Фантик

- Чего такой грустный.
- Предлагают новую работу.
- Так отлично, больше денег.
- Нет денег в два раза меньше.
- ДМС, ипотека, льготы, пенсия?
- Нет, ничего.
- Тогда не понимаю.
- Я авиационный заканчивал, зовут в самолёты вернуться.
- Так зарплата в два раза меньше.
- Я всю жизнь мечтал делать самолёты и в эту богадельню -то попал, потому что самолёты бросили строить.
- Зарплата в два раза меньше.
- Там сейчас дети сидят, ничего не умеют, вот собирают, кто с Союза остался.
- Ты сумасшедший.
- Что может быть лучше для мужчины чем делать самолёты. Стоишь смотришь в небо, а там самолёт.
- Но зарплата.
- Да хер с этой зарплатой.


Сижу на лавочке, курю. На улице Южного города градусов 18. Когда выглядывает солнце то все 25. Когда солнце прячется за тучи или дует ветер с гор, то 12. Поэтому я сижу в теплой непродуваемой куртке Коламбия и вязаной шапочке. Подходят двое: пожилые мужчина и женщина. Одеты легко, по-летнему. Приезжие значит. Спрашивают как дойти до железнодорожного вокзала. Говорю:
- Не дойдете, надо ехать.
- А сколько идти, - спрашивают.
- Минут 20 , - отвечаю.
У меня здесь изменились представления о расстояниях. В Москве 20 минут - нормально, в Южном городе - отдаленный район.
- Мы дойдем, мы крепкие, - отвечают, - сибиряки.
- Как же вы дойдете, вы легко одеты.
На них и правда всего лишь футболки.
- Мы к морозам привыкли, - смеются.
Тут солнце заходит за тучу. Из +25 становится +12. Сибиряки дрожат от холода.


Как-то раз тесть вернулся из-за границы и привез бутылку родного шампанского "Вдова Клико". Там даже надписи были на французском. Мы с женой обрадовались и я хотел ее сразу выпить, но Лена спрятала бутылку где-то в недрах московской квартиры и сказала, что это на особенный случай. Шли годы. Я много раз пытался найти особенный случай, но Лена считала, что это не тот случай, не особенный, а найти бутылку самостоятельно я не мог. Нашел я шампанское неожиданно, когда жена была заграницей, а я уже оприходовал в одиночестве в пустой московской квартире изрядное количество коньяка "Кизлярский". Я был так увлечен процессом, что немедленно открыл "Вдову Клико" и тут же выпил ее в одиночестве, закусывая оливками. Наутро я осознал что сделал, тем более болела голова. Я набрал телефон жены и произнес:
- Мне издают книгу, - наврал я.
- Ура, - прокричала жена, - где?
- В издательстве АСТ, - продолжал врать я.
- Ура, - ещё раз прокричала жена.
- Слушай, - я перешёл на шёпот, - а можно я выпью "Вдову Клико".
Жена задумалась.
- Разве это не прекрасный повод, - продолжал я .
Жена опять задумалась и произнесла:
- Ну я хотела вместе.
Теперь задумался я.
- Понимаешь, ты же непонятно, когда приедешь.
- Непонятно, - протянула жена.
- А книга требует шампанского.
- Хорошо, - сказала Лена, - только позови кого-нибудь.
- А где она, - спросил я чтобы не проколоться.
- В шкафу под моим пуховиком.
Я радостно положил трубку, вздохнул и пошел выносить на помойку пустые бутылки.
Единственно что меня оправдывает, что книга у меня всё-таки вышла, правда в издательстве Формаслов.


- Ты где сейчас?
- На Домбае.
- В Дубае? Разве Эмираты не закрыты?
- На Домбае, на лыжах катаюсь.
- Вот арабы дают в пустыне снег сделали.
- Да здесь снег всегда лежит, даже летом .
- Не знал. Прям чудо.
- Какое чудо - это нормально.
- Боже, мир уже не будет прежним.
- Ладно в следующий раз на Домбай и тебя возьму.
- У меня денег нет на Дубаи.
- Да это дёшево.
- Да ладно.
- Точно.
- Тысяч пятьдесят
- Долларов?
- Рублей.
- Странно. Арабы уже рубли берут.
- Берут.
- Ладно, давай.
- Ну пока.


Вчера на меня накатила тоска. Я спустился в подвал и уставился на последнюю бутылку вина, которое я самостоятельно сделал в сентябре. В принципе это вино я обещал Герману, который должен приехать в мае. Я открыл вино и понюхал. Я представил как я делаю глоток, живительная влага проникает в мой измученный организм, тоска уходит я сажусь за ноутбук и пишу большой русский роман. Потом я представил Германа. Он сквозь северный буран везёт из Москвы мою последнюю книгу, выпущенную в издательстве Формаслов. Он старается ему тяжело. Он входит в мой дом, снимает рюкзак, открывает его и достает мои книги. Я листаю пахнущие типографской краской страницы и испытываю радость и чувство глубокой благодарности к Герману, который сквозь буран привез мне книгу. Мы оба улыбаемся. Герман говорит:
- А налей-ка Славик мне твоего знаменитого вина, которое ты сделал в сентябре и берег для меня.
И тут я понимаю , что все вино выпил, и хватаюсь за голову и рыдаю. Герман тоже рыдает. Мы оба рыдаем. На этом месте я вздохнул, закрыл вино и поставил его обратно в подвал. Для Германа.


На Камчатке, где я вырос, в детстве была жвачка. Была не только мятная, апельсиновая и клубничная, как во всей стране, но и заграничная: японская и корейская. Ее из плаваний привозили моряки. С фантиками из-под жвачки мы игрались. Фантик складывался конвертиком, клался на ладонь, ладонь билась о подоконник и фантик летел на подоконник. Соперник должен был своим фанатиком также ударив о подоконник накрыть твой фантик. Если накрывал, то забирал себе. Советский фантик надо было накрыть один раз, а японский несколько раз. В зависимости от рисунка. Девчачье аниме - 3 раза, а солдатиков - 5 раз. В нашем классе учился Гуря, у него папа был капитан дальнего плавания, и у Гури были редкие фантики. У него был один такой редкий фантик-робот, который надо было накрыть 10 раз. Гуря этим пользовался и легко им выигрывал наши советские фантики. Все мечтали выиграть у Гури редкий японский фантик-робот, но никому это не удавалось. Однажды я решил в клубничный советский фантик подложить небольшую картонку. От этого его траектория стала предсказуемой и можно было его закидывать на бортик, а на бортике покрыть очень сложно.
Испытав свое изобретение я решил вызвать Гурю на бой.
Гуря пренебрежительно сопел, но видя как я легко выигрываю у других фантики, решил меня проучить. Я легко выиграл у него два мятных, потом тройную анимешку. Гуря засопел ещё громче. Разозлившись он достал заветного робота.
- Ну что посмотрим, - сказал он.
- Ха, - сказал я и закинул на бортик свой заветный мошеннический фантик.
Когда я покрыл робота первый раз, Гуря смолчал, когда второй задергался, когда в пятый раз, у Гури по лбу потек пот.
- Ну что, - сказал я.
Нас уже окружала толпа наших одноклассников из 2-б. Все жаждали крови. Гуря всех достал. Он у всех выиграл мешок фантиков.
И вот когда я в очередной раз стукнул по подоконнику, то вдруг из моего фантика вылетела кортонка.
- Аааааааааа, - заорал Гуря.
- Уф, - сказали все.
Гуря бросил играть и схватил меня за грудки, мы покатились по полу раздавая друг другу тумаки. Вокруг нас бесновались одноклассники.
Когда нас разняли вожатые-старшеклассники, у меня был подбит глаз, а у Гури нос.
Нас отвели к директору, а фантик-робот пропал. Больше его никто не видел. То ли его кто-то спер, то ли Гуря решил им больше не рисковать.



Вот раньше, бывало, идешь в итальянском костюме-тройке, похрустывая белоснежной рубашкой, с галстуком с картинкой Климта, глядишь по сторонам и думаешь: «Кто эти только семейные трусы носит, кому пришло в голову продавать белорусские оттянутые треники, зачем вообще существуют безразмерные парусиновые холщевые штаны на резинке». Кто их шьет? Зачем их продают? А сейчас, в пятьдесят думаешь: «Где, где мои семейные трусы 62-го размера, в которых так хорошо продувается человеческое хозяйство, где мои оттопыренные треники, о которые можно безбоязненно вытирать руки после жирной жареной курочки, где мои безразмерные штаны на резиночке, в которых так приятно с огромным-огромным пузом пить пиво на веранде дачного домика». Как хорошо, что есть надежные, не подверженные моде швейные фабрики, которые из года в год, из поколение в поколение шьют семейные трусы, оттянутые треники и безразмерные штаны.


На Юге мой характер неотвратимо испортился. Вот наступили мне на Севере в метро на ногу, извинились. Я благостно по-дзенбуддистки улыбаюсь, а в фантазиях достаю топор, отрубаю обидчику ногу, фонтаном бьёт кровища, потом достаю электропилу, распиливаю обидчика на кусочки и выкидываю кусочки в Москва-реку. Все это я делаю доброжелательно и с улыбкой.
А на Юге. Вот я стою в очереди на Центральном рынке за свежей ставридой. Какой-то урод наступает мне на ногу. Извиняется:
- Извини братан.
- Урод, - отвечаю я.
- Сам ты урод, - парирует обидчик.
- Значит ты мне наступил на больную ногу и я теперь урод.
- Что мне ее поцеловать теперь как негру в Америке.
- Надо тебе в рыло дать, - отвечаю.
Но тут подходит наша очередь.
Продавщица ставриды улыбается:
- Свежайшая рыбка, свежайшая рыбка.
- Жабры покажи, - говорю я продавщице.
Продавщица улыбаясь показывает жабры.
- Вроде нормальная, - спрашиваю я обидчика.
Обидчик рассматривает жабры и даже нюхает их. Жабры красные, хорошие.
- Хорошая ставрида, - говорит обидчик, - бери.
Я покупаю ставриду. Обидчик тоже покупает ставриду. Все довольны: я, обидчик, продавщица и ставрида.


- Ты зачем здесь машину поставил?
- А чего?
- Так колею набьешь.
- То есть ко мне приезжают раз в год и я набиваю колею, а ты ставишь каждый день и колеи не набиваешь?
- А ты яму засыпал?
- Да будешь засыпать дам тебе тыщу.
- Ты думаешь она тыщу стоит.
- А скоко?
- Блин она мильён стоит.
- Ну дам две.
- Да подавись ты своей московской тыщью.
- Ах ты сука.
Слышно пыхтение и звуки тычков. Крики из окна: "Люди, люди".
Через неделю.
- Я думал ты совсем промокашка. А тут в рыло двинул, неделю не разговаривал. Хочешь в баню.
- Сходим, сходим.


Яндекс-такси. Удобно. Быстро. Надёжно. Понаiхали.