнодорожный вокзал вся компания прибыла за час до отправления поезда. Они не стали заходить в зал ожидания, а по переходу вышли на ту платформу, к которой будет подан поезд, следующий до Ленинграда. На открытой платформе, провожающих и пассажиров, безжалостно поливали солнечные лучи. Спасаясь от них, женщины распахнули зонтики. Надежда Николаевна своим распахнутым зонтиком старалась прикрыть  Ирочку, что явно ей не понравилось.
     - Мама, не надо!.. Мне не жарко!.. – вспылив, ответила ей дочь  и выпорхнула  из-под этого укрытия.
     Надежда Николаевна  и Андрей Васильевич хорошо понимали Иру, понимали её настроение и её чувства. Но, как ей помочь!?.. Как обласкать!?.. Какими словами утешить!?.. – они не знали. Они понимали, что наступает трогательный момент расставания Иры с ними, со всем тем, к чему она привыкла  и кого полюбила, кто покорил её сознание, душу и сердце, стал вторым её «Я». Они, незаметно бросали косяки вдоль перрона, вдоль платформы, на проходящих пассажиров и провожающих, но не находили того, кого искали, того, как им казалось, обязательно должен быть здесь, - в сию минуту, в сию секунду. 
      Бедные родители, их чувства, настроение и переживания выдавали их. Они пытались о чём-то говорить, находить какие-то слова, но это были, просто,  слова, - слабые звуки, от которых заполнялся привокзальный эфир и нервная система, ожидающих поезда. Им не хотелось, чтобы их настроение увидели, ощутили Савельевы, которые несколькими днями ранее, проводили в свободный полет свою дочь Риту.